Старые новые сказки

– Не я, а моя сестра, вообще-то, – оскорбилась Мор. – И это были вынужденные меры после того, как Дит убил малышку Би.

– Даже так? Прими мои соболезнования, – Энлиль нахмурился и одним глотком осушил свою чашку. Остальные так и не притронулись к своим, а старику уже принесли вторую порцию и несколько тарелок с пирожными. – Угощайтесь.

– Я всё хотел спросить, – Кухулин взглянул на помрачневшую Мор. – А есть шансы, что она…

– Мы живучие, – мотнула головой девушка, избегая встречаться с ним взглядом. – А насчет Тьмы это резонный вопрос, я даже не успела обсудить это с Джо.

– Этот старый дурак знает еще меньше, чем вы, – неразборчиво произнес Энлиль, проглатывая еще одно пирожное. – Отец загнал вас в тот дом, чтобы собрались остальные. Это была ловушка, неужели непонятно? И Бэла кто-то похитил специально для этого. Мальчик, ты так и не вспомнил, что с тобой произошло?

– Во-первых, не называй меня так. Во-вторых, откуда тебе известно, что…

– Отец всегда чувствует, когда с его детьми случается беда, – поняв, что его слова не возымели должного эффекта, он вздохнул и снова покачал головой: – Дит позвонил мне после вашего исчезновения, попросил приглядеть за вами.

– Как заботливо с его стороны, – процедила Мор и потянулась к большому пончику, покрытому шоколадной глазурью. – И что теперь?

– Я не помню, что произошло. Только вышел покурить, а потом очнулся у дома с вами. Точнее, у того места, где раньше был дом. Я даже не уверен, что меня забирал Отец.

– На тебе были его знаки, их никто не сможет подделать.

– Мор, а если ты устроишь здесь такое же безумие, как в Петербурге? – порывисто спросил Бэл, наклонившись вперед, и шнурок от капюшона кофты окунулся в кофе. Музыкант тихо выругался и принялся вытирать его салфетками.

– Тогда весь мир подумает, что вся Россия сошла с ума, и мы окончательно испортим её дела на международной арене, – улыбнулась девушка, взяв еще один пончик. – Лучше не стоит. Хотя бы не здесь. – Кью кончиком пальца стёр шоколадную каплю с её губы, подмигнув Полу. Мужчина в ответ показал ему средний палец и откинулся на спинку стула.

– Мне не нравится дух этого народа, – откинувшись на спинку стула, произнес Энлиль. – Они такие обозленные, депрессивные, обвиняют друг друга в собственных грехах.

– Зато легко развязывать конфликты, – на губах Мор появилась хищная усмешка. – Самое раздолье.

Над столом повисло задумчивое молчание. Пол и Бэл многозначительно переглядывались, ведя бессловесный диалог, Мор увлеклась пирожными, а Энлиль размешивал сахар в кофе, громко стуча ложкой, заставляя Кью недовольно морщиться. Наконец мужчина-ворон не выдержал и выдернул прибор из рук старика.

– Мы только теряем время. – Он отбросил злополучную ложку за спину, едва не угодив в голову длинноволосой девушке, сидевшей за ним и не отрывавшей взгляда от экрана смартфона.

– Отец всегда был благосклонен к нашей дорогой Мор, так что идея с её… Милая, как ты это называешь? Идея с этой «трапезой» неплоха. Но, так и быть, давайте выберем другой город, если вам тут не нравится. Подумать только, ты спрятала меч Нуаду в Москве. Откуда он вообще у тебя?

– Долгая история, – загадочно пожала плечами Мор. – И я против идеи призывать Отца таким способом. В прошлый раз он явился не сам, это было… Не знаю, как объяснить, я не думала, что он способен на такое. Мне нужно туда, где… Точно! – она повернулась к Кухулину и взяла его за руку. – Ты помнишь дорогу?

– Что ты задумала? – Полу не понравился воодушевленный блеск её в глазах. Когда она была в таком настроении, обычно с человечеством случалось что-то плохое. То эпидемия, то революция, то война.

– Отправимся по местам моей былой славы, – она бодро вскочила на ноги: – Идем же! – изнемогая от нетерпения, девушка начала дергать мужчин за рукава, чтобы они быстрее последовали за ней.

– Не люблю, когда она такая активная, – пробормотал Кухулин, и в этот раз братья были вынуждены с ним согласиться. —Это плохо заканчивается.

– Теперь я понимаю, почему ты выбрал её, мой м… – Энлиль приложил палец к губам, заметив полный ненависти взгляд Пола. – Она просто чудо. Жаль, мы так редко с ней пересекались, а то…

– Даже не смей об этом думать, – погрозил ему пальцем Бэл, и они вышли вслед за Мор на улицу. – Ну что, кто подвезёт?

Чёрные крылья, еще больше обычного, распростерлись над ними. От перьев исходил тонкий железистый запах крови и сырой земли. Затем опустилась тьма, чтобы рассеяться спустя пару бесконечно длинных секунд.

Каково же было изумление мужчин, когда они очутились на пологой равнине, окруженной холмами. То тут, то там виднелись руины древних крепостей и валуны огромных размеров.

– Добро пожаловать в долину Маг Туиред, – девушка распростерла руки, встречая ледяной ирландский ветер. – Как же я скучала!

12.

– Ты с ума сошла? – Пол схватился за голову, оглядывая однообразный пейзаж, простилавшийся во все стороны. – Ты что, задумала воскресить воинов и собрать свою армию?

– Хм, идея хорошая. Но нет, – она прошла вперед, пожухлая трава с шуршанием пригибалась под её ногами. – В нашу прошлую встречу Энлиль сказал, что Дит идет по моей линии, что есть алая точка, пылающая во мраке.

– Ты вызвала столько бедствий, а выбрала забытую всеми битву, которой и не было толком? – Пол подошел и заставил посмотреть на себя.

– Если ты чего-то не знаешь о моей жизни, это не значит, что оно не имеет значения, – она убрала его руку со своего запястья. – Битва при Маг Туиред была одной из величайших битв, исход которой даже я не могла предугадать.

– Мор, ты не хочешь позвать Нуаду? – послышался позади голос Кухулина.

– Нет, еще не время. Зачем созывать всех и рисковать их жизнями?

– А нас не жалко? – хохотнул Бэл, прикуривая.

– Вы уже под прицелом Отца, – произнесла Мор, глядя в глаза Полу. – Просто доверься мне хоть раз после того, что было.

Оставив мужчин под промозглым порывистым ветром, девушка направилась к центру долины, где руины и столбы встречались реже. Со всех сторон послышалось воронье карканье: целые стаи и одиночные птицы заполонили небо, и без того тусклый дневной свет ирландского солнца померк. Силуэт Мор дрогнул и почти исчез за пеленой черных крыльев. Птицы всё прибывали, закрыв собой землю, лишь переливалось сплошное тусклое море их тел.

– Что она делает? – Энлиль с интересом наблюдал за происходящим.

– Ты новенький в этой компании, еще не привык, что нет смысла искать логику в её действиях, – буркнул Пол и ушел к ближайшей полуразвалившейся стене, чтобы укрыться от усиливавшегося ветра. Устроившись на груде камней, он развел огонь, щелкнув пальцами, и пламя весело затрещало прямо на пожухлой траве.

– Он всегда такой кислый? – разочарованно обратился старик к Бэлу, но тот лишь развел руками. – Печально.

Кухулин тоже пристроился у стены, но лицом к происходящему в долине. Он с восторгом рассматривал огромное полчище птиц, которые стройными рядами ходили вокруг Мор, и их мерная поступь заставляла землю содрогаться. Вороны медленно сужали свои ряды, первые из которых сливались с плащом Мор, исчезали во тьме, спускавшейся с её плеч.

– Жуть какая, я не могу припомнить подобного, а я пожил достаточно, мальчик, – Энлиль присел рядом с Кухулином, не забыв придержать полы своего пальто. – Как ты позволил ей превратить себя в огромную птицу?

– Долго рассказывать, – усмехнулся мужчина, не спуская взгляда с Мор. – Она того стоила.

– Думаешь? Я не разделяю идею, что всё в этом мире делается лишь ради любви женщины.

– Я никогда не любил её так, как ты подразумеваешь.

– Всё гораздо сложнее? – рассмеялся Энлиль. – Как вы все молоды, как подвержены человеческим страстям.

– А как жить без них? Какой смысл в бессмертии, если оно не приносит удовольствия? Века смешиваются в сплошную кашу, так недолго и с ума сойти.

– Но не стоит уподобляться смертным, мы должны быть выше.

– Кто сказал? Кто придумал этот глупый закон? – Кухулин вертел в руках сухую травинку, чем заинтересовал ворона, оказавшегося неподалеку. Птица подошла ближе, глядя на воина глянцево-черными глазами. – Держи, – он протянул ей травинку, но та каркнула и вернулась в общий строй.

– Если мы будем принимать близко к сердцу всё, что с нами происходит, то быстрее рухнем в безумие. Сумасшедшие боги куда опаснее эгоистичных и самовлюбленных.

– Я не бог, мне проще.