Прикосновение

Через пару лет любая неземная любовь превращается в рутину, вызывает зевоту и скуку.

Мы привыкаем к неторопливо ленивому тлению чувств без доступа витаминов страсти, забываем, что в недалёком прошлом испытывали неутолимый голод, лишаясь даже на краткий миг возможности прикасаться к предмету обожания.

Тогда мы питались непрерывно поставляемой взаимно энергией сладостных переживаний, рождающей мириады стимулов быть предельно счастливыми.

Мыслительный процесс остановился на том, что любовь по-прежнему руководит моими мыслями.

Я готов простить Софью, даже если она…

Дать жене нагуляться до одури, озвучить возможность одностороннего социального договора, дающего ей право налево?

Как поступить, как вернуть отношениям прежнюю остроту и яркость?

Понятно, что нет, и не может быть ничего вечного, но пылкая влюблённость взрослой замужней женщины, имеющей дочь, совсем не похожа на возвышенные чувства школьницы, неожиданно познавшей радость нечаянного блаженства.

Нам, зрелым дядям и тётям, свойственно пользоваться в принятии решений как минимум целесообразностью и логикой.

– Обоснуй, – попросил я Софью, когда скрывать порочную связь не было уже ни малейшей возможности, – объективные критерии своего поведения. Неужели я настолько плох?

– Нет, нет и нет, – кричала она, обливаясь слезами. – Это совсем другое. Я люблю тебя, люблю его… возможно его чуточку сильнее. С ним хорошо, с ним интересно.

– Это недостаточный повод, чтобы уйти. Мы притёрлись, превратились в сиамских близнецов, в сложную и слаженную структуру. Разъединение кровеносных сосудов и систем жизнеобеспечения любящих супругов равносильно крушению судна в штормовом море. Ты уверена, что другой мужчина способен к системной интеграции, к симбиозу, к взаимопониманию.

– Не надо этих заумных словечек. Всё гораздо проще. Он прикасается ко мне, дышит поблизости, говорит, а я от всего этого парю в восходящих потоках чарующих эмоций, испытываю трепетное томление…

– Только и всего? Не чуди, родная моя. Это симптомы наркотического опьянения, острого химического отравления галлюциногенами, специфическая зависимость, самогипноз.

– Пусть так. Я достойна малюсенькой, крошечной такой, капелюшечки счастья.

– Не могу оспорить. Но, всё это мы с тобой проходили. Влюблённость приходит и уходит, а мы остаёмся. Ты уверена, что ваши системные настройки совпадают, что операционный интерфейс, а попросту  – совокупность пристрастий, наклонностей и привычек, совпадут, сложатся из незначительных, случайных фрагментов в красивый орнамент?

– Не мучай меня. Мне и без того плохо.

Уговоры и разговоры не действовали.

Теперь мы спали в разных комнатах: я, в супружеской кровати, а Софья с дочерью, которая была слишком мала, чтобы оказать отрезвляющее действие на паранойю матери.

И тогда я решил действовать.

Начал с того, что проследил маршрут любовников, когда они шли с работы, трогательно держась за руки, до подъезда.

Старушки, мирно беседующие на скамеечке, выложили мне всю подноготную “приятного во всех отношениях мужчины и восхитительной женщины”. Имя, фамилию, квартиру и этаж, где регулярно случаются романтические рандеву.

Конечно, я ревновал, но, желание восстановить статус-кво было значительно сильнее переживаний собственника.

Дальше было дело техники.

Я позвонил Софье, сказал, что жить так больше не могу, что нужно срочно обсудить условия развода и назначил ей встречу в кафе. Сам тем временем купил две бутылки марочного коньяка и ворох закуски.

Понятно, что вопрос стоимости в данных обстоятельствах меня не волновал.

Игорь Фёдорович, довольно молодой в сравнении с женой, вполне симпатичный и ухоженный мужчина, открыл дверь и остолбенел.

Явно узнал меня, что совсем не было странно.

Женщины, в отличие от мужчин, не любят скрывать суть отношений. Их маниакально тянет на откровенность.

– Пустите?

– Чего вы хотите?

– Всего лишь поговорить, ничего больше. Позвольте угостить вас рюмкой чая с хорошей закуской. Обещаю – никаких эксцессов. Мирная беседа и только.

Глаза Игоря блестели и суетливо бегали, как тараканы, попавшие в стеклянную ловушку.

Было видно, что он совсем не чувствует себя хозяином положения.

Я передал пакеты со снедью окаменевшему хозяину и принялся раздеваться, словно получил разрешение проходить.

О мои ноги тёрлась мурлыкающая кошечка, которую я бесцеремонно взял на руки.

– Милое создание. Кстати, у Софочки аллергия на шерсть животных. У вас здесь довольно мило. Один живёте?

– С мамой. Она в длительном отъезде.

– Замечательно, прелестно. Именно то, что сейчас нужно моей жене.

– Мы решили пожениться. Простите. Я не хотел, так вышло.

– Есть повод, Софочка беременна?

– Что вы, что вы. Она слишком чувствительна, так сильно страдает от необходимости причинять вам боль. Не представляете, как мучительно смотреть, как переживает несчастная девочка.

– А мама?

– Софочка ей понравилась.

– Вот как… отрадно. А вы?

– Что я? Я её люблю.

– Давно?

– Месяца два. Целую вечность. Это, знаете, – мужчина начал успокаиваться, не встретив агрессии, – целая эпоха. Она такая замечательная, такая романтичная, такая…

– Да-да, мне ли не знать. Пришёл, вот, проверить, в какие руки отдаю свою любовь. Мы ведь в ответе за тех, кого приручили. С кошечкой придётся расстаться. Но, вы не расстраивайтесь. Если что, заберу к себе. Мы ведь теперь будем дружить домами, не так ли?

– Что вы, что вы, мамочка этого не переживёт. У меня есть замечательный врач, можно сказать, волшебник. Назначит лечение, выпишет лекарство. Думаю, это не проблема.