Талисман для «Яичницы»

Корнежаб боялся и не любил Ытхов.

– Мы уже готовы к войне, весь остров ждёт бури. Тебе, Пустельга, тоже отведена роль: твоё дело будет – наблюдать, ты знаешь много языков, тебя даже Ытхи уважают, после бури приплывёт Квин, и ты с Черепахой будешь наблюдать за битвой.

– А, если Всадники не пойдут в атаку?

– Пойдут! Их хозяева погонят. Ящеры видели их космические корабли на планете. Запомни, Пустельга, для многих этот бой будет последним, ты должен довести нашим потомкам, как всё было. Поэтому, – иди и смотри.

Буря началась через два дня, я провёл её с кротами, под землёй, у них там было целое царство, с дорогами, заводами и театрами. Под землёй всё подчинялось другим законам, все подземные жители жили по другим правилам, но, одновременно, все они были жителями этого острова, и вносили свою лепту в защиту своей земли. Я же был гость, на время бури. Кроты были радушными хозяевами, и я не знал ограничений в еде и напитках, кроты рады были угостить меня всем, что у них производится под землёй. Буря длилась шесть дней, я представляю, что творилось на верху, это была не первая буря, пережитая на этом острове, но здесь, под землёй, была тишь и гладь, там, на верху, потоками воды смывало скалы, а у нас было сухо и играла лёгкая музыка (кто-то, из кротов, осваивал виолончель.) Мне никогда не было так легко и спокойно, как под землёй у кротов. Если бы я знал, как быстро бежит время, и меняется ситуация! Буря закончилась, и меня вывели на поверхность. На выходе меня ждал Черепаха. Место наблюдения нам Корнежаб определил на самой высокой скале, она находилась в море, но зато, со скалы – весь остров был, как на ладони. Отсюда хорошо было наблюдать, Корнежаб попросил, чтобы я взял свой резонатор для шифровальщиков, и крабы закинули нас на самую вершину. Здесь была ниша – маленькая пещера, вырубленная в скале. Было не так просторно, но мы все поместились. Весь остров замер в ожидании, иногда слышался перестук разведчиков, но сигналы были уплотнены и закодированы, а наши шифровальщики не вмешивались, у них были совсем другие задачи. Вдруг море вскипело: первыми полезли, ожидаемо, черви, травы на острове почти не было, она росла редкими клочками, и то, далеко от воды, голодные черви, сплошным ковром, разлеглись на берегу, не скрывая своего недовольства, их многочисленные рты хватали и выплёвывали песок, и если бы не приказ «пастухов», то черви бы давно уползли в море, чтобы найти другой остров, богатый растительностью. Вслед за червями, появились Всадники. Шифровальщик начал работать, и как только последний Всадник ступил на берег, как раздался последний удар шифровальщика по резонатору. И на острове началось непонятное, до меня дошло, через время: в бой вступили кроты – они из-под земли, кольями и острым бамбуком, проткнули и пригвоздили червей, да так удачно, что вывели сразу половину всадников, повредив их лапы. Я впервые услышал вой этих чудовищ. Зажатые в их лапах ящеры, оказались совершенно бесполезными, жечь было нечего, а взрывать – некого. Оставшиеся неповреждёнными Всадники, оказались отрезанными от воды, лесом копий, торчащих из-под земли, через тела червей. Потом Всадники, один за другим начали падать, а вокруг сыпались ядовитые обломки ветвей корнежабов. Я понял тактику друга, это он командовал битвой, пригодилась древняя магия и тренировки с невидимостью. Через несколько минут всё было кончено, Всадники мёртвые валялись на червях, или бились в агонии, червей есть уже было некому, всю мелочь, унесло землетрясением и бурями, теперь необходимо много времени, чтобы жизнь восстановилась на острове. Всё равно, это была победа, полная победа над пришельцами из моря. Корнежабы стали терять невидимость, и вскоре появились все на берегу с триумфально поднятыми ветвями. Ура! Мы с Черепахом обнялись, к нашему ликованию присоединились шифровальщики, и мы, на маленьком участке скалы станцевали такой танец, абсолютно забыв, что можно сорваться и упасть с большой высоты на подводные скалы. На берегу тоже творилось что-то неимоверное. Это был триумф островной флоры и фауны, это были последние минуты счастья для островитян. Космические корабли, как хищники, подкрались, вынырнув из дымовой завесы в море. Никто из нас не обратил внимание на этот туман, мы привыкли к тому, что в море часто меняется погода и ветрами приносит туманы, а иногда айсберги. Корабли применили своё варварское оружие, островитяне начали исчезать, группами, все. На остров, на море, стали падать отдельные фрагменты бывших животных, живых деревьев, всего, что попало в зону действия этого оружия. Было такое ощущение, что внутри кораблей работала мясорубка, и перемалывала всё, что захватывали невидимые лучи. Корабли три раза проутюжили остров, пока пилоты не убедились, что никого не осталось в живых, и поверхность острова гола, как яичная скорлупа. Корабли, один за другим начали приземляться, подальше от недавней битвы, с запахами трупов и крови. И мы увидели этих пришельцев, этих хозяев Всадников. Эти мерзкие существа имели много рук и ног, внешне походили на смесь обезьяны с пауком. Они, с опаской, выходили из кораблей на остров, и когда последний пришелец покинул корабль, среди них начался непонятный ритуал, похожий на наш триумфальный танец. Если они радовались своей победе, то это было кощунственно, не справедливо. Черепах плакал, не скрывая слёз, шифровальщики лежали на скале, вниз лицом, чтобы не видеть триумфа этой нечисти. Вдруг я увидел шевеление, на острове, между кораблями и пауками, стало что-то мелькать, это были наши трудолюбивые ткачи. Из щелей, из-под земли, стали появляться шестиногие змеи, скорпионы, тарантулы, ими всеми руководил крот. Это был, наверное, последний бастион островной армии. Пришельцы поздно обратили на них внимание, но, когда стали падать от укусов ядовитых существ, они кинулись к кораблям, но было поздно, ленты перерезали мышцы, горло. Это была не битва, это была бойня, этих сверхграмотных интеллектуальных существ, резали, как обычный скот… Всё-таки, кто-то из них успел нажать на кнопку самоликвидатора. Произошёл взрыв, остров разделился на части и затонул. Погибли оба краба. Нас сбросило со скалы взрывной волной, я потерял сознание. Очнулся на панцире Квина. Черепах плыл в направлении материка.

***

– Лоя, приборы зафиксировали космическую активность, в последнее время, атмосферу планеты пересекало множество космических кораблей, большинство из них из архипелага Верста.

– Но им же запрещено вторгаться в земли, входящие в интересы Литов?

Эта планета является общегалактической заповедной зоной, это единственное место, где могут существовать живые деревья. – Наблюдатели говорят о появлении странных взрывов на поверхности планеты: это либо сейсмическая активность, либо ядерные взрывы. С поверхности исчез остров, на котором мы недавно были с инспекционной проверкой. Руководство лаборатории склоняется к мысли, чтобы послать робота-разведчика на планету.

– Не надо робота-разведчика, верстские орангутанги довольно разумны и им перепрограммировать робота, лёгкая задача. Не хотите же вы получать данные с планеты, под диктовку паукообразных обезьян? Я сама отправлюсь на планету, только надо подготовиться.

И Лоя, вместо лаборатории направилась в наблюдательный центр. Оператор дал ей видеозаписи за последнюю неделю:

– Обрати внимание на фотографии взрывов, мы их специально выделили для общегалактической комиссии, все эти взрывы замаскированы под активность вулканов, но, когда в результате взрыва пропадают сами вулканы, вместе с островами, на которых они расположены, это выглядит подозрительно.

Лоя захватила кипу фотографий, и уединилась в наблюдательном центре так, чтобы ей никто не мешал. Лое надо было подумать. Линейка, как хвостик, следовал за девушкой, он не собирался никому мешать. Линейка пользовался магической невидимостью, он понял, что намечается увлекательнейшее приключение. Он покинул Лою, ему тоже надо было подумать. Роботы стали умнее, и после проверки товара, распыляли нейтральный газ, при воздействии которого, всё невидимое, становилось явным. Линейка думал не долго. Он нашёл решение, и вернулся к девушке:

– Главное, не пропустить дату десантирования!

Лоя долго выбирала пелёнку для преображения в девушку– грея. Она ругала себя за то, что не уделила достаточного внимания для изучения греев. Что она знала о греях: разумная регрессирующая нация, прибыли на планету на допотопных космических кораблях с ручным управлением, на них даже навигатора не было. Лоя пошутила:

– Шли по звёздам, иногда, пользуясь компасом. Их путь, явно, был в одну сторону – куда-нибудь.

Тем не менее, греи смогли закрепиться на планете, отвоевав территорию у ящеров. У греев даже город есть и армия. На этом знания девушки заканчивались, ей раньше никогда не приходилось иметь дело с греями. Лоя вспомнила Пустельгу, но приборы отнесли его к Литам, язык греев Лоя выучила в гипноцентре, за шесть сеансов.

– Как они эти пелёнки надевают?

Лоя крутилась, как белка в колесе, у неё ничего не получалось. Пришлось снова идти в архив, чтобы найти видеозаписи о греях. Всё-таки, недостаток образования, сказался на смелой путешественнице – она выбрала себе костюм – очень удобный, красивый, но женщины-греи так не одеваются. Лоя, в своём новом преображении, была больше похожа на самура. В кожаных облегающих брюках – в бриджах, с лёгкой накидкой, скрывающей верхние женские ценности, в тёмных солнечных очках, и весь этот космический товар, завёрнут в кисейную пелёнку, как в кимоно, одетое с головы. Блин! Лоя покрутилась перед зеркалом, она себе нравилась, а если нравилась себе, значит понравится и греям. Ещё немного макияжу, и можно на подиум в наблюдательный центр. В центре шло совещание, учёные о чём-то громко спорили, выдвигали свои теории, дело даже до рукоприкладства доходило. Появление Лои в центре, было равносильно взрыву бомбы, учёные не знали, куда прятаться от этого пришельца с оружием космических терминаторов. Линейка забыл про свою невидимость, хохотал неприятным скрипом, ещё больше нагнетая обстановку. В центре стало пусто, все посетители и операторы испарились, минут пятнадцать за планетой никто не наблюдал. Лоя была удовлетворена эффектом своего посещения:

– Боятся – значит уважают!

Лоя уже была готова к полёту, корабль-разведчик, как верный конь, стоял в стойле, в ожидании своей хозяйки. Корабль девушку не узнал, потребовал жетон идентификации. Лоя была довольна, что она своим видом устроила фурор на станции. Корабль приземлился в месте, находящемся далеко от греев, так было легче и незаметней для внедрения. Она не знала, что попала в самый центр паукообразных обезьян, их десантные корабли стояли за бугром, замаскированные планетной растительностью. Самих десантников не было, но патруль, когда наткнулся на самура в женском одеянии, он решил применить оружие, но пауки, даже не успели направить его на девушку, как начали падать один за другим. Линейка, в ментале почувствовал агрессию против его подружки, и вспомнил о своей ядовитости. Но Лоя, даже не заметила старания ребёнка, она не заметила и ящера, спрятавшегося за камнем. Ящеры редко отходят далеко от моря, но этот был здесь уже несколько дней, он терпеливо выжидал удобного момента, чтобы, одним ударом, уничтожить флот пришельцев. И дождался! Этот странный грей уничтожил всю охрану объекта. Ящер, все же подождал, пока грей не уберётся подальше, и одним нежным дыханием, вызвал столб пламени из своей пасти, и один за другим, уничтожил корабли инопланетян, превратив их в горстку расплавленного метала. Лоя обратила внимание на зарево за своей спиной, но не придала значения, огонь помогал ей лучше видеть дорогу. Начало светать, впереди был город греев, но чем ближе девушка подходила к городу, тем больше было видно, что город разрушен и сожжён. В городе никого не было, город был пуст, шаги разведчицы тонули в раскатах эха. Лоя быстро прошла город, она не знала где искать греев, и что делать дальше. Зато знала группа самуров, наблюдающая за ней. Они увидели её в городе, и долго не могли определить, кто издевается над их экипировкой. Этот самур был похож на клоуна, а его сапоги с толстой платформой на каблуках шпильках, делали этого война одновременно смешным и страшным. Кто знает, может это тактика такая, так смешно маршировать по дороге, чтобы применить своё смертельное оружие. Лоя не расставалась со своим ручным нейтрализатором. Но когда греи выяснили, что этот самур женщина, их возмущению не было предела. У греев никогда не было женщин, среди военных. Но самое страшное, что кожа этого самура, тоже была зелёной. Греям было чего испугаться, перед отправкой в дозоры, собрали все подразделения, и местный священник рассказал о новой тактике врага, были случаи. Обезьяны придумывают големов, наряжают их в наши одежды, и заставляют ходить перед нашими позициями, а если убьёшь голема, сам становишься похож на него и кидаешься на своих сослуживцев с силой одержимого.

О, свят космос! Никто из греев не хотел превратиться в зелёное чудовище на каблуках. Решили усыпить его сонным газом и притащить в комендатуру, пусть там разбираются: голем это, или не голем. Над головой раздался лёгкий хлопок, больше Лоя ничего не помнила из своего приземления. Её упаковали в плащ-палатки, и трое греев понесли девушку на плечах. Никто из них не обратил внимание, на лежавший на обочине дороги, кустарник, вырванный из земли с корнями. У Линейки никогда так не болела голова, он не знает, где у него находится голова, но болело всё. Рядом никого не было. Линейка не помнил, как здесь очутился, и почему он видимый. Он решил пока не шевелиться и ждать, когда придут умные мысли. Линейка заскрипел, представив мысли с ногами. Линейке надоело ждать, никто не приходил, он принял вертикальное положение и попытался сделать первый шаг. Наблюдатель от греев попросил успокоительного: столько эмоций! Столько эмоций! Наблюдателю показалось, что кусты ходят. Линейка вовремя включил невидимость, он вспомнил, как заменил газ в космической лаборатории, этот раз, без газа, точно не обошлись. У линейки появился план, как найти пропавшую Лою. Нужно дождаться смены караула, и читать мысли греев, читать всё подряд.

Лоя очнулась в камере, девушка быстро поняла своё положение, и то, что её арестовали греи. Она не поняла, как её раскусили, она же делала всё правильно.

– Это не я, это греи попались не правильные. А где мои очки? И, вообще, как я здесь очутилась?

Ей греи дали целую ночь на размышления. Все свои претензии Лоя предъявила следователю, на допросе. Грей был стар и близорук, он внимательно выслушал претензии арестованной, а потом задал всего один вопрос:

– Где вы, видели греев в таких одеждах

До Лои дошло, что все её старания с переодеваниями, прошли впустую. Следователя интересовало всё, от брюк, до причёски. Оказывается, у греев этого не было. Следователь вертел один из снятых сапог, постоянно ощупывая каблук:

– Это зачем?

Лоя не смогла ответить. У греев на тапочках каблуков не было, у самуров тоже. Обувь самуров, больше походила на мокасины.

– Ага, я догадался, это, чтобы маскироваться под голема и ходить так, как будто сильно хочешь в туалет, но, понимаешь, что уже поздно.

Лое надоел этот извращённый разговор, никто ещё так не обсуждал её походку, притом грей говорил на полном серьёзе, он не смеялся, он верил каждому своему слову. Грей никогда не видел, чтобы женщины ходили, переплетая ногами, почти на цыпочках, при этом бессовестно, вертя бёдрами. Он даже таких големов не встречал. У грея начала болеть голова, это уже был второй зелёный грей. Нужно провести между ними очную ставку, при перекрёстном допросе выяснится, с какой целью они прибыли на планету. Старик вздохнул:

– Раньше была тюрьма, как тюрьма, а с этой войной, всё перепуталось – не тюрьма, а кунсткамера какая-то: два зелёных голема, один полу ящер-мутант, с панцирем. Всё, пора на пенсию! Хорошо, хоть паукообразных обезьян нет.

На завтра пообещали смену, его рапорт об увольнении давно лежит на столе начальства, но война перебила все планы. Следователь решил провести перекрёстный допрос зелёных вместе с офицером, прибывшим к нему, на смену. Линейка, уже добрался до тюрьмы, он уже знал, что Лоя здесь, он нащупал её присутствие в ментале. Девушка была жива, но сигнал был слаб, Линейка не мог читать её мысли. Зато он смог связаться с Пустельгой.

– Как тесен этот мир, зелёный тоже был в этой тюрьме, и довольно-таки, давно.

Глава 24

–Эй, зелёный! Пустельга, подскочил от внезапности, мотая головой.

Нет, рядом никого не было.

– Показалось. Пустельге померещилось, что его позвал Юнга, на волшебном языке.

Линейка просканировал мозг Пустельги. Связь была налажена. Перед глазами Линейки высветилась фотография загадочного Юнги, о котором думал бывший островитянин. Странно, но этот Юнга был грей, и совсем не зелёный. Линейка задумался, что может связывать Пустельгу и грея? И просто, из чувства безопасности, он осторожно задал вопрос Пустельге. Островитянин сидел второй месяц в одиночке, они смогли доплыть до берега, когда кончились силы, и у него, и у товарища. Их, в беспамятстве выбросило на берег, греи поместили их в тюрьму. Потом были допросы, но не долго, видимо база пришельцев была на орбите планеты, и деревья разбили только передовой десант этих паукообразных орангутангов. Началась война, пришельцы разбили город греев, досталось и ящерам, их войска готовили атаку на позиции самуров. Ящеры подумали, что это помощь греям от неведомой коалиции, но когда разведка донесла, что сталось в тылу греев, то всё встало на свои места: кто-то вмешался в их многолетнюю войну. Обезьяны приобрели сразу двух врагов, для которых война была смыслом жизни. И самуры, и ящеры, знали здесь каждый клочок земли. Это были непримиримые враги и мастера локальных и партизанских воин. Обезьяны это поняли, но поняли поздно, когда лишились всего космического флота, они попали между двух огней, и начали терять свой состав, несмотря на современное оружие, которого не было, ни у аборигенов, ни у греев. База пришельцев продолжала вращаться вокруг планеты, но они ничем не могли помочь своим соплеменникам. На базе остался только дежурный персонал, с которым, совсем не было связи. Пустельга опять, вспомнил: о Юнге, о капитане. Линейка внимательно пережёвывал всю полученную информацию. Нет, ни Юнга, не капитан, ни сам Пустельга, не могут нести опасность для Лои, тем более, для лаборатории.

– Эй, зелёный!

– Опять началось.

Пустельга, догадался по скрипучему смеху, разрезавшему ментал:

– Линейка? Это ты?

Ребёнок замычал, подражая шурмену.

– Нет уже шурменов, Линейка, нет моего друга Корнежаба, и острова тоже нет. Я видел своими глазами, как пауки разорвали его на части и утопили в море. Нет никого, Линейка! А ты где? Опять в невидимку играешь? Опять убежал с базы? Погоди, Лоя тебе задаст!

Настал черёд Линейке оправдываться перед Пустельгой. Пустельга, узнал, что Линейка прячется в тюремном дворе, а Лою тоже арестовали Греи, и она находится в здании этой тюрьмы, только где – то далеко. Линейка устал держать невидимость и сильно проголодался. Пустельга, позвал малыша в свою камеру, невидимому легче проникнуть в камеру, чем зелёному в тюремный двор с браслетами.

– Заходи, что-нибудь придумаем.

Через несколько минут, Линейка был рядом, снял невидимость и завалился спать на полу, поближе к двери и подальше от зоны видимости тюремного глазка. Линейка даже про голод забыл, так вымотался от своих приключений. Сменился караул, сменщики проверили всех заключённых, заглядывая в глазки камер, но посапывающего во сне куста, никто не заметил. Линейка разбудил Пустельгу рано утром:

– Есть хочу-у-у!

Под камерой Пустельги, в полуподвале, была тюремная кухня, каждый день, оттуда доносились соблазнительные запахи. Пустельга, включил обоняние, пахло мясом, фаршем и острым перцем. Он знал, что у живых деревьев нет нюха, поэтому, как мог, объяснил Линейке, где находится пища. У живых деревьев не было нюха, но глаза находятся рядом с желудком, Линейка подошёл к окну и через решётку, опустил один из своих тонких корешков, похожий на макаронину. Эта макаронина начала расти, удлиняться, и вскоре по ней стала поступать пища. Без преувеличения, за пол часа, маленький куст превратился в баобаб. Линейка наелся, убрав из подвала часть своего желудка. Я боялся, что его обнаружит охрана, Линейка стал таким толстым! Но пронесло, через час, с низу начался такой рёв, скандал перерос в драку, вся охрана помчалась на разборки. Говорят, что дрались все, но так никто и не сознался, кто слопал двух быков, чан фарша, сорокалитровую кастрюлю компота, и всё это закусив двумя тортами, приготовленными для дня рождения дражайшей супруги директора тюрьмы. У Линейки был неплохой слух, он при приближении караула к глазку двери, становился невидимым, до этого он был, только, недвижимым. На завтрак и обед у нас были наши любимые галеты. Ну и что? Пусть Линейка весь дневной рацион тюрьмы умял? Зато я друга накормил!