С тобой. Только с тобой!

Взрослел парень на глазах.

Семья, ребятня, были у него на первом месте.

Успевал Егорка следить за всем и за всеми.

Как только появилась возможность, отправил в город за грамотой старших, убеждая их, что знания в новых исторических условиях просто необходимы.

Первой отправилась учиться в техникум на фельдшера Таисия Петровна.

Обязанности в семье перераспределили, хотя к тому времени никого уже не нужно было заставлять следить за хозяйством. Напротив, каждый старался сделать больше и лучше, чтобы именно его похвалил Егор Петрович. Получив от него одобрение, ребята светились счастьем.

Письма от сестры приходили каждую неделю. По всему было понятно, что учёба ей даётся, а профессия нравится.

Следующему выпал черёд Евгению Петровичу. Его отправили поступать в Столицу.

– Пусть будет инженером, – решил Егор.

Собрали в дорогу, выдали денег на первое время. Волновались, даже очень.

Парень не подкачал, поступил. Дали место в общежитии.

Женька подвести семью был не в праве. Старался учиться достойно изо всех сил. Когда сокурсники бегали по киношкам и танцам, он сидел над учебниками и конспектами.

Знания давались тяжело, видимо подсознательно тянуло парня к нелёгкой крестьянской жизни, но выбора ему никто не предоставил. Из деревни шли письма и оказии. Подкармливали, чем могли. Разве в праве он ответить ленью на такую заботу?

Только природа планы  свои с каждым из нас не сверяет. Включает, не спросив, нужный для сохранения вида механизм и заставляет бежать в нужном направлении, раскручивает по выверенной миллионами лет спирали обкатанную на практике жизни программу, превращающую беззаботного ребёнка во взрослого человека несмотря ни на что.

Мало кому удаётся обойти стороной зов природы, предписывающий всему сущему плодиться и размножаться, да и то с такими потерями жизненных соков и энергий, что впоследствии стареют, не догадываясь отчего.

Пришла пора и Евгению Петровичу испытать на себе силу, посылающую настойчивое требование бросить все ресурсы организма на продолжение рода.

Поначалу неведомая сила робко подталкивала, заставляя замирать при виде девичьих круглых коленок, заманчивых изгибов тела, скрывающихся под загадочными покровами одежды, потом видения и мысли одолевать начали.

Казалось бы, с сёстрами рос, всё видел, даже на ощупь знает, чем отличаются мальчики от девочек. За малышнёй приходилось следить и ему. Мыл девчонок, одевал, только ничего подобного никогда не испытывал, кроме обыкновенного любопытства, желания знать что и как.

И вдруг…

Наверно переутомился, знания добывая. Или от жизни городской умом тронулся.

Ну не нужно ему это всё: шуры-муры, ахи и вздохи.

Ребятня ждёт не дождётся, когда Женька выучится, работать начнёт, деньги присылать на жизнь будет. Не всё же ему одному за чужой счёт прохлаждаться, пора долги возвращать.

Таисия Петровна хоть и осталась в городе, а основную часть жалованья ребятне отсылает.

К тому времени из нескладного подростка Евгений Петрович превратился в видного мужичка с грудью молотобойца и внушительного вида бицепсами.

Вкупе с густой шевелюрой, высоким открытым лбом, тёмными сверкающими нетерпеливым интересом к девчонкам глазами, его внешность вызывала немалый интерес у сокурсниц.

Девочки недоумевали: вокруг все с ума сходят от любви и интереса к представителям противоположного пола, а этот как кремень. Даже слухи нелепые пошли, один другого чуднее.

То, что выглядит загадкой, видится посторонним интригой, как магнитом притягивая желание узнать тайну явления: не может такого быть, чтобы мужчина в его возрасте не интересовался девочками.

Больной?

Вроде нет. Бегает на лыжах, в футбол и баскетбол играет, штангу тягает, занятия никогда не пропускает.

Может невеста есть?

Тоже не очень похоже.

Девочки проверяли его почту, там вся корреспонденция под той же фамилией, что и у Женьки. Похоже, слишком застенчив парень, увалень, а это не лечится.

Ну и пусть себе страдает от неудовлетворённости. Каждому своё.

Претендентов на любовь и дружбу в институте навалом. Всегда найдётся с кем на танцы или в кино сходить.

Интерес у парня есть. И желание познакомиться поближе с некоторыми девочками, но ответственность перед семьёй не позволяет расслабиться.

А природу не обманешь. У неё свои методы воздействия на упрямцев. Порой такого накрутит, чтобы поразить здоровый до поры мозг неизлечимой романтической хворобой, что и не заметишь, как влип по уши.

Была на их курсе девушка: неприкаянная, робкая, стыдливая и скромная, походившая внешним видом на замученную голодом серую мышку. Никто её не замечал, в качестве подружки не рассматривал.

Кому интересна монашка, с которой и поговорить-то не о чем?

Зато Женьку так и подмывало с ней подружиться. Увидит – рдеет, как рябиновый куст в предзимье.

Сколько ни давал себе зарок выбросить думы о ней из головы – напрасно.

Снится девчонка и всё.

Ладно бы ночью, а то ясным днём, когда люди кругом.

Лик её рисовать в тетрадках принялся, письма в уме писать, представляя, как Вера их читает и ответ строчит.

Само собой разумеется, ответы сам сочинял. И разговоры сам с собой разговаривал.

Очень, между прочим, складно.

Говорил себе, что она самая красивая, самая скромная, самая желанная.

На этом неожиданно трудном слове всегда спотыкался, считая, что перешёл границу дозволенного, что даже обидел: ведь девочка такая чистая и целомудренная. Разве можно с ней  о желаниях?

Когда однажды Вера не смогла сдать текущий зачёт, беззвучно плакала в конце тёмного коридора, Женька осмелился подойти и пожалеть девочку как некогда успокаивал сестёр. Правда, тогда ему совсем не было страшно, не то, что теперь.

Такое простое, казалось бы, действие, а ноги предательски дрожат и ладони покрываются испариной.

– Не расстраивайся ты так. У всех бывает. Хочешь, я с тобой позанимаюсь?