Проект С.А.Г.Р.А.

Некоторые?

Ну да. К примеру, в гостиничном бизнесе Андорры наши позиции составляли порядка 50 % и мы легко могли повысить эту долю до 80 %. Ну и в других важных отраслях мы тоже закрепились на приличных уровнях.

Начались публичные выступления против подушного налога – примерно так же, как и в Великобритании, но мы не дали стать им массовыми. Особо активных мы привлекли в «программу компенсаций». Пришлось, правда, поторговаться, но основные буяны покинули страну уже через два-три месяца.

С некоторыми достаточно престарелыми жителями провели профилактические беседы: вы следите, чтобы ваши родственники не принимали участия в протестах, а мы не будем подавать на вас в суд из-за неуплаты налогов. На стариков такие предупредительные меры обычно действуют.

В итоге на пятом году мы довели подушный налог до 3,5 тыс. дол. «с души» – что означает для семьи, к примеру из 4 человек уже 14 тыс. дол. в год. Тут уже из претендентов на выезд – пока платят компенсации – выстроилась целая очередь, а когда мы пустили слух, что налог будет и далее повышаться, а компенсации могут совсем отменить, то начался даже некоторый ажиотаж.

Понимаете, мы ведь использовали и некоторые естественные процессы. Хорошей работы в Андорре всегда было мало, приличных образовательных учреждений нет, поэтому амбициозно настроенные молодые люди и так стремились уехать за границу. А тут им еще предлагают деньги – первые отъезжающие ведь получили уже по 100 тыс. дол., потом мы стали платить по 90, 80 и уже дошли до суммы в 65 тыс. дол. И с угрозой скоро вообще закрыть программу компенсаций.

Также довольно существенную долю населения в Андорре составляли натурализованные иностранцы. А они, как только услышали о подушном налоге, сразу собрались и уехали.

Забегая вперед, скажу, что и мы дальше, в Испании и Португалии, столкнулись с той же реакцией. В прошлом в этих странах в статусе постоянных жителей находились около 500 тыс. англичан, и еще примерно 1,2 – 1,3 млн. имели дома и квартиры, используемые только в курортный сезон. Для пенсионеров проживание на полуострове обходилось в 2-2,5 раза дешевле, чем в остиальной Европе.

Но вот Испания и Португалия вошли в ЕС, ввели евро, подняли базовую ставку НДС до 20 %. Цена на все стали быстро расти, те же англичане забеспокоились и начали перебираться в другие страны – в Австралию, Новую Зеландию, или ближе – в Турцию или Болгарию. А когда только они услышали о возможности введения подушного налога – исход принял массовые масштабы.

Теперь внутри Андорры: недовольство сильно бедных сбили – по крайней мере, на публичном уровне, введением заведений бесплатного питания и отменой платы в общественном транспорте (последнее стоило нам немного, в Андорре и всего-то не более десятка автобусных маршрутов). Заметим, что все эти льготы – только для граждан Андорры, поэтому неимущие из приезжей публики страну немедленно покинули.

И еще важно, что мы никаких мер по насильственному взиманию налога не предпринимали. Поэтому люди, конечно получали ежегодно извещения об уплате налога и видели там суммы прироста задолженности, но поскольку больше мы их никак не беспокоили, то считали, что, может, все и так обойдется.

И если речь шла о старых людях, то мы и не планировали форсировать события до появления наследников. И там, где они были, как раз они с стали проявлять беспокойство. Но что они могли от нас требовать: либо плати налоги за своих стариков, либо должен считаться с тем, что все их наследство может уйти на уплату задолженности по налогу. Некоторые сумели уговорить своих родителей выехать из страны по «программе компенсаций», а с другими случалось то, что и должно было случиться.

В общем, так или иначе, через 7 лет мы имели в Андорре «нашего населения» более 78 %. Из оставшихся 22 % примерно 16-17 % находились в процессе выезда «за компенсацию» – фактически соглашаясь на любую сумму, поскольку мы уже объявили, что в следующем году подушный налог составит 5 тыс. дол., и еще через год – 6,5- 7 тыс. дол. и только 5 % положились на судьбу и решили ничего не изменять в их положении. Их мы и не беспокоили – хотя извещения о накоплении задолженности по налогу направляли им каждый год.

Вот тогда мы впервые публично заявили о начале нашего проекта. И это начало было очень простым, скорее даже – тривиальным: Андорра немедленно предоставляет свое гражданство любым лицам, внесшим в ее суверенные фонды сумму не менее 15 млн. дол.

Многие другие страны давно использовали такие или аналогичные программы («гражданство, или вид на жительство – за инвестиции»), из общего ряда выбивалась только сумма. К примеру, в США и Канаде постоянный вид на жительство предоставлялся за инвестиции в 1 млн. дол.

И уже через год мы имели почти 15 тысяч новых граждан Андорры, и общий капитал в 225 млрд дол. И мы были готовы ко второму этапу – поиску альянсов на остальной территории Иберийского полуострова. Альянсы на федеральном уровне мы вообще не рассматривали, наши цели были – на уровне провинций. А первый альянс нам удалось заключить именно с Гранадой, отсюда и САГРА.

Что очень просто и гладко?

Не просто, и не гладко. Просто ты многого не знаешь, и многое, наверное, никогда не будет известно.

Итак, пойдем дальше. Гранада. Применен тот же механизм, что и для Андорры. Гранада – наша и мы создаем конфедерацию Андорры и Гранада. Затем – из конфедерации мы образуем уже единое государство – «Сообщество Андорры и Гранады», САГРА и вводим единое гражданство САГРА. Итак, этап стартовой подготовки – завершен. Пошел отсчет времени настоящей реализации нашего проекта – начался этап экспансии уже на всей территории полуострова.

И вот – наш следующий шаг. Мы вводим, одновременно, в Испании и Португалии, подушный налог в размере 1 тыс. дол. и объявляем «программу компенсаций», с выездной премией в 100 тыс. дол.

В итоге мы имеем следующее. В Испании население – 40 млн. и в Португалии – еще 10 млн. чел, и первый же год мы имеем 50 млрд. дол. дополнительного дохода и дальше каждый год – плюс такая же сумма.

Программой компенсаций воспользовались в первый год всего 270 тыс чел., большинство присматривались, осторожничали, и получили уже в следующем году неприятный сюрприз: компенсационную премию мы резко понизили – до 30 тыс. дол,, а подушный налог – повысили до 1300 дол. И объявили, что, к сожалению, этот налог нам придется повышать и далее.

Чистый финансовый результат первого года для нас: 50 млрд дол. минус 27 млрд. дол. выездных премий равно плюс 23 млрд. дол.

Но как это вам все удалось?

Сейчас узнаешь. Затем мы взяли паузу. Даем поработать естественным процессам: старики постепенно уходят, молодежь уезжает, поскольку нет работы. И постепенно нарастает поток желающих получить компенсационные премии, многие понимают, что дальше будет не лучше, а премии могут и прекратиться: на второй год – всего 35 тыс., но на третий год – уже 180 тыс,, и на следующий год – рост до 315 тыс.чел.

В общем, пока нас эта динамика пока устраивала.

А дальше?

А дальше, дорогой мой Рональд, мы работаем! И мы рассчитываем в этой работе и на тебя! Поэтому пора тебе не только задавать вопросы, но и отвечать на них!

Вводный курс Сола в историю САГРА на этом закончился, закончу и я на этом. И дальше продолжу свою историю уже в правильном хронологическом порядке.

А тогда я просто зашел в бар и потом пошел спать

Воскресенье. 5 июня.

Утром – такси в аэропорт. Билеты на стойке авиакомпании, бизнес-класс.

Вас ждут. Мистер Бранвик уже в самолете.

И, действительно, когда меня и еще четверых пассажиров провели прямо в ВИП-салон, Питер уже ждал меня там.

Привет, Рональд! Располагайся! Ты все такой же въедливый, любишь все уточнять до мелочей?

Но, Пит, это – моя работа. И в моей профессии невнимание к, как ты говоришь, мелочам – смертельно опасно. И не только, и не столько для меня, сколько для….

Ладно, ладно, все ОК. Скоро ты все поймешь.

Три с половиной часа полета мы провели в разговорах. Питер многое мне рассказал, признал, что все случившееся, конечно, сильно на нем отразилось (и он, действительно, за эти прошедшие несколько месяцев заметно изменился), но, тем не менее, несмотря на все это, дело остается делом, и он сейчас имеет все полномочия, чтобы обсудить все стороны моего привлечения к работе в САГРА. Есть «добро» на мою кандидатуру «на очень высоком уровне», определен примерный круг вопросов, которыми бы я мог заниматься непосредственно «в сфере его ответственности», и в ближайшие дни мы все это обсудим и решим, с чего начать.

Я тебя познакомлю со всеми нужными людьми, мы решим все организационные вопросы, а дальше будем уже определяться «по ходу дела».

И вот тебе наш коммуникатор, называется – телетрон.

Что еще за телетрон? Зачем он мне? У меня есть свой телефон. И ты его знаешь, ты по нему уже звонил.

Объясняю. Этот телефон, мы его называем – телетрон, аппарат нашей национальной системы связи. Наличие этого средства связи – обязательное условие для граждан САГРА и для служащих статуса В-6 – В-7. Этот телетрон дает сообщение о месте, где находишься, каждые тридцать минут. Контрольный центр полиции видит на электронной карте, где ты есть и как ты перемещаешься. Если они видят, что ты в опасном месте или что к тебе перемещается источник потенциальной угрозы, то вот здесь зажигается красная лампочка. И тебе лучше ответить на этот сигнал и имей в виду, этот контроль и лампочки действуют независимо от того, включен этот твой аппарат или нет.

Если ты не ответишь – может быть, телетрон сломался или что другое – тебя найдут и если проблема только в телетроне – тебе вручат другой телетрон.

Но лучше, чтобы ты этот аппарат никогда не отключал. Теперь еще одно. Если у тебя проблемы, тебе угрожают или ты нуждаешься в помощи, то ты должен нажать вот эту кнопку и сказать в трубку…

Что сказать в трубку?

Что угодно – если не можешь прямо указать на свое опасное положение, то – любые два, три, пять слов. Хоть типа – «Все хорошо, прекрасная маркиза». Чем больше слов ты скажешь, тем лучше.

В этом случае телетрон устанавливает контакт с центром защиты граждан, в котором компьютер с помощи программы анализа голоса определяет характер и интенсивность угрозы.

К примеру, меня сбросили с пятнадцатого этажа. И пролетая мимо пятого этажа, я сообщаю, что у меня все в порядке!

Типа того. Но лучше с этим не шутить. Если компьютер дает заключение, что есть угроза жизни респондента, то включается система жесткого реагирования. Могут быть задействованы любые средства поддержки – местные, международные, и т.д. Включая и направление спецотряда наших вооруженных сил – если в этом будет необходимость.

Любые средства?