Советник президента

– Послушайте, Борис! А что если сделать так? Ведь вы сели на ту самую дрезину в одной из прибалтийских стран?

– Ну да! Я же вам говорил, это было в Эстонии.

– Допустим, что на той же дрезине прошлой ночью вы вернулись из прошлого назад, но… Но по ошибке угодили в болото, в Эстонии их много. Так могло быть?

– Безусловно! – Джексон с надеждой посмотрел на Платова, ожидая чуда.

– Дрезина утонула, вы спаслись, потом заблудились и забрели на нашу территорию, где вас задержали пограничники…

– Владим Владимыч! Отец родной! Я всегда говорил, что вы светоч мысли. Все эти Буши и Обамы вам и в подмётки не годятся! Дайте, я вас… – и Борис полез лобызаться.

Понятно, что это зафиксировали на видеокамеру, так, на всякий случай. А Платов уже вызвал секретаря:

– Немедленно опубликуйте заявление МИД. А содержание такое. Сегодня ночью на российской территории в районе границы с Эстонией пограничниками был задержан гражданин. При нём не оказалось ни вещей, ни документов, однако после того, как неизвестного отмыли от болотной тины, он был опознан как Борис Джексон, министр иностранных дел Великобритании. В ближайшее время он будет передан представителям британского посольства для выдворения из страны и отправки в Лондон.

Секретарь вышел, чтобы исполнить поручение президента, а Джексон, сидя на стуле, размазывал слёзы по лицу и твердил, не переставая:

– Вы меня спасли! Вы меня спасли! Владим Владимыч, вы меня спасли!

– Борис, выпейте водички! Или что-нибудь покрепче?

– Вот вернусь домой и напьюсь, как зюзя! А всё потому, что вы меня спасли… Владим Владимыч, по-моему, вы не понимаете, что сделали. Я вам по гроб жизни буду благодарен!

– Ладно, успокойтесь! Вы мне помогли, а я вам. Так что мы в расчёте. И каждый должен возвратиться на своё место, как будто ничего и не было.

– А я согласен! – радостно воскликнул Джексон.

– Кстати, об этом «зюзе». Борис, откуда вы так хорошо знаете русский язык? Кое-кто из моих министров мог бы позавидовать.

– Откуда? Да оттуда же, откуда и «Борис». Однако, уж извините, не уполномочен разглашать семейные тайны. Пусть это будет неопознанный скелет в шкафу… – Джексон виновато улыбнулся, а затем спросил: – Так что, вы меня опять туда, в болото?

– Это ещё зачем?

– Ну-у-у, для достоверности, чтоб не возникло ненужных подозрений, – в глазах Джексона всё ещё читался страх перед возможностью разоблачения.

– Думаю, мы обойдёмся без этого, – чуть подумав, ответил Платов. – Но вот о чём хочу предупредить. Есть сведения, что вас объявят шпионом, работающим на Россию уже много лет.

От неожиданности Джексон на несколько мгновений решился дара речи, а когда вновь обрёл способность соображать, еле выговорил:

– Это ещё зачем?

– Чтобы списать на вас авантюру с отравлением Стригаля.

– Но это же всё она, Тереза! И Вингер! И госдеп!

– Не беспокойтесь! Мы уже продумали, как вы должны себя вести по возвращении в Лондон. На пасхальном банкете у лорда-мэра произнесёте обличительную речь, смешаете нас, прошу прощения, с дерьмом. Тогда уже ни у кого не возникнет ни малейших сомнений в вашей преданности королеве и интересам Великобритании.

– Ну да, так оно и есть!

– Ну что ж, пожелаю вам удачи! И дальнейшего карьерного роста – кто знает, может, станете премьером…

– Владим Владимыч! Вы великий человек!

На этом аудиенция закончилась.

Аналогичный разговор в это же время происходил в Москве, в одном из кабинетов Белого дома на Краснопресненской набережной. Конфиденциальность беседы обеспечила электронная «глушилка», хотя на всякий случай никаких имён договорились не называть. А речь шла о сотруднике СВР, обвинённом в работе на британскую разведку.

– Надо его срочно выручать.

– Вы уже достали своими авантюрами! Предлагаете брать Ясенево штурмом?

– Я совсем не то имел в виду. Можно подключить нашу прессу, направить обращение в ЕСПЧ…

– И что вы там напишите? Требуем освободить британского шпиона? Да это курам на смех!

– Но что-то надо делать! Он же не будет долго молчать.

– Самый надёжный способ это взаимовыгодный обмен. Ну вот например, можно арестовать за шпионаж артистов балетной труппы нашего Большого театра, когда они приедут на гастроли в Сеул.

– И когда же это будет?

– Кажется, в мае.

– Ну и за кем они шпионили?

– За персоналом американской военной базы.

– Думаете, кто-нибудь поверит?

– А это неважно! Госдеп добьётся их депортации в США, а там уж верь или не верь, но дело будет сделано.

– Толковая мысль! Я кое с кем переговорю.

Так кто же собирался выручать того самого «брюнета», имя которого по понятным причинам никто не называл? Эту загадку пока что не разгадали ни в одной из спецслужб, задействованных в раскрытии заговора. Не выяснили и того, с кем из заговорщиков связывались сотрудники ФСО. Ни в одном из реквизированных мобильников не нашли никакого криминала – только ничего не значащие разговоры с родственниками и друзьями. Штатные средства спецсвязи для подозрительных сообщений также не использовались, а доступ сотрудников к интернету на охраняемой территории был заблокирован. Высказывалась версия, что для связи могли использовать почтовых голубей, однако следов их пребывания в Ново-Огарёво не нашли – ни клеток, ни птичьего помёта. Загадочная ситуация! Ну не могли же заговорщики воспользоваться методами телепатии!

Дальше больше – когда Павлику, тому, что дипломат, показали фотографии тех, кого задержали в Ново-Огарёво, он никого не узнал. Такое впечатление, что он общался с призраками. По сути, следствие зашло в тупик: Гришу, контрразведчика из ФСБ, использовали втёмную, «брюнет» из СВР молчит, Павлик-дипломат толком ничего не знает и даже замдиректора из НИИ настаивает на своём – будто выполнял секретное задание СВР.

Платов сидел за столом в рабочем кабинете. Перед ним лежала куча бумаг, которые требовалось просмотреть и подписать. Это работа на весь день, и времени почти не оставалось, чтобы отвлечься от ежедневной суеты и не спеша подумать. А ведь ситуация критическая! Ну можно ли заниматься реформой Академии наук и проблемой повышения зарплаты у бюджетников, если где-то рядом затаился враг?

Судя по всему, требовалась какая-то сумасшедшая идея, чтобы выйти на главных заговорщиков. Жаль, что тот способ, который Платов использовал для общения с Тухачевским, здесь применить уже нельзя – наука утверждает, что это было возможно тогда и там, то есть в пераллельном пространстве, ну а в реальных условиях нереализуемо. Да и непонятно, кого именно следует так разыграть, чтобы добиться нужного признания – не станешь же подвергать проверке всех подряд, то есть всех чиновников высшего звена. Все эти министры, их замы, начальники департаментов вместе с заместителями – это же тьма тьмущая народу! Замучаешься проверять. Нет, для начала имеет смысл ограничиться министрами.

И тут в голову пришла мысль… «Ведь можно сделать проще, без всех этих заморочек с перемещением в пространстве и во времени. Представьте, что в интернете появляется запись допроса этого «брюнета» в СВР. Запись сделана нелегально, поэтому какие могут быть претензии к качеству изображения? Примерно то же было, когда фиксировали переговоры Удальцова с Таргамадзе. Ещё раньше генпрокурора застукали с девицей – тогда эффект был потрясающий! Ну а в нынешние времена даже не потребовалось бы укладывать его в постель – с девицей будет развлекаться совсем другой человек, а на дисплее компьютера появится тот, против кого и замышлялась провокация… Пожалуй, зря я бочку катил на российскую науку – кое-что могут, если очень захотят! А впрочем, нет – вроде бы эту технологию мы, мягко говоря, позаимствовали в Голливуде.

Итак, запись допроса… Там должны быть некие намёки на заговорщиков, но без указания фамилий. Якобы автор записи это вырезал, чтобы не оказаться пособником врагов. Далее нужно выбрать сайт в интернете, куда непременно заходят члены правительства. Но вот беда – один предпочитает смотреть порнуху, другой любит сайты про животных, а третьему подавай футбол или бои без правил. Надо заранее выяснить их предпочтения, составить список сайтов, купить там место для рекламы и разместить ссылку на нужный сайт, где «брюнет» и признается в своих грехах… И вот когда узнаем, что все подозреваемые заходили на этот сайт, на следующий день нужно вызвать каждого из подозреваемых на доклад. И посмотреть ему в глаза! Уж это я умею делать, то есть посмотреть так, что заговорщик наверняка запаникует… Что ж, мысль неплохая, а дальше… дальше, как получится, тем более что других вариантов нет».

Глава 18. Правила поведения

Уже к полудню Джексона привели в надлежащий вид, оставив нетронутой только оригинальную причёску. Для достоверности опрыскали пальто водой с запахом болотной тины, а в карманы положили несколько еловых иголок и пожухлых листьев. Обувь тоже обработали, но затем решили, что лаковые штиблеты следует заменить на кирзовые сапоги – блуждания по лесу британская обувка наверняка не выдержит, а сапоги ему якобы выделил завхоз на погранзаставе. Затем посол Великобритании был вызван в МИД, где ему и передали с рук на руки Бориса Джексона вместе с сапогами.