имуществом или потомством, -
занятие, по-моему, пустое:
кто не имеет такого же предмета хвастовства,
тобою будет уязвлён, как бы он это ни скрывал;
тот, кто имеет, не разделит
с тобою радостей твоих,
как бы он ни изображал –
душа наполнена своими.
На свете много есть людей,
способных разделить с тобою горе,
но радость разделить – дар очень редкий.
А самый редкий дар – понять всю тщетность
стремленья видеть, как другой
испытывает от твоих приобретений,
такие ж чувства, как и ты.
Не утруждай людей своим приобретеньем,
тем более домашним – сам справляйся!
Целее будет радость дома,
когда останется в его пределах.
Тарквиний
Складно. Только не пойму -
ты к ним спешишь или не очень?
своим домашним радостям?
Но рассудительность твоя приятна.
Что ж, хвастай, Луций, слушаю тебя.
Брут
Я, дядя, в Дельфах ясно ощутил,
как божество меня коснулось!
Тарквиний
Интересно! в храм приходят,
чтоб прикоснуться к божеству,
тебе же удалось наоборот!
Но продолжай, я весь – вниманье.
Брут
А дело было так: когда Арунт
и Тит от пифии твой свёрток получили,
они решили у неё спросить,
кто будет за тобой царём.
Тарквиний
Не рано ли об этом думать?
Ты ничего не перепутал?
Брут
Я, может быть, невнятно изъясняюсь,
но слушаю и слышу хорошо.
Они спросили, пифия ушла
к расщелине, в которой, по преданью,
осталась часть дыхания Пифона,
сражённого когда-то Аполлоном,
где постояв недолго, к нам вернулась,
вид у неё и вправду был такой,