Принцы Асгарда

Когда мы достигли стены возвышающегося строения, она отпустила меня и убрала блестящую штуку от лица.

– Ты дурак совсем? Жить надоело?

Она была необычной. Разноцветные жгуты, торчащие по всей голове, огромные дырки в ушах и рисунки на теле, едва прикрытом одеждами. Большие серые глаза смотрели на меня с интересом, без страха.

– Я пришел посмотреть этот мир, – начал я, но дева лишь громко рассмеялась, обхватив живот руками.

– Точно дурак! Ты вообще, откуда такой? Тпру, стой! Не отвечай! С Комик-Кона?! – она отступила, оглядывая меня с головы до пят. – Ты, блин, ещё бы на МКАДе вылез постоять!

Я половину из сказанного ею не понял, а на вопрос «откуда я», она просила не отвечать. Так что я молчал.

Потом дева вопрос повторила, и я ответил, что мой дом не здесь, что я асгардский воин и сын Одина.

Она закатила глаза и засмеялась ещё сильнее.

– Мне такие двинутые ещё не попадались! Не, ты прикольный! А расскажи ещё чего-нибудь?

Она снова подняла блестящий прямоугольник к моему лицу.

– Что это за штука и зачем ты всё время поднимаешь её?

Дева расширила глаза, закашлялась:

– Это ты про мобилу? Блин, круто играешь! А как тебя зовут?

– Тор, сын Одина.

– Понятно. По-человечески как зовут?

– Тор.

– Да, блин, мама с папой как назвали?!

– Тор!

– Ёооо! – снова закатила глаза. – Хрен с тобой, не хочешь говорить, не надо. Давай по кофе, Тор?

Она так резко поменяла тему разговора, что я немного растерялся, но это был первый житель нового Мидгарда, который хотел продолжить со мной беседу и вообще что-то спрашивал. В прошлый раз их безразличие удивило меня больше, чем волшебство цвергов!

– Я не знаю кофе.

– Угу, – она хохотнула, придвинулась вплотную ко мне, приподнявшись на пальцах, повернула свою блестящую штуку, в которой я с удивлением увидел нас с ней. – Пошли познакомлю.

И пока мы двигались в выбранном ею направлении, я узнал, что от рождения она Света, но обращаться следует Джанга, она бариста и «кофе её всё», что «шататься по городу в таком прикиде стрёмно», а «таскать с собой кувалду – ваще зашибись». Я возражал, но она не слушала меня, лишь показывала пальцем на проходящих мимо мидгардцев, с любопытством разглядывавших нас. Кое-кто тоже поднимал прямоугольники, похожие на тот, что был у самой Джанги.

Мой плащ широкими взмахами цеплял проходивших слишком близко, и я вынужден был перехватить его рукой. Мьёльнир скрылся в широких складках и перестал привлекать к себе внимание.

Я впервые был в жилище этого мира. В обитаемом жилище.

Здесь было тесно! Стены словно наползали, давили на меня. Даже стойло моих козлов было просторнее! Я всё время за что-то задевал. Ни повернуться, ни сделать жест руками. Джанга безостановочно смеялась и направляла на меня свой прямоугольник.

Наконец мне и самому стало смешно.

– Слон в посудной лавке!

– Ты продаёшь посуду?

– Живу я тут! Иди туда, – она махнула рукой в сторону одного из ответвлений, и я пошел в указанном направлении.

Здесь её обиталище оказалось чуть более просторно, и тут было окно.

Джанга шла следом.

Место она назвала кухней, и я в очередной раз удивился, как можно готовить туши для пиров на таком маленьком пространстве?

Она использовала предметы, которые жужжали и ревели, дымили и подогревали. И, кстати, я увидел водопад, о котором упоминал Локи! Он, правда, оказался маленький и совершенно не такой, как я себе представлял.

От неожиданности я несколько раз хватался за молот, но опасности не было, а маленькая дева вряд ли могла быть угрозой мне – сильнейшему асгардскому воину.

Наконец она поднесла мне полную чашу с горячим питьём, чёрным, как ночь. Запах, дурманящий и сильный, ударил в ноздри, и я вспомнил, что уже чуял его – в той самой негостеприимной обители, где не смог утолить голод, а золото моё оказалось не желанным.

Я запомнил – это кофе! И пить его следует обжигаясь, неспешно, ощущая горечь вкуса и слабую кислинку послевкусия. Я пил и обжигался, и всё чувствовал. И это было ново!

Джанга продолжала думать, что я не искренен и смеялась надо мной, но не обидно, в её смехе я не ощущал зла.

– Так ты с Комик-Кона?

– Я из Асгарда. Я говорил тебе.

Джанга связала веревкой разноцветные жгуты на своей голове, от чего они торчали вверх, словно сухие ветви, и, поглядывая в мою сторону, безостановочно касалась пальцем своей прямоугольной вещи. Она вообще почти не выпускала её из рук, и вещь всякий раз настойчиво звенела, призывая снова и снова касаться себя и гладить.

– Блин, ну вот нафига ты так тупо врешь?! Асгард – это сказки. Его нет!

– Асгард есть! Я оттуда. Это мой дом. Почему ты не веришь? – я даже перестал пить кофе, хотя мне очень понравилось питьё.

Джанга развернула ко мне вещь (я никак не мог уловить её название), и я увидел странного вида постройку, большую водную гладь, длинный разноцветный мост через неё и непонятного вида… я даже не мог понять – что это?! Я перевёл взгляд, она внимательно смотрела на меня:

– Ну, видел?

– Видел. А это что?

– Это – Асгард! – она широко улыбнулась, словно одержала славную победу.

Я засмеялся:

– Нет! Это не Асгард! В Асгарде нет таких мест!

– Ну вот же, смотри – это дворец, – она показала пальцем на большую ступенчатую постройку. – А это вертушка в которой тот, с желтыми глазами, стоял. А это мост! Как его там? Би… Би…