Станичники

Но не тут-то было. Казаки уклонялись от рукопашной и осыпали врага пулями из-за укреплений, из-за торчавших на пепелищах печей. Конница на пожарище не могла развернуться, а пехота в атаках несла большие потери. Когда же поляки стали отступать, казаки нанесли контрудар, отсекли часть неприятелей, загнали в Яузу и перебили.

И Ходкевич, потерпев поражение, разделил свои силы. Часть войска оставил в Москве, а сам ушёл собирать припасы. Пошла затяжная тяжёлая война. Казаки вели кровопролитные бои за овладение отдельными укреплениями, узлами обороны. А Ходкевич несколько раз прорывался с обозами, сменял гарнизон.

Россия лежала в полном развале. Её уже опустошали все кому не лень – поляки, литовцы, шведы, татары и свои же русские разбойники. Но всё шире разворачивалась народная борьба. Отряды партизан – «шишей» нападали на оккупантов. А в Нижнем Новгороде Минин и Пожарский стали формировать Второе земское ополчение.

Когда об этом узнали поляки в Москве, они обвинили во всём Гермогена. Кричали на него, что это он мутит народ своими призывами. Требовали написать увещевание о роспуске ополчения. Патриарх ответил: «Да будет над ними милость от Бога и от нашего смирения благословение, а на изменников да излиется от Бога гнев, а от нашего смирения да будут прокляты в сем веке и в будущем». Поляки уморили его голодом. 17 февраля патриарха не стало, и впоследствии православная церковь причислила его к лику святых.

В июле к Москве начали прибывать авангарды Второго ополчения. На его сторону тут же перешли 4 тысяч патриотически настроенных донских казаков, остальные, либо держались отдельно, либо ушли, узнав, что к Москве опять идёт Ходкевич с большим обозом продовольствия.

Ходкевич получил подкрепление – венгерскую и немецкую пехоту, а также антимосковски настроенные отряды запорожцев Ширяя и Наливайко. У Ходкевича набралось 12-14 тысяч воинов, да гарнизон Москвы составлял 3,5 тысяч (причём польские данные учитывали только «рыцарство», а каждый шляхтич имел двое-трое вооружённых слуг). Битва началась 22 августа. Поляки атаковали позиции ополчения, а польский предпринял вылазку. Но русские его крепко побили и с помощью казаков-государственников загнали назад.

Но часть казаков так и осталась вне битвы.

И когда в ней возникла пауза, Пожарский направил к ним агитатора – келаря Троице-Сергиева монастыря Ав- раамия Палицына. Палицын провёл пропагандистскую работу среди «казаков со оружием стоящих». И они сказали келарю: «Хотим умереть за православную веру; иди, отче, к нашим братьям казакам в станы и умоли их идти на неверных». Отправившись дальше, Палицын встретил толпу казаков, возвращавшихся с боя в лагерь, и вдохновил их на бой, дав боевой клич – «Сергиев!». Потом келарь достиг табора «упрямых» (полный сброд), которые пьянствовали и играли в карты. Он и с ними поговорил, и они тоже пошли в бой.

Надо заметить, что основная часть казаков в такой агитации не нуждалась. Донцы и примкнувшие к ним отряды союзных казаков выдержали на себе всю тяжесть осады, стояли под Москвой полтора года. У них не хватало одежды, обуви, они голодали, но не отступили от стен Первопрестольной.

Дальше келарь вспоминал, как казаки босые, в лохмотьях, но с саблями в руках неслись на врага. Ударили на лагерь Ходкевича. Поддержал их и Пожарский, послал в атаку конницу во главе с Мининым. И разгром был завершён. Казаки отбили обоз, Ходкевич, по сути, лишился и армии – у него осталось 400 конников и 4 тысяч запорожцев, которые не горели желанием сражаться с казаками-государственниками. Ночью отряд Ходкевича бежал из- под стен Москвы.

А у осаждённых начался голод. Съели ворон, собак, лошадей. Пожарский предложил почётные условия сдачи – с гарантией жизни и свободного ухода домой. Но ответили по-хамски. Называли русских ослами, сурками.

Впрочем, стойкость «рыцарства» объяснялась отнюдь не героизмом, а всего лишь алчностью. Гарнизон обчистил кремлёвские сокровищницы, церкви, ободрал даже царские гробы и не желал расставаться с награбленными богатствами.

А чтобы продержаться до прихода короля, прибег к людоедству. Сперва сожрали пленных, потом гулящих девок, потом стали жрать друг друга и ловить людей на улицах.

Но силы поляков быстро таяли. В октябре из 3,5 тысячи бойцов осталось 1,5 тысячи, и они согласились на переговоры. Правда, по-прежнему вели себя нагло, торговались. Казакам это надоело, 22 октября без приказа командования, по собственной инициативе, они с иконой Казанской Пресвятой Богородицы и саблями в руках пошли на штурм. И ворвались в Китай-город.

В честь этого события и был установлен праздник Казанской иконы Божьей Матери. Дальнейшая оборона поляков стала невозможной, и 27 октября остатки гарнизона капитулировали. В общем, как потом говорили на Руси: «Пришли казаки с Дону, погнали ляхов до дому».

Только тогда Русь смогла заняться государственным устроением. В январе 1613 года был созван Земский Собор для избрания царя. На него съехались выборные от всех сословий: дворян, духовенства, посадских, стрельцов, казаков, свободных крестьян.

В принципе, главная кандидатура была одна – Михаил Романов. Остальные представители самых знатных родов погибли, находились в плену или дискредитировали себя связью с поляками. А Михаил был двоюродным племянником царя Фёдора Иоанновича. Его отец Филарет проявил себя стойким патриотом.

Он был популярен у казаков по тушинскому лагерю, по войне со шведами в 1591-1593 годах, где он прекрасно командовал войсками.

Но бояре решительно выступили против Романова. Однако и между собой соперничали. Снова заговорили о приглашении шведского принца. Были сторонники Трубецкого, Черкасского.

Но благодаря упорству казаков Собор отправил всех бояр «на богомолье». А без них выработал первое общее постановление: не искать на царство иноземцев.

На заседании Собора 7 февраля первую «выпись» с предложением отдать русский престол Михаилу Романову подал донской атаман Филат Межаков. За ним подали такие же «выписи» служилые Галича, калужские купцы. И 21 февраля собрались снова, уже с боярами. И те опять начали приводить возражения.

Тогда окончательное обсуждение вынесли на Красную площадь, где собрались толпы народа и отряды казаков, которые единодушно одобрили избрание Романова. Когда известие о случившемся дошло до Речи Посполитой, её канцлер Сапега озлобленно бросил пленному Филарету: «Посадили сына твоего на Московское государство одни казаки-донцы!»

ВОССОЕДИНЕНИЕ С УКРАИНОЙ

Прошло время. Россия преодолела последствия Смуты и усилилась. Патриарх Филарет был одним из величайших её преобразователей. Именно при нём в стране началась промышленная революция, возникали крупные мануфактуры, металлургические заводы.

Усилиями патриарха задолго до Петра I были созданы первые полки «нового строя», солдатские, драгунские, рейтарские. Их обучали и вооружали как лучшую армию той эпохи – шведской, приглашали иностранных инструкторов.

И перед усилившейся Россией встали две проблемы: воссоединение с оккупированной поляками Украиной и прорыв сквозь турецкий заслон к портам Чёрного моря. Бредовая идея Петра Первого о доминировании на Балтике (ага, там нас датчане, шведы и немцы только и ждали) тогда ещё не овладела умами русских государей. И они двигали границы России естественным путем – на юг: к незамерзающим портам и рынкам, где русские промышленные товары были бы вне конкуренции.

В учебниках рассказ о воссоединении Украины с Россией почему-то завершается Переяславской радой. На самом же деле этим событием только началась полоса жестоких войн, и вести их России пришлось аж 27 лет.

В 1654 году царские рати перешли в наступление по всему фронту. В их составе насчитывалось 21 тысяча казаков – из них 5 тысяч служилых, остальные донские и яицкие. Да Хмельницкий прислал Алексею Михайловичу 20 тысяч украинских казаков под командованием наказного атамана Золотаренко.

Большинство белорусов встречали русских как освободителей, и из них был сформирован Чаусовский казачий полк, от которого берёт своё начало Белорусское казачество.

Царские войска в нескольких сражениях разгромили армии Радзивилла, Гонсевского, Потоцкого, взяли Смоленск, Белую, Витебск, Дубровну и ещё десяток крепостей. В 1654-1655 годах были почти полностью заняты Белоруссия и Литва, войско Хмельницкого и Бутурлина очистило от поляков Украину до Львова. Речь Посполитая, совершенно разбитая, уже не могла сопротивляться.

Пока Хмельницкий был жив, он умел держать подчинённых в узде. Но после него пошёл раздрай. Запорожская Старшина протащила на пост гетмана Ивана Выговского.

Он был польским шляхтичем, попал в плен под Жёлтыми Водами, понравился Хмельницкому, женился на его дочери, стал генеральным писарем. А получив гетманскую булаву, он развернул войну против предводителя пророс- сийской «народной партии» полтавского полковника Мартына Пушкаря.

Сторону Пушкаря приняло Запорожье, прислав ему на помощь 7 тысяч казаков. Но Выговский призвал татар, взял Полтаву и убил соперника, заключив с Яном Казимиром Га- дячский договор о возвращении Украины под власть Польши.

Речь Посполитая тут же прервала переговоры с Россией. Полякам моментально оказали поддержку – и дипломатическую, и финансовую Рим, Австрия, Франция, – что позволило навербовать наёмников. И враги русской государственности перешли в контрнаступление.

Дабы нанести им контрудар, в 1659 году на Украину выступила армия Алексея Трубецкого. Но царь не хотел начинать братоубийства с украинцами – Трубецкому предписывалось только лишь «уговаривать черкас».

Увы, невнятностью этого приказа мигом воспользовался Выговский. Его казаки совершили предательский налет на русский лагерь, стоявший под Конотопом, порубили единоверцев, угнали лошадей.

В погоню пошла вся русская конница, 20 тысяч всадников под командованием Семена Пожарского. Выговский увёл их подальше и заманил в засаду – на реке Сосновке ждала татарская орда. Вырваться удалось немногим, большинство погибло.

Пожарский попал в плен, ему обещали жизнь за переход в ислам. Он плюнул в бороду хану и был обезглавлен. 5 тысяч пленных перерезали – Выговский заранее условился с ханом пленных не брать, чтобы положить кровь между украинскими казаками и казаками, подданными московских царей.

И тут своё слово сказали донские казаки. Они напали на крымские улусы, и хан тут же увёл воинство назад. На Украину двинулись русские подкрепления.

Большинство казаков предателя не поддержало. Полки и города принимали сторону России, «государю добили челом и присягали, а изменников заводчиков, которые были с Ивашком Выговским, всех побили». Выговский бежал к полякам.

В Переяславле 17 октября открылась рада, избравшая гетманом Юрия Хмельницкого. Но теперь были приняты и статьи об учреждении русских воеводств в пяти городах – Киеве, Переяславле, Чернигове, Брацлаве и Умани.

Тем не менее даже после измены Выговского царь своих обещаний о сохранении самоуправления не нарушил. Воеводы на Украине не получили ни административной власти, ни «кормлений» (судебных пошлин) и являлись лишь начальниками русских гарнизонов.

Казалось, дела выправились. На 1660 год планировалось сломить Польшу двумя ударами – в Белоруссии и на Украине. А чтобы отвлечь Крым, предполагалось опять напасть на него из Запорожья и с Дона.

Однако помощь хану вдруг оказала Турция. Причём опередила казаков. К Азову пришла эскадра из 33 кораблей и высадила 10 тысяч воинов. Сюда же подошли 40 тысяч крымцев. И армия двинулась на Черкасск.

В нем находилось в это время 3 тысячи казаков и 7 тысяч царских ратников. Приступ они отбили. И вместе с подоспевшими казаками из других городков контратаковали, прогнав врага до Азова. Но лезть на крепость, куда отошло войско, было бы безумием. И казаки отошли на Дон. А турки, чтобы пресечь дальнейшие вылазки донцов, начали строить у Азова две каланчи с артиллерией и протянутыми между ними цепями.

Между тем рать Василия Шереметева уже начала наступление на Волынь. Но хан Мехмет-Гирей привел к полякам всю крымскую орду. А Юрий Хмельницкий качествами своего отца отнюдь не обладал, был полнейшим ничтожеством. И изменил вслед за Выговским.

В результате армия Шереметева под Чудновом попала в окружение и погибла. И вот теперь Россия попала в очень тяжёлое положение.

Ей пришлось заключить со Швецией невыгодный Кар- дисский мир, отказавшись от всех завоеваний в Прибалтике. Поляки наступали, отбирая белорусские города. Хмельницкий с татарами вторгался в русские пределы, подступал к Севску, Карачеву, Путивлю.

Но эффективный метод борьбы с крымцами был уже отработан. Запорожцы во главе с кошевым атаманом Иваном Сирко и донцы атамана Яковлева раз за разом наносили контрудары по ханским владениям. К этим рейдам правительство сумело привлечь и калмыков.

Татары, узнав о набегах, ушли в свои улусы. От Хмельницкого отпали и казаки Левобережья Днепра, их возглавил переяславский полковник Самко.