Казино Ривьера

– Каких на хрен обстоятельств? – прошипел Том. – Всегда есть выбор.

– Да? У вас с твоим напарником тоже был выбор. Позволить нам сразу уйти из этого чёртового казино или стоять и препираться, пока не подойдут грёбаные головорезы из картеля.

– Не смей ничего говорить про шерифа. Он был хорошим человеком и смелым полицейским. Не то, что вы с этим жирдяем. Как только запахло жареным, сразу вызвали федералов.

Джордж на секунду замер от удивления.

– Подожди, я думал это вы их вызвали, – в недоумении сказал прокурор.

Тому не нужно было много времени, чтобы осознать насколько сильно он просчитался и насколько большую ошибку совершил. Ценой этой ошибки могла стать жизнь его отца. В панике он начал бить своей ногой ногу Джорджа:

– Главное молчи, никому не говори, – громко шептал Том.

– Эй вы, – вяло протянул Франко. – Ещё оди-ин – не успев договорить, он отключился.

– Эй Бак, там-что там Франко стонет, подай ему воды, – сидя за столом, сказал Морелли.

Взяв со стола бутылку воды, Бак подошёл к двум прикованным узникам. Кинув взгляд на Франко, он начал махать рукой перед его лицом. Убедившись, что его подельник без сознания, и за ним никто не следит, он аккуратно достал из кармана телефон и показал заложникам текст на экране. «В воде релаксанты», – прочитали пленники. Показав им сообщение, Бак жестами сказал, что ключ от их наручников находится у Морелли.

Джорджу не нужно было быть математиком, чтобы сложить два и два и понять, кто на самом деле вызвал подмогу. От мысли, что в этом кошмарном месте у него появился союзник, прокурор сразу взбодрился. Головная боль отошла на второй план, его мысли забегали в черепной коробке словно пули. По панике Тома, когда тот узнал, что не он с Бишопом вызвали ФБР, Джордж понял, что офицер до этого знал, что среди бандитов есть «крот» в лице Бака. «Но откуда? Когда я был без сознания?» – размышлял прокурор.

– Эй, откуда ты узнал, что федералов вызвал Бак? – спросил Джордж.

– О чём ты? – строя из себя дурачка, сказал Том.

– Если ты сейчас же мне не ответишь, я расскажу об этом больному на голову Морелли. Как думаешь: кого он убьёт первым – тебя или Бака?

– Ублюдок, – прорычал сквозь зубы Том.

– Я тот самый ублюдок, который хочет выбраться отсюда живым, и сейчас мне бы пригодилась любая информация.

Том молча смотрел в одну точку. Он понимал, что Джорджу нельзя верить, и что при любой возможности прокурор продаст их с отцом ради собственной шкуры. Но он помнил, что случилось с Магнумом, и перспектива повторения его судьбы вселяла в него страх.

Джордж почуял испуг Тома; унюхал его, как заправская собака ищейка. И, как и подобает дикому зверю, он начал вгрызаться в его самые слабые места.

– Пойми, сейчас мы находимся в одной тарелке. Чтобы выжить, нужно помочь друг другу. У тебя же есть семья Том? Наверняка есть. И они ждут тебя Том. Ждут, когда ты вернёшься домой целым и невредимым. И ты такой не один. Меня тоже ждут дома, и я пойду на всё, чтобы выбраться отсюда. Давай выберемся вместе Том.

Расшатанная смертью Магнума, юная психика Тома сдала свои позиции под натиском тяжёлой артиллерии Джорджа.

– Ты будешь держать язык за зубами? – спросил молодой офицер.

– Сам подумай, какой смысл мне раскрывать Бака? Даже сам он понимает это, поэтому и показал то сообщение нам двоим.

– Хорошо, Бак федеральный агент под прикрытием – мой хороший знакомый, поэтому я сразу его узнал.

«Значит хороший знакомый, – подумал Джордж. – Скорей всего закадычный друг или ещё лучше – родственник. В любом случае это может послужить моим билетом из тюрьмы. Спасу задницу Тома, а его дружок Бак спасёт меня от своих коллег.» В своих алчных раздумьях он бросил взгляд туда, где коротала своё время компашка Морелли.

Загнанные в угол псы с теплящейся надеждой в душе – они сидели за потрёпанным игровым столом и молча ждали. Мысль о спасительном вертолёте словно яркий луч – грел и спасал от надвигающейся тьмы отчаяния.

Но и был и среди них тот, кто думал не о солнечных мексиканских пляжах и вертолёте. Бак внимательно следил за каждым человеком в комнате. Агент знал, что Морелли и его дружкам не видать никакого вертолёта. Он ждал, когда сильнодействующие релаксанты в воде начнут проникать в мозг, превращая кучку подонков в безвольные куклы.

Встав из-за стола, Бишоп направился к двери чёрного хода:

– Пойду отолью.

Ему никто не ответил. Все сидящие за столом были чем-то заняты. Кто-то разбирал и собирал своё оружие. Кто-то переливал воду в бутылке из стороны в сторону, а кто-то тупо смотрел в пустоту. Занятие такими, по сути бессмысленными вещами, помогало хоть как-то скоротать своё время и отвлечься от дурных мыслей, наступающих с каждой секундой всё сильнее и сильнее.

Бишоп шёл по тёмному коридору, постоянно озираясь, в поисках подходящего помещения для справления своей нужды. Подсвечивая себе фонариком от телефона, он завернул в неосвещённое помещение. Проливая свет на его тёмные закутки, он осветил груду, поставленных друг на друга, сгнивших столов и стульев. В другой части он обнаружил ржавую жестяную ванну квадратной формы. Над ней свисал заросший плесенью короткий водопроводный кран, а по бокам стояли швабры, мётлы и прочие вещи, предназначенные для уборки. Поняв, что лучше места ему не найти, Бишоп подошёл к ванне и, убрав телефон, начал расстёгивать свои штаны.

Внезапно он отчётливо почувствовал чьё-то присутствие. Он уловил легкое шарканье ботинок о гнилые половые доски. Кто-то стоял за его спиной, прячась за непроницаемой ширмой темноты.

– Занято! Разве не видно? – крикнул Бишоп, мочась в ванну.

Застёгивая штаны, детектив услышал тяжёлое дыхание в двух метрах за ним. Его обладатель дышал так, словно у него было воспаление лёгких.

– Эй? Морелли? – достав мобильник из кармана, Бишоп развернулся.

Телефонный фонарик плеснул светом в темноту перед детективом. Луч был слабым, но он чётко показывал, что перед Бишопом стоит человеческая фигура.

– Кук, это ты? Не время для приколов, – мужчина начал подходить ближе к таинственному силуэту.

От ходьбы свет фонаря бегал по фигуре. Подойдя на расстояние в пол метра, Бишоп вплотную направил фонарь на лицо незадачливого шутника.

Глаза детектива расширились от ужаса, душа ушла в пятки, а сам он невольно попятился назад. Бледный, с сине-фиолетовыми губами, перед ним стоял шериф Магнум. Тот самый, которого он отправил на тот свет сегодня днём. Его форма была измазана кровью и налипшей на неё грязью. Из пулевого отверстия во лбу до кончика носа стекал уже запёкшейся бардовый ручеёк. Одного глазного яблока не было на месте, и из образовавшейся пустоты выползал тёмно жёлтый червь диаметром в сантиметр.

Вторым глазом шериф бешеным взглядом сверлил своего убийцу.

Окутанный страхом Бишоп, не сводя глаз с лица ожившего трупа, начал отходить назад. Он в панике пытался достать пистолет, но его рука от страха стала ватной, поэтому крышка кобуры никак не хотела поддаваться.

Внезапно шериф заговорил стальным, бескрасочным голосом:

– Думал, что мертвецы не могут достать живых? Ты ошибался.

Упершись икрами ног в край ржавой ванны, Бишоп по инерции свалился в неё. Телефон упал на пол, оставив лежащего в ванне мужчину в кромешной темноте наедине с ходячим мертвецом.

– Время пришло, пора платить по счетам детектив, – говорил Магнум. Ничего не было видно, но по звуку голоса Бишоп понял, что шериф приближается к нему.

На этот раз он смог отогнать от себя липкие пальцы страха. Достав пистолет, он направил в чёрную мглу свой прицел и открыл огонь. Вспышки от выстрелов осветили клочок пространство перед ним, где по предположению Бишопа должен был стоять мертвец – там уже никого не было.

Услышав стрельбу, Морелли и Бак бросились искать Бишопа, оставив остальных сторожить Тома и Джорджа.

Кук встал из-за стола и подошёл к раненному подельнику. Франко был близок к смерти. Его дыхание было учащённым, а с лица капал пот. Услышав, что к нему кто-то подошёл, он приоткрыл свои веки.

– Ещё немного и Мексика, да Кук? – слегка улыбнувшись, произнёс умирающий бандит. В глубине души Франко понимал, что эта ночь станет для него последней, но его разум всячески сопротивлялся этой мысли.

– Да брат, потерпи ещё немножко, – ободряюще ответил склонившийся над ним мужчина.

В этот момент в зал зашли Морелли, Бак и Бишоп.