Шурави, или Моя война

– Скажи, что деньгами не обидим, не переживай, все будет хорошо.

Всю ночь бригада, составленная из рабочих участка, занималась покраской оборудования и коробов вентиляции. К утру, работа была закончена. Абрамов пригласил на участок начальника цеха, осмотрев участок, она осталась довольна. Когда она вышла, рабочие подошли к Виктору и стали требовать, чтобы он расплатился с ними. Абрамов поднялся в кабинет к начальнику и поинтересовался у нее об оплате.

– Пусть подождут, – произнесла она, – после праздников рассчитаемся.

Однако и после праздника Нина Константиновна не спешила рассчитаться с рабочими. Виктор чувствовал их недовольные взгляды, но решить этот вопрос самостоятельно он не мог. Выждав некоторое время, рабочие по одному стали обращаться за деньгами непосредственно к начальнику цеха. В какой-то момент Абрамов почувствовал, что назревает новый скандал с руководителем цеха. Он направился к ней в кабинет.

– Разрешите, Нина Константиновна? – приоткрыв дверь, обратился Виктор.

– Разве не видишь, что я занята? – ответила она.

– Извините, но у вас никого в кабинете нет.

– Что ты этим хочешь сказать? Что я не могу одна посидеть в кабинете и отдохнуть от проблем?

– Я ничего, заметьте, не сказал. По-моему, для отдыха есть специально отведенное время, которое называется обеденным перерывом.

– Ты что, взялся меня учить? Теперь я должна у тебя спрашивать разрешение на отдых?

Это был явный выпад в его сторону. Абрамов промолчал, так как понял, что она решилась снова сойтись с ним в споре.

– Что у тебя?

– Всего два вопроса: когда вы рассчитаетесь с рабочими и почему вы выборочно рассчитываетесь с ними?

Она улыбнулась.

– Извини, просто я хотела показать рабочим, кто здесь хозяин. Теперь они знают, кто. Тот, кто платит, тот и хозяин. Надеюсь, ты тоже это усвоил или еще нет? Здесь я премирую людей и лишаю их премии, я и никто другой. Какой бы ни был у тебя авторитет на участке, в цехе, он ничего не стоит, если за ним нет денег. Я уже это тебе доказала.

Спорить было бесполезно, Абрамов сразу все понял. Весь административный ресурс был в ее руках. Ведь уговаривал и обещал рабочим деньги за работу он, а платила она. В этом отношении она была абсолютно права. К концу рабочего дня к Виктору на участок зашел заместитель начальника цеха Соколов. Он был в дорогом сером костюме и поэтому всячески старался его не испачкать.

– Здравствуйте, – поздоровался он с Абрамовым, – я хотел бы с вами поговорить.

– Хорошо, пойдемте ко мне в кабинет, там и поговорим.

То, что он называл кабинетом, на самом деле была небольшая глухая комната без окон, площадью метров семь. В ней стоял маленький столик и два стула. Соколов предусмотрительно постелил на стул носовой платок и молча сел. Абрамов сел напротив него и приготовился слушать.

– Знаете, Виктор Николаевич, о чем я хотел с вами поговорить?

Он сделал небольшую паузу и посмотрел на него. В его глазах загорелся не совсем понятный Абрамову огонек.

– Я – не цыганка и гадать не умею….

– Плохо, что вы такой недогадливый, – ответил Соколов и полез в карман за сигаретами.

– Погодите, погодите. Я впервые сталкиваюсь с человеком, который считает, что при виде его человеку должно стать ясно, с чем он подходит к нему. Вам не кажется, что это смешно?

Он прикурил и, выпустив струю голубоватого дыма в потолок, продолжил:

– Я пришел переговорить с вами о вашем увольнении из цеха или переводе в другой. Вы, наверное, человек неглупый и хорошо понимаете, что два медведя в одной берлоге не живут. Нина Константиновна – человек известный на заводе, у нее большой авторитет среди руководства завода и вам трудно тягаться с ней.

– Извините, я даже не пытался с ней в чем-то тягаться и что-то доказывать, – ответил Абрамов. – У нее своя жизнь, у меня – своя. Я на ее место не претендую, несмотря на то, что я дипломированный специалист и хорошо знаю производственный цикл цеха. Передайте ей, что она может спать спокойно. Мне ее место не нужно.

Виктор улыбнулся и продолжил:

– Мне только совсем непонятно, почему для решения столь щепетильного вопроса она выбрала вас, товарищ Соколов?

Абрамов на секунду замолчал и, чтобы еще сильнее ударить своего оппонента, произнес:

– Вообще, вы кто такой, Соколов? Кем вы приходитесь начальнику? Не внучком ли случайно?

Он смутился.

– Просто мы с ней очень хорошие друзья, – ответил он.

– Странно. А я, грешным делом, подумал об другом.

– Так что мне ей передать?

– То, что я вам сказал. Пусть спит спокойно, мне ее место не нужно.

– Значит, ничего, – разочарованно сказал он и поднялся со стула.

– А что вы хотели от меня услышать? Вы думаете, что вы с ней всемогущи? Вот так по пижонски прийти на участок с интересным вопросом. А я, как собака, догадавшись о желании своего хозяина, тут же должен встать перед вами и нежно облизать руки? О, благодетель! Спасибо, что дали мне возможность поработать в этой грязи? Вы этого ждали от меня? А ну, валите отсюда, пока я вас не утопил в одной из ванн. Так и передайте ей, пусть не суется, а то…

Соколов, по всей вероятности, рассчитывал на другой итог этой беседы и не ожидал от Абрамова подобного ответа. Он вышел из комнаты, оставив на стуле свой белый носовой платок, с вышитыми на нем вензелями. Виктору было жалко его, такого молодого и не знавшего жизни человека. Что он мог знать, если его по жизни вела рука отца, а в качестве второй матери выступала начальник цеха.

***

При выходе из проходной завода Абрамова встретила сестра, которая так же, как и он, работала на заводе в одном из отделов Главного экономиста.

– Виктор, помоги, – обратилась она к нему.

– Что случилось, Анна?

– Геннадий опять запил и сегодня не вышел на работу. Я пыталась с ним поговорить по-хорошему, но ты знаешь, когда он в таком состоянии, он никого не слушает.

– Ты знаешь, где он?

– По-моему, он ушел к Анвару Садыкову. Они вчера вечером вместе были. Анвар нигде не работает, вот и тянет деньги с Геннадия.

– Хорошо, Анна. Если он у Анвара, то приведу его домой.

Абрамов направился к Садыкову. Со слов ребят, он ранее был неоднократно судимым, и считался весьма авторитетным человеком в Адмиралтейской Слободе. Виктор удивлялся, чем он привлекал к себе людей, но около него всегда крутились не только местные мужики, но и бывшие заключенные, проживающие в других районах города.

Абрамов подошел к дому Анвара и остановился около подъезда. Поднявшись на второй этаж, он толкнул обшарпанную временем дверь, которая оказалась открытой. Стараясь не шуметь, Виктор вошел в квартиру. За столом сидел какой-то незнакомый ему мужчина, плечи и руки которого были синими от татуировок. На столе стояла недопитая бутылка водки, лежали засохшие куски черного хлеба и плавленого сыра. Кругом царили грязь и антисанитария.

– Привет! А где Анвар? – спросил Абрамов первое, что пришло ему в голову.