Палата № Z

Так что же предпринять теперь? Та свобода, которую обрели, образно говоря, совершенно несъедобна. К делу её никак не приспособить, поскольку ничегошеньки она им не даёт. Разве что ощущение, да и то трудно описать. С этими мыслями Влад и заснул после того, как Машина тётка накормила ужином. Всё остальное решили оставить до утра.

А на следующий день произошло то, чего Влад никак не ожидал. Александра Никаноровна решила взять это дело в свои руки. Судя по всему, ещё накануне Маша всё ей рассказала, и вот… Собственно, началось, как и положено, с допроса, а затем тётя Шура кое-что поведала им о себе:

– Я раньше работала судьёй… Работала тридцать лет, до тех пор, пока не уволили.

– За что?

– Якобы за то, что нарушила Судейский кодекс. Да что тут говорить, строптивых у нас нигде не любят, вот и муж от меня из-за этого ушёл. Он из прокурорских… Не захотел губить свою карьеру, – криво усмехнувшись, пояснила тётя Шура. – Но я о другом. Как-то слушалось у нас одно дело о захвате заложников. Их держали до тех пор, пока не сообщили обо всех своих счетах и не перевели деньги туда, куда им указали… Ну а с вас что взять?

Бывшая служительница Фемида смотрела на беглецов с явным подозрением – видимо, не поверила в то, что они ей рассказали. Переубеждать её нет никакого смысла, поэтому Влад просто ответил на вопрос, повторив то предположение, которое ранее высказал Егор:

– Была одна версия. Будто бы цель этой акции состояла в том, чтобы проследить всю цепочку событий, которая привела к разоблачению одного из заместителей премьера. Тех, кто был так или иначе причастен к этому разоблачению, собрали в одном месте, изолировав от внешнего мира, и ждали, когда они, то есть мы, сами того не сознавая, поможем им в этом деле разобраться.

– И как, вы помогли?

– Да есть такое подозрение. Но были и другие версии. Мы уже приблизились к разгадке, и тут… Тут, как назло, появилась Маша.

Случайно или для того, чтобы сбить их с толку, чтобы не успели докопаться до истины? Эта мысль возникла у Влада лишь сейчас. Иногда полезно заново проанализировать события, и тогда на первый план выходит то, на что прежде не обращал внимания. Вот и теперь возникший вдруг из памяти образ Маши мог многое изменить в понимании того, что произошло. По крайней мере, Владу показалось, что это так… Ну кто же мог предположить, что шесть интеллектуалов в сереньких халатиках с белой буквой Z на левой стороне груди станут разменной монетой в большой игре, смысл которой до сих пор не совсем понятен? Есть только догадки, а ясности всё нет.

– Давайте вот что сделаем, – предложила тётя Шура. – У меня сохранились связи в Генпрокуратуре и в Следственном комитете. Не бог весть какие близкие друзья, но думаю, что информацией смогут поделиться. Ну а потом уж будем думать, что нам предпринять.

Тётя Шура уединилась в своей комнате, видимо, с кем-то созванивалась, а потом уехала в Москву. И что оставалось делать беглецам? Кузьма нашёл себе занятие – копался в домашней библиотеке бывшего судьи, надеясь отыскать что-то по истории Руси, а Влад попытался разговорить Машу, рассчитывая что-нибудь узнать о её семье и неизвестном покровителе. Увы, ничего не получилось – Маше эти расспросы не понравились, и она тоже куда-то укатила, сославшись на дела, даже забрала с собой планшет:

– Зачем он вам, если в доме есть другой компьютер?

Что ж, делать было нечего, и Влад попытался отыскать в интернете хоть что-то связанное с таинственным исчезновением Егора, Антона и Кузьмы. Но ничего так и не нашёл. Даже на сайте «Эха столицы» ничего не изменилось – о кадровых чистках там никто не помышлял, и не было никаких следов того подсолнуха. И впрямь, если отбросить версию о двойниках, остаётся поверить лишь в существование двух параллельных миров – в одном жизнь течёт по-прежнему, а вот их шестерых закинуло куда-то в Зазеркалье, где всё совсем не так. Помнится, в той сказке нашлось объяснение всему, что происходило – это был сон Чёрного Короля, а Алиса оказалась в роли Белой Пешки. То, что они стали пешками в руках опытного шахматиста, уже не вызывало никаких сомнений. Но кто же он?

К вечеру вернулась тётя Шура. Вошла и только руками развела, мол, ничего не удалось узнать. А после ужина намекнула, что ей посоветовали не лезть туда, где можно не только потерять должность, хотя ей это уже не грозило, но и накликать на свою голову ещё немало неприятностей. Однако Влад уловил в её глазах, нечто такое, что оставляло слабую надежду. Неужто удастся выбраться из этой передряги?

И вот когда все уже готовились ко сну, Александра Никаноровна предложила Владу выйти покурить на свежем воздухе. Сели на скамейку в саду, Влад угостил тётю Шуру сигаретой, тут она и говорит:

– А как тебе такой вариант? Что если повиниться?

Влад поначалу не понял:

– В чём?

– Да какая разница? Тут важно продемонстрировать лояльность, признаться в том, что был не прав. Тебя же от такого не убудет! Зато вернёшься к прежней жизни, будешь книжки писать…

– И прославлять тех, кто меня упрятал в ту палату… – Влад покачал головой: – Нет, такая жизнь не для меня. Да вот и вы… Вы тоже не поддались на уговоры, не смирились, потому и пострадали.

– Это совсем другое дело. В нашей профессии всё просто и определённо: либо да, либо нет, то есть либо выполняешь распоряжение начальства, либо получай волчий билет и иди на все четыре стороны. Ну а тебя никто не заставляет пресмыкаться, начальников над тобою нет, можешь писать о чём угодно, только не надо нарываться.

Только теперь Влад понял, что та пресс-конференция – это был намёк, мистификация, но с глубоким потаённым смыслом. Мол, намотай на ус, пойми, что требуется от тебя, и живи!

– Ладно, я подумаю, – и уже вдогонку, когда тётя Шура собралась уходить: – А как же они объяснили наше исчезновение родным, коллегам по работе?

– Да очень просто. Карантин! – и, видя недоумение Влада, добавила: – Вот и понимай, как знаешь.

Глава 19. Три плюс два

– А это что за шут гороховый?

Появление Макса никого из обитателей палаты особенно не удивило. Ну попался, так нечего было убегать! Тут и малая толика зависти к тому, кто хотя бы день насладился ощущением свободы. Да и позлорадствовать немного можно. А как иначе, если побег устроили втайне от остальных? Но когда в комнату втолкнули это чучело с всклокоченными волосами и гримасой отчаяния на лице, все забыли, что ещё совсем недавно испытывали точно такие же чувства, разве что выглядели куда благопристойнее.

Макс тут же завалился на кровать и повернулся лицом к стене, демонстрируя нежелание с кем-либо общаться. Ну а вновь прибывший, видя, что оказался в компании приличных людей, понял, что пора представиться:

– Я Майкл, журналист газеты «Сан».

– О, привет, коллега! А я Веня, один из основателей «Эха столицы».

– Yes, yes! – обрадовался Майкл. – Я много о вас слышал. Самая популярная радиостанция России, причём находится в оппозиции к правительству.

– Ну, не совсем так. Мы предоставляем трибуну для самых разных мнений.

– Но важно, кто это комментирует.

– Тут вы правы, – однако Веня предпочёл не развивать опасную тему: – Так каким ветром вас к нам занесло?

– Хотел на резиденцию посмотреть, ту самую. А там солдаты с винтовками наперевес…

– И что?

– Когда узнали, что иностранец, отпустили. Но позже то ли передумали, то ли на меня напали уже совсем другие, и вот я здесь.

Майкл так и не разобрался в том, что с ним случилось, и не переставая задавал вопросы:

– Неужели у вас даже по лесу нельзя бегать голышом? А где нудистские пляжи? Я так и не нашёл. Ну разве можно ущемлять права своих сограждан? Не зря в Британии сложилось мнение, что это варварская страна. Ребята, с вами работы непочатый край!

Никто с ним и не собирался спорить, поскольку псевдосексуальные изыски отошли для них на задний план. Всё это можно обсудить, и притеснения лесбиянок, и проблемы мужеложества, но только не в этой обстановке. Вот за рюмкой водки – совсем другое дело! Тогда наверняка пришли бы к какому-то консенсусу.

Когда Майкл во всех деталях поведал о своих злоключениях, о том, как напугал Макса, а потом был арестован вместе с ним, Антон и Егор не сдержались – ситуация и впрямь была забавная.

– И как же они не разобрались, что дело имеют с иностранцем? – давясь от смеха, еле выдавил из себя Егор.

– А им всё по фигу, – подал голос Макс. – Это же не ФСБ, а какой-то ЧОП, у них такая надпись на камуфляже.

Тут Веня призадумался. Если это не спецслужбы, надежда на взаимопонимание рассыпается в прах. Чоповцы выполняют приказ своего хозяина, а какой у него интерес в том, чтобы брать людей в заложники? Только выкуп, и притом немалый! И где взять такие деньги? Сам он далеко не бедный человек, но что взять с биолога и следака?

Пока Егор выведывал у иностранца подробности захвата, Веня мучительно искал варианты – как использовать эту ситуацию? Похитители должны освободить Майкла, как только поймут, что не того взяли. Ведь завтра же его начнут искать, власти кинут на это и полицию, и ФСБ. Понятно, что им не хочется, чтобы объявили новые санкции, на этот раз за похищение подданного британской королевы. Да уж, британцы не сдают своих – не то, что наши! Вот и теперь бросили на произвол судьбы.

Итак, когда ошибка обнаружится, Майкла вывезут на трассу и высадят у ближайшего таксофона, чтобы связался со своим посольством. Ну а это место окажется засвеченным, поскольку Майкл раззвонит о нём на весь мир. Ну как же, у русских есть секретные тюрьмы, где держат оппозиционеров, причём далеко не радикалов, а вполне умеренных. Собственно говоря, его даже уговаривать не надо – этого захвата он не простит. Надо только объяснить, кто такие Макс, Егор, Антон, а остальное сам додумает.

Но что же будет с ними? Есть два варианта: то ли сразу отпустят, то ли перевезут в другое место. А то и вовсе закопают! Но об этом не хотелось размышлять – в любой ситуации надо надеяться на лучшее. Даже если окажутся в другой «тюрьме», рано или поздно их должны найти. И более того – устроят пресс-конференцию, где Веня во всеуслышание заявит, что в России секретных тюрем нет, а взяли его в заложники какие-то бандиты, чтобы потребовать немалый выкуп. Требовали или нет – это уже второе дело. А вот его заявление будет очень кстати, хотя вряд ли британцы санкции отменят.

Вене даже не пришлось объяснять Майклу, как они здесь оказались. Антон, Егор и Макс уже всё рассказали, опустив лишь те подробности, которые знать посторонним ни к чему:

– Вы только представьте, трёх известных учёных, популярного журналиста, следователя Генпрокуратуры и писателя заперли в этой тюрьме на две недели!