Капканы и империи

Если я раньше и читал, что путешественники называли черкесов «французами среди кавказцев», то относил это исключительно к традициям, красоте мужского и женского национальных адыгских костюмов, называемых нами «фащэ». Оказалось, что это высказывание значило гораздо больше и шире. Это были: и, выведенная веками кабардинская порода лошадей и кабардинское седло – шедевр конской амуниции, позволивший одному воину заменять на поле боя пятерых человек сразу, и черкесская легендарная шашка.

– Вы знаете, а наши адыгские блюда до сих пор почти не изменились, – обратился я к князю. – Теперь я понял почему… Черкесы столько времени будут сражаться с русской армией, что людям будет не до кулинарных изысков. Война и голод, похороны отцов, мужей, сыновей и дочерей. Молодые черкесы не доживали до 25 лет. Юноши сражались, юными уходили в мир иной; о них слагали песни и легенды и они же оставались в памяти народной в сказаниях. Но со временем имён этих героев в нашей памяти не остается, ибо язык свой мы почти забыли. Так не надо бы так рано погибать этим ребятам за нас – потомков. Мы этого потом не оправдаем, не заслужим…

Князь взглянул на меня исподлобья: – Сынок, никакой радости от победы в битве ты не дал мне ощутить. Но спасибо тебе за то, что ты здесь, и что стараешься уберечь нас от грозящих бед. Я постараюсь сделать всё от меня зависящее, чтобы предотвратить эту проклятую Русско – Кавказскую войну! – с этими словами Атажукин приложил руку к сердцу.

Я поблагодарил его за понимание и попросил: – Мне предстоят ещё две встречи. И хотел бы попросить, чтобы вы оставили о своей жизни, о своих подвигах некоторые записи. Вы не могли бы высечь на большом камне дату ночи Канжальской битвы? Можно оставить гравировку на каком – то долговечном материале, чтобы сохранить имена погибших, подробности битвы. Да и не только о Канжальской битве, а вообще о том как живёте, о чём помышляете, какие решения и зачем принимаете. Это чтобы мы, ваши потомки, больше знали о вас, наших предках.

На его поясе увидел изумительной красоты кабардинский кинжал и спросил:

– Не могли бы вы не только на бумаге, но и на деревянных щитах, железных листах вести летопись? Это для надёжности – чем больше носителей информации, тем больше надёжность сохранения источников информации. И самое главное: никогда не доверяйте иноземным и чужакам, которые грянут на Кавказ с обещаниями помочь черкесам в войне с Россией!

– Хорошо. Иноземным гостям верить не станем…Завещаю своим потомкам наказ. Но зачем вести и на железных листах летопись?

– Для этого хочу Вам кое–что показать. – с этими словами я попросил князя присесть, чтобы я смог предложить ему видео.

На этот раз я обратился к передаче, посвященной черкесской шашке, где кандидат исторических наук, автор монографии «Черкесское (адыгское) клинковое оружие», руководитель Национального музея Кабардино–Балкарской республики Наков Феликс даёт интервью.

Перед показом я сделал краткий комментарий: – Этот дом называется «музей». Музей – это огромный казённый дом, состоящий из нескольких ярусов. В доме много просторных комнат, в коих хранится всё, что касается адыгского этноса. Собирают связанное с жизнью и бытом черкесов испокон веков. Этот мужчина – руководитель Кабардино–Балкарского национального музея.

Кургого Атажукин сел на стул и с интересом стал смотреть видео. Начиналось с того, что взрослый мужчина в светлом черкесском одеянии, находясь в лесу, демонстрирует мастерство владения черкесской шашкой. Следующий кадр: и мужчина уже не один, рядом с ним русский журналист, этнограф, краевед, блогер Виталий Штыбин, а одеты они не на черкесский манер, а как и я – в костюмы 21 века. Они стоят в помещении – в одном из залов Национального музея КБР, за их спинами адыгский зеленый флаг. В помещении стоят манекены – рыцари в железных латах, манекен в черкесской клёпанной кольчуге и черкеске времён Русско–Кавказской войны. На стенах висят щиты, черкесские шашки, луки, стрелы, шлемы, наручи и перчатки. На переднем плане расположен столик, где разложены несколько шашек.

– Наши боевые клинки, доспехи, кольчуги… Узнаю, узнаю… – сказал Атажукин.

Феликс Наков и журналист стояли на фоне зелёного флага, где на зеленом было золотом расшито 12 звезд, каждая звезда окаймлена золотом шитьём названиями адыгских (черкесских) народов: абадзехи, бесленеевцы, бжедуги, егарукаевцы, кабардинцы, мамхеговцы, махошевцы, натухайцы, хатукаевцы, темиргоевцы, шапсуги и убыхи. Нижняя часть полотнища расшита тремя пересечёнными стрелами.

– Кстати, помните я рассказывал об англичанине Уркарте? Этот мерзавец оставил после себя информацию, что это он является автором адыгского флага. Якобы, это он придумал так, что флаг должен быть зелёным, где зелень – цвет, обволакивающий горы, т. е. цвет, символизирующий мусульманскую веру. «На зеленом фоне я расположил три скрещенные между собой стрелы и увенчал их россыпью звёзд, которые ассоциируются с их свободой и одновременно воспевают величие небес». – процитировал я слова из статьи Руслана Атажукина.

– Этот англичанин подлый обманщик! – выругался Кургоко. – Если его интересуют звёзды, то они берут своё начало с гербов наших предков – хеттов. Звееды олицетворяют собой братские адыгские племена, которые изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, подобно двенадцати месяцам, бок о бок живут, трудятся, пестуют[33 - Учат, обучают.] детей, передают им навыки и защищают свои земли! А стрелы означают наше движение в единении!

После небольшой паузы, я вернулся к просмотру интервью с Феликсом Наковым. Журналист Виталий Штыбин задавал ему вопросы, а Наков отвечал и демонстрировал боевые способности черкесской шашки, одновременно цитируя отрывки из «Кавказского пленника» Пушкина, где встречались упоминания о шашке:

В ауле, на своих порогах,

Черкесы праздные сидят.

Сыны Кавказа говорят

О бранных, гибельных тревогах,

О красоте своих коней,

О наслажденьях дикой неги;

Вспоминают прежних дней

Неотразимые набеги,

Обманы хитрых узденей,

Удары шашек их жестоких – здесь Наков обратил внимание журналиста на сноску, которую сделал Пушкин А. С. – «шашка» – черкесская сабля, потому что в Российской империи этот вид оружия был мало известен.

Феликс Наков прочитал и другой отрывок из «Кавказского пленника» Пушкина:

Черкес оружием обвешен;

Он им гордится, им утешен;

На нем броня, пищаль, колчан,

Кубанский лук, кинжал, аркан

И шашка, вечная подруга

Ничто не брякнет; пеший, конный –

Всё тот же он; всё тот же вид

Непобедимый, непреклонный.

Гроза беспечных казаков,

Его богатство – конь ретивый.

Все тот же Пушкин в «Путешествии в Арзрум» подметил, что у кабардинцев кинжал и шашка – продолжение их тела.

Феликс Наков рассказывал журналисту Виталию Штыбину о жизни адыгов с древности до XIV века: потребности для строительства домов; ведение быта, зачин металлургии, кузнечного, ювелирного мастерства; конструкторское мышление и материально–технологическая база, приёмы ведения боя. Этнограф поведал о том, как все эти составляющие повлияли на эволюцию большого ножа «сэшхо», который в итоге стал самым быстрым оружием первого удара – черкесской шашкой.

Будущий лучший клинок в истории начинал свой путь как нож для рубки виноградной лозы, как вспомогательный инструмент для строительства домов, заборов, хранилищ зерна и прочих хозяйственно–бытовых нужд в нелегкой жизни адыгской семьи. Рубка лозы стала одновременно и приемом подготовки воина, когда он учился с целью экономии времени и быстрого завершения работ одним махом рубить лозу.

Феликс Наков рассказывал, как адыги использовали метод строительства домов, основанный на трубочной технологии, близкой в фахверку, где основа здания строится из деревянных брусов, а промежутки между ними заполняются плетнем и обмазываются глиной. Так адыги от глубокой древности с II – III тысячелетия до н.э. строили экологичные и сейсмоустойчивые дома, а кровлей служил камыш. Для того, чтобы заготовить материал для сельскохозяйственных, строительных нужд, получить плетни и нужен был инструмент – нож, позволявший рубить лозу и камыш. Вот и стали земледельцы носить с собой длинный нож, выполнявший функции мачете. Эти сэшхо ковали кузнецы, предпочитавшие работать за закрытыми дверями, опасаясь дурного глаза. И вода, в которой закалялся металл, потом использовалась для исцеления больных детей. Их приводили в кузню и окунали в воду, в которой перед этим закалялся металл. Со временем нож, использовавшийся как орудие труда, стал боевым оружием.

Будучи специалистом высочайшего уровня, не только практиком, но и историком, Феликс Наков поведал Виталию Штыбину и о том как в истории возникло не только упоминание о черкесской шашке, но и как изменилось его черкесское название.

Генерал–поручик граф Павел Сергеевич Потёмкин (двоюродный брат светлейшего князя Таврического) в своем письме Екатерине II описывал характер ведения боя кабардинцами: «при атаке из пищали по одному разу стреляют, потом рубятся и колются саблями да сашками». Таким образом от кабардинского «сэшхо» слово обрело понятное на русский слух звучание: «сашка», которое трансформировалось в «шашку».

Рассказал еще Ф. Наков о том, что первым кадровым русским военным, оценившим черкесскую шашку, был Денис Давыдов в войне с Наполеоном Бонапартом. На прием к Кутузову Д. Давыдов пришел в простом черном чекмене без черкески и с шашкой, где были польские офицеры в мундирах, расшитых золотом.

Именно благодаря своим качествам: уникальная скорость первого удара из ножен, эффективность, возможность обнажения как левой, так и правой рукой, маневренность, когда можно шашку легко перекидывать из рук в руки, относительная дешевизна производства, возможность быстрого обучения новобранцев, легкий вес до 350 граммов, сила удара, которая нередко перерубала ружейные стволы и даже рассекавшая панцири, несмотря на появление огнестрельного оружия, черкесская шашка и получила огромный ареал распространения.

Классический тип адыгской (черкесской) шашки формировался с X–XI по XIII – XIV века, который принципиально отличался от османского (турецкого), персидского (иранского), индийского и европейского типов сабель. И его многочисленные достоинства привели к тому, что клинки по черкесскому типу стали изготавливать в Персии, Стамбуле, Закавказье, Дагестане, мастерских московского Кремля, польское войско взяло его на вооружение.

Профессионал во всём Ф. Наков пояснил, что по Российской империи шашка распространилась от Польши (когда–то Польша входила в состав Российской империи) на западе до Китая на востоке и от Мурманска на севере до Бухары на юге. По Османской империи вместе с черкесскими отрядами – от Балкан на западе до Ирана на востоке, от Трапезунда на севере до Триполи на юге. Это – вся Восточная Европа, большая часть Азии и часть Северной Африки.

Черкесская шашка своей эффективностью вытеснила многие виды оружия не только самих адыгов, но и других народов. Сабли, пики, колья, щиты, пищали ушли в прошлое.

В 1881 г комиссия генерала Громова рекомендовала ее для использования в войсках, что и было закреплено царским указом – черкесская шашка стала единственным холодным оружием русской армии. Но сначала черкесскую шашку оценят и возьмут на вооружение терские и кубанские казаки. Шашка спасала не только тогда, когда существовало кремневое оружие, которое долго заряжалось. Нужно было вслед за первым выстрелом молниеносно обнажить клинок. Черкесская шашка не потеряла свою актуальность и в годы Русско – Японской войны, в Первую мировую, Гражданскую и в Великую отечественную войну. В Русско–Японской войне 1904–1905 годов японцы будут жаловаться, что к русским офицерам они не могут подступиться из – за их шашек.

Рассказал Ф. Наков и о том, как демонстрировал японскому мастеру технику владения черкесской шашкой, и японец был сильно удивлен. Рукоять черкесской шашки поддевается мизинцем, потом выдвигается тыльной частью ладони и в доли секунды рукоять шашки целиком оказывается в руке воина, а шашка уже готова к бою, а если услышать шорох и молниеносно обернуться вокруг своей оси с шашкой в руке, то враг повержен. Один быстрый и внезапный удар – и жизнь спасена. Японскую катану нужно достать двумя руками через расщёлкивание, затем обхватить ее и немного сжать, так как оно удерживается между ладонью и обшлагом рукояти. Японский меч нужно еще развернуть, взять или одноручным или двуручным захватом, встать в определенную позу и лишь потом наносить удар. Да, в бою, когда жизнь на волоске и все решают доли секунды, такие японские церемонии явно не спасут жизнь. У самурая против профессионального воина–черкеса не было бы никаких шансов!