С тобой. Только с тобой!

– Ты получила наследство от дядюшки из Америки?

– Разве этого тебе хочется больше всего? Нет, милый. Я о твоей любовнице, Люсеньке, которой ты обещал дать мне отставку, сегодня , сейчас. Ведь у вас такая неземная любовь. Так вот, я согласна отпустить тебя к ней. Будьте счастливы.

– Но…

– Никаких но, любимый. Я же дала слово, что исполню заветную мечту. Ты уже счастлив? Тогда можешь собирать вещи. Не забудь позвонить Люсеньке, вдруг у неё есть другой любовник.

Николай теребил передник, нервно поглядывал на телефонную трубку, потел и краснел. Так обычно ведут себя начинающие преступники, пойманные с поличным. Они прожили вместе десять лет: жена была преданная и кроткая, никогда не перечила, не выясняла отношений.

– Ты о чём, Вика? Такие вопросы не решаются с бухты барахты. Нужно обсудить, подумать. Кто вообще сообщил тебе всю эту ересь?

– Какую именно? Отрицаешь наличие любовницы, факт состоявшегося с ней разговора или пытаешься со мной торговаться? Я обещала выполнить только одно желание, а не три. Ты свободен как ветер в степи.

– Но ты, а не она моя жена.

– Неужели! Мне так не показалось, когда вы увлечённо целовались. Я засекла время. Семь минут, любимый. Семь минут, не отрываясь, ты высасывал из Люсеньки мозг. Или она из тебя. Как яростно, как чувственно ты её прижимал, с каким остервенением мял её аппетитную попку. Вы смотрелись неплохо. Одобряю твой выбор.

– Ты не так поняла, Вика!

– Ась! Не с того ракурса смотрела? Бред, мне хорошо было видно. Люсенька плакала от счастья. Ты тоже был весьма доволен. Поздравляю! На свадьбу можешь не звать, мне будет некогда.

– Я не дам тебе развод. Не дам и всё.

– И не надо. Я всё сама сделаю.

– Ты? Вика, не смеши, ты же ничего не умеешь. Это я, я тебя сделал, обеспечил всем.

– Согласна. Ты молодец, Коля, но я тоже кое-чему научилась. У меня было много времени, чтобы освоить основы права заочно. Преподаватели меня хвалили, говорят, я талантлива.

– Не беси меня. Скажи, что пошутила и я всё забуду.

– И Люсеньку тоже? Но ведь она от тебя беременна. Или ты ещё не в курсе этого важного события? Бедный Коленька. Ничего, думаю, Люсенька справится.

– С чем она должна справиться? По-моему разговор не о ней, а о нас.

– Ну как же! Ей ведь придётся кормить себя, тебя и ребёнка. Я ей так сочувствую.

– С какой стати! Ты полная дура! Нет, ты идиотка! Я оставлю тебя с голой жопой, если не извинишься сейчас же. Меня трясти начинает. К чему весь этот цирк?

– Да не волнуйся ты так, любимый. Не дай бог родимчик хватит. Пожалей Люсеньку.

– Всё! Я спокоен, спокоен. Давай теперь по порядку: мы семья…

– Твоя семья теперь там, зачем себе-то врёшь! Вы же уже всё решили.

– Тогда убирайся сама.

– Легко, любимый.

– Не смеши мои тапочки. Кому ты такая красивая нужна? Уборщицей работать пойдёшь?

– А ты, ты уже нашёл себе работу?

– У меня есть. Очень даже неплохая. Вот это всё заработал я. Эта квартира, мебель, шмотки, машина, дача  – всё моё.

– Ой ли! Вон там на тумбочке папочка. В ней все документы. Это не оригиналы, копии. Можешь взять. Изучи на досуге. Всё, что ты перечислил, любимый, по документам и по закону принадлежит мне. Ты сам настоял на этом, сам! Потому, что постоянно сидел на измене, потому, что воровал у фирмы, врал всем, мне в первую очередь. Только не учёл одного: я не дура и не идиотка. Извини, милый, я же сказала, что изучала право. У меня и диплом есть. А ты и не заметил. Я нужна была тебе для статуса, для мебели. Знаю, знаю:  про Катю Вершинину, про Лизу Пяткину,  про Соню Чайкину, про девочек по вызову, которых заказывал на мальчишники.

– Все так живут.

– Уверяю, что не все. Игорь Леонидович, твой шеф, после того, как скончалась от травмы головы его жена, пять лет живёт бобылём. Жил. Теперь мы поженимся.

– Что ты сказала!

– Только то, что тебе нужно срочно искать работу. Не могу же я обманывать будущего мужа. Мне придётся всё ему рассказать. В интимных отношениях самое главное – честность. Жаль, что ты это не понял. Теперь я принц, а ты нищий. Убедишься, когда изучишь документы. У тебя ничего нет, кроме Люсеньки и её будущего ребёнка.

– Ты не можешь так со мной поступить.

– Отчего же, любимый? Ты же обещал Люсеньке, что сделаешь нищенкой меня.

– Не было этого, не было!

– Теперь не важно. Это ты Люсеньке расскажешь, если не бросит тебя, когда узнает, что ты полное ничтожество. Уверяю тебя, в этом городе после увольнения тебя никто не примет на престижную должность.

– Какая же ты сука, Ви-ку-ля!

– Намекаешь на то, что ты облезлый кобель? Пожалуй, с этим я соглашусь. Вкусно пахнет, любимый. Приятного аппетита.

С тобой. Только с тобой!

Пожилая пара не спеша разгуливала по парку, такому прекрасному в эту предзимнюю пору. Хотя на клумбах оставались одни сухоцветы, аллеи выглядели празднично: золотая осень разукрасила место отдыха горожан лучше любого дизайнера.

В глубине парка, за городком аттракционов, на сцене, где по выходным дням давали концерты коллективы художественной самодеятельности, с некоторых пор вновь стал играть духовой оркестр, совсем как во времена их молодости.

Туда они и направлялись.

Звучали чарующие аккорды вальса “Осенний сон”, потом “Воспоминания”. Чуть позже стали играть такую знакомую, пробуждающую давно забытые чувственные переживания из далёкой юности “На сопках Маньчжурии”.

Какое замечательное настроение создавали тогда эти волшебные, восхитительные мелодии, под которые в ту пору жили, грустили и влюблялись.

Удивительное было время.

Женщина закрыла глаза, уверенно опираясь на руку мужчины, который бережно прижимал попутчицу, готовый поддержать её скованный, уязвимый шаг, вспоминая, как всё было тогда.

Как же они были счастливы, как любили друг друга. Тогда ниточка их судьбы только начинала раскручиваться.

Виктор был весёлым, увлечённым, уверенным в себе юношей с нагромождением планов на жизнь и массой амбиций. Его глаза светились азартом и любовью.

Возвышенные чувства, неповторимы гипнотические эмоции, эта восхитительная музыка в городском саду. Они с упоением подолгу вальсировали, плавали на лодочках, летали на качелях, смеялись и радовались жизни.