Ширли Лендинг

Из этой комнаты они прошли не столь большим, шириной и высотой только метров пять, коридором в другую комнату, похожую по обстановке на кухню-столовую. Ну как прошли – Ширли по большей части плыла по воздуху, слишком сильно оттолкнувшись от пола, а Син так и тянул её за руку, удерживая от встречи с потолком. В столовой он, наконец, отпустил её руку, но только после того, как усадил Ширли на стул с подлокотниками, в которые она немедленно вцепилась. И вознамерилась не вставать с этого стула на протяжении оставшегося времени визита.

Столовая впечатляла. Стены были прозрачные и за ними видны были лес и лужайка. Наверное, только изображение, но очень качественное. Деревья слегка покачивались и шелестели листьями, по траве пробегали волны от ветра. В столовую тоже словно бы залетал несильный ветерок, он чувствовался, причём пах именно лесом, но никаких вентиляторов слышно не было. Слышен был приглушённый фон леса. Не только шелест листвы и иногда скрип деревьев, но и голоса птиц. Где-то неподалёку журчал ручей, но вне видимости.

На фоне этого великолепия она всё же заметила забавные особенности лунной мебели. В середине комнаты стоял квадратный столик примерно на четыре места, но стул был только один. Либо селениты вообще не ходили в эту чисто человеческую столовую, либо все пользовались ей только индивидуально. Может, в ней можно заменять атмосферу? И у стола, и у стула ножки были обычные на три четверти длины, но нижняя часть «обута» в расширяющийся книзу массивный чугунный конус, очевидно, для устойчивости. Мало того, в пол были вделаны металлические десятисантиметровые чуть выпуклые круги, расположенные в узлах воображаемой квадратной решётки, с расстояниями, как раз подходящими и столу, и стулу, так что каждая ножка мебели стояла на таком кружке. Нет, эти расстояния были не как раз как между ножками стула, а втрое меньше, чтобы стул можно было переставить, сдвинув не на всю его длину или ширину, а поближе. Всё равно не так уж удобно, как угодно не поставишь, но, наверное, всё же удобнее, чем бесконтрольно разлетающаяся по комнате от нечаянного толчка мебель, рассеивающая по полу тарелки с едой. – Скорее всего, что-то из них магнитное, или нашлёпки на полу, или конусные ботиночки мебели, – подумала Ширли, – а то и все они. А нижняя поверхность конусов, должно быть, слегка вогнута, чтобы удобно вставать на эти кружочки.

Кухонный уголок поражал сочетанием знакомых бытовых приборов, таких как электрический чайник и что-то, очень похожее на СВЧ-печку, и совершенно не знакомых. Зачем там, например, монитор и клавиатура?

Столовая убедила Ширли в техническом превосходстве селенитов больше, чем телепорт. Хотя объективно, конечно, телепорт был определённо за гранью земной физики. Но в фантастике это было обычное дело… В особенности её поразили стены – она никак не могла определить, это на них объёмная картинка или всё-таки там, за пределами комнаты, настоящий лес. Впрочем, какой ещё лес? Судя по этому лесу, они и войти должны были через него, не было в этом лесу, как он был расположен со всех сторон вокруг столовой, места для коридора пятиметровой ширины и высоты, по которому они сюда шли. Более того, дверь в столовую была не в конце коридора, а боковая, то есть он проходил мимо столовой и, если сделать стены столовой прозрачными, должен был отнять у леса одну стену целиком и идти дальше в обе стороны через лес…

Техника – дело хорошее, но препятствие для работы здесь совсем другое. Она не могла себе представить, как можно быстро привыкнуть к такой силе тяжести.

– И это ты называешь «легко привыкнуть»? – сказала она ядовито. – Как я здесь буду танцевать? Да я с этого стула не встану! Потому что если встану, тут же набью шишку об потолок. Или, ещё лучше, в горячую плиту врежусь.

– Здесь нет горячей плиты, – сказал Син, – все горячие поверхности закрыты. Вот, СВЧ и чайник, это для быстрого перекуса, а вот, для основательного обеда, кибер-повар. Набираешь меню кнопками или выбираешь тачпадом на экране, он готовит – где-то у себя внутри – и выдаёт готовые блюда. Тарелки и чашки с тяжёлыми донцами и примагничиваются к столу для устойчивости. И они с закраинами, загнутыми внутрь, чтобы не летели брызги или кусочки еды от неосторожного движения ложкой. Но, если что, тоже не страшно, тут убирает робот-пылесос. Может и целый уроненный биг-мак сожрать, если не подберёшь. Но он не кидается, как коршун на добычу, сперва ждёт, будешь, скажем, кетчуп с пола языком подлизывать, или оставишь убрать ему.

– Ложкой? – тут же зацепилась языком Ширли за оговорку Сина. – А вилок и ножей, что, нет, чтобы не ткнуть ими себе в глаз? Что-то всё это не похоже на условия, к которым легко привыкнуть, скорее, на обстановку, приспособленную к невесомости!

– Есть ножи и вилки, – засмеялся Син, – всё есть, даже китайские палочки. Это я так сказал «ложкой», для краткости. В глаз себе вряд ли ткнёшь, ты же на Земле не потому не промахиваешься мимо рта, что вилка очень тяжёлая, а из-за правильной координации движений. Здесь она ничуть не хуже. Другая сила тяжести влияет на взаимоотношения с пространством и теми предметами, которые отдельно от тебя. А если уж вилка в руке, то дело в шляпе. Ты же своим же пальцем в глаз себе не ткнёшь? Кстати, если уронишь ту же вилку, скажем, с уже насаженным на неё пельменем, у тебя куча времени, чтобы её поймать, пока она долетит до пола.

– М-да? – усомнилась Ширли. Она была почему-то настроена очень критически. – А мне показалось, тут долго порхаешь в воздухе не потому, что долго падаешь. А потому, что нечаянно высоко подпрыгиваешь. А падаешь хоть и медленнее, чем на Земле, но не в шесть раз, а раза в три максимум.

– Не может быть, – машинально заспорил Син, – ведь тяготения в шесть раз меньше, а там в формуле квадрат. Я всегда думал…

– Она права, а ты – нет, – сказал вдруг кто-то из кухонного угла – видимо, тот самый кибер-повар, во всяком случае, никто, кроме них, в комнату не входил и в том углу не стоял. – В квадрате там время, так что при вшестеро меньшей силе тяжести время падения с той же высоты будет больше в квадратный корень из шести раз, то есть чуть поменьше, чем в два с половиной раза. Вилка с пельменем, уроненная с высоты метр, долетит здесь до пола примерно за одну и одну десятую секунды, а на Земле – за сорок пять сотых секунды. При достаточной скорости реакции можно поймать и там, и тут, а если растеряешься, то, скорее всего, ни там, ни тут не поймаешь. А вот подскочить от неосторожного толчка можно, действительно, в шесть раз выше. Если энергия толчка одинакова, она перейдёт в потенциальную энергию, пропорциональную силе тяжести и высоте прыжка, и на Земле вшестеро больше сила тяжести, а здесь – высота. И вот тогда будешь опускаться в шесть раз дольше, чем на Земле. Потому что и высота вшестеро больше, и сила тяжести вшестеро меньше. И если бы не время в квадрате, то было бы в тридцать шесть раз дольше.

– Это что, – удивилась Ширли, – у тебя кибер-повар – учитель физики заодно?

– Да нет, – досадливо сморщился Син, – это к его динамику селениты подключились. Столовая – общественное место, они проявили любопытство и слушали, о чём мы говорим, а тут не выдержали и невежливо включились в разговор. Но в личных комнатах они не подслушивают и не подглядывают. У меня были случаи убедиться. – Он помрачнел – наверное, случаи были не очень приятные. – А кстати, – снова приободрился астронавт, – давай я заодно вас познакомлю? Прямо сейчас к ним сходим, раз они отступили от своей обычной логичности и бесстрастности настолько, что в разговоры вмешиваются. Это с ними редко бывает. Я-то хотел сперва показать тебе тут обстановку везде, как я подготовил, жилые каюты, студию, тренажёрный зал – это при слабом тяготении вещь обязательная, душевую, она просто улётная, увидишь, я ничуть не преувеличиваю, со столовой, наверное, зря начал, тут я хотел показать возможности кибер-повара, но это не сразу, а то мы только что поели в пиццерии, – он не объяснил, почему же, в таком случае, начал со столовой, но Ширли догадалась сама: она, наверное, оказалась ближе всего к портальной комнате, и Син, заметив крайнюю неприспособленность Ширли к лунному весу, потащил её к ближайшему месте, где можно присесть, – знакомство же с селенитами я собирался оставить на потом, но…

– Но, – перебила его Ширли, – на потом придётся оставить всё перечисленное, и знакомство с негуманоидами тоже. Во-первых, я от этого стула отцеплюсь только чтобы вернуться на Землю, во-вторых я прошу тебя организовать это. Прямо сейчас.

– Но почему? – расстроился Син. – Как-то так, вдруг…

– Ничего не вдруг, просто тебя, извини, нельзя отнести к очень чутким людям. А то бы ты заметил, что мне из-за лунного тяготения не по себе. То есть ты вроде и заметил, но выводов не сделал. Нужно привыкать небольшими порциями, и на сегодня с меня хватит. Кроме того, пойми, пожалуйста, правильно: я не отказываюсь от сотрудничества, идеи для сценок мне понравились, то, что я побаиваюсь твоих шефов, нормально, с этим я справлюсь как-нибудь, доказательства того, что ты не разыгрываешь меня, я получила…

– Но?..

– Но визит ты подготовил не очень хорошо. Без спроса тащил меня за руку и даже не извинился, попытался на меня повесить какую-то продажу груды золота, а вдруг там какие-то препятствия будут, не предупредил, что вне пределов какого-то специально обозначенного личного пространства, которого я пока не видела, кто-то ещё может слушать, а то и видеть всё, что тут делается, так что получился неприятный сюрприз… В общем, одичал ты тут Син, вдали от человеческого общества. Ты хоть телевизор смотришь?

– А как же. В нём-то я тебя и увидел, ты забыла? И вообще, я в последнее время часто наведываюсь на Землю. Но в целом ты права. Общения мне не хватает. И все мои ляпы ты правильно перечислила, так что я за всё перечисленное прошу прощения. И, да, я понимаю, если я попытаюсь тебя уговорить пробыть тут хоть на пять минут подольше, ты вообразишь, что я вообще хочу тебя похитить, посадить тут под замок и больше не пускать на Землю. Так что – прямо сейчас так прямо сейчас. Пойдём, я отведу тебя в телепортационную комнату, она настроена на пиццерию. А насчёт следующей встречи, уже, надеюсь, для подписания основной части контракта, я тебе напишу. – И он протянул руку.

Селениты

– Проблему с золотом я решил! – гордо объявил Син, когда они встретились опять в той же пиццерии через неделю. – Прикинь, предъявил на пробу своё настоящее удостоверение личности, а оно и сошло. На фотку я похож один в один, это главное, а что там какая-то невероятная дата рождения, никому не интересно, кто на неё смотрит. Так что золото я продал, вот карточка, на счёте там два лимона баксов, но они пока что заблокированы до окончания работы. Вот основная часть контракта, подпиши и отдам твой экземпляр вместе с карточкой. Или ты хочешь сперва всё-таки познакомиться с работодателями? Они не страшные, сразу могу сказать. Не как уэллсовские марсиане. Только давай здесь сейчас пиццу брать не будем, сразу пойдём на Луну, испытаем тамошнюю кухню, вдруг вообще что-то съесть при лунном тяготении для тебя окажется проблемой, или, наоборот, с этим проблем не будет, но блюда кибер-повара не понравятся, и придётся тогда притаскивать еду с Земли – не тратить же время на то, чтобы выяснить, что именно не так и перепрограммировать его. Там, посолить до варки, в процессе или после… Я, честно говоря, различий с земной пищей не ощущаю, но вдруг я просто привык к его готовке? Не то что бы я был спецом по программированию кибер-поваров… И то я его недавно собрал, а раньше ел, прикинь, полётный рацион, сделал под руководством селенитов синтезатор и по недоеденным образцам насинтезировал кучу жутко однообразной еды…

Как только Ширли подписала контракт, Син повёл её лично представиться селенитам. Ничего особенного, тот же коридор, но в конце…

– Это они и есть? – спросила Ширли почему-то шёпотом.

Они стояли перед стеклянной перегородкой, которой оканчивался коридор. За ней была большая комната, или даже, скорее, пещера, с неровными, грубо обработанными каменными стенами. На стенах без особого порядка в расположении росли ветвистые кристаллы, как какие-то фантастические колючие кусты. Состояли они из какого-то прозрачного минерала с цветом от тёмно-красного до бледно-розового. Оттенок различался как у каждого куста, скажем, ствол и основания веток были обычно темнее кончиков, так и между разными кустами. По размерам они тоже отличались, от гигантов в несколько метров до малюток, не достигающих и двадцати сантиметров. Впрочем, и гиганты производили впечатление нереальной хрупкости. Такие тонкие узоры – из любого материала, пусть это был бы хоть алмаз! – были возможны только в слабом поле тяготения. Подумав о хрупкости узоров, образуемых ветками и иглами кустов, Ширли заметила, что они всё-таки не очень похожи на живые кусты по структуре. Живые практически только ветвятся, редко два ствола могут срастись, а здесь преимущество ветвления над срастанием было, скорее, слабой тенденцией, в основном, прослеживающейся в большом масштабе – в переходе от ствола к веткам и от веток к иглам, но столь же часто ветки срастались между собой, иглы соединялись, образуя причудливое кружево. Скорее как морозные узоры на стекле, напоминающие растения, чем как сами растения.

Как и в человеческих помещениях, лампочек не было, освещалась пещера светом равномерно люминесцирующих стен. Кристаллические кусты тоже слегка светились.

– А это не опасно?.. – вдруг забеспокоилась Ширли.

– Нет, – угадал, о чём она, Син, – свечение не радиоактивное. Странновато выглядят, конечно, но уж какие есть.

– Надеюсь, ты понимаешь, – сказала Ширли, – что вступать в контакт с человечеством им нужно как можно позже? Потому что в нём найдутся люди, которым плевать на разумные существа, гуманоиды они или нет, если можно завладеть и продать за большие деньги красивый кристалл? Тем более, с рекламой, что он с Луны. А если, как ты говоришь, им на Земле не выжить, так это даже лучше. Рабство запрещено, хотя для таких необычных существ это тоже может оказаться под вопросом, но продать череп какого-нибудь туземца можно.

– Понимаю, – грустно согласился Син. – И они тоже понимают. Но меня радует твоя непосредственная реакция. Правда, на Земле эти кристаллы осыплются, но это для торговцев не проблема. Зальют в какой-нибудь пластик, и всё. При массовом контакте придётся ставить охрану. И не пускать сюда людей в скафандрах, которые могли бы выйти в вакуум и устроить покушение на селенитов.

– А, кстати, насчёт контакта. Как с ними общаться-то? У меня же нет радиочипа в голове.

– Если письменно, то вот, на стене, устройство связи с экраном и клавиатурой. Как в чате, печатаешь и смотришь ответные реплики. А если голосом, то в нём есть микрофон и динамик. Ну или можно через меня, – он притронулся к своей голове, – но для этого не обязательно сюда приходить. Да, в общем-то, в любом случае не обязательно, можно общаться через любое устройство ввода-вывода, хоть кибер-повара. Но если хочешь поговорить, глядя на них, то вот.

– А как выбирать, к кому из них обращаешься?

– Не требуется выбирать. У них есть какие-то различия между собой, и взаимоотношения есть, но для нас всё их общение протекает слишком быстро. Это практически то же самое, что общаться с любым из них, или, на самом деле, со всеми сразу, как с одним существом. А поскольку они ещё и неподвижны… Вернее, мы не видим, как они двигаются, потому что это – движение зарядов в них… По сути, в нашем смысле слова, не двигаются, только мыслят, и могут излучать радиоволны для общения. Но мы, опять же, не видим, кто именно передаёт, и один или несколько, а если бы видели радиоволны, то всё равно не успели бы ничего понять, когда они говорят между собой… Я за все эти долгие годы так и не научился их различать. Так и общаюсь со всеми сразу. И они, конечно, растут, но так медленно, что на человеческий взгляд это нулевая скорость. Да не такой взгляд, что посмотрел-посмотрел, и всё, так и за минутной стрелкой часов не уследишь, как она ползёт. А, да ты же, наверное, не знаешь, что такое минутная стрелка часов, у вас теперь только с цифрами. Я имею в виду, за все годы, что я тут провёл, никакого изменения в их размерах не произошло. Теперь ты понимаешь, что захватывать Землю им совершенно не для чего? Мы с ними живём в разном времени. Если сравнивать скорость мысли, то они гораздо быстрее нас. Пока мы тут прикидываем, как приступить к разговору, они уже парочку теорем Ферма доказали. А если брать вещественную деятельность, то в точности наоборот. Пока они на миллиметр выросли, прошла вся история человечества, начиная с обезьян.

– Погоди, – вдруг удивилась Ширли, – ты хочешь сказать, они вообще не двигаются? И каким-нибудь телекинезом не владеют или типа того?

– Правильно.

– А кто же тут всё устроил для людей?

– Я. С помощью киберов. Очень долго работал, и вот. И киберов сам сделал. С их подсказками. Горнопроходческого, в частности, вот откуда все коридоры и комнаты, где ты была. Цех пластмасс… Металлургический… Но коридоры и комнаты – это ещё что! Вот ты на студию посмотришь! Зал диаметром сто метров! До потолка – пятьдесят!..

– Погоди-погоди, – прервала Ширли его самовосхваления. При чём тут горнопроходческие работы? Дело же не в том! – А как же они тогда… сумели тебя вылечить?! Если не двигаются.

– Да, это у меня тоже был первый вопрос, когда мы увиделись, так сказать, лицом к лицу, – не растерялся Син. – Они, понимаешь, взяли под контроль все уцелевшие в посадочной ступени приборы, в которых было радио. Главную роль там сыграл автоматический сборщик проб грунта. У него есть и радио, и манипуляторы, и колёсики для передвижения. Под их руководством он из всего хлама, в который превратилось оборудование модуля, собрал… э-э-э… ну, можно сказать, операционную, и сам же сыграл роль главного врача, если бывает главный врач с чужими мозгами. Что ты меня так смотришь? Я не похож на человека, собранного из деталей манипуляторами кибера? Должно было получиться сикось-накось и с грубыми швами, как чудовище Франкенштейна? Вообще-то, сначала было гораздо хуже, чем сейчас, так что хорошо, что ты меня тогда не видела. А потом уже я сам под их руководством оказался ещё более хорошим механиком, чем несчастный сборщик проб.

– Механиком? Ты хочешь сказать, хирургом?

– Да нет, механиком. В смысле, я собрал гораздо более рукастого кибер-доктора, чем был сам сборщик, а уж тот – опять же, под руководством селенитов – занялся мной. Но вообще-то про меня и неинтересно, и всегда можно к этой теме вернуться, а сейчас – ты будешь с ними разговаривать?

Ширли подошла к переговорному устройству и, по подсказке Сина, нажала нужную кнопку. Молчание.

– Говори ты первая, – подсказал Син. – Они мыслят с совсем другой скоростью, так что им очень нелегко определить, когда подходящий для нас момент начала разговора.

– Здравствуйте, – сказала Ширли. – Позвольте мне выразить удовольствие от знаменательной для человечества встречи с внеземным разумом.

Син беззвучно захихикал, и она поняла, что встреча произошла давно, и не она была представителем земного разума, а он. Но, кажется, он не обиделся на её нечаянную попытку отнять у него лавры первооткрывателя селенитов.

– Извините, я в растерянности и сама не знаю, что несу, – добавила Ширли в качестве извинения. – Может, вы хотите у меня что-нибудь спросить?

– Нет, – мгновенно последовал равнодушный ответ, произнесённый переговорным устройством. Говорил, похоже, синтезированный голос, совершенно без интонаций.

Ширли растерянно обернулась к Сину.