По лагерям

1100000010100010110010101101101011000010011000100111001011100010111000001

01110001011100010111

001010100101011100010100010011100101101101011011010110000101101100010100

0101100001001100010011000101111001011011010110110100111001001101000101000

1100000010100010101001001010101010011100001010001001010010111010101110101

0011100101011001011001010111010101001001010111010100000001010001011101010

1100000010100010110010101101101011000010011000100111001011100010111000001

01110001011100010111

Я встал порывисто, буквально вскочил на ноги. Сплю я легко, ничего не снится. Только глаза закрою…

Я огляделся: голые стены без окон, но не темно – свет просачивается в щели, ветхий матрас на дощатом полу, деревянная дверь на засове. Место незнакомое.

«Заброшенная хижина!» – мелькнуло в голове. Я тихонько прошел к двери по скрипучему полу, осторожно отодвинул засов и выбрался из хижины, захлопнув за собой тугую дверь. Солнце стояло в зените, погода ясная и… Баа! На мне была чужая броня!

Я отошел от хижины и удивился – вроде перевалочного пункта для путника, но никаких припасов внутри не было, никакой печки не приспособлено и места для костра поблизости нет.

Я направился оглядывать местность. Чуть вдали красовался Лагерь Бродяг, прикрытый от скорого хода резкими холмами с обильной зеленью и тихой речушкой.

Броня на мне была та, в какой гарцуют голубчики из того лагеря за холмами, двигаться в ней было непривычно. Недолго думая, я побежал в Родной Лагерь, попутно привыкая к новому armor.

Спешить в незнакомом доспехе удавалось с некоторым преодолением, хотя никаких фактических неудобств он не причинял. Скорее, непривычно было.

Я сбавил ход на раскатистом холме, почуяв знакомую душистую травку, что росла в окрестностях Родного Лагеря, остановился, усладясь возникшей картиной: впереди был пышный и живой лес, от него долетали звуки и частички тайн, упрятанных в самом сердце дремучего царства.

А дальше могучего леса высился знакомый серый замок без тына. Только башни торчали из зеленого глушняка, окруженные ветвистыми стволами – обман зрения, но чертовски красиво, петь захотелось. The Castle вырастал из густолесья и звериной дикости.

Я сперва забоялся идти во внешнее кольцо, но потом осмелел. А что оставалось?

Тревожился я толи по неопределенности, в которую попал, толи потому, что доспехи на мне были чужие. Сложное ощущение.

Стражники пустили без всякого промедления, даже косо не глянули. Вокруг все казалось прежним, во всяком случае, так говорил мой внутренний голос.

Финниган сидел на лавочке, раздосадованный.

– Явился!

– Финниган, что произошло?

– Вот скажи мне, зачем ты везде суешь нос?

– Я ничего не сделал, просто хотел…

– Просто, все у тебя просто!

Охотник покачал головой, в глазах – полная безнадега.

– А сейчас можно? – робко поинтересовался я.

– Что можно?! – Финниган не скрывал раздражения.

– Сказать, – мне казалось непременно важным разузнать все, чтобы не повторить случившегося, пока не совсем понятного.

– Да етивокура! Проход закрыли!.. а его волнует, может ли он сказать слово мудак!

– Проход, Финниган, я ничего не понимаю.

– Ох… парень, все тебе можно было, пока ты грибов этих не нажрался, и даже синий болотник позволительно было…

– Да что произошло, старина?

– По твоей милости нас перекинуло с одного сценария, на другой. Старина.

– Что это значит?

Финниган вяло посмотрел на меня:

– Слушай, коли хочешь, – он обреченно покачал головой, и сразу продолжил. – Мир наш, как бы множится, и существует в бесчисленных количествах, но на определенных участках, так назовем, миры крайне идентичны, и мы существуем во множестве миров одновременно, но до конкретных пределов участка. И существовали мы прежде на том участке, где был открыт проход.

– Мы были в одной части совокупности близких миров, а теперь в другой?

– Да! – злобно ответил Финниган. – Соображаешь… Умная голова, только дураку досталась…

Таким я его еще не видел.

– А чем это грозит?

– Ничем, абсолютно ничего не поменялось, за исключением твоих занятий, брони, которую носишь…

– И..?

– И проход теперь закрыт, – вздохнул охотник.

– Как же так…

– Да вот так! Мы хотели убраться из этого мира, по своей воли, память, возможно, сохранить, а теперь… И все из-за тебя!

– Дак чего же ты мне раньше не сказал, я бы не стал выкрикивать!

– Как тебе объяснить? Ты такой человек, стал бы за нами увиваться, совать везде свой нос, не давал бы проходу, это твоя сущность, понимаешь? А путь у тебя иной, я говорил, ты должен перейти в другой мир, не в Дикий Лес. Эх, Дикий Лес, теперь только одни воспоминания, и тех потом не станет.

– Может быть, есть какой-то иной способ?