Храм воспитания

Люди, развившие вкус к печатному слову, много читают, а значит, больше размышляют. Это что-то вроде гимнастики мозга. А мозг у нас, как известно, – командир тела. Активно работающий мозг держит в тонусе весь организм. Неслучайно образованные и особенно высокообразованные люди, как правило, дольше живут, сохраняя ясность и продуктивность мышления.

Вот ведь парадокс. Все хотят жить долго, но почему-то далеко не все хотят развиваться всю жизнь.

Как ни ломай язык – всё равно поймут

«Грамматику насилуют языком». Это выражение принадлежит известному польскому юмористу Станиславу Ежи Лецу, так он хотел подчеркнуть, насколько серьёзна проблема.

То, что это насилие происходило и раньше, и не только у нас в России, конечно, утешает, но как-то не очень.

Признаем: мы позволяем себе больше искажений, чем другие народы. Отчасти причина тому – свободный порядок слов в русской речи, отчасти – наша безалаберность. Отчасти нас разбаловал сам язык: как ни искажай слова – тебя всё равно поймут.

Из новостной ленты Интернета: «Жириновского попросили лишить слова за оскорбление журналистки». Русскому ясно, что не Жириновского попросили, а Госдуму, и всё же – не в одну секунду.

Корреспондент телеканала «Россия-1» спрашивает олимпийских чемпионов Волосожар и Транькова: «Что внутри у вас в данный момент?» Понятно, хотел сказать: что вы сейчас испытываете?

Из новостей Интернета: «Евгения Васильева выложила в Сеть своё обнажённое фото».

Или Интернет сообщает: «Россия попросила самолёты США покинуть Сирию». Ясно, что писавший эти строки имел в виду просьбу к США, а не к самолётам.

Там же, в Интернете, сообщают: «В Омске угнали машину с припаркованным ребёнком».

Язык – граница национальной безопасности

Как ни странно, но неправильности говора кому-то даже нравятся. Даже Пушкин в этом замечен. Кто не помнит его слов: «Как уст румяных без улыбки – без грамматической ошибки я русской речи не люблю».

А уже в наши дни газетный магнат Уильям Хёрст дал совет подчинённым: «Не расстраивайтесь, если пропустили ляп. Знайте, что читателю это может даже понравиться».

Малоизвестный писатель первой половины XIX века Осип Сенковский с юмором писал: «Русская грамматика есть искусство говорить, как никто не говорит, и писать, как никто не пишет».

К тому же отношение к грамматике у нас какое-то детское. Если знаешь, как пишутся «жи» и «ши», – уже молодец, а все другие правила зачем?

Ни в школе, ни по радио, ни по телевидению нам не объясняют, что грамматические правила – это законы языка. Если их не соблюдать, происходит то же самое, что и при несоблюдении законов поведения, – начинается беспредел. Каждый вытворяет с языком всё что хочет.

Напрашивается сравнение правил речи с правилами дорожного движения. Кто у нас, в России, не нарушает? Езжу как хочу. Вот и говорю как хочу.

Но на дорогах цена безалаберности – чьё-то здоровье, а то и жизнь. А цена безалаберности в обращении с родным языком – состояние самого языка. Искажения отупляют язык, делают его примитивным. Тупой язык отупляет сознание. Народ безотчётно чувствует, что с ним что-то происходит, и снижает самооценку и самоуважение. А это влечёт за собой ещё более неприятные последствия.

Вероятно, озабоченность этой проблемой и заставила президента высказаться не так давно: «Сбережение родного языка – вопрос национальной безопасности».

Это, кстати, понимали в России во все времена. Большой ревнитель чистоты родной речи князь Вяземский писал: «Целость русского языка должна быть для нас так же священна, как и неприкосновенность наших границ».

Что происходит с народом

До конца понять, что происходит с языком, можно только одним способом – понять, что происходит с народом, творцом и носителем языка.

Народ сегодня, судя по всему, всё ещё находится в состоянии социального стресса 90-х годов прошлого века, потому и язык нервный.

Мы испытываем достаточно сильное воздействие англосаксонской цивилизации. Отсюда – расстановка приоритетов не в пользу родного языка. Знать английский престижно. Плохое знание родного языка признаёт за собой далеко не каждый.

И – самое главное. Мы сегодня гораздо меньше, чем раньше, читаем книги. В то же время гораздо больше, чем раньше, читаем вообще. Чего стоит один только Интернет, в котором торчат миллионы детей, подростков, взрослых. И мы больше, чем раньше, слышим живую разговорную речь в фильмах и в подобных наркотику ток-шоу.

Но! Если раньше, читая книги, мы осваивали грамотную литературную речь, то сегодня… Чему учит нас Интернет, будем дальше разбирать особо, в деталях. Чему учат радио и телевидение – тоже.

Но сделаем ещё один вывод. Если язык меняется вместе с народом, то и народ меняется вместе с языком. Это очень сложный процесс, описать который могут только специалисты. А описывают они всегда сложно, слишком научным языком. При этом читают их тоже только специалисты.

А нам важно, чтобы такие объяснения были предельно просты. Этому, как ни странно, помогает прошедший у нас в 2018 году чемпионат мира по футболу. Мы провели это гигантское мероприятие так, как сами от себя не ожидали. И это само по себе поразительно. Это говорит о том, что можем вызывать восхищение.

Но! В то же самое время, когда улицы были чисты, мы, такие удивительные, продолжали оставлять горы объедков и пластика в местах отдыха. Такие замечательные, мы продолжали гадить там, где весной половодье смоет наши нечистоты в реки.

Какая связь? Очень простая. Грязь в поведении неотделима от грязи в речи. Высокое мнение о себе, вызванное у иностранных гостей, не соответствует истинному положению. Не имеем мы права гордиться собой, пока изгаживаем свои города и водоёмы, дороги и подъезды – всю страну по большому счёту. Пора понять, что нам как воздух нужна чистота. Чистота во всём. Во всём! А пока… Бумага не краснеет от того, что пишут некоторые наши писатели и журналисты, и уши наши не вянут от того, как мы говорим на родном языке.

Элита и язык

Пушкин оставил завет: «Слово поэта – его дело». Эту мысль можно развить. Все мы, не только поэты, ведём свои дела с помощью речи и слов.

И слово – не только дело, но и поступок. «Пацан сказал – пацан сделал».

Есть сильное подозрение, что провал социалистического проекта как-то связан с языком.

Возьмём элементарную аббревиатуру, которая каждый божий день была в ходу, – КПСС. Это «СС» не просто резало слух, но и подтачивало священность, сакральность власти. Если сама власть не слышит, как она называется, то что же это за власть?

Элита, как известно, формируется (в числе прочего) через язык. Точнее, через изысканный язык и изысканные манеры, проявляемые через язык.

Вспомним, элита в царской России говорила по-французски, по-немецки, по-английски. Кто не говорил на иностранном языке, тот из элиты выпадал, каких бы благородных кровей ни был.

Фигуранты советской элиты любили подчёркивать свою связь с простым народом, из которого вышли и поднялись наверх. По этой причине не чурались крепких выражений даже во время публичных выступлений (один Хрущёв чего стоил), а уж сквернословить в деловом общении – это было обычным делом.

Народ чувствовал, что власть выше его только своим положением и привилегиями, но никак не культурой.

Вспомним, каким суконным, бюрократическим языком писали доклады и выступления, какими тошнотворными были партийные газеты и журналы. Такой язык был самоубийственным для власти.

Социализм мог прижиться у нас только в том случае, если бы выигрывал в глазах наших граждан сравнение с другими странами. И прежде всего – сравнение с бытовой культурой.

Власть этой связи и зависимости не чувствовала и не понимала. И даже не пыталась догнать западные страны в этой сфере жизни.

То есть мы провалили социализм из-за своей низкой культуры. Культуры политической, бытовой, поведенческой, языковой.

И вот мы сейчас вроде в капитализме, о котором мечтали как о манне небесной. Но снова что-то не здорово получается. Появилась новая элита, но что она собой представляет? Чем она лучше советской элиты? Стал ли лучше народ? Все хотят быть богатыми, но все ли хотят быть образованными, культурными, благородными? Ответ на эти вопросы даёт язык. Состояние родного языка…

Нравственные смыслы

Язык для писателей и журналистов – инструмент профессии. И оружие, он – страж литературного языка. Но не только. Это ещё и страж нравственных смыслов языка.

Всего два примера – и вы поймёте, о чём речь.

Популярнейшая писательница. Читаем в её книге:

Лилёк и Женька вместе учились в медицинском. Но Лилёк – терапевт, а Женька – ухо, горло, нос. Он был красивый и сексуально активный. Его звали: «в ухо, в горло, в нос».