Советник президента

– Не знаю. Вроде бы всё перепробовали, а толку никакого. Видимо, до скончания века придётся тут сидеть.

Помолчали. Первым нарушил тишину фантаст:

– Я вот всё думаю о твоих словах… Если время течёт вспять, и только поэтому мы оказались в психушке, может быть, попробовать изменить направление движения?

– И не надейся! Против науки не попрёшь, – возразил физик.

– А если проделать мысленный эксперимент?

– Это как?

– Представь, что мы в машине времени. Всё зависит от того, какую кнопочку нажать, и полетим либо в будущее, либо в прошлое. Ты куда предпочитаешь?

Физик оглянулся по сторонам.

– Я вижу тут только кнопку вызова санитара.

– В том-то и дело! – радостно вскричал фантаст, вскочив с кровати. – Наши возможности ограничены пределами нашего воображения. Стоит себе представить…

– Я понял! – физик перебил Лепилина. – Ты предлагаешь считать, что мы находимся на воле, а все остальные там, за каменной стеной с колючей проволокой.

– А разве не так?

– Это с какой стороны смотреть…

– Вот именно! Но дело даже не в этом, – фантаст расправил плечи, помассировал грудь и стал ходить по комнате, размахивая руками в такт шагам. – Представь, что мы летим.

– Ну прилетели. И дальше что?

– Ты забегаешь вперёд, – фантаст хотел что-то объяснить, но решил не останавливаться на частностях: – Ладно, прилетели. И где теперь находимся?

– В психушке, где ж ещё?

– Ты слишком узко мыслишь, – огорчился Лепилин. – Впрочем, это обычное дело для профессиональных физиков. У вас нет полёта мысли! Вы мыслите только от сих до сих, как примитивный компьютер, работающий по заданной программе.

– Ты физиков не обижай, а то в глаз получишь, – лениво огрызнулся физик.

– Ну вот, ещё одно проявление узости мышления. Любую оригинальную идею вы сразу отвергаете вместо того, чтобы дослушать до конца.

– Да ладно, излагай! Чего там у тебя?

Вдруг дверь отворилась и в палату, слегка покачиваясь после промывания мозгов, вошёл Прухан.

– А я всё слышал! Что, без меня решили улететь?

– Если есть желание, присоединяйся, будешь третьим, – предложил Лепилин.

– Желание есть. Хочу, чтобы меня перебросили во времена Богдана Хмельницкого. Я им покажу союз с Россией! – заорал Прухан и угрожающе выпятил живот.

– Ну вот, я так и думал, что этим всё закончится, – физик перевернулся на другой бок, демонстрируя полное безразличие к обсуждаемой проблеме.

Но не тут-то было. Прухан завёлся, орал не умолкая, не давал Лепилину сформулировать мысль, перебивая его на полуслове, и чтобы как-то унять политолога без помощи врача и санитаров, пришлось физику вмешаться в разговор:

– Граждане! Ну сколько можно втолковывать одно и то же?! Если время движется вспять, это вовсе не значит, что туда же перемещается материальный мир. К примеру, Газпром так и останется Газпромом и будет по-прежнему финансировать «Зенит», а в США вместо Тренда не станет править Авраам Линкольн. Поймите же, что смена направления движения произошла только в наших умах!

– Так я же о том и говорил! – Лепилин явно обиделся на физика за то, что он пытается украсть идею, и повторил прежние свои слова. – Поэтому мы и сидим в психушке!

Даже Прухан стал что-то понимать, однако не в его правилах подчиняться обстоятельствам:

– Так надо срочно улетать!

Ну что тут поделаешь? Пришлось физику принять условия игры:

– Ладно! Лепилин, запускай машину.

Фантаст забегал по комнате, размахивая руками…

– Ну что, летим?

– Летим, братцы! Ещё как летим! – заорал Прухан.

Тут что-то громыхнуло, порыв ветра распахнул окна, в палате внезапно потемнело. А вслед за тем послышался гул улетающего самолёта…

Егор захлопнул крышку ноутбука. Для начала этого достаточно. Можно досрочно отчитаться о выполнении порученной ему работы. Но почему-то нет полного удовлетворения. Егор вдруг понял, что всё не так смешно, как он здесь написал. А почему бы не поверить в эту сумасшедшую идею? Ведь всё становилось на свои места – время действительно повернуло вспять, но мы этого не замечаем и продолжаем идти вроде бы вперёд, хотя на самом деле пятимся. Мы деградируем на глазах, но не способны этого понять, поскольку не с кем сравнивать. Куда подевались великие мыслители, композиторы, художники? Во что превратилась русская литература!

Увы, всё осталось в прошлом, а мы и не заметили, как повернули назад, не замечаем, что топчем достижения прошлых поколений. Теперь работа с компьютером заменяет нам мыслительный процесс, живопись сводится к Фотошопу, а литератором считает себя каждый графоман, которому удалось разместить свой текст на одном из сайтов в интернете. Проблема ещё и в том, что издателей и продюсеров интересует только прибыль, а для этого надо угождать публике – той, что в восторге от халтурных телесериалов и незатейливого чтива перед сном.

Как ни странно, прав Лепилин – всё зависит от нашего желания. Но если такого желания нет, если только одиночки пытаются противостоять убогому мейнстриму, тогда катастрофа неизбежна.

Глава 47. Не мытьём, так катаньем

Праздник вроде бы удался. Костик сидел во главе стола, оглядывая публику – несмотря на понижение в должности, его ещё не списали со счетов, чему свидетельством было присутствие многих влиятельных людей из бизнеса, которым в бытность вице-премьером оказывал поддержку. Со всех сторон неслось:

– Костик! Ты наша надежда и опора.

– Костик, дорогой! Что бы я делал без тебя?! Так бы и торговал укропом на базаре в Тёплом Стане.

Некоторые из прозвучавших тостов были весьма сомнительного содержания:

– Спасибо, Костик, что ты есть! Борись и не сдавайся! Да я с себя последнее сниму на благо общего дела, если пожелаешь!– кричала подвыпившая дама весом не менее ста килограммов.

Вслед за ней выступил ещё какой-то «фрукт», видимо, с криминальным прошлым:

– Долгих лет тебе, Костик! Главное, чтобы подольше оставался на свободе. А всё потому, что без тебя мы, как без рук.

Впрочем, чего ещё можно ждать от захмелевшего производителя сосисок и сарделек. Хорошо хоть подарок выбирал не из того, что выпускает его фирма.

В разгар застолья прибыли и несколько человек из правительства, к сожалению, не выше уровня заместителя министра. Но огорчало не это – по каким-то причинам не смог приехать Аксельборг, а тут ещё куда-то Агузов запропастился. Позвонил из Внуково, как только приземлился самолёт, но потом стал совершенно недоступен. Где-то внутри возникло нехорошее предчувствие, и чем больше хвалебных тостов Костик слышал, тем более реальным становилось ощущение, что присутствует он не на своём дне рождения, а на поминках.