Вера и рыцарь ее сердца. Роман в 6 книгах. Том 2

– Если твои мужские потребности упали до уровня пресмыкающихся, то о моём муже я с тобой говорить не собираюсь и готовить для тебя ужин тоже не буду. Как можно быть таким …всеядным? Время позднее. …Я хочу спать.

Вера указала молодому человеку рукой на дверь.

Тамара в разговор Веры и Виктора так и не вступала, чтобы не выдать себя с головой. Убрав тетрадки в сумку, она стала готовиться ко сну. Муж Тамары часто не ночевал дома, а когда ночевал, то весь вечер проводил у телевизора, запивая поджаренные орешки охлаждённым пивом. Его не интересовали домашние дела, потому что он был кормильцем семьи и нуждался в покое. Недостатка в семье Тамары не было, но порой женщине казалось, что её сорокалетнее тело просто полыхает любовным жаром, в котором сгорала она каждую ночь, и на врачебные курсы в далёкий Казахстан она поехала с тайной надеждой на любовь, о которой не слагают стихи и не говорят вслух.

В тот вечер женщина молча злилась на свою соседку, которая из-за своей правильности расстроила поездку на профессорскую дачу, где их ждал профессор по неонатологии с другом.

Сам профессор был небольшого роста, смугл, крепок, имел знания и недюжинный интеллект, его лекции отличались чёткостью изложения современных основ неонатологии, и Вера от уважения к нему согласилась провести выходные дни в горах, ей хотелось шашлыков и садовых яблок, тем более, что Тамара согласилась составить ей компанию.

Соблазн поехать в горы, которые всегда манили Веру тайной их появления на земле, был большой, но она рассудила трезво, опираясь на наставления своей мамы.

– Тома, если мы поедем на дачу, то это будет расценено профессором и его другом как наше согласие на близкие отношения. Вероятнее всего, что за ужином последует приглашение лечь в постель, а это нам с тобой совершенно не подходит. Конечно, можно хорошо поужинать, а потом убежать, но убегать в горной местности, ночью – это страшно. Пойдём-ка лучше мы с тобой, Тамара, в кино. Когда фильм закончится, то и в гости идти расхочется. Мы купим дыню и дома разделим её на троих, Витю в долю возьмем.

Так Тома осталась на бобах, и интимный ужин на даче профессора закончился, не начавшись! Теперь она лежала под одеялом, её терзало горькое сожаление об упущенном шансе быть счастливой на одну ночь, и она злилась на Веру, пока не уснула, а утро всё вновь расставило на свои места. Тамара уже не сожалела, что всё получилась так, как получилось.

Прошло три дня, ссора между друзьями забылась, и вскоре троица вновь мирно ужинала вместе и готовилась к экзаменам. В такие вечера в гости не ходят и гостей не ждут, а занимаются по экзаменационным вопросам, чтобы избежать позора на экзамене.

Поэтому когда в комнату постучали, Тамара приподнялась с кровати и удивлённо посмотрела на Веру, а Вера – с недоумением на Тамару. Потом обе женщины разом повернули головы к Виктору, но тот пожал плечами и вновь уткнулся носом в свои записи, разложенные по всему столу. Так как никто из них не поспешил открыть дверь нежданному гостю, то дверь распахнулась сама и в комнату важно вошёл молодой мужчина с игривым выражением на лице. Взглянув на него, Вера опешила от возмущения.

– Здравствуйте вам! Моё почтение курсантам-врачам! Прекрасный вечер, чтобы проведывать друзей и товарищей. Готовимся к экзаменам? Так сказать, экзаменационные «страсти-мордасти». Представляюсь сам – Володя, инженер-дорожник, пришёл передать некоей персоне привет от её брата.

При этих словах он раскланялся перед Верой.

– Володя, не паясничай, я это не переношу! Что ты здесь делаешь? Тебя никто не приглашал! …Извините, – обратилась Вера к друзьям, – это друг моего брата.

– Вера, что с тобой случилось? Где милая улыбка и рука для поцелуя? Разве так встречают дамы своего давнишнего друга?

Потом Володя переключился на знакомство с Тамарой и Виктором.

Володя Коваленко быстро очаровал друзей Веры своими манерами, умением делать комплименты и талантом быстро втираться людям в доверие, поэтому его предложение поужинать на ночь глядя было с радостью принято, а то, что Вера имела иное мнение, как провести вечер перед зачетом, большой роли не сыграло, её подхватили под руки Тамара и Виктор, и вскоре весёлая компания сидела за столиком в ближайшем кафе, которое оказалось рестораном. После застолья с вином и закусками Володя проводил друзей к их общежитию.

Когда Вера поднималась по ступенькам, он уверенно взял её за локоть, чтобы поговорить наедине. Довольные проведённым вечером Тамара и Виктор отправились в комнату вдвоём, оставив Веру и её гостя стоять на крыльце общежития.

– Вера, послушай меня, как верного друга твоего брата-пуританина. Я приглашаю тебя, как даму моего сердца, продолжить наш вечер в более уютной обстановке, с шампанским и виноградом.

Ответа не последовало, но возмущённый взгляд Веры говорил сам за себя и требовал объяснения.

– Ну, ты уже большая девочка и всё понимаешь. Надо брать от жизни всё приятное, что она может дать человеку, а то состаримся и вспомнить будет нечего. А нас с тобой связывают годы знакомства, и пора закрепить это знакомство ужином при свечах в гостиничном номере на двоих.

Вера была уже знакома с таким вариантом свиданий. Она не забыла, каково быть фальшивой женой боксёра, но теперь она замужем и знает, что и почём.

– Володя, побойся Бога, то, что ты замышляешь, оскорбительно для меня. Во-первых, я замужем! А, во-вторых,…

Но другу её брата неинтересно было знать, что у сестры друга во-вторых и в-третьих …и он стал говорить напрямую.

– Да-да, я знаю, что ты замужем. Поэтому нашим отношениям теперь не помешают никому ненужные формальности. Проведём вместе ночь, втайне от всего мира, ночь любви! Это так романтично! Ты же мечтала об этом ещё девочкой, я помню твои влюблённые взгляды. Хоть прошло несколько лет, но ещё не поздно всё исправить…

Вера не ослышалась! Это постыдное предложение делал лучший и единственный друг брата! От стыда и унижения она прикусила губу и резко взмахнула рукой для удара по гладко выбритой щеке наглеца, но тут же передумала так эффектно завершить этот разговор. Пощечина имеет смысл только в том случае, когда человек ее еще достоин. Махнув на Володю рукой, словно тот был надоедливой мухой, Вера пошла к своим конспектам, с выпрямленной спиной и высоко поднятой головой.

Ко всему прочему, теперь она поняла, что бить человека по лицу совсем не так романтично, как это описывалось в романах, и даже противно.

На следующее утро Виктор пришёл на утренний чай с понурой головой. Плохое настроение юноши не вызвало никаких подозрений у Веры и Томы, ведь перед экзаменами курсантам не до сна. Во время завтрака Виктора потянуло на исповедь.

– Я переспал с Анжеликой… Понимаете, не имел морального права ей отказать в близости. Она сама предлагала себя с такой мольбой… – оправдывался Виктор, и Вера от неловкости старалась не смотреть в его сторону.

– Вера, ты этого не поймёшь, возможно, никогда, силу страсти, перед которой человеку не устоять. Она просила любви, как просят милостыню несчастные, и я не смог ей отказать. Это скорее жалость, чем проявление любви… Тома, ты меня понимаешь?

Тамара кивнула и предложила Виктору погладить его рубашку.

Курсы усовершенствования врачей не прошли даром, Вера возвратилась с багажом знаний в области неонатологии и с пониманием того, что мир вечной любви и супружеской верности существует, но только в книгах, а в жизни это фамильная реликвия, которая ещё жила в семье Шевченко.

* * *

Замужество никак не повлияло на Верино усердие в работе. Она по-прежнему отдавала больным детям свои знания, душу и сердце, а её мужу доставалось то, что можно было назвать банальным женским капризом, – право мужа спать с ней в одной кровати.

К Новому году Жене предложили работать инструктором по спорту при исполкоме Зеренды. На это хорошее назначение повлияли три фактора: три года безупречной службы Лебедева на подводной лодке, его титул мастера спорта и высокое положение в обществе его молодой жены.

Работа спортивного инструктора Евгению пришлась по душе. Дух соревнований, общение со спортсменами давали ему возможность поучаствовать в живой борьбе за медали. Районные соревнования проходили ежемесячно, и каждый раз после соревнований Женя полупьяный возвращался домой, желая быть рядом с той, кто всегда его поймёт и приголубит.

– Не сердись, Верочка-котлеточка, я как организатор соревнований просто обязан был выпить за успешное проведение соревнований. Только хорошей выпивкой можно привлечь молодёжь к спорту. Именно за это я получаю зарплату. Такова моя работа, делать всё для поднятия спортивного престижа района.

Вера понимала, что Женя прав, в её стране успехи любого мероприятия отмечались с бокалом в руке. Хотя служебное пьянство мужа её настораживало, но она старалась не выходить из образа смиренной жены Соколова, героя рассказа Шолохова «Судьба человека», который стал для неё идеалом замужней женщины. Вера и пьяному мужу не перечила, а трезвому всё прощала, надеясь, что он сам должен когда-нибудь понять, что водка ему не друг, не товарищ и не брат.

Теперь она носила красивую фамилию Лебедева, но от перемены фамилии особых перемен не чувствовалось, пока они не переехали в частный дом как молодая семья.

В тот год стояла суровая зима, а дом отапливался печкой-голландкой, что стояла посередине комнаты и давала тепло в радиусе трёх метров, тогда как в дальних углах стены промерзали до изморози.

Однажды в один из зимних вечеров Вера в холодной избе ждала мужа с работы, чтобы тот натопил печку. Она на плите приготовила ужин, но Женя не приходил. В холоде человеку можно только замерзать, даже принудительные приседания, чтобы согреться, только усугубляли ситуацию, вызывая приток холодного воздуха к телу.

Вера почему-то считала, что растапливать печки – это сугубо мужское занятие, и терпеливо мерзла. Что только она ни делала, чтобы согреться, и цыганочку танцевала в свитере и валенках, и горячим чаем упивалась, но мороз пробирал до костей, в доме замерзали даже стрелки часов на стене, потому что они двигались по циферблату в черепашьем темпе. Когда её терпение подошло к критической точки переносимости, молодая женщина забыла про свой гонор, быстренько оделась и подалась на поиски мужа, забывшего о своём долге и жене, которая скоро окоченеет, прижавшись к холодной печке.

Крадучись, шла Вера по сугробам вокруг спортивного корпуса, где работал её муж. Через крошечное отверстие в обледенелом окне тренерской комнаты она разглядела Женю со стаканом в руке. Предательство было налицо!

– Как он мог со мной так поступить?

Решив стать жертвой бессердечного мужа, Вера вернулась домой и забралась в промёрзшую супружескую постель прямо в верхней одежде, намереваясь стать к утру закоченевшим трупом, хотя осознавала, что мстить мужу ценой своей жизни – это банальное самоубийство.

В полночь замерзать одной в ледяной постели показалось ей пыткой, и тут взыграл инстинкт выживания! Вера выпрыгнула из-под пухового одеяла и бросилась к вешалке, ибо отчаянно желала жить, всем смертям назло! Она напялила на себя тяжеленный тулуп, выпрыгнула во двор, где у порога лежали расколотые дрова, и, как драгоценную ношу, принесла тяжёлые поленья в дом, а потом похлопала холодные бока печки-голландки, как утешают поверженного врага.

Растопить печь быстро не получалось. Если огонёк в горниле печи постоянно затухал, то надежда согреться всё больше разгоралась. Снова и снова чиркала женщина спичками, поджигая обрывки газет, обжигая собственные пальцы, пока пламя, набравшись смелости, не охватило дрова жаром.

Комната стала наполняться благодатным теплом, а с теплом в комнату возвращался жилой дух. Гордая собой, Вера не поленилась и дважды сбегала на улицу, чтобы полюбоваться столбом густого дыма, валившего из трубы в тёмное небо. С приобретением опыта печника укрепилась её надежда создать крепкую трудовую семью.

К весне молодые супруги Лебедевы переехали в двухкомнатную квартиру с центральным отоплением, где они отпраздновали свою ситцевую свадьбу и поступление Жени на заочный исторический факультет университета в Петропавловске, Верины родители обещали оплатить учёбу зятю.

Всё в семье шло хорошо, как по маслу.

Молодые супруги получили квартиру во врачебном доме, что стоял на берегу Зерендинского озера. В этом доме на втором этаже проживала семья Людмилы, кузины Вериной школьной подруги. Именно Людмила повлияла на выбор Веры просить распределения в Зеренду, где нуждались в педиатрах.