Вероника

– Вы хорошо знаете мистера Мендеза, мэм?

– Кара, мы не в полицейском участке. – возмутился Бен.

– Все в порядке, Бенджи. Да, я хорошо его знаю. Он мой клиент уже на протяжении семи лет. У него прекрасная семья, а сам он очень уважаемый человек. С ним приятно работать. Представить себе не могу кто бы мог сотворить такое с его дочерью.

Раздался телефонный звонок. Извинившись Кара подняла трубку.

– Холден, это я. Ты не поверишь. Наша девочка была беременна.

– Вот дерьмо. – выругалась девушка, и тут же засыпало свою компанию тысячей извинений.

– Все хорошо? – спросил Бен, бросив на нее испепеляющий взгляд.

– Это по работе, прости.

Следущую часть ужина Кара провела в праведном молчании, налягая на красное вино. Официанту то и дело приходилось обновлять ее бокал. Бен не обращал на нее внимания, увлеченно обсуждая работу с Мелиссой. Питер и Кара молча понимающе переглядывались.

Когда они пришли домой первым, что сказал Бен было:

– С твоей стороны было неприлично спрашивать Мелиссу о Мендезе. Ты нарушила субординацию.

– Она мне не босс, я ничего не нарушала. – фыркнула та в ответ.

– Верно, она мой босс и под удар ты поставила мою карьеру.

– Это был невинный вопрос. Не утрируй, Бенджи. – в конце Кара хихикнула, ощущая, что вино сделало свое дело. У нее слегка кружилась голова и заметно поднялось настроение, а еще ей не хотелось ссориться с любимым. Но Бен настроился воинственно.

– Могла бы хотя бы дома отключать «детектива». Порою мне просто стыдно за тебя. Опоздала на ужин. Завела разговор о Мендезе. Еще и бранью выражалась. А твой внешний вид! Могла бы и принарядиться по случаю. Для меня важно произвести хорошее впечатление на Мелиссу.

От сказанных слов Кара опешила. Ей вдруг стало так больно и обидно, словно бы отец отчитывал ее в пятилетнем возрасте за мелкие шалости. Только ей давно уже не пять, а Бен – не отец, а ее будущий муж. И все же никто не давал ему права так с ней разговаривать.

– Знаешь, что?! Пошел ты! Ты и твоя Мелисса! – Кара резко подскочила со стула, едва не потеряв равновесие. Схватила пальто, обула сапоги, и хлопнув дверью, выскочила из квартиры, совсем не соображая куда идет.

Выйдя на свежий воздух, она отдышалась, стараясь не впасть в истеричное состояние. Слезы так и наворачивались на глаза, но она не собиралась рыдать. Только не из-за этого идиота – будущего мужа.

Прошагав до первого попавшегося бара, она не раздумывая вошла и плюхнулась за барную стойку. В приглушенном свете разглядела несколько компаний, весело проводивших время за выпивкой и дартсем. Бармен, высокий афроамериканец подошел к ней.

– Виски. Чистый. – скомандовала она.

– Плохой день? – обратился к ней выпивоха на соседнем стуле.

Она бросила на него испепеляющий взгляд, и он отвернулся, делая вид, что вообще и не с ней заговорил.

Сбившись со счету порций виски, Кара расплатилась и медленно встала на ноги. Пол казалось пошатнулся под ее весом, или же она напилась. Выйдя на улицу, она тяжело вдохнула и выдохнула, совершенно не зная куда идти. Тогда в ее голову пришла блестящая идея, она помахала рукой, останавливая такси и прыгнула на заднее сидение, когда то подъехало.

***

Будильник разбудил его по расписанию. Босиком Декард прошлепал в ванную, чувствуя, что проснулся еще не до конца. За окном еще было темно, но он любил вставать рано, когда город еще только просыпался. Приняв холодный бодрящий душ, он насухо вытерся полотенцем и пошагал на кухню заварить кофе. Открыв холодильник, обнаружил что тот пуст и следует сходить в магазин скупиться.

Затянувшись сигаретой, он сделал глоток кофе. Вот две вещи, без которых не обойдется его организм – кофеин и никотин. Без утренней сигаретки и чашки кофе, считай утро для него не наступило. Он окинул взглядом свое холостяцкое жилище, решив, что и прибраться бы не помешало. Журнальный столик в гостиной был завален кипой бумаг, в основном висяки, дела, которые ему так и не удалось раскрыть. На диване и креслах валялись грязные вещи, которые он стаскивал с себя и бросал где попало. Ковер был устлан пеплом, с тех пор, как он перевернул пепельницу в спешке. К черту, на неделе он найдет время и для покупок, и для уборки.

На часах было семь часов. В полнейшей тишине, не считая гула машин за окном, Декард собирался на работу. Среди кучи белья удалось отыскать чистую футболку, толстовку он надел вчерашнюю, как и джинсы. Решив перекусить по дороге, он вышел из дома.

Проехав несколько кварталов, остановил машину около небольшой кафешки, где заказал «американо» и две булочки с корицей. Устроившись за столиком, принялся все поглощать. Девушка за кассой, довольно симпатичная, дружелюбно улыбнулась ему, слегка смутившись. Наверное, она хотела, чтоб он с ней заговорил и куда-нибудь позвал, но Декард не был на свидании черт знает сколько лет. Его последние серьезные отношения закончились пару лет назад. Ее звали Кэролин. Шикарная брюнетка Кэролин. Она ушла от него, заявив, что его не волнует ничего, кроме собственной работы. Отчасти это так. Но кажется, Декард ее любил, поэтому, когда она ушла, внутри него образовалась червоточина, заполнить которую невозможно ничем.

Покончив со скромным завтраком, он сел в «додж» и покатил в участок. В кабинете он обнаружил Холден, уютно примостившуюся на двух стульях в позе эмбриона, накрытую пальто. Она тихонько сопела. Одежда на ней была вчерашняя, и Декард мог лишь только гадать, что произошло с напарницей.

– Просыпайся, принцесса! – крикнул ей в ухо Декард, и захихикал, когда она испуганно подскочила и сонным взглядом окинула кабинет. – Что случилось? Твой мистер Холден не пустил тебя домой?

– Только не ори, пожалуйста. – взмолилась Кара, держась за голову, которая раскалывалась.

– Охохо, у кого-то я смотрю, похмелье. – снова захихикал Декард. – А тебе уже можно пить, маленькая пьянчужка?

– Иди ты лесом, Декард! – замахнулась на него девушка.

– Собирайся, нам пора к Мендезам.

На этот раз дверь им открыла сама миссис Мендез с бокалом вина. Поступь ее была неровной, а щеки раскраснелись от выпитого, плюс от нее исходил аромат спиртного. Не трудно было догадаться, что она пьяна в девять часов утра.

Возле дома их настигла волна журналистов, которые тут же кинулись к ним с расспросами, словно стая гиен, почуявших кровь. Расталкивая толпу, Декард пробирался ко входу высотки. Холден следовала за ним по пятам, уворачиваясь от телекамер.

– Не против, если мы осмотрим комнату вашей дочери? – поинтересовался Декард.

– Все, что угодно, если это поможет следствию. – слегка заплетавшимся языком, проговорила миссис Мендез.

В гостиной, где они были ранее сейчас стоял беспорядок. На столике стайка грязных бокалов и стаканов. Книги устилали пол, беспощадно сброшенные с полки. На диване валялось смятое постельное белье. Похоже, супруг миссис Мендез ночевал тут. Горничную она отпустила на несколько дней, поэтому некому было убраться.

Слегка пошатываясь, хозяйка дома сопроводила детективов в спальню дочери, сама, не ступив ни шагу за порог. Мимолетно окинув комнату, она оставила их наедине.

Комната Вероники была выкрашена в розовый цвет: розовые стены, розовый шкафчик и розовое постельное белье. Изголовье кровати украшала огромная бабочка – монарх, на крылышках которой девочка развесила фотографии свои, друзей и семьи. Также на стенах висели картины, вышедшие из-под ее пера, кажется директор упоминала, что Вероника любила рисовать. В целом, комната обычного подростка, за исключением, что здесь был абсолютный порядок, и у каждой вещи имелось место. На книжной полке разместились романы Николаса Спаркса, собрание книг о Гарри Поттере. На подоконнике в красивом горшке стояла орхидея. А на столике у кровати – аквариум с золотой рыбкой.

В молчании Декард и Холден условно разделили комнату на две части. Каждый осматривал свою. В столике, помимо косметики, Холден обнаружила старые дневники девочки, датированные за 2018 год. Пролистав их и ничего не обнаружив, она принялась дальше за поиск. Видимо, больше Вероника дневник не вела, или прятала его в другом месте. Тогда детектив проверила под матрасом, где сама раньше прятала все самое ценное. Нащупав что-то она вытащила это из-под перины. Черно-белые снимки. Пролистав их, поняла, что они не для чужих глаз. На них Вероника предстала в обнаженном виде, слегка прикрываясь простынью, а на некоторых даже простыни не было. Она позировала в чем мать родила.

– Эй, Декард. – позвала она напарника, обшаривавшего шкаф. – Взгляни-ка. – и она протянула ему снимки.

– Черт возьми. – вспыхнул тот. – Сью говорила правду, она любила фотографироваться.

– Где это снято?

– Явно не здесь. Как думаешь, они предназначались для мистера Дарси?

– Да, возможно. А возможно, что это он ее и снимал.

– Погляди, что нашел я. – и он протянул напарнице пачку писем. – Прочитав парочку, с уверенностью могу сказать, что писать такое несовершеннолетним не законно. Вот смотри, «жар твоего лона» это что, мать его, такое? – возмутился Декард, пока Холден пробежалась глазами по письму.

Холден могла сказать, что не будь письма такими откровенными, их можно считать весьма романтичными. И как, наверное, захватывала Веронику подобная запретная связь с любовником, гораздо старше ее. Она представила, как девочка тайком пробирается к нему на свидание в придорожном мотеле под покровом ночи, с какой жаждой читает все эти письма, не в силах дождаться встречи с любимым. И как тяжело было хранить тайну, подобно этой.

– Черт, Холден, мы обязательно должны найти этого мистера Дарси.