Ведунья. И сказание об Алеке Скитальце

– Кого-кого? – спросил Лётчик.

– Ну как же, знаменитый северный летописец, прозванный потомками Вековым Сказочником! Никто не знает его настоящего имени, да и когда именно он жил, но после себя летописец оставил удивительнейшие сказания…

– Например, сказание об Алеке Скитальце, – вспомнила Северная свой недавний разговор с Воробьем.

– Ясно-ясно, заткнули меня за пояс, молодцы – ухмыльнулся Лётчик. – Ну всё, привет, дедуля, мы пошли!

Северная осуждающе посмотрела на него. Ей было жаль Старца. Тот, по-видимому, на старости лет немного выжил из ума. Да и что удивительного? Он должен был пережить сколько катастроф на своём веку. Скорее, было удивительно, что он ещё помнил, где находился книжный шатёр.

– Спасибо вам за всё, – ласково сказала она.

Старец на прощание протянул девушке руку. Он по-прежнему улыбался и пристально смотрел на неё своими серо-зелёными глазами, заглядывающими в глубину души, под наносной слой обыденности. Она зачарованно коснулась его чешуйчатой руки.

В ту же секунду померк свет.

Северная испуганно втянула в себя воздух и спешно заморгала. У себя над головой она разглядела что-то вроде гирлянды из кристаллов, переливающихся всеми цветами радуги. Неожиданно она осознала, что лежит в колыбели в просто обставленной, но достаточно просторной комнате. На противоположной стороне комнаты у окна она разглядела два силуэта; они приглушённо переговаривалась. Северная прислушалась.

– Они нас и здесь найдут, Аарен, вот увидишь, – сказал прерывающийся женский голос.

Было видно, что выговорить эти слова ей стоило большого труда.

– Мы в безопасности, успокойся, родная, – мягко ответил мужской голос.

«Говорите, говорите ещё, – думала Северная. – Я могу слушать ваши голоса бесконечно».

– Ты этого не знаешь, Аарен, – продолжала женщина, – у них наверняка есть свои люди на севере.

– Ты везде видишь опасность, Кайла.

В голосе мужчины читались одновременно и осуждение, и глубокое сочувствие.

– Я понимаю, ты думаешь о Лие и Ростане, – сказал он, касаясь ее руки, – но нельзя постоянно жить в страхе!

– Ты думаешь о людях слишком хорошо, Аарен, – не соглашалась женщина. – Ты не видел, что видела я… Я пряталась тогда в комнате, когда… когда Командор убил моего отца.

Женщина всхлипнула, а мужчина обнял её за плечи и прижал к груди.

– Ну что ты, Кайла… Ну вот, опять ты плачешь, – говорил он, гладя ее по волосам. – Мы не можем изменить то, что было. Но здесь мы в безопасности, уверяю тебя. Ну будет, будет. Видишь, ты разбудила Лию.

Мужчина повернулся к колыбели.

Северная услышала протяжные звуки, похожие на плач ребёнка. Вдруг она поняла, что звуки доносились из её колыбели. Да ведь это она сама плакала младенческим голоском!

Комната стала расплываться, будто глаза, которыми Северная смотрела на мир, застилали слёзы.

Женщина вытерла платком своё мокрое лицо, шумно высморкалась и подошла к детской кроватке.

– Ну всё, всё, поплакала и довольно.

Женщина склонилась над Северной. Её лицо казалось странно знакомым, словно покрытым пылью времени. – Я здесь, моя радость, я здесь, звёздочка…

Комната продолжала расплываться до тех пор, пока всё не превратилось в одно размытое пятно. Северная почувствовала, как по её лицу текут слезы…

– Бедная, упала в обморок прямо на площади, – услышала Северная детский голос.

Северная вдруг сообразила, что это были не слёзы, а просто ей в лицо плеснули водой.

– Разойдитесь, дайте воздуху! – проговорил сердобольный женский голос.

– Ты одна из нас, Северная Звезда, – проговорил голос Старца. – Добро пожаловать домой.

Северная открыла глаза и увидела, что лежит на тюке с книгами рядом со входом в читальню.

Вокруг неё собралась группка любопытных детей, судя по всему, пришедших на праздник. Она порывисто поднялась и огляделась: озабоченного вида женщина, склонившись над ней, держала в руках пустой кувшин.

– Я в порядке, – пролепетала Северная. – А где Старец?

– Никого не видела – тебя в чувство приводила, – ворчливо отвечала женщина.

Старца нигде не было видно, зато Лётчик уже на всех парах подбегал к Северной, да ещё и со стаканом в руках.

– Пей, немощная, что же мне с тобой делать, – пожурил он её. – Ты любишь быть в центре внимания, да?

Он протянул Северной стакан, и та послушно отпила глоток.

Вкус был сладкий, но не приторный, а скорее напоминающий аромат сладостей, любимых Северной с детства: щепотка корицы, капелька ванили и давно забытая кислинка тёмного шоколада… Она вопросительно посмотрела на Лётчика.

– Это отвар силы, гордость юга, – пожал плечами он. – Рецепт, естественно, эховский – контрабандный… Пей, пей, хуже не будет.

Северную не надо было упрашивать – давно уже она не пробовала ничего подобного. Она разом опустошила стакан и протянула его Лётчику.

– Ты видел, куда пошел Старец? – спросила она его.

– Нет, он мне сказал бежать за отваром, – я и побежал, – удивился тот. – Эй, что с тобой случилось?

– А что со мной случилось, Лётчик?

Северная вопрошающе посмотрела на него. Она не знала, что думать о странном сне, который только что увидела. Да и сон ли это вовсе?

– Ни с того ни с сего, ты запрокинула голову и начала что-то бормотать, – неуверенно ответил Летчик. – Если честно, мне стало не по себе…

– Ты помнишь, что я говорила? – допытывалась Северная.

– Не особо, – задумался Лётчик. – Было трудно различить из-за шума – праздник всё-таки… Но мне кажется, один раз ты сказала «мы не можем изменить того, что было», и ещё, по-моему, ты… плакала, как ребёнок.

Северная опустила глаза. Да, всё так, как она и помнила. Надо было уходить с площади, поскольку дети не собирались расходиться, и всё новые и новые лица прибывали на вечернее торжество.

– Спасибо тебе за помощь, – поблагодарила Северная помогавшую ей женщину.