Мастер и Марта

Они были у входа в комнату Флорана.

– Ну все, пора, – сказал чародей, быстро обняв ее на прощанье.

Марта вошла в дом, Флоран закрыл за ней дверь, раскинул руки в стороны и взвился в поднебесье.

Марта провожала его взглядом, пока он не скрылся из виду. Тогда она прошла через его комнату, в которой все было по-прежнему, мимоходом погладив рукой его одежду, висящую на спинке стула, и вышла в коридор.

Первым делом Марта решила проведать сестру.

– Лили, ты здесь? – спросила Марта, входя в свою комнату.

– Здесь, но уже ухожу, – отозвалась Лили. – Заскочила всего на минутку, причесаться. Эмильен пишет мой портрет, я позирую.

– Ты – что делаешь? – поразилась Марта.

– Позирую, – повторила Лили, которая по-прежнему была совершенно невидима. – Приходи посмотреть – у него отлично получается. А как твои дела?

– Нормально, – ответила Марта.

– Тогда я пойду, – и Лили выскользнула за дверь.

Марта постояла немного в раздумьях посреди комнаты и тоже вышла вон: она поняла, что порядком проголодалась.

На кухне сидел Квентин и ел с самым сосредоточенным видом. Правый рукав его рубашки был высоко закатан, рана на руке густо обмотана бинтом. Марта обнаружила в центре стола супницу, налила себе тарелку и уселась на свое место.

– Черт знает что, – разразился Квентин. – Нападения на учеников, занятий нет, выходить нельзя. Хорошо, что хоть кормят нормально. Аннабель отказалась готовить, но Флоран сотворил нам обед. – Квентин хмыкнул. – Вы не знаете, Марта, когда будут уроки?

– Не знаю, – ответила Марта, принимаясь за суп.

– Безобразие. Я сюда пришел не штаны просиживать. Вы случайно не знаете, где Флоран?

– Думаю, далеко, – ответила Марта, вспомнив, что Флоран отправился на окраину городка. – Уже довольно далеко.

Ей представилось, как Флоран опять сражается неизвестно с кем, и Марта задумалась.

– Где конкретно? – спросил Квентин.

– Где?.. Здесь, в моем сердце, – рассеянно произнесла Марта.

Квентин недовольно смотрел на нее.

В кухню вошла Аннабель, продефилировала к столу, подняла крышку с супницы и, вздернув брови, скептически обозрела содержимое.

– Ну и денек, – недовольно протянула Аннабель, продолжая оценивающе разглядывать суп. – Сидим здесь с самого утра взаперти. – Она помешала половником в супнице. – А так хочется куда-нибудь выйти.

– У тебя есть бассейн, – вспомнила Марта.

Аннабель посмотрела на нее с сожалением, как на умственно отсталую.

– Мне хочется выйти куда-нибудь в люди: в кафе, на танцы… Разве тебе этого не хочется?

Марта не успела ничего ответить, потому что в этот момент в распахнутое окно кухни влетело письмо. Описав изящный круг под потолком, оно спикировало вниз и опустилось на стол прямо перед Мартой.

– Это что, здесь так приходит почта? – спросила Аннабель.

Квентин хмыкнул и с новой силой принялся за суп.

– Письмо от моей матушки, – пояснила Марта, увидев на конверте знакомый почерк. Она поспешно разорвала конверт и принялась за чтение.

«Милая моя девочка!

Прежде всего, хочу поздравить тебя и Лили с тем, что Шляпа выбросила ваши имена! Как я за вас рада, доченьки, и как это замечательно, что вы выйдете замуж в один год! Ты умница, Марта, что не постеснялась и на этот раз положила свое имя в Шляпу.

А теперь о неприятном. Не хочу тебя пугать, но по городку ходят странные слухи: будто бы Блэк собирает отряд для сражения с Бэзилом Мортом – вот для чего набирает он людей и учит их. А ты, конечно, понимаешь, Марта, что вам с Лили на таком сражении делать нечего. Прошу тебя, дитя мое, держись от всего этого подальше и береги Лили. Волшебники эти пусть дерутся, сколько им угодно, а вам это ни к чему. Я уже даже подумала, может быть, вам лучше вернуться домой? Все равно Блэк не может расколдовать Лили, найдем другого чародея.

Все-таки он очень опасный тип, ты знаешь, Марта, он так на тебя смотрел тогда – помнишь, когда вы прилетели в наш дом – мне показалось это подозрительно, понимаешь, он так смотрел, хоть и в очках, словно… Даже не знаю, как и написать тебе об этом, доченька, – в общем, он тебе не пара и ты должна это понимать. Вот и тетя Агата говорит то же самое. Не дай ему разбить твое маленькое сердечко – оно способно на большую любовь, так прибереги его для того, кто будет этой любви достоин. Тем более, что ждать тебе осталось уже совсем недолго.

Будь осторожна и береги Лили. Передай ей от меня привет. Целую и обнимаю

ваша матушка.»

Марта прочла письмо и принялась читать еще раз.

– Что, родительские наставления? – сочувственно улыбнулась Аннабель. Потом вдруг наклонилась к Марте через стол и заговорщицки произнесла вполголоса:

– Сделай все наоборот! – при этом ее карие глаза лукаво сверкнули.

– Аннабель, – сказал Квентин, оторвавшись от своей тарелки, – Вы уже рассмотрели мое предложение? Я пересчитал кое-какие коэффициенты и получил новые прогнозируемые результаты, я покажу их Вам после обеда.

Вместо ответа Аннабель рассмеялась и продолжала смеяться все время, пока наливала себе суп.

А Марте было не до смеха – она перечитывала письмо.

Итак, какой-то доброжелатель положил в Шляпу Жениха их с Лили имена, и результат превзошел все ожидания – это была новость, к которой надо было привыкнуть. Сердце Марты сладко замерло – скоро Флоран сделает ей предложение, и она примет его, не раздумывая ни секунды! Ей вдруг вспомнился тот поцелуй на площади возле Жениха с Невестой.

– … как ты думаешь, Марта?.. Марта!

Марта неохотно вынырнула из своих приятных мыслей.

– Невозможно сидеть просто так взаперти целый день! – горячилась Аннабель, продолжая теребить Марту за рукав. – Давайте что-нибудь придумаем! Устроим вечеринку.

– А что, это идея, – с неожиданной готовностью отозвался Квентин. – Я – за. Пойдемте, Аннабель, я Вам помогу все приготовить. – Он вышел из-за стола, ухватил Аннабель под локоток и повлек из кухни. – Только сначала покажу некоторые коэффициенты…

Марта проводила их рассеянным взглядом и вновь погрузилась в свои приятные воспоминания, перебирая их в памяти одно за другим, словно жемчужины на нитке, и незаметно перешла от воспоминаний к мечтам. «Все наладится, – думала она. – А матушка – матушка потом поймет, что ошибалась насчет Флорана». Марте вдруг стало так хорошо, и в груди разлилось приятное тепло. Неужели это все правда и не сон – такое счастье?

В коридоре послышались торопливые шаги, и в кухню ворвался Квентин.

– Проклятье! – выругался он, налил себе стакан воды, поспешно выпил и со стуком опустил стакан на стол.