Когда проигрыш дарит любовь

– У него огромные земли, а барону Мейну нужна именно земля. Думаю, теперь они возьмутся за него, – сказал Джонатан. Лиам встал на одно колено.

– Ваше величество, вы в который раз спасаете мою жизнь. Мой долг перед вами становится неоплатным. Как я могу вас отблагодарить?

– Возьми в жены мою племянницу и защищай ее. Стань ей хорошим мужем и защитником. Кстати, я давно должен был это сделать. Ты давно заслужил честь носить рыцарские шпоры, – король достал меч и по очереди прикоснулся к каждому плечу коленопреклоненного юноши. – Встаньте сэр Лиам, граф Риверсайд, – король за плечи поднял юношу с колен.

– Спасибо, ваше величество, – поблагодарил короля юноша.

– Своей преданностью и верной службой ты давно заслужил это звание, мой дорогой, – обнимая его, сказал король.

Глава 2

– Реймира, быстрее. Вставай уже с постели. Сколько можно валяться, – торопила девочку красивая молодая женщина, поставленная фрейлиной к любимой племяннице короля. Реймира потянулась и, встав с кровати, подошла к тазу с водой. Она умылась и уже собиралась начать одеваться, как фрейлина, или, скорее всего ее можно было назвать дуэньей, схватила девочку за руку и потащила в ванную. Женщина в мгновение ока сдернула с Реймиры тоненькую ночную сорочку и втолкнула в наполненную горячим воздухом парную. Девочка села на скамеечку и стала ждать. Спустя десять минут в парную вошли две служанки, несущие с собой две большие коробки, наполненные всякими пузырьками, баночками и брусками. Они помогли Реймире лечь на полок и принялись вдвоем обрабатывать ее тело какой-то липкой субстанцией с очень неприятным, если не сказать больше, запахом. Ее обернули в льняную простынь и одна из девушек занялась ее пальцами на ногах, а вторая лицом. Пока одна приводила в порядок ее ногти, вторая намазала ее лицо тонким слоем крема, от запаха которого закружилась голова, и страшно захотелось спать. Реймира зевнула и немного крема попало в рот. Язык тут же защипало, и девочка начала отплевываться.

– Леди Реймира, – тихо сказала одна из девушек. – Лежите тихо. Этот крем должен впитаться полностью. Он сделает вашу кожу бархатистой.

– А прыщи он уберет? – с надеждой в голосе спросила девочка. Прыщи были ее больным местом. Она не знала причины, по которой эти мелкие гнойники начали появляться на ее коже. Маги короля обследовали ее со всех сторон на наличие проклятий, сглаза, порчи и другого колдовства. Она испробовала массу мазей, зелий и притираний. Но ничего не помогало и каждое утро, Реймира находила у себя на лице очередной прыщик. В конце концов, девочка смирилась и теперь использовала пудру и кремы, для маскирования мерзких, отравляющих ей жизнь, прыщей.

– Простите, леди, но эта мазь не уберет прыщи, но она разгладит вашу кожу и скроет мелкие неровности, – ответила девушка. Реймира вздохнула и снова окунулась в мечты. Сегодня ее свадьба с графом Риверсайдом. С Лиамом Риверсайдом. Она увидела его год назад, на турнире, который король Джонатан организовал в честь двадцатипятилетия своей любимой жены. Реймира тайком, в одежде своей служанки, пробралась на турнир и первый, кого она встретила, был именно Лиам Риверсайд. Юноша ехал на огромном коне к своей палатке и чуть не сбил ее с ног. Вместо того чтобы обругать ее последними словами, Лиам быстро спрыгнул с коня и, помогая ей подняться с земли, поинтересовался, не ушиблась ли она. Реймира посмотрела на юношу и не смогла сказать ни слова. Она смотрел ему в лицо, пораженная его красотой. Юноша спросил ее еще раз, и Реймира с трудом оторвав взгляд от его зелено-карих, почти ореховых глаз смогла только мотнуть головой. Лиам тут же успокоился и, вскочив на коня, уехал. Она проследила его до палатки и видела, как там юношу ждала очень красивая девушка. Она бросилась ему на шею, и они вместе скрылись внутри палатки. Когда Реймира крадучись пробралась к палатке, то услышала весьма характерные звуки – томные стоны женщины и страстные – мужчины. Реймира поняла, что у юноши уже есть возлюбленная и их связь очень сильна, но с тех пор частенько мечтала о прекрасном юноше. Девочка очень хорошо умела рисовать и спустя какое-то время, в ее шкафу уже лежало несколько портретов юного незнакомца. В шестнадцать лет, у нее должен был быть первый выход в свет, а пока ей не позволялось присутствовать на балах, но она тайком пробиралась вниз и наблюдала, за танцующими парами. И если среди приглашенных появлялся граф Риверсайд, то девочка не сводила с него глаз, запоминая движения и прекрасные черты лица. Потом она начала брать с собой альбом и постоянно зарисовывала, то улыбку графа, то непринужденную позу, в которой он сидел на своем вороном коне. И однажды за этими зарисовками ее поймал дядя. Он взял из заледеневших рук племянницы альбом и начал листать. С каждой страницы на него смотрел Лиам. Вот юноша сидит на коне, а вот он небрежным жестом откидывает прядь волос, упавшую на глаза. А на другом листе, Лиам нежно улыбается кому-то.

– Мира, неужели это твои рисунки? – пораженно сказал Джонатан.

– Мои, ваше величество, – тихо ответила Реймира. Король пораженно продолжал рассматривать рисунки. Каждый портрет был выписан очень точно. Каждая черта лица была прорисована с такой четкостью, что говорило о большом мастерстве автора. И о том, что автор этих рисунков давно и глубоко любит своего невольного натурщика.

– Мира, твои рисунки прекрасны, но почему ты рисуешь только графа? Ты могла бы нарисовать Глорию. Или меня. Или тебе нравиться рисовать именно графа Риверсайда?

– Граф очень красив, ваше величество, – ответила Реймира. – И мне нравится его рисовать. Но если вы хотите, то я буду рада нарисовать и вас и вашу королеву.

– Признайся мне, моя девочка. Тебе нравиться граф? Скажи мне, что ты испытываешь, глядя на него, или когда пишешь его портрет?

– Мне он нравится, – чуть слышно сказала Реймира. – Но граф вряд ли обратит на меня внимание. Возле него постоянно вьются женщины.

– Откуда ты знаешь, про женщин? – внезапно спросил король. – Где ты видела графа, да еще и в окружении женщин? – лицо короля потемнело. Ей пришлось признаться, что она тайком пробиралась на бал, и про турнир, и про слежку за графом Риверсайдом. Король отругал ее, конечно. Даже пообещал запереть в монастырь, но свое обещание так и не выполнил. Зато спустя три месяца он вошел в комнату и сказал, что выдает ее замуж. И когда она спросила его, кого он решил выбрать ей в мужья, то король мягко ответил, что она выходит замуж за его лучшего друга – графа Лиама Тристана Риверсайда. Счастью и ужасу девочки не было предела. Счастью, потому что сбывалась ее мечта – быть рядом с тем, кого она любит вечно. Ужасом, потому что она знала, что у графа уже есть невеста, которую он очень любит. Девочка поняла, что король, своим решением осчастливить любимую племянницу разрушил счастье и любовь и разбил два любящих сердца. Она пошла к дяде и попросила его найти ей кого-то другого в мужья.

– Ваше величество, прошу вас отменить наше с графом бракосочетание, – сказала она.

– Тебе не нравится мой выбор мужа? – спросил Джонатан. – Но твои рисунки говорят об обратном.

– Нет, дядя, – ответила девочка. – Ваш выбор устраивает меня. Но до меня дошли слухи, что у графа уже есть возлюбленная. И он ее очень любит. Я не хочу, чтобы из-за меня разрушилась любовь. Нельзя построить свое счастье, на разрушенном счастье других.

– Моя дорогая девочка. Если у меня хотя бы на минуту закралось подозрение, что между баронессой Мейн и графом Риверсайдом действительно настоящая и чистая любовь, то я ни в коем разе не стал бы разрушать их отношения. Но как мы выяснили, баронессе, а вернее ее отцу были нужны огромные земли графа Риверсайда. И как оказалось, граф совсем не против породниться с королем.

– Но он не любит меня? – вскрикнула Реймира. – Он не знает меня. Так нельзя.

– Многие из тех, кто вступает в брак, очень мало знают друг о друге. Они узнают друг друга в течение всей совместной жизни. Я уверен, что тебе понравиться быть женой графа Риверсайда.

– А ему? – спросила Реймира.

– Что ему? – переспросил Джонатан.

– Вы уверены, что графу Риверсайду понравится быть моим мужем? Или он готов взять в жены ту, которую ни разу в своей жизни не видел? Почему граф согласился на этот брак?

– Это не важно, – ответил король.

– Для вас это возможно и не важно, – согласилась с ним Реймира. – Но для меня эти вопросы являются жизненно важными.

– Реймира, я через месяц отправляюсь в поход. И прежде, чем я уеду, ты должна стать женой графа. Ты единственная дочь моей давно почившей старшей сестры и лучшего друга. Я обещал ей заботиться о тебе, и я собираюсь выполнить свое обещание. И я хочу, чтобы ты была защищена, когда меня здесь не будет. Имя графа Риверсайда даст тебе надежную защиту, если я вдруг не вернусь из этого похода.

– А если вы оба не вернетесь? – спросила Реймира.

– В любом случае, имя графа Риверсайда защитит тебя. Будучи замужем за мужчиной, который ниже тебя по статусу, ты, безусловно, выбываешь из гонки за королевскую корону, а значит, становишься неопасной. Пойми, девочка, – он обнял ее и прижал к себе. – Я забочусь о тебе. О твоей безопасности и спокойствии. Ты мне веришь?

– Верю, – ответила Реймира. – Вы с самого детства заботились обо мне. И вы единственный, кому я могу доверять.

– Вот и отлично, – улыбнулся король. – Свадьба через неделю, – король поцеловал ее в лоб и позволил удалиться к себе. Реймира вздрогнула, руки служанки начали массировать ее тело поверх простыни. Девочка застонала от боли и довольно неприятных ощущений.

– Простите, леди, но, к сожалению, так надо, – сказала, оправдываясь, служанка. – Потерпите немного, – и ее руки сдавили плечи так сильно, что у Реймиры помимо воли слезы выступили на глазах.

– Стоит потерпеть, чтобы в свою первую брачную ночь стать для мужа желанной, – подала голос другая девушка.

– Вы думаете, он оценит наши усилия? – спросила девочка.

– Конечно, – улыбнулись обе служанки. – Вы будете выглядеть сказочно, и думаю, очарованный вашей красотой, муж будет необузданным и безудержным этой ночью.

– Моей красотой? – переспросила Реймира. – Вот уж не думаю. Я знаю, что отнюдь не красива и не привлекательна. Я ни капли не похожа на маму. Все больше на отца.

– Леди?! – хором загомонили обе служанки. – Наверняка ваша мама была самой красивой женщиной королевства. Да и отец тоже, раз они смогли дать жизнь такой красавице как вы.

– Да, – согласилась Реймира. – Они жили как в сказке и умерли, как в сказке – в один день, – она помнила тот день. Они поехали кататься и лошади понесли. Карета налетела на кочку и перевернулась. Когда маленькая Реймира пришла в себя, то увидела возле своей постели дядю Джонатана. Он и сказал девочке, что ее родители погибли, и теперь она осталась сиротой. Но дядя не бросил племянницу. Став королем, он мог отослать ее в дальний монастырь и забыть о своей родной крови. Но король Джонатан любил сестру и был сильно привязан к Реймире. Он баловал девочку, рано оставшуюся без родителей. Дарил дорогие подарки, нанимал лучших учителей. А когда Реймире исполнилось тринадцать, год назад, он разрешил ей вернуться ко двору. Конечно, она жила очень уединенно, и даже при дворе немногие знали, что король позволил ей вернуться. Даже эти девушки знали ее как какую-то знатную даму, которая стала счастливой невестой красавца графа. Служанки между тем сняли с нее льняную простынь и, добавив пару, начали тереть тело девочки жесткой мочалкой. Реймира сжала зубы. Ей казалось, что мочалка сдирает с нее кожу вместе с мясом. После пытки мочалкой, никак иначе эту экзекуцию девочка назвать не могла, служанки натерли ее тело и волосы жидким мылом с просто волшебным запахом, еще раз добавили пара и вышли, оставив ее одну. Реймира начала уже задыхаться от сладкого приторного запаха, когда служанки вернулись. Ее поставили на ноги, и на девушку был вылит чан с почти горячей водой, затем тело сразу же окатили ледяной водой, и Реймира наконец-то покинула ванную. Служанки закутали Реймиру в пушистое полотенце и отвели еле стоящую на ногах девочку в ее комнату и уложили в постель. Ей дали полежать полчаса, затем служанки начали колдовать над ее лицом и телом. Реймира посмотрела на себя в зеркало, стремясь запомнить себя такой, какой она была. Одна из служанок достала белое подвенечное платье, другая поднесла девочке сорочку из тончайшего шелка. Затем на нее надели корсет и служанка, упираясь ей в спину коленом, начала его шнуровать. Другая ей помогала.

– Остановитесь, – взмолилась через минуту девочка. – Мне же дышать нечем.

– Леди, терпите. Немного неудобства, зато вашу талию можно будет обхватить двумя ладонями.

– Мужчины любят, когда у жены тонкая талия. И грудь у вас поднимется и станет визуально пышной и высокой.

– Такой я буду, пока он этот корсет с меня не снимет. Потом у него ладоней не хватит, обхватить мою талию. Да и грудь у меня маленькая. Боже, – снова застонала Реймира. Ребра хрустели, легкие жгло огнем, перед глазами прыгали и расплывались радужные круги. Реймира схватилась за столбик кровати, чтобы удержаться на ногах, но сознание уплывало. Последнее, что девушка услышала, были слова одной из служанок.

– О, боже. Да разрежь ты этот чертов корсет.

Реймира приходила в себя с трудом. В голове гудело, перед глазами прыгали звездочки и черные точки. Она услышала разговор двух женщин. Одной из них была ее фрейлина.

– Что они с ней сделали? Девочка чуть не умерла. У нее теперь все ребра в синяках, словно ее палками били.

– Ну, девушки хотели как лучше. Никак не ожидала, что у старшей сестры нашего повелителя и ее мужа, может родиться такая невзрачная дочь.

– Говорят принцесса Дарина была чудо как хороша, – сказала одна из дам.

– Она была красавицей, – с грустью в голосе сказала фрейлина. – При дворе не было девушки прелестнее. У нее отбоя от женихов не было, но принцесса не хотела связывать себя узами брака. Очень была своевольная. И только герцог де Гейл смог ее укротить. Говорят, он ее похитил и увез на какой-то необитаемый остров. А когда отец нашего монарх нашел их, то оказалось, что принцесса безумно влюблена в своего похитителя, – сказала фрейлина. Реймира помнила эту историю. Когда она была маленькая, то часто просила рассказать историю знакомства родителей. И мама рассказывала. Реймира пошевелилась и ребра отдались болью. Женщины заметили, что она пришла в себя, и начали хлопотать возле нее. Увидев в руках одной из фрейлин ненавистный корсет, Реймира чуть не расплакалась, но взяла себя в руки.