Волшебник по залету. Книга четвертая: Копи Одинокой горы

– Действительно Внешники.

Глайда и сама определила так. Она не видела воочию раньше летающих монстров Внешников; родилась позже того ужасного удара, который небеса обрушили на города и села мира. Но в мыслях переживших катаклизм – тех, кто попал, к своему несчастью, в сети ее экспериментов – хорошо представляла внешний облик летающих артефактов Содружества – так называли себя Внешники. Такая вот летающая повозка и висела напротив ворот, почти задевая своим брюхом камень. Висела и безмолвствовала. Глайда попыталась отстраниться от реального мира; глянуть на нее и даже внутрь магическим взором. Увы – в этом диапазоне артефакта Внешников не было видно. Совсем! Его просто не было! Магиня даже поежилась; опять от недоброго предчувствия, и зарождающегося страха. Рядом еще раз глухо выругался Тура Бой. А Горд не выдержал, и скастовал еще одну команду. Но направлена они теперь была назад и вверх – к шпилю замка, к кристаллу силы.

– Нет! – подняла было руку Глайда.

Но призыв ее запоздал. Со шпиля сорвалась молния, от которой белый день вокруг стал практически ночью – так ярко сверкал этот толстый жгут силы, объединяющей все разрешенные ветви магии. И что?

– Ничего, – прошептала магиня, остро пожалевшая в этот момент, что в этой молнии не присутствовали другие, запретные ветви искусства.

Естественно, она тут же заставила себя забыть об этой крамольной мысли. Тем более, что Внешники нанесли ответный удар. И не один!

Сначала все – ворота, и стену вокруг них, и невидимый для простых смертных купол, что служил продолжением стен, и тянулся от кристалла на шпиле замка – залило море огня, вырвавшегося из дюжины (успела посчитать!) отверстий, открывшихся по периметру передней части артефакта. Причем отверстия эти перемещались по кругу, отчего сплошная огненная волна крутилась какой-то спиралью; словно живой молох, готовый прогрызть дыру в чужой защите.

Теперь Истинные ухмылялись, хотя, была уверена Глайда, только что тряслись от ожидания неминуемого падения ворот и стены, и удара огня уже по ним, магам – как и она сама, впрочем.

– Впрочем, – мелькнула совсем ненужная сейчас мысль, – чем этот огонь мог навредить Истинному магу Огня?!

В душе же вдруг зародилось, и начало расти ликование – когда огромный артефакт вдруг начал пятиться назад. Он зримо терял в размерах – но лишь потому, что замок с площадью перед ним и стена с воротами стояли на возвышении, и летающая повозка сейчас спускалась со склона; и остановилась, наконец, достигнув поворота в ущелье. Теперь она, Глайда Маир, ее голова и взгляд были как раз на уровне центра этого создания Внешников, прямо посредине которого образовалось еще одно отверстие. И магине показалось, что оттуда, из этой не такой уж и крупной дыры, на нее дохнуло теми самыми ветвями магии, о которых она недавно запретила себе думать!

– Не на меня! – заорала ее внутренняя сущность без участия сознания, – на него!

Что-то вырвалось из этого черного жерла, и наружные ворота, венец объединенной магии Конклава, исчезли. А в груди стоящего рядом Горда образовалась аккуратная такая дура, в которую, наверное, с трудом мола бы поместиться его собственная голова! Глайда одернула себя, прогоняя уже эту, совсем дурацкую мысль. Не шагнула в сторону, чтобы подхватить падающее на камень тело напарника, в котором определенно не хватало сердца, и других важных органов. Горд, конечно же, был еще жив – убить Истинного мага не так просто. Но помочь в битве, в которой противники готовы были схлестнуться уже лицом к лицу, пока не мог. Но трое других Истинных, и две дюжины обычных магов сплотились – навстречу четверке каких-то странных, четвероруких врагов, одетых в блестящие, закрытые с головой, одежды.

Враг начал атаку первым – очень уж быстрыми оказались эти четырехрукие. Они атаковали на ходу, используя каждый по четыре руки, в которых были зажаты короткие трубки. Совсем не страшные на вид; однако они залили пространство перед дворцом вполне грозным, для большинства живущих в мире, смертоносным валом огня, металла, и еще чего-то непонятного, но определенно очень опасного. Три Истинных мага окутались мощными щитами; каждый своим. А вот другие щиты, обычных магов, даже магистров, не выдержали. Слитный долгий крик показывал, а глаза подтверждали, что все помощники, адепты четырех ветвей магии мертвы; порваны в клочья и частью сожжены.

И тогда свое слово сказали Истинные – каждый по своему.

Тура Бой, Огневик, разделил толстый жгут огня надвое, и в том месте, где продолжали бежать четырехрукие, образовалось два черных пятна, которые – показалось Глайде – какое-то время продолжали движение по камню. А Арадон, Истинный маг Воздуха, махнул перед собой кулаком – словно прибивал кого-то. И прибил! Третьего врага, на месте которого осталось пятно; размазанные по камню плоть, металл, и еще что-то, из материалов Внешников.

Ну, а что сама Глайда Маир?! Свою невидимую «удочку» она носила с собой всегда. И сейчас мастерски тянула из «пруда», которым было последнее оставшееся целым тело, его содержимое. Разум, душу, навыки, знания – все, чем и являлся этот четырехрукий. Он не добежал до магини каких-то пары шагов; упал так, что своей макушкой, прикрытой глухим шлемов, почти уткнулся ей в ноги. Это тело еще дышало, по инерции. Но назвать его разумным было уже нельзя.

– А скоро и дышать перестанет, – подумала магиня, поднимая ногу, чтобы водрузить ее на голову поверженного врага, – когда забудет, как это делается.

Но нога так и осталась висеть в воздухе. Глайда забыла про нее, отвлеклась на нового врага, замершего на миг в проеме ворот. Этот был помельче, и весь облеплен чем-то зеленым. И от него тянуло той самой жутью, что и из темного жерла посреди артефакта. На мгновение все замерло. А потом в этого врага полетели совместно три могучие силы – Огонь, Воздух, и энергия Разума. Объединившись, как иногда раньше – очень редко, но все же! – они обрушились на хрупкую фигуру парня. Почему-то Глайда именно так восприняла и назвала противника. Что именно он сделал? Поглотил океан энергии, или просто увернулся от ее потоков? Результат был ошеломляющим! Совершенно целый парень – это уже было несомненным, с учетом того, что его лицо, чуть зеленоватое, ничем не было прикрыто – хищно улыбнулся, и махнул сразу двумя клинками. И в воздух полетели сразу три головы. Это Глайда отметила; она еще была живой, хоть и в отрыве от основного тела. Видела, как Тура Бой успел ухватить собственную голову двумя руками, и сейчас пытался пристроить ее на месте. Арадон, очевидно обескураженный сильнее, лишь провожал глазами полет…

– Точнее в полете – собственное тело, уже падающее на землю, – подумала она, – а что я сама?

Острый клинок, явно магического плана, аккуратно перерезал ее шею и одну косу. Вторая болталась в полете, в котором голова магини беспрерывно крутилась, и хлестала по глазам, мешая фиксировать мельчайшие подробности происходящего вокруг. Пришла еще одна мысль – сумеет ли она, Истинная магиня, преобразовать силу Разума во что-то материальное, и направить полет головы обратно, к телу, еще стоящему на ногах? Но не успела даже попробовать. Парень поднял руку, в которой уже не было клинка. Его лицо теперь было видно отчетливо, как и эмоции на нем. Больше всего, почему-то, читались какая-то усталость и сожаление. Но только до того момента, когда его ладонь, поднятая над головой, вцепилась в кончик косы. Голова магини изменила траекторию; теперь она нарезала круги вокруг руки парня, приближаясь к нему с каждым витком. Первый виток, второй, третий. Лицо парня стало задумчивым, и сосредоточенным. А потом для Глайды Маир не стало ничего. Только Тьма…

Глава 4 Олег Громов. Победитель магов

– А ты уверен, что поступил правильно?

С этим вопросом Маша обратилась к Олегу, когда бот уже обогнул по широкой дуге Борск, и вышел на прямой маршрут, держа курс опять к оркским степям. Они втроем – сам Громов, и Маша с Эльвирой – сидели на диванчике, в который, оказывается, могло преобразовываться артефактное ложе, и наслаждались тонким вкусом древнего вина. Одну бутылку Олег достал под осудающими взглядами подруг. Впрочем, сами они полные фужеры из руки Громова приняли вполне охотно. Диванчик этот стоял на третьем этаже покоев, которые сейчас приняли вид равнины с редкими перелесками. Таким же было реальное пространство, по которому не очень быстро, и строго прямолинейно передвигался бот. Так что экран, который открылся сейчас на противоположной стене этой части апартаментов, по сути, повторял картинку, которая действительно проплывала мимо – поскольку Олег одновременно управлял кораблем.

– Ты имеешь в виду детей? – переспросил он.

– Конечно, кого же еще? Кстати, из тех пятерых, что мы из борделя принесли, три девочки… одна даже орчанка. А из мальчиков один дарфик. Смешной такой.

Олег внутри себя скрипнул зубами. Потом успокоился, и все же ответил на первый вопрос девушки:

– Понятно, что безопасность и детей, и самих Мирта с Даудом относительная. Точнее, временная. Наместник точно не тронет их. Но может появиться акула позубастей. Такая, которая на мнение этого Фастум Геля… нет, не так – Горделия Фаста, – тут Громов хохотнул, – наплюет с высокой колокольни. Вот и нужно нам обернуться раньше, чем такая «акула» появится в Борске. Ну, и убежище понадежней отыскать.

– А здесь, в боте?

Это уже Эльвира спросила.

– Была бы моя воля, – улыбка на губах Олега пропала, – я и вас бы где-нибудь оставил. Что ни говори, а идем ведь воевать, по-настоящему. Только ведь вы не согласитесь?

– Нет! – хором выкрикнули женщины.

– Тогда о чем еще говорить? Смотрите лучше – наслаждайтесь видом.

Олег подумал, но вторую бутылку вина доставать не стал. А потом и вовсе погнал девчат учиться – одну в биокапсулу, а вторую в тренажер. Сам же неторопливо размышлял, словно продолжал разговор с девушками:

– Судя по воспоминаниям Горы Банга, эти самые копи Одинокой горы настоящая крепость. И это он видел глазами простого человека, разумного. А уж магическая составляющая там не в пример мощнее. Хорошо было бы захватить ее врасплох; так сказать, упасть сверху, как коршун на цыпленка. Впрочем, сверху не получится – с орбиты не позволят. Хитрость какую придумать? Тоже не вариант – обмануть Истинного мага Разума, это даже мечтать не стоит. И как поступить? Как в уличной драке: «Главное ввязаться?». А может, получится решить миром? Выкупить Артана с Громом, ну, и остальных? Дать двойную, даже тройную цену… не получится… чувствую, что без драки не обойдется.

До горного кряжа, действительно одиноко возвышающегося в степи, долетели ближе к вечеру. Громов сунулся было – вместе с ботом, естественно – в темную уже щель, проход к замку местных властителей, но затормозил. Почувствовал выдвинутыми вперед лучами рецепторов живой брони, что там начинают кружить какие-то потоки энергии. Пусть неразумные, не осознающие собственной силы, но вполне способные донести вот это свое беспокойство до кого-то опасного. Таких впереди было не меньше двух – Истинных магов, которых Олег Громов, начинающий волшебник, не без оснований опасался.

Поэтому бот свернул чуть в сторону, и замер, в полукилометре от ущелья. Все системы корабля были начеку, а его капитан… ну что мог делать ночью молодой, полный сил парень, когда рядом призывно кружились две красавицы? Которым, кстати, медицинские капсулы тоже добавили сил?!

Так что утром Олег, сытый, удовлетворенный морально и физически, заполненный положительными эмоциями по макушку, повел бот к самому центру копей совсем с другим настроением; в отличие от того, какое царило в его душе вчерашним вечером. Следом в проход скользнули обе платформы. Эти летательные аппараты в узком ущелье могли чувствовать себя – если бы умели делать это – достаточно свободно. Ширина ущелья позволяла им даже развернуться на месте. А вот боту пришлось бы удирать, если враг окажется сильнее, пятясь кормой. Впрочем, для его двигательной системы и управления это не представляло никаких проблем.

Уже в тени ущелья, стены которого были гораздо выше тех самых пятидесяти метров, которые орбитальные станции, и разумные, управлявшие ими, установили верхним, разрешенным потолком для полетов, Громов попытался просканировать камень, окружавший теперь все вокруг. Увы – ни рецепторы бота, ни его собственные магические щупы, которые он протянул к стенам, остановив на пару минут корабль, и открыв боковой люк, не смогли углубиться в эту породу даже на миллиметр. Хотя какой-то результат был – Громов понял, что материал этих стен имеет что-то общее с обшивкой бота. Это было понятно лишь на уровне ощущений, но им Олег привык доверять.

А дорога, которой следовал бот, крадясь не выше метра над ее полотном, неуклонно поднималась. И вывела, наконец, путников на широкую площадку, где бот уже вполне мог маневрировать. А впереди это пространство перегораживала сплошная стена с воротами посредине. Впрочем, эта картинка была уже знакома Олегу; из памяти Горы Банга. Только ретроспектива была другой; с высоты второго этажа своих покоев, а сейчас он находился в капитанской капсуле, Олег видел даже большую часть дворца, или центрального замка, который был единственным строением за этой стеной. А еще Громов видел, что поверх стены защита, магическая ее составляющая, была не менее прочной, чем каменный монолит толщиной не меньше двух метров. И начиналась эта защита от вершины шпиля замка, который венчал какой-то кристалл. Этому камню не нужно было светило, которое освещало сейчас, в этот утренний час, разве что сам шпиль, ну и горные пики вокруг. Потому что он светился внутренней энергией. Как отметил юный маг, токи этой энергии начинались где-то в толще горы, шли сплошным потоком по стенам замка к его островерхой крыше, и изливались вниз прозрачным куполом.

– Скорее всего, возвращаются обратно в камень; по стенам и их фундаментам, если последние, конечно, есть, – предположил Олег, – вот такой круговорот энергии получается. А красиво – для того, кто видит это все! Даже жалко будет разрушать…

Первым предприняли попытку разрушения маги, которых Олег вдруг увидел за толстой воротиной. Кто-то из четверки («Не двое, как было обещано?!», – чуть встревожился Громов) Истинных магов, очевидно, наложил, или запустил готовое заклятие, таившееся в металле ворот, и они стали прозрачными. А для Олега еще и эффектом «перевернутого бинокля» наградили.

– Сами, значит, видят сейчас каждую трещинку в боте. Впрочем, никаких трещин в нем нет. Есть сплошная броня, которая, к тому же, вращается себе неспешно с постоянной скоростью. А головы у вас не закружатся, дяденьки… и тетенька?

Один из этих Истинных, очевидно, отдал приказ, и с кристалла на шпиле сорвался разряд – толстый, непрерывный, поражающий воображение своей безудержной мощью, и тем количеством энергии, которой маленький, относительно, кристалл, поделился с этой молнией. Но – поражало только воображение. Сам же бот даже не шелохнулся. И не застонал внутренне от переизбытка энергии, как ожидал Громов. Впрочем, изменения капитан зафиксировал – в том самом слое наружной брони корабля, которая была представлена роликами-снарядами, и смазкой между ними. Артефактная пыль определенно уже перемешалась в этом пространстве с родной смазкой, и теперь именно она приняла на себя чудовищный удар, впитав без остатка колоссальное количество энергии. Как его пропустила сквозь себя наружный слой брони, не повредив при этом ни одного рецептора? На этот вопрос Олег ответа не знал. Да и не задавал его сейчас себе. Он ответил, соразмерно удару противника. Не объемом, конечно, а типом своего удара. На ворота и стены тоже обрушились струи огня, закрученные воронкой – так двенадцать энергетических орудий, вращающихся сейчас вместе с защитой бота, выплеснули из себя сразу десятую часть заряда артефактной батареи Древних. Но с этим вопросов и тревог не было – запасов хватало. Только вот этот удар тоже оказался безрезультатным. Огненная волна просто стекла с преграды, не заставив магов за воротами даже дрогнуть.

Олег приблизил это изображение; в доли секунды, потому что понимал, что противник сейчас предпримет что-то новое, может быть, еще более ужасное. И увидел, как фигуры у всех четверых расслабляются, а лица принимают выражение, какое сам он себе по отношению к серьезному противнику ни за что бы не позволил. В нем было пренебрежение, большей частью, чувство превосходства и всемогущества… и сильнее всего эти эмоции были выражены в лице крупного, ростом не меньше, чем стоящие рядом разумные, дарфа.

– Горд – так называл его Гора Банг, и подтвердил Брон. Вот в тебя я и буду целить.

А чувства эти начали заполнять магов потому, что бот начал пятиться. Может, Олег тоже понял бы такой вот ход противника, как попытку бегства? Сам же он просто прицеливался; скатывался по склону вниз до тех пор, пока центр бота, ствол туннельного орудия не уперся предполагаемой траекторией выстрела прямо в грудь этого дарфа. И в этот момент Олег отдал команду, впервые опробовав орудие. Он предполагал, что смазка, частью которой стала зеленая портальная пыль, наделила снаряды какой-то особой энергией. И предположение это блестяще подтвердилось!

Никакой отдачи Олег не почувствовал, как и самого момента выстрела не отметил. Но ворота, в которой магии, ее плетений было, наверное, гораздо больше, чем стали, просто исчезли. А в груди Истинного мага Земли – ровно в том месте, куда целил Олег – появилась зияющая рана диаметром даже больше, чем у двадцатисантиметрового снаряда. Громов еще отметил, благодаря тому самому увеличению, что такие сквозные отверстия появились у стен замка, и еще одно чернело в скале за ним. Насколько глубоко?

Этого Олег не видел. Только выругался во весь голос, и помчался наружу, из бота. Наверное, он мог как-то поработать щитами корабля, задержать креатов, которые без разрешения выскочили из передней платформы, и бросились прямо в створ ворот. Но – не сообразил, бросился сам выручать своих телохранителей.

– Идиот! Баран безмозглый!! – беззвучно кричал Олег, вихрем проносясь по коридорам и лифтовым площадкам, – сам тебе башку оторву твою дырявую!

Ругался он, конечно же, на Дана – только тот мог отдать приказ на эту самоубийственную атаку. И, кстати, глава телохранителей был в праве сделать это. По кодексу охранников, и контракту, заключенному с Олегом Громовым. По нему именно они, креаты, определяли, как именно защищать охраняемое лицо. Вот и бросились вперед; расчистить, так сказать, площадку от врагов – до его появления. А когда Громов действительно появился, все на этой площадке уже закончилось.