Уходящее время

– Мне лучше безо льда, – всё так же мрачно уточнила леди свой заказ по поводу бокала виски.

В том, что он я имею дело с дамой из каких-то недоступных для меня кругов, я уже не сомневался. Но вот причина её появления здесь по-прежнему оставалась неизвестной. Где это видано, чтобы леди бродила по ночам, да ещё в полном одиночестве?

– Что это на вас накатило? – последовал вполне резонный вопрос.

– Да вроде бы всё хорошо… Только чего-то не хватает, – леди глубоко затянулась. – А потому что жизнь не удалась. Теперь вот совсем одна…

Ну что тут скажешь? Это уже за гранью безысходности. Надо бы как-то успокоить.

– Не всё так скверно. Остались, наверное, подруги, родственники, – меня так и подмывало добавить что-то о любовниках, личной парикмахерше и массажистках. Но, согласитесь, это было бы чересчур: – У вас дети есть?

– И что я им скажу? – последовал вопрос.

Пожалуй, это тот самый случай, когда невозможно разобраться без рюмки коньяка.

– Так всё же, как насчёт того, чтобы нам выпить? Тут, рядом ресторанчик есть…

– Не могу видеть никого!

– Так мне уйти?

Был ли я искренним в своём ответе, этого и сам не понял. Во всяком случае, после джем-сейшн в «Бильбоке» желание обойтись без пустопорожних разговоров и поскорее лечь в койку – конечно, одному! – было бы вполне логичным и не требовало оправданий.

– Да вы не в счёт.

– И на том спасибо, – это было странно, но я вдруг испытал приятное чувство облегчения от того, что меня воспринимают как некий бестелесный дух. – Тогда, может быть, зайдём ко мне? Здесь рядом, я живу в гостинице… Угощу вас хорошим коньяком. Нельзя же вот так сидеть на скамейке до утра.

– Ладно уж, ведите.

Чего было больше в этих её словах – надежды, безразличия или обречённости, я так и не понял. Впрочем, не всё сразу…

Пока поднимались в лифте на седьмой этаж, оба молчали. Я – оттого, что просто не представлял, что бы ещё такое ей сказать. Видимо, выговорился за день. Она… А кто их, этих женщин, знает? Кстати, только теперь я разглядел, что уже не молода – лет сорок или сорок пять. Хотя при надлежащем уходе вполне можно выглядеть и на двадцать пять, особенно, если смотреть на неё издалека или ночью в парке.

Пока я пытался навести сколько-нибудь приемлемый порядок в номере, леди успела рассмотреть лежащие на столе рукописи и книги. Я так и оставил их лежать после недавней встречи с продюсером и режиссёром – кое-что в диалогах им не нравилось, пришлось подправить.

– Так вы писатель?

– В данном случае только сценарист… Снимаем фильм по моему роману.

– Наверное, интересно?

Я усмехнулся.

– Да, если прилично платят.

Вот так всегда, любой разговор непременно сводится к деньгам. Ну никуда от этого не деться!

– А сейчас что-то пишете? – леди продолжала перелистывать книги.

– Как вам сказать… В общем-то сейчас не того. Очень трудно угодить всем, я имею в виду и режиссёра, и актёров.

– Я вижу, и у вас проблемы.

Пожалуй, в этих словах было слишком много равнодушия. Где уж ей понять!

– Да нет. Всё, в общем-то, путём.

– А вот это замечательно! – незнакомка держала в руках одну из моих книг. – Я её читала.

Книга мне и самому нравилась, поэтому и взял с собой, надеясь заинтересовать местного издателя. Однако не самое подходящее время, чтобы содержание моего романа обсуждать.

– Так что будем пить? Шампанское? Водку? Может, виски?

– Шикарный выбор! Мне кажется, вы говорили что-то про коньяк? – заявила леди с прежним равнодушием.

– Да-да, конечно, – ну что ж, коньяк так коньяк. Я достал из бара бутылку коньяка, рюмки, шоколадные конфеты. – Прошу простить, вот только лимона нет.

– Не важно…

Я налил в рюмки коньяк. Выпили не чокаясь, как на поминках.

– Кстати, позвольте представиться, Влад.

– Вероника, – после некоторого раздумья призналась гостья.

Хорошо, если так. Имя, и в самом деле, привлекательное. Мягкое, как атласный шёлк, и словно бы шепчущее что-то. Надо полагать, что-то приятное. Вот так южный ветер нежно шелестит в ветвях.

Стоило мне подумать об этих ветвях, как тут же представил себе одинокую женщину, сидящую на скамейке. И то ужасное признание… Трудно представить, что бы вот так, первому встречному открывали свою душу. Впрочем, до откровений дело ещё не дошло.

– Слушайте, Вероника! Если честно, до сих пор в это не могу поверить. Неужели в вашей жизни всё так плохо?

Молчит. Выпили ещё по рюмке коньяка, и тут её словно прорвало – так бывает, если долго сдерживаешься, изводя себя, выматывая душу. И вот оказывается, что уже невмоготу.

– Вы знаете, я в юности очень наивная была. Влюблялась часто и каждый раз казалось, что на всю оставшуюся жизнь. Помнится, за одним актёром из местного драмтеатра бегала, потому и поехала в Москву поступать в театральный институт. Ну а там, сами знаете, руководитель курса так и пялит на тебя глаза, а потом предложит покровительство. И правда, на что может рассчитывать симпатичная девчонка из провинции, если не найдёт себе заботливого дядю?

– Ну, наверное, не со всеми так?

– Описать в подробностях? Или думаете, я всё сочинила в надежде подцепить на ночку мужика? – довольно резко отвечала гостья. Видимо, недоверие способно было вывести её из себя.

– А кто вас знает? – я лукаво улыбнулся. – Ведь и такое могло быть… Банальная семейная ссора, а теперь сочиняете байки про похотливых педагогов…

– Ну, знаете ли! Не надо мне вашего коньяка, – Вероника, и вправду, была возмущена, лицо её раскраснелось, она даже порывалась встать, видимо, чтобы уйти. Но что-то её остановило.

– Я только высказал предположение. Если не угадал, простите, – с кроткой улыбкой пояснил я.

– Вот так всегда, во всём люди ищут какие-то заморочки, которых нет.

После недолгого раздумья Вероника продолжила свою исповедь: