случилось только вчера. Память свежа, но боли уже давно нет, будто я всего лишь
сторонний наблюдатель, а не главное действующее лицо. Вот как – получше любого
врача! – работает щадящий календарь.
В тот день с утра шел нудный, мелкий, тихо накрапывающий дождь. Скользкие, мятые
листья валялись с ночи на мостовой. Мелкие лужицы на глянцевом асфальте подернуло
тонкой белесой пленкой. Редкие прохожие спешили по своим делам, прячась от неба под
блестящими черными зонтами. Было промозгло и сыро. У входа на факультет стояли
общественные дежурные – переписывали опоздавших.
На первой паре, кажется, это была лекция по психологии, отворилась дверь и в
аудиторию вошел декан литературного факультета Виктор Павлович Ковалев, он же –
46
многолетний заведующий кафедрой современного русского литературного языка, один из
наших наиболее уважаемых и известных педагогов. Студенты дружно встали, приветствуя
мэтра. Поздоровавшись, он сделал рукою жест – садиться, оглянул аудиторию, нашел
меня взглядом и, не обращая внимания на других, сказал, что у него ко мне серьезное дело
и предложил встретиться для разговора у него дома вечером. Весь курс внимал этим
словам в гробовой тишине.
Когда охрипшим от волнения голосом я дал свое согласие, профессор подошел к моему
столу, продиктовал адрес и, дружески коснувшись рукой плеча, ободряюще произнес:
– До встречи!
Что было после – я помню плохо. Преподаватель читал лекцию дальше, а я сидел, ничего не слыша, ощущая на себе заинтересованные взгляды сокурсников и смутно
сознавая, что, наконец, настал и мой день. День, который изменит мою жизнь! Разве не
ясно, для какой беседы приглашает к себе домой маститый ученый способного студента: не иначе, как речь пойдет о научном сотрудничестве и дальнейшей совместной работе на
кафедре…
В добрый час, талантливый выпускник, большому кораблю – большое плавание!
Боже, как я был тогда счастлив…
В перерывах между лекциями я принимал заслуженные поздравления, гулко
билось сердце, знаменуя начало нового этапа моей жизни; я никак не мог дождаться конца
занятий, чтобы поделиться ошеломляющей новостью с моей мамочкой. А что скажет на
это вечно недовольная мной жена?!
Даже природа в тот день решительно приняла мою сторону: когда я в
единственном свадебном костюме отправился в гости к своему будущему научному
руководителю, куда-то исчезла слякоть, стало теплее, стройные белотелые тополя
блистали свежевымытыми стволами, празднично украшая оживленный проспект
адмирала Ушакова. Людей вокруг было много, но я никого не замечал. Иначе и быть не
могло наверное: ведь в тот момент я – будущий крупный ученый – не по земле шел, а
витал в небесах, издавая академические труды, выступая на симпозиумах и обсуждая на
равных со всемирно известными учеными дальнейшее развитие нашей лингвистической
науки.
Квартиру Ковалева я нашел сразу. Дом его, новый, улучшенной планировки, мне
очень понравился. Наверное, и я вскоре буду жить в таком же…
Профессор меня уже ожидал, велел минутку подождать в прихожей, но приглашать
в свой рабочий кабинет не спешил.
– Хочет принять меня в гостиной и познакомить со членами семьи, – проникаясь
самоуважением, подумал я. – А как же, ведь вместе работать…
В прихожей мне бросились в глаза два большущих чемодана. Пожилая женщина, очевидно, супруга профессора, укладывала в них какие-то бумажные пакеты и кулечки.
Виктор Павлович, мельком оглянув меня, поцеловал жену и со словами:
– Ну что, присядем на дорожку!– показал рукой в сторону стула с высокой спинкой.
Но только стоило мне присесть, как он уже стал придвигать эти чемоданы ко мне:
–Вперед! Главное сейчас не опоздать на вокзал.