Любовь под прикрытием

Любовь под прикрытием
Виктория Радецкая

Все начинается с ограбления. Громкого ограбления одного из самых известных музеев Нижнего! Ира не знает, кто так будоражит ей душу и заставляет сердце стучать сильнее, – опасный преступник или серьезный сотрудник музея… Как узнать правду, если она уже влюбилась по уши?!

– Ты меня подозреваешь? – на его лице играет полуулыбка. Он слегка проводит пальцами по моей руке, и опять внутри у меня все сжимается от сильного желания.

– Нет, что ты! – слегка дрожащим голосом отвечаю я. Хотя, да, черт возьми, я его подозреваю!

– Правильно, не стоит, – он смотрит на меня своими карими, жгучими глазами и продолжает улыбаться. «Он опасен, опасен! – кричит мой внутренний голос, – Беги от него со всех ног!»

Но я знаю, что опять рухну в его объятия, как только он поманит за собой. Единственное, чего он не понимает – это то, что я не просто продолжаю расследование. Я продолжаю под него копать.

Дорогие читатели! После завершения книги её стоимость повысится!

Виктория Радецкая

Любовь под прикрытием

Пролог. Беги, Ирка, беги!

Передо мной, на фоне падающего в Волгу солнца, темнеет фигура Чкалова. Я бы в очередной раз полюбовалась на самый красивый закат в России, но не могу остановиться. Я слышу его дыхание и боюсь обернуться. Стараюсь не бежать, хотя очень хочется. На мне короткое вечернее платье и туфли на шпильках, что явно мешает быстрому передвижению. Я вообще привыкла ходить в кроссовках. А ведь подумала их взять, чтобы после концерта переодеться. Но нет! Хорошо хоть захватила косуху – возвращаться вечером, а в конце апреля еще прохладно. Поэтому мою голую спину преследователю не видно.

Итак, впереди левее – Кремль и пешеходная улица, на которой полно туристов. Но до нее придется преодолеть довольно большое пространство. Я рассчитываю свои силы. Надо быстро пройти хотя бы до площади Минина и Пожарского, а лучше до Малого сквера. Там мужик, который идет за мной аж от самого музея по верхней набережной, ничего не сможет сделать.

Я сразу заметила его фигуру. Как назло, выйдя из музея, все люди куда-то подевались: кто в такси сел, кто пошел вниз к реке, кто в другую сторону. Мужчина соблюдал дистанцию, не приближаясь, но и не удаляясь от меня. Почему-то его преследование не только пугает – оно возбуждает!

Совсем рядом с Чкаловым я смотрю вниз направо. Веселая компания стоит у подножия лестницы. Они смеются, вроде что-то пьют. Надеюсь, уходить не собираются. Лучше пойти туда. Встать возле них и вызвать такси. Это самое светлое и людное место.

Опять слышу его дыхание. Нет, он не запыхался и явно не собирается сворачивать – он идет за мной. Что ж, лестница длинная, но подсвеченная. Внизу меня ждет спасение в виде компании полных незнакомцев. Опять смотрю на Чкалова.

– Беги, Ирка, беги! – словно говорит он.

И я пускаюсь в это путешествие вниз по лестнице его имени. Кстати, там внизу причал номер тринадцать – ох, не к добру это!

На второй ступеньке я снимаю туфли. Иначе скакать дальше будет сложновато. Чулки не жалко. Я бы и их сняла, но маньяк, который идет за мной – а я уже уверена, что это маньяк, преступник – точно воспользуется моментом. Слышу, как он спускается за мной. Теперь справа раскинулся Александровский сад. Где-то вдали шумит ресторан. До веселой компании куда ближе.

– Ир, – слышу знакомый голос за спиной, – а куда ты так несешься?

Оборачиваюсь. Надо мной нависла фигура. Ага, «маньяка»! На самом деле, это Дима. Он стоит на ступеньку выше, и ростом он поболе… Впрочем, быть выше меня не сложно – во мне сто пятьдесят семь сантиметров. Не густо.

– А ты зачем меня преследуешь? – я слышу, как стучит мое сердце. Я вовсе не уверена, что этот странный сотрудник музея не опасен. Причем, по двум причинам: он может быть тем самым преступником, которого я ищу, и он так всегда на меня смотрит, будто вот-вот набросится и оттрахает так, что искры из глаз.

Дима спускается и встает совсем близко.

– Сначала шел, потому что мне в ту же сторону. Потом стало любопытно, куда это ты с такой скоростью несешься. А уж когда ты побежала по лестнице, скинув туфли, я вообще не знал, что подумать.

Он улыбается. Нет, не во весь рот, а эдакой полуулыбочкой. Темные глаза, кажется, сейчас пробуравят меня насквозь. Он тоже был на концерте в музее, поэтому на нем вместо привычных джинсов – черные брюки. Ослепительно белая футболка подчеркивает его загар и черный пиджак. Дима берет мою руку и слегка касается запястья губами. По моему телу разливаются волны страсти, но я сдерживаю себя.

– Пойдем в парк, – шепчет он мне в волосы.

От его дыхания становится тепло, и я готова отдаться ему прямо на ступеньках Чкаловской лестницы. Прославленный летчик будет смотреть на нас с осуждением… или с пониманием. Не знаю. Я сама уже не знаю, осуждаю себя или нет. А ведь поклялась с Димой больше не спать – никакого секса на рабочем месте! По крайней мере до того, как я точно буду знать, имеет ли он отношение к краже драгоценностей.

Я не успеваю ничего ответить. Он ведет меня к деревьям, густая листва которых закроет нас от любопытных глаз. Наверное, только Чкалов сможет увидеть… «Что увидеть, Ира?!» – кричу я себе и покорно иду за Димой. Не могу ничего с собой поделать. Неудивительно, ведь он самый сексуальный из всех гидов, которых я повидала за свою двадцатипятилетнюю жизнь. То есть, я вообще сексуальных не видела и в основном гиды были женского пола. А на этого, когда он ведет группу по музею, все женщины пялятся, словно готовы отдаться ему на любом экспонате.

Он резко разворачивает меня опять к себе лицом и прислоняет к дереву. Ноги подгибаются от сильнейшего желания. Его пальцы скользят по платью до кромки. Потом медленно поднимают подол и цепляют резинку чулка. Он не видит на ней красивого, ажурного узора, но видимо нащупал его и водит по нему пальцем, старательно приближаясь к трусам. Я уже сама готова их сдернуть. Терплю. Надо терпеть и не показывать, как я его хочу. Впрочем, он сейчас это сам обнаружит.

– Ух ты, – жарко шепчет мне в ухо. Я изнываю от желания ощутить его в себе. Лучше, конечно, не пальцы, но пусть так.

Мне плевать, увидит ли кто-то нас, случайно проходя по тропинке мимо. Стон срывается с моих губ, и Дима быстро накрывает их жарким поцелуем. Я задыхаюсь – от поцелуя, который не заканчивается, от его тела, которое прижимает меня к дереву. И тут он стягивает брюки и быстро входит в меня. Мы трахаемся второй раз, но это опять неожиданно. Он заполняет, кажется, все мое тело. Я растворяюсь. Меня больше нет. И кажется, сейчас мир взорвется вместе со мной.

Издалека доносятся смех, громкие разговоры. Слышно, как в ресторане звенят бокалы. Кричит чайка, и я хочу закричать чаечкой, но мои губы по-прежнему скреплены поцелуем – он не отрывается от них. И я могу лишь постанывать, то взлетая, то падая, как на качелях. Дима меня держит на весу, и от этого ощущения качелей только усиливаются.

Я приоткрываю глаза. Фонари на верхней набережной падают и взлетают вместе со мной. И Чкалов все-таки за нами подглядывает!

Глава 1. За две недели до этого

Я сижу в кафешке и жду директора музея. За соседним столиком – мужчина лет тридцати. Он ест пюре с котлетой и постоянно на меня поглядывает. Он симпатичный, в духе испанских мачо: темноволосый, кареглазый, загорелый. Фигура пловца – широкие плечи, узкая талия, высокий рост и длинные ноги, которые не помещаются под столом. Я сразу понимаю, кто это – через мгновение в кафе заходит симпатичная блондинка и присаживается к нему за стол.

– У тебя во сколько следующая? – спрашивает она его.

Я отпиваю свой капучино и продолжаю подслушивать.

– Через полчаса, – отвечает он. – Хоть перерыв нормальный получился. А у тебя?

– Десять минут, – она улыбается и явно с ним кокетничает. – А потом целый класс детей.

– Сочувствую, – смеется он и все равно на меня поглядывает, а перехватив мой взгляд, подмигивает.

Я резко отворачиваюсь. Нет, иногда мужчины обращают на меня внимание. Но по сравнению даже с этой блондинкой я серая мышь: хвост на голове (волосы постоянно мешают, и я редко их ношу распущенными), минимум макияжа (постоянно его смыть хочется), брюки, футболка и кроссовки. А ну да – еще рюкзак за плечами.

– Добрый день, – я не заметила, как пришла директор. Она скептически меня оглядывает. – Это вы следователь?

Киваю. Уже привыкла: меня многие сначала не воспринимают в качестве служителя закона.

– Допивайте кофе, и я вас проведу в свой кабинет. Извините, что заставила вас ждать. Из-за происшествия меня постоянно дергают.

Я быстро допиваю капучино и иду вслед за директрисой. Он провожает меня взглядом. Вот тут я и чувствую первую волну, накрывающую с головой – волну странного сексуального возбуждения, которого я не испытывала никогда.

В кабинете мне рассказывают то, что я и так знаю. Из хранилища музея украли драгоценности. Сразу после революции их спрятал в тайник местный купец. И вот, десятилетия спустя, совсем недавно, тайник обнаружили. Драгоценности, в основном женские украшения с бриллиантами, рубинами, изумрудами, лежали в сейфе в специальном хранилище.

– Их продолжали изучать и описывать наши сотрудники, – объясняет директриса. – Планировали выставить к осени. Ничего не взломано, ничего больше не украли. Значит, это сделал тот, кто был в курсе, знал о них.

– Кто-то из своих? – уточняю я.

– К сожалению, скорее всего. Либо тот, кому помогал наш сотрудник. Другого варианта я не вижу.

– У меня есть первые допросы, сделанные в день ограбления. Но я бы хотела со всеми поговорить сама. Вы мне сможете дать список и как-то организовать процесс?

– Вряд ли вы услышите что-то новое, – она явно не уверена в моих способностях. – Но, конечно, я попрошу секретаршу вам распечатать список сотрудников. Общаться с ними вы можете на третьем этаже музея. Там у нас служебные помещения. И там же то самое хранилище, из которого украли украшения. Секретарша вам будет присылать тех, кто свободен в данный момент. Быстро не получится – у нас сейчас много посетителей, поэтому заняты все: охрана, уборщицы, организаторы экскурсий… Но потихоньку она будет вам их вылавливать.