Моряк – не профессия, это образ жизни

– Ты во что меня вырядила?

– Нет, ты не понимаешь! Ты стал macho!

– Ладно, о вкусах не спорят, да и надо мне здесь слиться с обществом.

– С заменой твоего шмотья, поменяем и духи, вот тогда все будет Мачу-Пикчу.

Пляж, многолюдно, погода солнечная. Владимир, для первого дня, лежит в тени боясь сгореть.

– Я на фоне твоей изумительной фигурки и загара похож на большую белую жопу. А еще ты редкая умница, сняла с меня усталость и теперь я могу даже думать. Мне неловко находиться с тобой рядом бледнолицым.

– Смотри, все на нас пялятся, это они завидуют мне. Не у каждой будет такой белый с такой комплекцией и ростом. Мне это льстит!

– Давай, все и на испанском.

– Это идет chica preciosa. No-no chica deslumbrante.

И начинает шалить:

– Хочешь, договорюсь?

– Конечно, если ты к нам присоединишься.

Тотчас меняет тему.

– Это море, песок, пляж….

Она повсюду держит его за руку, как будто боится потерять.

Вечером в номере отеля они пакуют вещи Селесты.

– Отход сегодня ночью, давай все проверим. Билет? Деньги? Паспорт? Там еще были бумажки на выезд? Ну, вроде, все.

На выезде декларируй только песо, баксы не даю в дорогу и, если у тебя есть свои, не бери ни в коем случае!!

Границу надо пройти свободно. Минимум вещей, деньги бери, сколько положено на вывоз. Для каких целей выезжаешь, придумала легенду? – Хорошо!

И вот еще, сколько мы будем знакомы, ты не должна «пастись» в тропиканах, иначе наш договор будет расторгнут. Я достигаю свою цель, ты свою. Подумай об этом! Ради того, чтобы заработать десятку баксов, ты можешь потерять свое будущее.

– Уверяю, об этом не может быть речи!

– Завтра сдай кровь на анализ, нам обоим так будет спокойнее. Знаешь, мне мое здоровье дорого как память. Да и мы сможем быть вместе не оглядываясь. Теперь, прилетишь, отель снимай не второсортный с клопами. Ладно, проблемы будем решать по мере их поступления.

И последнее, встретишь меня на такси и не святись, просто стой и жди. На судне меньше будут знать – лучше будут спать. О сотовых телефонах подумаю, но не здесь, строгости властей мне пока не ясны. На Ямайке америкосы должны уже давно все придумать.

Эх, тебе бы права прикупить… Водить машину можешь?

– Нет, к сожалению.

– Пробей за сколько можно купить и чтобы были международные!

– За 100 можно. Если 200, хоть сегодня.

Судно идет ходом.

Из бухты открывается вид на холмы белого цвета, все укрыто марлей. Табачные плантации.

За ужином в кают-компании в присутствии всего комсостава:

– Как мне стало понятно из предложений агентов, лучшая доходность в Перу и Чили, но нам Панамский канал не пройти. Чтобы получить разрешающие документы надо для начала запустить сепараторы. Да и вообще их надо иметь рабочими. Если хоть один раз нас засекут на сбросе нечистот в море, мало того что это деньги, так еще и попадем в черный список. Поэтому я пока беру грузы второстепенные и туда, где поменьше властей. Панамский – это пока перспектива…

А вот левая турачка на брашпиле, это для нас сейчас имеет первоочередное значение. В малых портах нужно самим швартоваться и отваливать от стенки, без нее есть вероятность повредить корпус. Боцман напутал там изобретения с канифас блоками, и как бы кто из матросов не попал в эти сети.

Поэтому, III пока от ходовых вахт освобождаешься. Разберись с брашпилем. Это надо начинать делать прямо сейчас. Чиф, в помощь выдели боцмана и матроса, надо сделать саркофаг из палаток. Электромеханик, обеспечь временное освещение и так, чтобы ночью не ослепляло вахтенных на мостике.

III, сделаешь самостоятельно – хорошо, не сможешь, тогда набросай, какие нужны запчасти, будем стараться купить.

Тропическая ночь. Жара. Под саркофагом Владимир ремонтирует брашпиль. Два матроса тащат тяжелый редуктор в токарное отделение. К нему подходит второй механик:

– Ну что там?

– Так и есть, у двух шестерен сломаны зубья на реверсе и муфте подачи.

День, токарное отделение, Владимир ремонтирует шестерни. На верстаках сварка и разные инструменты.

Пришел второй механик:

– Мастер рассчитывает, что до Ямайки успеешь отремонтировать, поэтому премся средним ходом. Есть еще двое суток на ходу.

Может пойдешь, отдохнешь?

– Нее, боюсь потерять мысль.

Ночь, токарное отделение. Владимир дремлет в грязной робе сидя в кресле.

Вечер. Полубак. Уже закрепленный редуктор на штатном месте брашпиля. Владимир кричит электромеханику:

– Все, подавай напряжение, будем брашпиль запускать в тесте, пока без нагрузки.

Судно стоит на двух якорях в открытом море. Мелководье, видно дно и водоросли. Идет загрузка на судно из двух пришвартованных баркасов.

В свою каюту Владимир заходит в грязной робе и падает на диван.

Еле шевеля языком:

– Кажется, я начинаю прозревать еще глубже.

И глаза закрываются сами собой.