Шкура лисицы

– Замолкни! Теперь, когда ты накромсал столько мертвяков, с этой цепью не сунешься ни в одну лавку. Её папаша – сам Эрроганц! Он набит монетами как гусь – яблоками, и отдаст всё – за свою дочь. В этом наше единственное спасение, и единственная возможность выйти из дела с барышом. А теперь – хватит трепаться, сматываемся! – Приказал он. – Отправимся к Данстену, он нас укроет.

– А что с трупами? – поинтересовался Альдо, разбирая вожжи.

– Отвезёшь в лес за городом, – Хамо кивнул в сторону Алан, – а мы тебя подождём. В путь!

Пока конь набирал скорость, Хамо повернулся к леди Эрроганц, лежащей на сиденье без сознания, снял с неё драгоценности и накрыл девушку своим плащом. В свете фонаря, висящего у козел, он принялся разглядывать сверкающее золото.

– Да-а, она действительно чудесна! – произнёс он восхищённо. – Но я даже пытаться не буду сбыть её. Куда менее рискованно явиться с ней прямо к Эрроганцу.

После выезда за город старый Альдо свернул с дороги к лесу.

Алан осветил лицо леди Эрроганц.

– Не пришла в себя, – удовлетворённо проговорил он.

Проехав немного в лес, Альдо остановил повозку, обвязав вожжи вокруг ствола сосны и бегом засеменил к заговорщикам.

Однако, не успели они доехать до перекрёстка, как внезапно из-за поворота сверкнули факелы, и двое всадников, выскочив наперерез, остановили своих коней по обе стороны от чёрной повозки. Появление этой пары было некстати настолько, что испугавшийся Алан сжал рукоять кинжала. Один из мужчин, высокий, поджарый человек в черном плаще с капюшоном, надвинутом на глаза, с подчёркнутым вниманием осмотрел повозку и, увидев засуетившегося Алана, склонил факел поближе.

– Что это ты волнуешься, приятель? – спросил он вызывающе, рассматривая Алана. Было темно, и в неверных отблесках факела они друг друга не узнавали.

– Убрался бы ты лучше отсюда по-хорошему, – огрызнулся Алан. – Не твой цирк – не твои обезьяны!

Высокий наклонил факел ещё ближе.

– Нергаловы потроха! – засмеялся он. – И подумать не мог, что мы наткнёмся на подобное отребье в эту ночку!

Пассажиры чёрной повозки онемели. Они смотрели на второго всадника, который сел в седле боком, расположив правую ногу свободно на верхней луке и направив на них большой арбалет.

– Ты ли это, Эврик? – спросил Хамо, у которого сразу пересохло во рту.

– Кусок его, – сострил высокий. – А это Хик командует баллистой. Одно излишнее движение, и он вышибет вам ворота в другой мир.

– Да мы же не враги, – поспешно запротестовал Хамо, кляня судьбу за то, что она столкнула их с бандой Гидов. – Я и не признал тебя.

Эврик поднёс факел к его лицу. Хамо наклонился, чтобы прикрыть леди Эрроганц. Но Эврик уже увидел девушку.

– Никак ты завёл новую потаскуху, нергалов блудодей? – поинтересовался он.

– Я спешу, – быстро проговорил Хамо. – До скорого, Эврик. Поезжай, Альдо.

Эврик положил руку на козлы, останавливая Альдо.

– Кто это, Хамо?

– Ты не знаешь её. Моя родственница.

– Да ты шутник? Что-то у твоей родни слишком убитый вид.

– Она во хмелю, – ответил Хамо, ощущая, как пот струится по его спине.

– О, дева во хмелю? – Эврик сделал удивлённое лицо. – Дай-ка я посмотрю поближе на её лицо.

Хамо ещё больше испугался: краем глаза он заметил, как Хик направил арбалет на него. Он нехотя отодвинулся. Эврик направил свет факела на лицо девушки.

– Потрясающая у тебя родня, Хамо! – воскликнул он. – Потому что непохожа на тебя ни капли. А тебе должно быть стыдно бить по лбу такую красавицу! И куда же вы её везёте в глухую полночь? На семейный ужин?

– Да, домой. Оставил бы ты шутки, Эврик, нам пора, мы и вправду подзадержались, дел много.

– Я и смотрю – у тебя от них даже глаза разбежались, – согласился Эврик, отъезжая в сторону. – Ладно, проезжайте.

Старый Альдо резко хлестнул вожжами по бокам коня, и чёрная повозка рванулась с места по дороге прямо. Экипаж вылетел на дорогу и исчез в ночи. Эврик задумчиво смотрел ей вслед. Сдвинув капюшон, он почесал затылок. Хик приторочил арбалет к седлу и подъехал к нему. Это был тщедушный человечек с подлым крысиным лицом.

– Какие будут мысли? – спросил Эврик. – Чудная встреча.

Хик пожал плечами.

– Коли так интересно, прижал бы их, они бы всё и растрепали.

– Ты намекаешь, что хотел бы выяснить их подноготную, но рассчитывал в этом на меня? Верно, я поумнее тебя буду. Только, взаправду, что это отребье собирается вытворить с подобной кралей? И кто она такая?

Хик поковырял в зубах. Эти вопросы ничуть его не интересовали. Они ехали с Плотины Экги, и он порядочно измотался от скачки.

– Он двинул ей по лбу, – продолжил Эврик. – Только не говори мне, что такой червь, как Хамо, её похитил. Не поверю, что они способны на такой финт. Нужно сообщить об этом Мамуле Гид.

– Очи Молоха! – простонал Хик. – Если ты не хочешь спать – твоё дело, я просто с ног валюсь!

– Да будет так. Укладывайся здесь. Я к Мамуле, – и, не дожидаясь ответа, Эврик направил коня по дороге налево.

***

Однако, выспаться на расстеленном плаще Хику не удалось. Скоро он услышал цокот копыт и терпеливо ждал, когда всадник подъедет ближе.

– Мамуля полагает, что это дочь Эрроганца, – с горящими глазами сообщил Эврик, спрыгнув с седла. – Баронское дитя! Ни в жизнь бы не поверил, что Хамо способен набраться храбрости на такой жирный кусок! То-то мне почудилось, что эта девица напоминает мне кого-то. Я видел баронессу Эрроганц однажды, и мне кажется, её черты сохранились в дочери.

Мамуля думает, что шайка Хамо везёт её к Данстену – в единственное место, где их могут принять с такой пагубой на руках. Мамуля сейчас пришлёт подкрепление. Мы должны перехватить их у моста.

– А что мы сделаем с бандой Хамо?

– Сам подумай!

Эврик прыгнул в седло.

– Соваж с ребятами уже едут к мосту.

Хик застонал.

– Я умру от бессонницы! Ну что за пёсья доля!..