Ходила младёшенька по борочку

– Очень! – воскликнула малышка. – Я Симу просила-просила, а она сказок не знает, а Люба знает! – А можно мне тоже послушать? – по-прежнему с улыбкой спросила мать.

– Конечно! – щебетала девочка. – Сейчас будет страшно! Да, Люба? – посмотрела она на Любашу.

Та тепло улыбнулась и продолжила сказку. Любовь Васильевна внимательно слушала и с интересом разглядывала Любушку. Когда та закончила, Сонечка потребовала:

– Ещё!

– Довольно, Софьюшка! – строго сказала Любовь Васильевна. – Любе отдохнуть надо, она ещё больна, а ты поиграй-ка пока с Симой.

– Да что Вы, Любовь Васильевна, я прекрасно себя чувствую, мне даже в радость беседовать с Сонечкой. Она у Вас такая прелесть! – начала было возражать Любаша.

– Вот об этом я и хочу поговорить с тобой. Давай пройдём в дом, – хозяйка поднялась и направилась к особняку. Любушка последовала за ней.

– Как ты себя чувствуешь, Люба? – спросила хозяйка, войдя в гостиную и указав девице на стул, а сама села напротив.

– Спасибо, уже намного лучше. Наверное, мне пора покинуть ваш дом, я и так много хлопот вам всем доставила. Даже и не знаю, как я смогу отблагодарить Вас за всё, Любовь Васильевна.

– Не спеши, Любушка, – хозяйка подняла вверх ладонь, как бы останавливая её. – Как раз об этом я и хочу с тобой поговорить. Сейчас я наблюдала, как ты занималась с Софьей, и вижу, что у тебя неплохо получается ладить с детьми. Ты когда-нибудь работала няней?

– Нет, Любовь Васильевна, я не работала, но мне довелось нянчить младших братьев и сестру.

– Это хорошо! – довольно проговорила хозяйка. – Значит, опыт у тебя есть. И сердце доброе. Мне срочно нужна няня для Софьюшки. Не хочется искать человека на стороне, а тебя я уже немного знаю, да и вижу, что детей ты любишь. И если ты согласишься, я сегодня же нанимаю тебя на работу. Это ненадолго, потом мы подыщем гувернантку, которая будет ещё и обучать её многим вещам, начиная с хороших манер и заканчивая разными науками. А пока что довольно и няни.

Любаша растерялась, предложение прозвучало неожиданно, она к нему не была готова.

– Я не тороплю с ответом, можешь немного подумать, – продолжила Любовь Васильевна. Если тебе есть куда вернуться и ты рвёшься домой, то я не стану препятствовать. А коли ты дашь своё согласие, то я переселю тебя в спальню бывшей няни, она находится рядом с комнатой дочки, положу тебе жалованье и куплю одежду на первое время.

И тут до Любаши дошло, что ей предлагают то, что может сейчас разрешить её проблему. У неё будет кров и работа! А ещё и время, чтоб решить, что же делать дальше: вернуться ли домой или же продолжать жить без родной семьи. Она подняла глаза на хозяйку и смущённо проговорила:

– Спасибо Вам, Любовь Васильевна! Я буду стараться.

– Вот и хорошо! – обрадовалась та. – Скажи-ка для начала, обучена ли ты грамоте? Читать-писать умеешь?

– Умею, я в церковно-приходской школе училась.

Хозяйка подала ей свёрнутую вчетверо газету:

– Прочти-ка, что тут написано.

Любушка бойко начала:

– «20 мая сего года в Москве открылась Всероссийская художественно-промышленная выставка…»

– Довольно! Молодец! – остановила её Любовь Васильевна. – Считай, что я наняла тебя на работу. Пойдём, я покажу тебе твою новую комнату.

И хозяйка направилась вверх по лестнице, Любушка – за ней. Она уже довольно долго жила в этом доме, но, кроме своей коморки и садика, никуда не ходила. Комната, в которую привела её хозяйка, была немного просторнее, чем прежняя, и гораздо светлее. Она сообщалась с детской, где жила Софьюшка. Далее располагалась комната её братьев, Антона и Дмитрия. Тут же, наверху, были и хозяйские спальни.

В комнатке няни глазам Любушки предстала высокая кровать, небольшой столик, два стула и шкаф для одежды, подле которого стояла небольшая фигурная ширма. Большое зеркало на стене делало комнату ещё светлее. Окно выходило в сад, на ту самую лужайку, где стояла беседка. Любовь Васильевна открыла шкаф и вынула оттуда форменное платье серого цвета с белым кружевным воротничком. Поверх платья был надет белый передник.

– Вот, Любаша, это платье я недавно заказала специально для няни. Но та его так и не надела ни разу, оно совершенно новое. Размер у вас, я думаю, одинаков, так что оно должно тебе быть впору.

Любушка приложила наряд к себе и подошла к зеркалу. Оттуда на неё смотрела незнакомая девушка. Белый воротничок слегка оттенял её смуглую кожу, лицо после болезни немного осунулось, синяки под глазами из лиловых стали уже слегка желтоватыми, а непослушные локоны торчали во все стороны.

– Попроси Симу собрать твои волосы в узел, чтоб они не мешали. Пусть она тебя научит, как это делается. Никто не должен видеть тебя растрёпанной и неопрятной – это обязательное условие.

Любушка согласно кивнула.

– Но прежде, – продолжала хозяйка, – пусть она нагреет воды и поможет тебе помыться. Потом подойдёшь ко мне, я расскажу тебе распорядок дня дочки.

Любаша опять кивнула.

– А теперь ступай вниз к Серафиме, пусть она Софьюшку ко мне приведёт, а сама тобой займётся.

Любаша поклонилась и вышла из комнаты.

Когда она, помытая и причёсанная, надев свой новый наряд, вошла в гостиную, где ждала её хозяйка, та только руками всплеснула:

– Да ты просто красавица, Любаша! – и тень сомнения вдруг промелькнула на её лице.

– Люба-Люба! – запрыгала вокруг неё Софья, теребя за подол. – Сказку! Хочу сказку!

Любушка с улыбкой погладила малышку по голове, а Любовь Васильевна сказала, обратившись к дочери:

– Люба отныне будет твоей няней, Софьюшка, и ты должна её слушаться. Иди в свою комнату и ожидай там, пока мы закончим разговор. Потом няня расскажет тебе сказку.

Девчушка надула, было, губки, но обещанная сказка подействовала на неё благотворно. Соня улыбнулась Любаше и послушно побежала к себе.

Любовь Васильевна дала подробные указания Любушке. От неё требуется соблюдать режим, следить за питанием и сном малышки и развлекать девочку, ограждая её при этом от бед. Прогулки, игры, сказки – всё это совсем несложно, сложнее с самыми простыми манерами, которые Любаша должна сразу прививать малышке. А поскольку сама она им не обучена, то хозяйка тут же преподала ей небольшой урок. Девочка уже сейчас должна знать, как и когда приветствовать людей, вовремя говорить слова благодарности, уметь пользоваться столовыми приборами. Хозяйка обучила Любушку делать книксен и попросила забыть о поклонах. Сказала, что постепенно в процессе жизни в этом доме и общения с семьёй, она сама разберётся, что к чему. Да и Любовь Васильевна при случае ей подскажет.

Весь день Любаша занималась с Соней. Доверчиво прижавшись к Любе, девочка слушала её сказки и с интересом училась считать воробьёв, усевшихся на ограду садика. Вместе они пеленали тряпичную куклу и пели ей незатейливые колыбельные песенки. Любовь Васильевна неотступно следила за ними и, похоже, осталась довольна своей новой няней. Вернувшийся вечером Пётр Яковлевич удивлённо вскинул брови, увидев Любушку рядом с дочкой.

– Папенька! У меня новая няня! Любочка! Она мне сказки рассказывает! – затараторила девчушка, бросившись к отцу.

– Ах, ты, моя шалунья! – подхватив дочь, отец подбросил её вверх, отчего та громко рассмеялась.

– А теперь и Любу так же подними! – закричала она.

Любушка смущённо улыбнулась.

– Боюсь, что у папеньки сил не хватит на Любашу! – сказала подошедшая Любовь Васильевна и сверкнула на мужа глазами. Потом улыбнулась Любаше и, взяв мужа под руку, повела его наверх.

Уложив свою подопечную спать, Люба решила выйти в садик. День был очень насыщенный, и ей захотелось посидеть в тишине. Она расположилась в беседке, любуясь на освещенные закатным солнцем крыши. На земле уже лежала тень сумерек, а крыши ещё отливали розовым огнём. Картина была просто завораживающей. Вскоре к ней присоединилась Серафима.

– Ты это, девонька, с хозяином будь поосторожнее, уж больно охоч он до красивых барышень.

Люба с недоумением смотрела на горничную.

– Мне тут Раиса, повариха, сказывала, – продолжала та, – что няню-то не просто так уволили, и вовсе не замуж она вышла, а госпожа её выгнала, похоже, у неё с Петром-то Яковлевичем роман приключился, вот барыня и распорядилась удалить её.