Зима, холода

– Клава, что ты задумала?

– Не мешай, – не поворачивая головы, ответила Клава переводчику.

– Qu’est-il arrivе? (Что случилось?) – спросил у брата Матис. Старший Жаккар пропустил обращение Клавдии.

– Je pense qu’elle a besoin d’aide… (Кажется, ей нужна помощь…) – неуверенно ответил Бернард.

– Aide? (Помощь?) – удивился Матис.

– Чего ты от них хочешь? – снова обратился к девушке Андрей.

– Пусть посуду вымоют, – спокойно ответила Клава. – А то нечестно: я и готовила, я и убирать буду.

– Ты что? – слишком громко возмутился переводчик, чем напугал французов. – Как они будут это делать?

– Руками, – пожала плечами брюнетка. – Если придумают более креативный способ – флаг им в руки. Хотя… – девушка покосилась на парней. – Нет, лучше без креатива… Мало ли…

– Они французы, а не извращенцы, – насупился Андрей.

– Не знаю, о чём подумал ты, но я ничего ТАКОГО не подразумевала.

Переводчик смутился и отвернулся, закинул ногу на ногу. Правда, обида парня была недолгой и уже через полминуты он вздохнул и встал, забирая у Швиммер полотенце.

– Ладно, я помою, – сказал Андрей. – А ты пока спальные места поищи.

– Уже, – довольно ответила Клава и улыбнулась. Андрей ушёл, а Швиммер не стала уточнять, что спальные места она заняла только для себя и подруг, а кроватей, в общей сложности, в доме всего четыре…

Пока все занялись делами, Клава решила тоже не терять времени даром и направилась в их спальню, готовить кровати ко сну. Но не успела брюнетка закончить с этим, как из гостиной донёсся высокий крик (Клава смогла узнать в нём Бернарда), а за криком послышалась родная русская ругань.

«Вашу ж бабушку… – подумала Швиммер, бросая постель и кидаясь в большую комнату. – Что с ними опять случилось?».

В гостиной она увидела следующую картину: Настасья, обёрнутая полотенцем, стоит у дверей ванной и орёт, напротив неё стоит Бернард и тоже орёт что-то, видно, пытается объяснить. Андрей в шоке. Все остальные молча смотрят. А Тоня, кажется, делает ставки и думает, как помочь Тихой убить француза и избавиться от тела.

– Что случилось? – спросила Клава, подходя к переводчику.

– Если честно, я толком не понял, – смущённо ответил парень. – Бернард так быстро говорит, что я переводить не успеваю…

– А Настя что?

– А Настя орёт, – пожал плечами парень. – И матерится.

Клава вздохнула и, набрав полные лёгкие воздуха, заорала:

– ТИХО!!!!

Все замолчали. Правда, Настя вновь затараторила уже через пять секунд, но без Бернарда это выглядело не так жутко. Поняв, что блондинка его не слышит и слышать не хочет, младший Жаккар посмотрел было на Тоню, но увидев её взгляд маньяка, предпочёл обратиться за помощью к Клаве.

Подлетев к брюнетке, парень быстро заговорил:

– S’il vous pla?t expliquer ? mon ami que je ne voulais pas la ruеe vers la salle de bain! Je voulais juste prendre une douche! Et l?, il est… et n’est pas fermе! Je ne veux pas! douche seulement! (Пожалуйста, объясни своей подруге, что я не хотел врываться к ней в ванную! Я хотел просто принять душ! А там она… и не закрывается! Я ничего не хотел! Только душ!)

– Чего он хочет от меня? – недоверчиво косясь на продолжающего лепетать француза, спросила Клава у Андрея.

– Он хочет сказать, что не собирался подглядывать за Настей, а просто хотел принять душ. А она не закрывается, – перевёл парень.

– А… – протянула Клава и, кивнув, вернулась к взбудораженному Жаккару. – Bernard, all ok. I will talk Nastya, that you don’t want… doing bad thing. (Бернард, всё хорошо. Я сейчас скажу Насте, что ты не хотел… сделать что-нибудь плохое).

Было видно, что младший Жаккар не очень понял, что ему сказала брюнетка. Что уж там, Клава и сама толком не поняла, какие английские слова она соединила в своём высказывании. Но результат был налицо – Бернард немного успокоился и перестал орать, пытаясь оглушить всех присутствующих.

Вздохнув, Швиммер направилась к подруге, чтобы предложить ей «раскурить трубку мира» с французом. Тихая не раз нелестно отозвалась о французе (но ему никто этого не перевёл), после чего вновь вернулась в ванную, чтобы закончить с чисткой зубов, за которой её и застал младший Жаккар. Поэтому, собственно, было и непонятно – к чему столько криков, если блондинка была не обнажённой? Ответ был таков – Настасья не слишком близко и не слишком часто общалась с представителями мужского пола, у неё были принципы, а у Бернарда были глаза. И ещё он был, пусть и немного странным, но мужчиной.

После Насти ванную заняла Тоня, потом Андрей. В результате, Клава плюнула на это дело и, чертыхаясь, удалилась в спальню, решив принять душ уже утром.

По мере продвижения очереди в ванную, каждый обнаруживал для себя «радостную» новость о том, что горячей воды нет. Правда, русские радовались тому, что была хотя бы холодная. Французы же просто удивлялись. Идея погреть воду им в головы не пришла, а русские им не подсказали, потому что всем было лень возиться с тазиками и вёдрами. Потому вечерний душ урезали до умывания и чистки зубов. Удивительно, но все остались довольны.

Вскоре все помылись и захотели лечь спать. И тут встал вопрос…

– O? allons-nous dormir? (А где мы будем спать?) – спросил самый любознательный француз – Бернард. – Je voudrais aller maintenant. Je suis tr?s fatiguе… (Я бы хотел лечь уже сейчас. Я очень устал…) – в подтверждение своих слов, парень широко зевнул и потянулся.

– Je veux aussi dormir, (Я тоже хочу спать), – поддержал брата Матис. Остальные французы согласно кивнули.

Андрей, выслушав «подопечных», обернулся на девушек.

– В чём дело? – спросила Настя, застёгивая кофту до самого горла. – Чего они хотят?

– Спать, – ответил Андрей.

– Мы тоже, – развела руками Антонина. – Пусть спят, в чём дело?

– Кстати, – понизив голос, обратилась Настя к Тоне. Тут подоспела и Клава, но её пока никто не успел заметить. – А где мы будем спать? Тут кровати хоть есть?

– А у нас уже всё забито, – подала голос Клава. Все русскоговорящие обернулись на неё. – Там, – она махнула рукой в сторону комнаты, – есть четыре кровати на одного человека. Три я нам заняла.

– А ещё кровати? – поинтересовался Андрей.

– А ещё есть диван, – ответила брюнетка.

– Кровати, – напомнил переводчик.

– И печь, – продолжала гнуть свою линию Швиммер. – А ещё есть стулья, два кресла, стол, на худой конец…

– Ты предлагаешь им спать на столе? – поинтересовался Андрей, кивая в сторону французов.

Музыканты, увидев этот кивок, поняли, что речь идёт о них и подошли к русским.

– Qu’est-il arrivе? (Что случилось?) – спросил Бернард. – Vous pouvez nous montrer nos chambres? (Вы можете показать нам наши спальни?)

Тоня рассмеялась.