Естествознатель. Книга 5. Последнее слово единорогов

– Я один, – твердым голосом соврал Артур, надеясь, что уловка удастся. – Что бы я стал делать в компании полидексян? Я сам направляюсь в школу.

Шафран с наигранным укором покачала головой и смерила его оценивающим взглядом. Как заядлая азартная охотница, она обычно любила жертв труднодоступных, если так позволительно выразиться. Ей особенно нравились молодые, сильные, красивые, способные дать отпор. Эти же качества она ценила и в мужчинах, предпочитая вот таких юных, статных и, на их беду, излишне самоуверенных.

– Кажется, ты уже достаточно взрослый, мой мальчик, чтобы понимать – врать нехорошо.

А потом она резко приказала своему угрюмому спутнику:

– Обыщи его!

Тот не замедлил исполнить приказание воинственной госпожи, а Артур сам не понял, как его плащ был безжалостно содран, карманы вывернуты наизнанку, а он сам полностью обездвижен и лишен способности спастись. Руки его были заломлены за спиной, и рану тут же прострелило дикой болью.

Армут не остался без добычи, ибо нашел у пленника свиток, «Сказ о гибели естествознателей».

– Только это, госпожа, – сказал мужчина, несколько брезгливым голосом выделив слово «это».

Шафран заинтересованно взяла свиток.

– И все? – с легким разочарованием промурлыкала она, словно рассчитывала найти в карманах Артура бессметные сокровища, а не какой-то бесполезный клочок бумаги с весьма сомнительным содержанием.

Поморщив нос, охотница сунула свиток себе в карман, даже не удосужившись прочитать, что там было написано. Артур с грустью проследил за ним взглядом. Конечно, он и так уже знал историю естествознателей наизусть. Зачем в сущности ему этот клочок бумаги? Тем более, что он сам идет напрямую поговорить с тем, кто его написал, то есть с Арио Клинчем. Однако свиток связывал Артура с Троссард-Холлом, он также напоминал ему об отце и стал по-своему дорог. Юноше было нестерпимо грустно его лишаться. Однако клипсянин ничего не сказал, а просто хмуро наблюдал за действиями Шафран. Ничего хорошего для себя он уже не ждал и ни на что особенно не надеялся, а только сурово корил себя за то, что малодушно оставил друзей, и, самое главное, Диану, в этом полном опасностей лесу.

– Лети, сокол, – улыбнувшись, беспечно произнесла Шафран. Когда-то она этими же самыми словами отпустила на свободу Кирима, проявив необычайное великодушие к тому, кого искренне любила. Но Артур сомневался в великодушии Шафран по отношению к себе самому. Поэтому он лишь неуверенно поднялся, потирая больную руку, и осторожно шагнул назад, чувствуя, как под ногами истерически всхлипнула нетвердая почва.

– Я охочусь за полидексянами, которых видели на территории школы, а не за тобой. Когда мы их выследим, то убьем, чего требует безопасность, – объяснила Шафран, очевидно тоже немного удивленная своей щедростью по отношению к пленнику. – С нами собаки, так что проблем не будет.

И тогда Артур кинулся бежать прочь от этой жестокой женщины, как от дурного кошмара. Ветки нещадно стегали его по лицу, но он чувствовал боль из-за одного лишь своего предательского поведения по отношению к друзьям. Их лагерь находится не так уж и далеко от реки. Заметила ли его Шафран со своим отрядом? В какой-то момент, будто что-то припомнив, Артур принудил себя остановиться. А вдруг Шафран специально отпустила его, чтобы он привел остальных к месту их стоянки? Вдруг она проследит за ним? Тогда получится, что он невольно навлечет беду на друзей. Артур очень сомневался, чтобы Шафран расправилась только с полидексянами. Ей проще было бы избавиться от них всех – тогда она смогла бы убить двух зайцев – выполнить поручение Дейры, а заодно с лихвой отомстить Артуру. Да, скорее всего, подобные рассуждения верны, не отпустила бы она его просто так. Мстительная Шафран наверняка не забыла, как Кирим бросил ее, ради того, чтобы пойти в путешествие с Артуром. Не простила бы она также и сорвавшуюся по вине Артура охоту на дочку Ролли.

Теперь, когда мысли более-менее выстроились в логичный ряд, Артуру следовало озаботиться последующими действиями. Возвращаться в лагерь он не должен, но что же тогда делать? Как отвлечь беду от тех, кем он на самом деле дорожил больше жизни и кого он предпочел бросить в один миг, поддавшись пагубным эмоциям?

Артур не знал. С другой стороны, если он не вернется в лагерь как можно скорее, вдруг Шафран сама его отыщет? Не так уж и сложно это будет сделать охотникам, да еще и в сопровождении собак-ищеек. С острой тоской юноша вспомнил Диану, и вновь в его воспаленном мозгу пронесся тот факт, что он не проявил достаточно твердости, не остался, а просто ушел без объяснений, как человек, напрочь лишенный благородства и чести.

Исправлять ошибки обычно сложнее, чем их совершать.

Артур сделал несколько восьмерок, петляя между деревьями, искренне надеясь, что такой маневр собьет собак со следа. Он смутно помнил рассказы пастухов из Клипса о том, что движение по воде здорово сбивает собак с толку. Но не будет же он возвращаться к реке!

Совершив с десяток путанных пробежек по ночному лесу в разных направлениях с несколькими петлями, Артур рискнул направиться к лагерю. Он отчетливо помнил, где оставил своих, так как в целом ориентировался в здешних краях неплохо.

Когда он приблизился к костру, здесь почти ничего не поменялось. Только Диана уже не сидела рядом с Тодом. С загадочными серьезными лицами ребята смотрели на костер; кажется, они уже поели. Когда показался Артур, Даниел с Тином радостно вскочили на ноги.

– Мы уж думали, ты совсем от нас ушел, дружище! – живо воскликнул Тин, подойдя к нему.

– С него станется, – мрачно пробурчала Оделян. – Нас-то он бросил в цирке.

– Я не бросал вас, Одди. Я все объясню, только нам сейчас нельзя здесь оставаться, – твердым голосом произнес Артур, ища глазами Диану. Девушка стояла, прислонившись спиной к дереву, и не смотрела на него.

– Ты нас постоянно куда-то гонишь. То из сада, то вот теперь.

– Мне повстречались охотники. Они с собаками идут по нашему следу. Был приказ отлавливать всех полидексян, которые забредают на территорию школы.

– Отлавливать и…?

– Убивать, – тихо сказал Артур. – Тебе, Джехару, Единице и… Четверке… грозит смертельная опасность.

– Ну а нас-то они вряд ли тронут… – проговорил Тин, который в настоящий момент был невероятно рад тому, что не является полидексянином.

– Нет, – жестко возразил Артур. – Нас они тоже тронут. Среди них Шафран.

– Что?! – в один голос воскликнули Тин с Даниелом. Бедняги слишком живо вспомнили ночной кошмар, когда на них, как на кроликов, открыли жестокую охоту. У Дана отчетливо пронесся в голове весь ужас той ночи, его трусливое поведение и предательство по отношению к друзьям, и возмужавшее лицо его смертельно побледнело и покрылось потом.

– Может… Ты обознался, Артур? – умоляющим голосом прошептал он, но клипсянин с сожалением покачал головой.

– Я бы хотел, Дан, но увы. Уходим.

На сей раз не надо было никого убеждать. Доргеймцы, возможно, просто смирились с тем, что вблизи Троссард-Холла их за каждым деревом подстерегает опасность. Друзья же предпочитали слушаться Артура, только Тод с Дианой не показывали своих эмоций. Девушка была задумчива и угрюма.

Они наскоро потушили костер, собрали остатки зайчатины в свои скромные сумы, и побрели за Артуром, надеясь, что он выведет их из леса. Он единственный, если не считать Тода, знал, как выйти из лощины Троссард-Холла в большой лес, соединявший купеческой дорогой Ту-что-примыкает-к-лесу со столицей. Но важнее было даже не выйти в лес, а поскорее оторваться от погони.

Артур повел свой маленький отряд к реке; ему приходилось каждую секунду озираться по сторонам и прислушиваться к любому подозрительному шороху. Чахлые извилистые березы, темные клочки кустов можжевельника, и перед взором усталых путников возникла неторопливая река, разлившаяся после смрадня.

– Пойдем по воде, – предложил Артур, оглянувшись на ребят.

– Ты уверен? – запротестовал Даниел, с сомнением глядя на серебристую гладь. У него имелся повод для беспокойства. Действительно, если доргеймцы были отлично экипированы – с высокими сапогами, не пропускавшими влагу, в теплых одеждах, то ребята были одеты вовсе не по-походному. Скорее всего, они промокнут в два счета. Вернее, у него самого тоже была неплохая одежда, но вот Тин, Диана… О них стоило побеспокоиться.

Оделян же без лишних возражений ступила в реку и с решительным видом пошла по течению. Вода доходила ей где-то до колена, но при этом не заливалась в сапоги. Остальные доргеймцы как верные солдаты прошли следом.

– Слушай, Пит, – неловко обратился Артур к громиле. Тот обернулся и выжидательно глянул на друга. Лицо его выглядело суровым, как и всегда, однако оно смягчилось и подобрело, когда тот услышал просьбу Артура.

– Ты не мог бы помочь и понести Тина какое-то время? У него сапоги совсем никудышные, он промокнет в два счета. А сейчас, хоть и начало оюня, тем не менее еще довольно холодно.

– Да я и сам, зачем нести? – совсем смутился Тин отнекиваясь. Но Питбуль, обрадованный тем фактом, что может услужить друзьям, только кивнул и легко взвалил слабо сопротивляющегося юношу себе на плечо, будто тот был обычной вязанкой дров.

Тогда Артур взглянул на Диану, которая старательно отводила от него взгляд.

– А ты пойдешь со мной, хорошо? – предложил клипсянин, впрочем, не без доли робости. Подруга смерила его презрительным взглядом, а затем вдруг резко подошла и обняла за шею. Артур осторожно поднял ее на руки, бережно прижимая к себе. Он чувствовал, как напряженно бьется ее сердце, впрочем он обращал на это внимание только первые секунды, ибо потом почувствовал, как ледяная вода залилась ему в сапоги.

Они брели по дну реки длинной и весьма унылой процессией, но Артуру все казалось, что они еще не удалились на достаточно безопасное расстояние. Руки его отяжелели от своей ноши, а ноги сделались практически деревянными от холода; мокрые сапоги пудовыми гирями тянули юношу на коварное речное дно. Дыхание его стало предательски сбиваться, и Диана, пристально наблюдавшая за его лицом, сказала ему на ухо:

– Выйдем на берег, передохнем.

Артур не планировал делать привал, но предложение пришлось ему по душе. Они с трудом выбрались по заболоченному берегу, густо поросшему кочковатым кустарником, и здесь, наконец, юноша смог поставить на ноги свою прекрасную ношу. Ему было тяжело, и он был разгорячен ходьбой, однако теперь, остановившись, с сапогами до краев полными ледяной воды, он вдруг остро ощутил, как мучительно мерзнет все его тело. Зубы предательски застучали друг о друга, и он с досадой отвернулся от Дианы, растирая руки.

– Замерз, братишка? – ласково поинтересовался у него Единица. Артуру река нанесла самый большой урон из всей их компании; ему следовало основательно просохнуть и согреться, прежде чем продолжать путь.

– П-пустяки, – заикаясь от холода, пробормотал юноша, с тоской оглядываясь. Темный клочковатый лес, а за их спинами – смертельная опасность.

– Костер разжигать не будем, – отрезала Оделян. – Если за нами слежка, то его непременно увидят в темноте. – Но отдохнуть надо. Мы далеко ушли от Троссард-Холла?

– Да. Но все же не настолько, чтобы надолго расслабляться. Давайте отдохнем час, – ответил Артур, искренне надеясь, что за это время он не успеет околеть от ночной стужи.