Мастер и Марта

– Что случилось? – поинтересовалась Марта.

– Эта идиотка выпила сыворотку правды! – раздраженно объяснил Квентин, мотнув подбородком в сторону комнат.

– Аннабель? – переспросила Марта.

– Коза! – с чувством ответил Квентин.

– Зачем?

– Ей стало скучно! – пропищал Квентин, передразнивая Аннабель.

– Зачем ей сыворотка правды? – все еще не могла понять Марта.

– Она не знала, что это сыворотка правды! – Квентин нервно пригладил здоровой рукой свои блеклые волосенки, прошелся по кухне и продолжил немного спокойнее. – Я повел ее к себе, потому что собирался показать ей коэффициенты… – тут взгляд его бесцветных глазок остановился на Марте, и он на секунду замялся, потом встрепенулся и продолжил, – ну, это не важно, к делу не относится, только она вдруг говорит: мол, скучно мне, говорит, к тебе не пойду – это ко мне то есть – пойдем хоть вот в учебную комнату. Пришли. Я ей объясняю, показываю – она ничего не понимает, бестолковая.

Марта поморщилась:

– Ближе к делу, пожалуйста.

– Так я же и рассказываю, – окрысился Квентин. – Графики черчу, таблицы, а она вдруг и говорит: скучно мне, мол – это ей то есть – душа просит чего-нибудь ТАКОГО. Какого, позвольте узнать, такого, спрашиваю. Не объясняет, а только повторяет: душа, мол, просит. Ну и потом… – тут он опять замялся.

– Что?

– Ну, что… говорит, выпью хоть, что ли, чтобы не скучно было. Схватила, что попало, и давай пить. А это сыворотка правды.

– Так, – сказала Марта. – И что она делает теперь?

– Пес ее знает – кинулась строчить какие-то письма, – скривился Квентин.

– Пойду посмотрю, – произнесла Марта, поднимаясь с места.

– Думаю, не стоит, – ответил Квентин, шагая к Марте так, чтобы закрыть ей выход из кухни. – Я же Вам это все как раз и рассказываю для того, чтобы Вы поняли: Аннабель сейчас надо оставить в покое, потому что она может такого наговорить, – он захлебнулся воздухом.

– Пойду посмотрю, как она, – повторила Марта, решительно шагнув вперед.

– Неужели Вы не понимаете? – голос Квентина стал совсем высоким. – Ей надо побыть одной!

Марта внимательно смотрела на него: лицо сморщилось, глаз дергается да еще эта перевязанная рука – в эту минуту Квентин был похож на человека Бэзила Морта меньше, чем когда-либо. Или так ловко притворялся?

Не говоря ни слова, Марта обошла его и направилась в учебную комнату.

Глава 21

Аннабель и в самом деле что-то увлеченно писала. Марта села за соседний стол и решила подождать, что будет.

– Ну как там Квентин? – спросила Аннабель, на секунду подняв глаза от своего письма.

– Рвет и мечет, – отозвалась Марта.

– Еще бы, – усмехнулась Аннабель, вновь принимаясь за свое письмо.

– Он приставал к тебе, да? – робко спросила Марта.

Аннабель опять оторвалась от письма.

– О-о, еще как приставал – вынес мне весь мозг своими графиками и таблицами. Тогда я сказала ему, что у меня двое детей. Это, конечно, не правда, но я хотела посмотреть на его реакцию.

– А он что? – спросила Марта, удивляясь сему тонкому маневру – сама она бы до этого не додумалась.

– А он и говорит: «Да, двое детей» – знаешь, с таким сожалением и вздохом – «но очень красивая девушка, придется продолжать общение».

Аннабель грустно рассмеялась.

– И потом целоваться полез – идиот. Хорошо, что я еще толком не умею колдовать, а то бы ему не поздоровилось…

– М-да, – протянула Марта, не зная, что еще можно на это ответить.

– Да ладно, – махнула рукой Аннабель, – если честно, я к такому привыкла. Куда бы я ни пришла, всюду мужчины не дают мне прохода. Иногда это бывает приятно, а иногда не очень. Знаешь, я вообще-то по профессии вышивальщица – родители считали, что для девушки нет лучшего занятия, вот и отдали меня и всех моих сестер учиться этому ремеслу. Представь себе, Марта, я училась хуже всех – вовсе не потому, что глупая или криворукая, а просто женщина, которая нас обучала, с самого начала невзлюбила меня. Сколько же я всего от нее наслушалась: и глаза-то у меня какие-то не такие, и моргаю-то я как-то не так, и улыбка какая-то не такая, как надо!.. Ох, и наплакалась я тогда! Маленькая была, не понимала, в чем дело. Ну а потом, когда подросла, ушла работать в мастерскую, не доучившись. И радовалась очень, что хозяин мастерской – мужчина, думала, уж он мне завидовать не станет и не обидит. Как бы не так. Целыми днями он вокруг меня ходил – голос бархатный, глазки масляные, то руку погладит, то плечо пожмет. А у самого жена есть. Жена почуяла неладное, и стала в мастерскую захаживать, хотя, мне рассказывали, раньше туда вовсе носу не казала. Приходила всегда неожиданно, мужа своего проверяла. Только все без толку: стоило ей уйти, как он тотчас ко мне. Противно. Каждый день придумывал повод задержать меня вечером в мастерской дольше всех. И вот смотрю я: сестры мои уже выучились, в хорошие места устроились, всех ремесло кормит. А мне какую работу ни поручат, я ни с чем как следует справиться не могу – какая уж тут работа, когда только и успевай от домогательств отбиваться. Как-то раз мне поручили ответственный заказ: один человек хотел поднести в подарок королеве вышитый ковер.

Аннабель умолкла и грустно покачала головой.

– Не рассказывай, если не хочешь, – сказала Марта.

Аннабель снова покачала головой, и Марта почувствовала, что Аннабель хочется выговориться.

– Я очень боялась испортить заказ, хозяин и его жена ужасно мешали мне работать. Я брала работу домой и вышивала ночами. А когда было уже почти все готово, кто-то разрезал ковер.

– Разрезал?

Аннабель передернула точеными плечиками.

– Да. Я не знаю, кто это сделал. Тогда я решила уйти из мастерской и объявила хозяину, что мне нужно еще поучиться. Я уехала в другой город и поступила на учебу к мастеру, о котором была много наслышана. Это большая редкость для нашей профессии, когда вышивает мужчина, да еще вышивает так талантливо. Все отзывались о нем, как об очень добром человеке, и я надеялась, что он меня не обидит. И он, действительно меня не обидел.

Аннабель снова примолкла, а потом продолжала:

– Да, он меня не обидел, но и научить меня он ничему не смог.

– Почему?

– Потому что каждый раз при виде меня у него зашкаливало датчики и происходило короткое замыкание в мозгу. Я вообще заметила, что девушек со средней внешностью учат старательнее и все им объясняют подробнее. Думаешь, легко учиться, когда учитель относится к тебе пристрастно?

«Это она про какого учителя?» – подумала Марта и вспомнила о сыворотке правды.

– Это ты про какого учителя? – спросила Марта вслух и внутри у нее все замерло: что-то расскажет ей сейчас Аннабель о Флоране?

– Это я про всех учителей, учивших меня когда-либо чему-либо. Каждый раз одно и то же.

– Но Флоран-то хорошо тебя учит.