Пепельный рассвет

Отгрохотали разрывы, и затихло в лесу сумасшедшее эхо. Что-то булькало, потрескивал изувеченный фюзеляж… Ни одного движения на поляне не было видно. Прошло еще около часа. Внезапно, как чертик из табакерки, на поляне возник человек. Только что здесь никого не было – и вот, он стоит у дерева. Повернув голову, человек всмотрелся в окуляры прибора ночного видения. Движения около самолета не было.

– Здесь Грач! – прошелестело в эфире. – «Серые» – выдвижение!

Такие же призрачные фигуры возникли из темноты. Они двигались осторожно, медленно переступая между кустами и огибая деревья.

– «Серым» – зачистить поляну! – пришел новый приказ.

Спустя пару минут где-то у самолета негромко кашлянул пистолет. Приглушенный ПБСом, звук был еле различим. Еще несколько выстрелов раздались в разных местах поляны.

– «Вышка» – «Грачу»!

– На связи!

– Представление окончено. Повторяю – окончено. Высылайте наряд. Как поняли?

– Понял вас, «Грач». Наряд вышел.

– Встречаем. Конец связи.

– Конец связи.

– Ты, майор, – страшный человек! – покачивает головой генерал. Ему сегодня получше, щеки порозовели. Медсестры вынесли его на улицу, и сейчас он полулежит в плетеном кресле, стоящем на террасе санчасти. Солнце светит ярко, и он довольно жмурит глаза, подставляя лицо живительному свету. Среди неслабых запасов Гадалки отыскались кое-какие интересные препараты, здорово подстегнувшие его самочувствие. За последние два дня Тупиков буквально ожил на глазах.

Рядом с нами мнется Васин. Ему малость неловко – после того как я отпустил пленного, между нами наметился какой-то надлом. Подполковник явно обиделся и охладел ко мне чувствами. И теперь переживает по этому поводу. Надо как-то его приободрить, хороший же мужик, чего мы друг на друга дуться будем?

– Ну, вы уж скажете, товарищ генерал-майор! Работа такая…

– Не-е-е – ты жук хитрый! Чего ж нам-то не сказал?

– Ну, и зачем мне еще и вас-то нагружать? Других дел, что ли, нет?

– А ты у нас един во всех лицах?! И жнец и швец? И этот… который на трубе… Комендант, да заодно и контрразведчик?

– Ну, положим, контрразведчиком я всегда был, а вот комендант из меня недавний. И временный – пока кто-нибудь, более компетентный в этом деле, не объявился.

– Слышь, Федорыч, – поворачивается генерал к подполковнику, – это он таким вот хитрым манером на меня всю головную боль спихивает. Вот уж обрадовал – спасу нет! Я, Рыжов, – танкист! Всегда им был – таким и помру! И эту бодягу ты на меня не вешай! Взялся за гуж – на недостаток водки не жалуйся!

Интересные у Тупикова словесные обороты. Это что-то специфически танковое, надо полагать?

Васин кашляет.

– Да у нас и своих-то дел… хоть одним местом хавай!

– Во! – поднимает указательный палец генерал. – Так что, родной, эти свои подкаты прекращай – нам с Олегом Федоровичем делом заниматься надобно. А свои шпионские штучки изобретай сам. Как это в армии говорят? Сам придумал – сам и исполняй.

– Ага, – мрачно бурчу в ответ. – С меня же и спросят, коли плохо сделаю…

– А ты чего хотел? – веселится Тупиков.

Возразить нечего, и я просто развожу руками.

– Ладно… – миролюбиво кивает мой собеседник. – Ну, хоть расскажи, как додумался-то до такой каверзы? Раньше-то про подобные фокусы я только в книгах читал да в кино видел. А тут – все перед глазами, а все равно – ни хрена не понятно.

– Да просто все, Михаил Петрович… Десант-то на помощь местных рассчитывал.

– Неужто среди соседей наших кого нашли?

– Нет. Долго таких искать пришлось бы, да и не вышло бы ничего – народ тут правильный, не то что в больших городах! Они гораздо проще поступили – завезли их сюда заранее.

– И куда же?

– В Печору. Там засланцы эти таджиков местных изображали. Причем появились они здесь аккурат перед самым ракетным ударом. Я специально проверял. Те из приезжих, кто в этом городе давно обретались и как-то даже работали, нападение вместе со всеми и пережили. Кстати говоря, они-то в основном и остались – некуда им уезжать. А вот большая часть этих… «трудолюбивых мигрантов» притопала уже позднее – вроде как за городом они прятались.

– Действительно прятались? Или это все свист?

– Прятались. Мне те, кто с ними не ушел, даже место это показали. Не поленился я, смотался в деревеньку и походил по ней немного.

– Нашел чего?

– А то ж… Про атаку они знали, оттого и пересидели ее по погребам. Это хорошо заметно было. Не думал никто, что это проверять станут. И другие загадочки имелись… Почти шесть десятков здоровых мужиков – и ни одной бабы! Ни к одной местной девчонке подкатываться не пробовали – симптом! Или дисциплина? Тоже на некоторые размышления наводит…

– Иди ты? – удивляется генерал.

– Угу… Денег у них неожиданно много оказалось – они их и мне предлагали.

– И старшие ихние в курсе были?

– Уверен. Не прост их дедок оказался. Как мы их из Печоры поперли – заработал в том районе радиопередатчик. Кодом заработал. Мы их специально подальше отвезли, чтобы соседей там никаких не было. Так что перепутать не могли – одни они там были. От них сигнал шел. Да у десанта со связью хреново оказалось – не слышали их.

– Погоди… – морщит лоб Тупиков. – Они же все с рациями были. Я сам видел.

– С «короткими», Михаил Петрович. Для связи на поле боя. До Печоры же, а уж тем более – до того места, куда мы «таджиков» выперли, добить они никак не могли. А более мощные передатчики были во втором самолете.

– Вот как…

– Да… Так что, когда мне Олег Федорыч про пропавший автомобиль сказал, я и понял – десант куда-то связных отправил. Наверняка у них такой вариант предусматривался. А раз так, то скоро к ним помощь должна была подойти. Но кормить десант местным засланцам тоже нечем – у самих с этим делом плохо. И оружия серьезного нет.

– Ага! И тут ты им про второй самолет рассказал…

– Ну да. По тайге их гонять можно было до второго пришествия. Вот я и решил всех мерзюков в одно место собрать. Чтобы одним ударом там и накрыть! А для этого неслабая морковка нужна.

– В виде самолета… Д-а-а-а… Ну, ты и хитер!

– Ну, так… – развожу руками. – Отправил я пленного в лес и даже рацию ему отдал.

– А это-то зачем? И так своих сумел бы отыскать.

– Не сомневаюсь. Но мне требовалось, чтобы у них никаких сомнений не осталось в том, что все хвосты обрублены.