За Пределом

– Вы должны хорошо знать царство мёртвых. Нет ли здесь глухих заброшенных мест или пещер?

– Есть одна пещера к северо-западу отсюда, и кажется, она запечатана печатью Аида. Чтобы попасть туда, нужно снять печать, иначе земля разверзнется и попадёшь в подземелье Тартара, из которого нет выхода. Пещера называется «Вечный приют».

– Что вы знаете о реинкарнации? – сменил я тему разговора.

– Был такой гуманитарный проект у Гекаты, но кроме неудачной попытки с воскрешением Архимеда ничего не вышло. Тебе проще спросить у неё.

– Зачем Геката это затеяла, как вы думаете? – продолжил я

– Всё дело в том, что боги Олимпа потеряли власть на земле. Геката решила таким способом популяризировать веру в старых богов. Реинкарнаты, несущие олимпийский огонь людям, были бы уникальными проводниками нашего влияния на умы и сердца смертных. Новое, как вы знаете, это давно забытое старое, и повернуть всё вспять было задачей Гекаты. Ныне существующие религии развились на вере в божественную сущность моих предков, начиная от Хаоса. Религиозные нувориши присвоили наши праздники, наши легенды и наши подвиги, перенося их на вновь созданных кумиров. Они копировали многие обряды и создавали филиалы наших царств, пытаясь отвратить человечество от олимпийских богов. Мы, пребывая в эйфории, нежась в обжорстве и разврате, перестали обращать внимание на дела людские и поплатились потерей влияния и авторитета. Сейчас главная задача – постепенно отвоевать потерянные души и вернуться в те времена, которые называли «Золотым веком». Вот вкратце смысл создания этого проекта.

– «Золотым веком» называли времена правления Крона? – вступила в разговор Эмми.

– Это так. Но что это меняет? При Зевсе мы потеряли влияние на умы людей, при Зевсе вернём, какая разница, как будет называться новая эра?

– Теперь на земле меняют не веру, а правителей, – ответила Эмми.

– Ваши правители ограничены длиной человеческой жизни и всё равно станут подопечными Ада, Джаханнама или Шеола. Я же говорю о вечном, – наставительно сказал Гермес.

– Вы хотите сказать, что души после смерти разбредаются по разным пристанищам? – спросил я.

– Сейчас Аид не принимает умерших. Есть мнение, что в связи с утратой веры людей в олимпийцев канал отправки душ в Аид иссяк. Мы с Хароном остались без работы, но это меня не волнует. Жаль терять смыслы, ради которых ты появился на свет и которыми наполнял свою божественную суть.

– Гермес, ещё один вопрос, который мучит меня со дня моей смерти. Объясните, что такое Эфир, – попросил я.

– Эфир – это адаптивный распределитель потенциальных зарядов, подготавливаемых к переносу в зону идентификации. Говоря проще, Эфир (Свет) сканирует объект, определяя его характеристики с дальнейшим переносом в нужную локацию.

– Вы поражаете знанием научной терминологии! – вставила реплику Эмми.

– Ошибка людей в том, что богов они воспринимают как примитивных существ с низменными интересами. На самом деле все боги имеют академическое образование и постоянно совершенствуют знания в сфере своей специфики. Безграмотные балбесы не смогли бы управлять миром на протяжении тысячелетий. Хотя человеку присуще считать венцом мироздания именно себя, но не всё так банально, – с издёвкой сказал Гермес.

– Простите за бестактность. Я не пыталась никого обидеть, – извинилась Эмми, – а кто создал Эфир?

– Хаос на определённой стадии развития компилировал компоненты коммуницированных областей влияния на подсознание индивида. Эфир взялся курировать это направление, которое теперь называют его именем.

– А что это за таинственный остров в царстве Посейдона и как его найти? – спросила Эмми.

– Откуда ты знаешь про остров? – засмеялся Гермес, показав белоснежные зубы.

– Да так, от одного романтичного каменотёса, – улыбнулась Эмми.

– Остров называется Огигия, но найти его могут не все. Если говорить точнее, то он откроется только счастливчику. Я могу подсказать один нетривиальный ход. Нужно попросить Тихе, что бы она дала тебе благословение или свой талисман.

– Спасибо за ценный совет. Мы обязательно им воспользуемся, – расцвела Эмми.

– Мы узнали много интересного от вас. Думаю, нам понадобится некоторое время, чтобы переварить эту информацию. Спасибо за тёплый приём и показ великолепной коллекции. Теперь нам придётся скорректировать наши планы, в которые эта беседа внесла существенные поправки, – сказал я.

– Надеюсь, я не сильно утомил вас? – на прощание спросил Гермес. – Буду рад новой встрече.

– До свидания, – одновременно сказали мы.

Ясно, что темно

Кое-что начало проясняться. Гермес оказался хорошо информированным и словоохотливым собеседником. Нужен подробный анализ услышанного, чтобы пазлы отрывочных знаний сложились во фрагменты целой картины. Эмми своими вопросами и возражениями мне в этом поможет.

– Хочешь послушать, что я думаю после разговора с Гермесом?

– Я давно жду, когда ты начнёшь размышлять вслух. Ты любишь поговорить, а я люблю слушать, начинай.

– Я постоянно возвращаюсь к вопросу нашей командировки сюда. На основе увиденного и услышанного возникает подозрение, что Эреб не дал нам максимум информации, которой владел, а ограничился несколькими советами по контактам. Аид при встрече пообещал разобраться в этом вопросе, только после консультаций с советом. Подозреваю, Аид также не сказал многое из того, что ему было известно. Харон сетовал на то, что некого стало переправлять, хотя должен знать истинную причину. Это похоже на сговор по утайке важных сведений. Если это сговор, то против кого? Не хотят ли нас пустить по ложному пути? Гермес не смог убедительно ответить о дворцовом заговоре, а я думаю, что он существует.

– А мне показалось, что Гермес ожидал нас и хорошо подготовился к разговору. Ведь, по сути, он нам ничего такого, что мы могли бы узнать от других, не сказал. Единственно, указал на пещеру, о которой ни Аид, ни Минос не проронили ни слова, хотя именно они должны были первыми информировать нас о ней. Получается, что нас направляют по пути, который предопределён. Тогда почему сразу не сказать, мол, идите туда-то и принесите то-то. Это похоже на наше блуждание в Эфире с небольшими отличиями. Помнишь, Эреб сказал о каких-то наших способностях, которые превосходят божественные? Может быть, они выжидают момент, когда способности проявятся?

– Знаешь, Эмми, я не склонен считать всех заговорщиками, но согласен с тем, что от нас чего-то ждут. Ещё один аспект. Не являемся ли мы тем артефактом, который нужен Крону для реализации его плана? Тогда вполне объяснимо, что нас направляют к нему под видом поисков. Остаётся выяснить, кому это надо и каким оружием мы обладаем.

– Надо расширять круг знакомств с местным чиновничеством. Кто-нибудь обязательно подскажет верное решение или намекнёт о нашей роли в этой игре, – задумчиво сказала Эмми.

– Тогда идём к Гекате. Заодно узнаем о реинкарнаторе, – предложил я.

– Мы не спросили у Аида, где её искать. Может, вернёмся к Гермесу и узнаем?

Увлечённые разговором, мы довольно далеко отошли от дома Гермеса, так что нам пришлось возвращаться. Но дверь оказалась закрыта и на зов никто не отвечал.

– Что будем делать? – спросила Эмми.

– Думаю, надо молча войти, – ответил я, – мы видим наши призраки и персонифицируем их как реальных людей, но по сути мы микрочастицы, которые окружающие не видят, пока не подадим голос. Помнишь, Эреб сказал, что есть всего несколько мест, где нас можно увидеть молчащими. Так что давай смело продвигаться в дом через щель под дверью. И главное – ни звука.

Попасть в закрытый дом оказалось плёвым делом. В доме никого не наблюдалось, но интуиция подсказывала, что требуется более детально осмотреться. В знакомом интерьере появилось незначительное изменение: статуя Афины (я не встречал такой в каталогах, может быть, работы Поликлета) была как бы подсвечена изнутри. Осмотрев статую, я не заметил ничего подозрительного, но на стене за ней лёгким контуром проступала карта незнакомой местности. Пожалуй, это портал в другой мир, подумал я. По виду Эмми, с интересом разглядывавшей стену, понял, что у неё сложилось то же мнение. Выбравшись из дома, мы решили обсудить увиденное.

– Кажется, там вход как у Эреба, – произнесла Эмми, едва мы удалились от дворца Гермеса.

– И я так думаю. Вот только куда он ведёт? – ответил я, и добавил: – Может, на Олимп?

– А вдруг за каждой статуей свой вход? В разные локации того или иного царства.

– Вполне возможно, но мы не имеем права экспериментировать. Пока не имеем, – добавил я.

– Я обязательно задам наводящий вопрос Гермесу, если мы его ещё раз встретим. Так, что дальше?

– Придётся вернуться к Аиду, – ответил я, и мы пошли в сторону оливковой рощи.

Подойдя к дому Аида, мы столкнулись с той же проблемой, что и у Гермеса, – дверь была заперта и не реагировала на наши громкие мольбы.

– Давай пройдём сквозь дверь, – предложила Эмми, – Эреб советовал представить проход и входить. Может, так и поступим?

– А вдруг нам просто не хотят открывать? Я бы не стал торопиться. К тому же Аид – царь, а к царям без приглашения не ходят. Давай пока поболтаем о музыке, – пошутил я.

– Великолепная мысль! Почему она не посещала нас раньше? – восхитилась Эмми. – Ты говорил о «Пинк Флойд». А какую музыку ты бы предпочёл в интимной обстановке?