Царское прошлое чеченцев. Власть и общество

К концу XVIII века важное значение в экономике северокавказских народов стала приобретать торговля с Россией. Товары из Чечни шли не только в пограничные российские станицы, населённые пункты и крепости, но и в отдалённые районы Центральной России. В связи с этой экономической тенденцией интересную гипотезу в своей монографии «Россия и Чечня в первой четверти XIX века» высказал Ш.А. Гапуров. По его мнению, кровопролитную Кавказскую войну, принесшую неисчислимые бедствия и потери не только горцам, но и россиянам, можно было избежать, постепенно вовлекая северокавказские территории с помощью торгово-экономических рычагов в сферу Российской государственности. Однако новый курс в политике России, наметившийся с начала XIX века, особенно после победы над наполеоновской Францией, прервал это потенциально возможное направление в развитии русско-чеченских отношений

.

К концу 90-х годов современной историографии, по мнению московского культуролога О.Ю. Бессмертной, стали присущи два основных подхода – «русский» и «мусульманский», согласно которым российским мусульманам всегда было присуще стремление к независимости. Всё это, по её мнению, не столько отражение реальной истории (отнюдь не такой однозначной), сколько результат заимствования мусульманами официозных русских представлений о них, в свою очередь, в большей мере является следствием политического манипулирования социальной памятью мусульманских народов со стороны как их собственных лидеров, так и российских политиков. В результате, в наши дни в «мусульманской» историографии можно встретить как точку зрения, что мусульманам всегда лучше жилось в России (по сравнению с их единоверцами в других мусульманских странах), так и точку зрения (воспроизводящую один из аспектов советской историографии), что мусульман при царе угнетали, но им хорошо жилось при советской власти. Эти подходы, как следует из анализа научной литературы, распространяются всё больше

.

Несомненным достижением современного этапа исследований российско-горских взаимоотношений после завершения Кавказской войны является стремление к новому концептуальному освещению проблем, уже рассматривавшихся прежними поколениями историков; к расширению тематики исторических исследований. К числу новых тем, которые привлекли внимание современных авторов и имеют отношение к цели данного исследования, можно отнести вопрос о степени влияния этноконфессиональных, психо-ментальных особенностей горских народов на интеграционные возможности вновь присоединённого региона, на уровень конфликтогенности в нём

. В.О. Бобровников, исследуя происхождение права в среде мусульман Северного Кавказа и его эволюцию под воздействием российского влияния, указал на один из факторов. По мнению исследователя, территориальные споры возникли с введением системы военно-народного управления, игнорировавшей местные адаты (системы права)

. В.О. Бобровников обратил внимание на то, что опыт Российской империи по использованию обычного права для управления своими подданными имел любопытные параллели за рубежом. Системы, подобные военно-народному управлению, существовали в XIX веке в английских и французских колониях в Индии, на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Архивные источники свидетельствуют, что при подготовке судебно-административной реформы 60-х годов российские чиновники тщательно изучали опыт Англии и Франции

.

В своих многочисленных исследованиях В.О. Бобровников развенчивает миф о горцах как о благородных разбойниках, живущих в основном за счет грабежей. Автор замечает, что объективности ради необходимо признать, что в эпоху покорения Северного Кавказа Российской империей обе стороны применяли бандитские методы борьбы с противником, такие, как набеги на вражеские селения с грабежами и убийствами мирных жителей. Распространенный в дореволюционной науке и обществе взгляд на горцев, как на прирожденных разбойников, еще в 1860-е годы остроумно раскритиковал крупнейший исследователь кавказских языков Петр Карлович Услар: «В эпоху романтизма и природа, и люди на Кавказе были непонятны… – писал он. – Горцев не могли мы себе представить иначе, как в виде людей, одержимых каким – то беснованием, чем – то вроде воспаления в мозгу, – людей, режущих налево и направо, пока самих их не перережет новое поколение беснующихся…» Истоки такого взгляда на северокавказских мусульман следует искать, по мнению П.К. Услара, в увлечении российской публикой восточной экзотикой. По утверждению Бобровникова, дореволюционные авторы чрезмерно преувеличивали значение профессионального разбоя на Кавказе

. Гатагова Л.С. считает, что конфликтогенность региона Большого Кавказа априорно была обусловлена комплексом факторов, среди которых был и психо-ментальный (чрезмерная пассионарность отдельных этносов, в значительной степени связанная с особенностями социо – и этногенеза)

. А.Я.Першиц, Я.С. Смирнова, З.Х. Мисроков обосновывают в своих работах идею о сознательном поддержании властями «юридического плюрализма» на Северном Кавказе после его включения в состав империи

. З.Х. Мисроков считает, что это был основной способ безболезненного внедрения российского имперского права среди местных народов

.

Отойдя от простой констатации принятых решений по организации системы управления горскими народами, современные исследователи стремятся провести их всесторонний анализ, выявить степень учёта интересов властей и местного населения в рамках военно-народной системы, определить её сильные и слабые стороны. В.В. Дегоев рассматривает «военно-народную систему» управления как особую «региональную стратегию», свидетельство приспособительной политики центра по отношению к «периферийным» реалиям

. И.М. Сигаури утверждает, что управлявшая чеченцами государственная система полностью противоречила их народным традициям, препятствовала быстрой адаптации чеченцев в экономическую и культурную жизнь России

. С 1997 по 2005 год были изданы в Москве 5 томов «Очерков истории и государственного устройства чеченцев с древнейших времен» И. Сигаури. В этих книгах освещены многие вопросы чеченской истории, представленные в сопровождении оригинальной авторской трактовки.

В последние годы появились работы, в которых анализируется политика российского государства второй половины XIX – начала XX века по отношению к исламской религии и мусульманскому духовенству в России

. Так, основной целью докторской диссертации С.М. Исхакова являлось обобщение и переосмысление накопленного фактического материала о позиции российских мусульман в ходе революции 1917 года в России и определение значения данного фактора в быстро изменявшихся общественно-политических условиях. Автор не только выявил этническую специфику жизни мусульман в России, но и охарактеризовал общие черты сознания и психологии мусульманских народов

. Не смотря на общероссийский контекст, основные положения приведенных работ учитывались при написании соответствующего раздела данного исследования.

Обращают на себя внимание существенные сдвиги, произошедшие в историографии, смысл которых заключается в том, что критериями профессионального исследования всё более становятся достоверность и доказательность, приближение к реальной, а не идеологически предписанной исторической картине. Увлечённость ранее не доступными материалами, обращение к новым для российских историков темам отразилось на уровне внимания историков – кавказоведов к тому, что одновременно делалось их коллегами в смежных областях, особенно в модусе так называемой локальной истории. Именно региональные исследования позволили заново рассмотреть и осмыслить социально-экономическую политику в Российской империи в целом, а также изучить такие «рутинные» стороны, как школьное строительство и судебная практика. На современном этапе обозначился интерес исследователей к изучению роли конкретных персоналий кавказской администрации в управлении краем

. Монография Д.И. Исмаил-Заде посвящена истории жизни и деятельности графа Иллариона Ивановича Воронцова – Дашкова, крупного государственного деятеля 2-й пол. XIX – начала XX века. Последние годы жизни он провёл на ответственейшем посту Наместника е.и.в. на Кавказе. Преобразовательная программа И.И. Воронцова – Дашкова охватывала широкий спектр реформ – практически во всех основных сферах деятельности народов Кавказа. Платформа национально-религиозной политики наместника на Кавказе И.И. Воронцова – Дашкова была следующей: «… Все народности Кавказа одинаково близки и дороги правительству. Необходимы свобода вероисповедания и покровительство духовной иерархии. Туземное происхождение само по себе ни в коем случае не может служить препятствием к приёму и успешному происхождению государственной и общественной службы». Данная программа существенно отличалась от взглядов других кавказских чиновников

.

К числу новых сюжетов управленческой проблематики Кавказского региона в имперский период относятся предпринятые в последние годы попытки специального исследования деятельности высших государственных органов по управлению Кавказом

. Для нашей работы представляет интерес исследование В.А. Матвеева, который пытается оценить эффективность российской политики на Северном Кавказе с точки зрения достигнутого к 1917 году степени интеграции горских народов в число верноподданных российского императора. По мнению В.А. Матвеева, интеграция охватила значительную часть населения региона, но не достигла полноты и завершения. Ряд горских обществ сохранял предрасположенность к сепаратизму и иногда, при отсутствии продуманных многоплановых мер, намечалась даже тенденция расширения границ этого явления

.

Чрезвычайно востребованными и необходимыми в ходе исследовательской работы являются диссертации. Эти научные публикации отражают новейшие достижения науки и показывают новые тенденции ее развития. В советское время диссертационные исследования должны были соответствовать определенным стандартам, больше идеологического характера. В соответствии с Положением 1975 г., в диссертациях по общественным наукам должны были в первую очередь разрабатываться «фундаментальные теоретические проблемы; всесторонне исследоваться закономерности современного общественного развития, опыт руководящей и направляющей деятельности партии, борьба народов за победу социализма и коммунизма; вопросы мирового революционного процесса; мировой экономики; международных отношений, внешней политики, и предлагаться конкретные пути совершенствования общественного производства и социального прогресса; разоблачаться враждебные марксизму – ленинизму буржуазные и ревизионистские политические концепции». В инструкции о порядке учреждения ученых степеней 1960,1966,1972 гг. говорилось: в диссертациях по гуманитарным наукам, представляемых к защите на соискание ученых степеней кандидата и доктора наук, должны были разрабатываться в первую очередь такие темы, в которых обобщался опыт борьбы партии и народа за победу коммунизма и творчески разрабатывались коренные проблемы современности, основные закономерности перерастания социализма в коммунизм

. В силу того, что ученые вынуждены были соблюдать эти идеологические установки, многие диссертации той эпохи сейчас остаются мало востребованными. С другой стороны, жесткий государственный контроль не давал возможности проникнуть в научную сферу всяким околонаучным «проходимцам» и «фантазерам». Чтобы избежать необходимости идеологических трактовок событий, ученые старались привлечь как можно больше фактического материала, в связи с чем фундированность советских работ выгодно отличалась от уровня исследований их западных коллег. Советские историки заложили прочный фундамент в основу традиций современной исторической науки.

В этом ключе хотелось бы отметить хорошо выполненную докторскую диссертацию Элдара Абдуловича Борчашвили, в которой подробно отображены многие проблемные вопросы истории чеченского и ингушского народов в рамках XVIII–XIX вв. (демография, социальная история, политические движения и т. д.)

. Особенно большую ценность эта работа представляет в связи с привлечением широкого круга источников, извлеченных из Грозненских архивов, к настоящему времени навсегда утраченных. При написании своей докторской диссертации Борчашвили в основном использовал фонды Центрального государственного архива Чечено – Ингушетии (ЦГА ЧИАССР), архива Чечено – Ингушского научно – исследовательского института языка, литературы и экономики (АЧИНИИИЯЛЭ). Документы ЦГА ЧИАССР не часто привлекались исследователями к работе, хотя и хранили много уникальной и неповторимой информации, которую теперь уже не восстановить, т. к. отсутствуют копии документов. В фондах Управления межевой частью Терской области (Ф.12) и Грозненского полицейского управления (Ф.149) содержались интересные документы о землепользовании и земледелии, о подготовке и проведении крестьянской и административной реформ, о позиции царской администрации по вопросам наделения горцев землей. Много ценного материала извлечено было Борчашвили из неопубликованных посемейных списков (Ф.149,190), по вопросам имущественной дифференсации и классообразования, составленных по округам и участкам. В результате Чеченской войны все эти архивные документы сгорели и восстановлению не подлежат, поэтому диссертация Борчашвили имеет уникальное археографическое значение

. Особенно следует отметить и диссертацию В.В. Журавлева. Журавлев выделил этапы железнодорожного строительства в России во второй половине XIX – начале XX в., представил общую картину создания железнодорожной сети на Северном Кавказе, основываясь на обширном источниковом материале. В диссертации В.В. Журавлева Владикавказская железная дорога рассматривалась как транспортное средство и как Общество акционеров, являвшееся монополистическим объединением, аккумулирующим в себе различные отраслевые и функциональные возможности

.

Многие работы, защищенные в последние годы, разрабатывались еще в советское время и потому имеют капитальную основу. Так, основным источником диссертации Шавлаевой Т.М. является историко – этнографический материал, собранный автором с 1983 по 1992 годы преимущественно в горных районах Чеченской Республики. Удивительно, что собранный материал удалось сохранить в течение длительной, разрушительной Чеченской войны. Выявленный Шавлаевой этнографический материал позволил изучить более древние традиции рассматриваемого вопроса (шерстяного промысла), проследить некоторые особенности чеченского прикладного искусства, увидеть локальные варианты производства, исследовать влияние культур соседних народов, восстановить содержание многих прикладных терминов и мотивов орнамента, а также обозначить некоторые перспективы возрождения традиционных народных промыслов в современных производственных условиях

.

По истории школы и народного просвещения в разное время были защищены диссертации (о научно – просветительской и педагогической деятельности) П.К. Услара (Т.А. Бекоева), Я.М. Неверова (И.Е. Хатаев), К.М. Атажукина (А.Г. Кудзаева), однако в этих диссертациях предметом исследования является научно – педагогическая работа этих личностей в крае, мы же подробно рассматриваем условия и факторы становления и развития просветительского и общественно – педагогического движения на Северном Кавказе и конкретно на территории Чечни. Частично затронуты проблемы нашего исследования в статьях В.Д. Магометовой «Роль передовой русской интеллигенции в просвещении и развитии культуры среди горцев Северного Кавказа во второй половине XIX века», Г.М. Мамбетова, Г.Ш. Каймаразова «Просвещение народов Северного Кавказа в конце XIX – начале XX века»

. Однако в вышеперечисленных изданиях, главным образом, рассматриваются лишь общественные или просветительские воззрения писателей и культурных деятелей Северного Кавказа второй половины XIX – нач. XX в., что в настоящее время уже не достаточно для полного и всеобъемлющего рассмотрения темы

.

Интересная и актуальная работа Е.С. Арляповой «Этнополитические процессы в Чечне: 1917–2000 гг…», не лишена некоторых недостатков. Так автор сделал заключение о заметной приверженности чеченцев к архаичным формам ведения сельского хозяйства и трудности адаптации к его более прогрессивным формам. Хотя тут же автор акцентирует внимание на традиционном культе земледелия, широком распространении кустарных промыслов, что, по мнению диссертанта, указывает на «несостоятельность в научном плане сентенции о природной (генетической) предрасположенности этноса к войне в виду неприспособленности к ведению мирной созидательной хозяйственной деятельности»

. По мнению диссертанта М.И. Алхазурова чеченское общество сумело успешно адаптироваться в новых условиях послевоенной экономики, хотя традиционный образ жизни, общественное устройство, внутриэтнические взаимоотношения подверглись значительным социально – политическим трансформациям. В Чечне сложилась новая политическая ситуация, возникшая на основе аграрной, судебной и административных реформ 60-70-х гг. XIX столетия. Цель этих преобразований, по мнению Алхазурова, состояла в том, чтобы найти механизмы устойчивой интеграции чеченского общества в социально – политическую модель Российской империи. Межнациональные, экономические, политические и культурные связи с соседними народами способствовали этническому обогащению и культурному развитию чеченцев

. Большой обзор работ, освещающих историю национальных проблем России в Internet представил в своей докторской диссертации Д.С. Ткаченко. Диссертант особо указал на то, что при работе с Internet, как источником непроверенных данных, исследование должно строиться, прежде всего, на материалах официальных порталов и сайтов

.

Как известно, родной язык, устное народное творчество, мифология, символика, искусство, семейные традиции, обычаи, обряды, народные игры и другие средства являются могучим пластом для развития духовной культуры народа. Национальные духовно-нравственные ценности формируют качества патриота и гражданина, что прослеживается на тысячелетней истории чеченцев – народа древнейшей культуры. К сожалению, духовное наследие чеченцев слабо изучено и ещё менее используется в формировании мировоззрения, обогащении духовно-нравственной жизни населения республики

. С легкой руки представителей средств массовой информации за этнической группой чеченцев довольно прочно закрепилось определение «малый народ». Оперируют им как в масштабе России, так и в масштабе Северокавказского региона. Это неверно – немногие из населяющих Российскую Федерацию народов могут сравниться численностью с чеченской группой. Еще более неоправданна характеристика «малый народ» применительно к чеченцам в масштабе Северного Кавказа. Чеченская этническая группа – традиционно одна из самых многочисленных в этом регионе. Она была бы еще больше, если бы не массовое выселение чеченцев в Османскую империю и Среднюю Азию, когда нация лишилась значительной части своих соплеменников

.

Президент Российской Федерации Б.Н. Ельцин назвал Кавказскую войну «мужественной борьбой народов Кавказа не только за выживание на своей родной земле, но и за сохранение самобытной культуры, лучших черт национального характера…». В Майкопе в 1993 году впервые после изгнания горцев с Кавказа в результате Кавказской войны зарубежные черкесы, коих насчитывается по некоторым данным, около 3,5 млн., посетили землю своих предков. В Карачаево – Черкессии в 1994 году 21 мая объявлено ежегодным нерабочим Днем памяти жертв Кавказской войны. Стремясь восстановить историческую справедливость, черкесы считают необходимым признать на законодательном уровне, что адыги, ногайцы, чеченцы, ингуши и другие народы подверглись геноциду со стороны российского самодержавия

.

Исследования зарубежных историков

В последние годы издана целая серия работ иностранных авторов северокавказского происхождения: «Черкесская интеллигенция в эмиграции» Иззета Айдемира (1991 г.) и две книги Сефера Берзега «Писатели в кавказской диаспоре» (Самсун,1995 г.) и «Выдающиеся деятели кавказской эмиграции» (Стамбул,1996 г.); рассказывающие о сложном и неоднозначном процессе мухаджирства кавказских горцев. К сожалению, многие из них носят библиографический характер и мало дают исторических фактов

. Благодаря исследованиям Ф. Бадерхана, С. – Э.С. Бадаева историография мухаджирства обогатилась характеристикой трудов арабских и турецких учёных, переведённых на арабский язык

. Ф. Бадерхан считает, что «нельзя считать познанной историю народов Северного Кавказа без изучения той её части, которая развивалась на чужбине», отсюда он выводит актуальность данной исследовательской темы

.