Взрослые игры

– Ой, да ладно! Со мной тут все сразу на «ты» пытались познакомиться.

– У кого-нибудь получилось?

– Нет. Был, правда, один приличный мужчина, но уже старенький. За руку всё меня трогал. Приглашал на танцы в Курортный парк в Ессентуках. Обещал оплатить автобус туда и обратно!

– Я знаю это место. Там уставшие от водных процедур отдыхающие танцуют под духовой оркестр. Бум-ца-ца, бум-ца-ца, бум-ца-ца… Глядишь на них – и кажется, что смотришь замедленное кино о советском прошлом, из которого можно вырваться лишь принеся ему в жертву свою юность.

– Смешно, – отреагировала Юля, даже не улыбнувшись.

– Дамы двигают неровные остатки своих фигур в незатейливых танцах, тщательно осматривая ближайшие окрестности на предмет приличных кавалеров… – Я изобразил танцующих женщин, зыркающих по сторонам.

– С мужчинами у нас реально проблема, – погрустнела моя собеседница.

– И на танцполе печальная российская демография выглядит очень наглядно: случайные вкрапления мужчин среди безбрежного океана женских надежд.

– А женщины, кстати, не всегда полные бывают, – вступилась Юля за прекрасный пол. – Есть и стройные.

– Ну, сама подумай! Какие могут быть фигуры на пирогово-шашлычной диете? Женщина на таком рационе моментально удвоится, да ещё, обязательно, в правильных местах. И если горец не пожирает такую красоту глазами – значит, он вегетарианец. Интересно, бывают горцы-вегетарианцы?!

– Мне кажется, они все хищники. И куда ты смотришь? – спросила Юля, перехватив мой плотоядный взгляд.

– Заглянул в вырез. В твоей ложбинке между грудей нет мне ни сна, ни покоя. Хотя правильнее было бы сказать, что утонул в твоих глазах.

– Что ещё скажешь, поэт-курортник?

– У тебя есть что-нибудь ещё на мою погибель?

– Точно хочешь погибнуть? Подумай хорошенько. Можно ведь ещё успеть сделать что-нибудь хорошее в этой жизни, – голос Юли повеселел.

– Я буду как в опере, погибать и петь, ползая по сцене. А когда упадёт занавес – выйду на поклон целым и невредимым. Правда, немного помятым и уставшим от хорошей партии.

– Идём, Хворостовский! – Юля потянула меня на Курортный бульвар.

Пока мы гуляли по главному променаду города, она успела рассказать, что родилась на севере в маленьком городке в Коми. Что жила всю жизнь вместе с мамой, а сейчас одна. Что работает «училкой» в школе. Что люди у них на Севере добрые, душевные. И что нормальных мужиков нет: «или пьяницы, или бывшие зэки. Остальные – женатики». И поэтому замуж пойти не за кого. И что вся жизнь в городке на виду. Да какая там жизнь? Никакой!

Через час ритуальной прогулки мы оказались в моём номере.

– У тебя презервативы есть? – спросила Юля, едва за нами закрылась дверь. – Мне заразу подцепить нельзя! Я ведь с детьми работаю.

– Сейчас сгоняю в аптеку. Подожди! Я быстро!

***

Когда я вернулся, Юля сидела на кровати, завёрнутая в полотенце после душа, грызла яблоко и смотрела телевизор. Капельки воды блестели на её плечах. Родинки призывно мерцали по всему телу. Я присел рядом и медленно раскрыл обнимающее Юлю полотенце. Её грудь была большая, уютная, вся в голубых прожилках ручейков под белой, почти прозрачной кожей. Душистая, словно спелая узбекская дыня, источающая нежный аромат вожделения. Когда я её коснулся, по её молочной глади побежала взволнованная рябь мурашек, окружив отвердевшие соски. И тотчас мягкие, напитанные яблочным соком юлины губы, впились в меня. Наверное, яблоки с библейских времён особым образом действуют на женщин. Наше шумное дыхание смешалось с шелестом листвы за окном.

Юля выдохнула свой оргазм тихо, даже немного застенчиво, и замерла, закрыв глаза. Её расслабленное лицо полыхало румянцем, а на шее всё ещё нервно билась тоненькая ниточка-вена. Её соски посветлели и растеклись светло-розовой акварелью по вершинам грудей. Мужчины воспринимают женский оргазм как высшую похвалу своему постельному мастерству, и я здесь не исключение.

– Ты была восхитительна! – сказал я, поцеловав Юлю в податливые губы.

– Было классно! Я бы повторила! – протянула она и прижалась ко мне всей собой.

– Запасись терпением – и всё случится! – шепнул я её на ушко.

– Ты ведь у меня первый мужчина.

– Как это?! – опешил я и приподнялся на руках, глядя на неё. – Мне так не показалось.

– А вот так! – спокойно ответила Юля. – Мама у меня строгая была. Берегла от мужиков наивную девушку. В Сыктывкар учиться отпускать не хотела. Говорила, испортит меня общага. Поэтому я там комнату снимала у одной бабули, когда жила. Подруги крутили романы, а я училась. Парней к себе не подпускала, хотя многие меня добивались. Но я не больно-то и хотела, если честно.

Юля встала с постели и подошла к окну. Закатное солнце очертило соблазнительные изгибы её тела. Знала ли Юля, как она хороша в золотом свечении уходящего дня?

– После университета я вернулась домой девственницей с красным дипломом. Так и жила всё время с мамой. Болела она последнее время. В прошлом году похоронила её.

– А откуда же такие…, – я запнулся, – умения?

– Ну… Это целая история! Да ты ложись! – Юля взяла новое яблоко и села на кровать рядом со мной, поджав под себя ноги.

Я терпеливо наблюдал, как она рассматривает его, вращая в руках, перед тем, как укусить. Наконец, хрустнуло яблоко, брызнул сок, и Юля продолжила свой рассказ.

– Как-то на день рождения ученики подарили мне огромного медведя. Я назвала его Мишей. Он был реально огромным! – Юля развела руки в стороны, показывая его размеры. – Однажды вечером я сидела с ним на диване перед телевизором и смотрела какое-то романтическое кино. А что ещё вечером делать-то?! А там герой целовал героиню так… – Юля вытянула губы, пытаясь передать всю страсть поцелуя, – что мне тоже так захотелось. Ну, а что? Я люблю целоваться. Хочешь укусить яблоко? А то я всё съем!

Я помотал головой.

– Я смотрела фильм и обнимала Мишу, представляя, что это мой мужчина: большой, сильный, волосатый. А потом я положила его на пол и села на него сверху. Тут меня и накрыло. Такая… тёплая разноцветная волна. – Юля ненадолго замолчала, видимо, вспоминая впечатления, а потом продолжила, хрустя яблоком. – Так-то, это был мой первый оргазм.

Я представил себе Юлю, сидящую на медведе, и незаметно улыбнулся, чтобы не смутить её. Во время откровений люди бывают очень уязвимы. Но, к счастью, Юля в этот момент не смотрела на меня – её взгляд изучал потёртые обои в изголовье кровати.

– Мне так понравилось, что я, прям, не могла остановиться. Бывало, в школе на уроке как представлю себе, что мы будем с Мишей делать вечером, так аж ноги сводит, и сразу вся сырая становлюсь. Однажды мы занимались любовью всю ночь. Я садилась ему на голову, и он ласкал меня своим носом. А когда я потом целовала его – он пах мной. Я тебя не смутила подробностями?

– Всё хорошо, – ответил я максимально серьёзным тоном.

– Вечером мы садились ужинать и я рассказывала Мише, что произошло у меня на работе: про своих учеников, про училок, про дуру-завуча. Потом мы вместе проверяли домашку и смотрели телевизор. Когда я принимала ванну, Миша всегда сидел рядом. Я доставала ногу из пены, подносила к его лицу, а он целовал мои ступни и пальцы.

Я молча слушал Юлю, боясь прервать поток её откровений. Она была очаровательна в этой своей неискушённой опытности.

– А однажды подружка Милка пришла ко мне в гости с мужем. Миша сидел рядом со мной на диване. Ребята засмеялись и в шутку назвали его моим женихом. А я вспыхнула так сильно, что они переглянулись, будто всё поняли. Милка потом что-то ляпнула, чтобы исправить ситуацию, но мне было сладко: у меня тоже есть мужчина. – Юля говорила без всякой тени смущения и жеманства.

– Мне очень хотелось попробовать с Мишей чего-то большего, и я решилась заказать по интернету вибратор. А что тут такого?! Я – современная женщина. Правда, когда пришла на почту его забирать – думала, сгорю от стыда. Схватила посылку – и ну бегом домой! Соседка что-то у меня спросила, а я в ответ «ни бе ни ме». Только головой помотала и влетела в подъезд, как ошпаренная.

Юля доела яблоко и облизала сладкие от сока пальцы.

– Перед тем как Миша лишил меня девственности, мы тайно обручились. Я даже купила нам кольца. Вот, смотри! – она показала мне галантерейное колечко с бабочкой на безымянном пальце. – Мы отметили наше торжество. А потом под романтическую музыку, при свечах, на чистой простыне всё и случилось.

– Во всяком случае, это было красиво, – сказал я, разглядывая кольцо.

– Да. Подруги рассказывали мне о своём первом разе. У кого-то это было по пьянке в гостях, у кого-то – в общаге. А я решила, что это должно быть красиво.

– У вас был медовый месяц? – то ли в шутку, то ли всерьёз спросил я.