Мое дело. Наше дело. Общее дело

– Что тогда?

– Как быть со вторым агентом? С Александром Черных?

– Если нет необходимости его убирать, то пусть гуляет спокойно. Наш человек должен рулить этим отделом, так ведь?

– Так точно.

– Так пусть, после того как это случится, этого Александра просто уволят и дело с концом. Чем он нам сможет навредить без удостоверения сотрудника в кармане? Мы ведь не мясника.

Глава пятнадцатая: беспредел.

Виктору виделся сон: он стоял на побережье и любовался морем забыв про все на свете; вдруг на его руке, прям на его глазах внезапно соскочил пупырь, и Виктор тут же испуганно принялся его выдавливать; как только Виктор сжал пальцами кожу и начал давить, он ожидал увидеть гной, но узрел окровавленную божью коровку, которая плавно вылезла из его кожи и упала на мокрый песочек, и отразилась в разбитом, полу зарытым в песок стёклышке; и тут же божья коровка обратилась в гигантскую саранчу и неспокойное море вмиг пугающе высохло.

Виктор проснулся в холодном поту, осмотрел комнату, взглянул на окно, и тиканье часов, что весели в соседней комнате, показалось ему слишком громким. Спустя 5 минут, он поцеловал спящею жену и снова уснул; и в очередном сне очутился в такси: ему казалось, что он, как и в другие дни, просто едет на работу, только на этот раз он заказал машину и забыл вдеть в брюки ремень; шафер внезапно останавливается, поворачивает голову, которая вовсе нечеловеческая – это голова саранчи, и басом говорит: «Ваша остановка!»

Встревожившись Виктор вновь проснулся, и на этот раз решил встать с кровати. Пройдя в комнату своего 2-летнего сына, он нежно поцеловал его в красный лобик; а затем вернулся в спальню и чмокнул ещё спящею красавицу жену. После чего не спеша собрался на работу.

***

Было известно, что у Криса Эванса есть влиятельный родственник в полиции, который помог ему попасть в отдел по борьбе с наркотиками и получить хорошее место, где можно заниматься полицейским беспределом сколько угодно. Чем собственно Крис и занимался. Такие полицейские как Крис, наживались на человеческих страданиях. Им только нужно найти «жертву», чтобы зацепиться хоть за что-то, чтобы запугать человека и заставить платить; и платить он будет до того момента, пока не разорится полностью. А что с человеком будет после, покончит он жизнь самоубийством или схватится за нож, чтобы как-то добыть себе еды – это уже неважно.

Хуже всего те люди, которые активно сотрудничают с «черными полицейскими» и занимаются «подставами». Они «охотятся» на обычных, мирных людей, чтобы при удобном случае, обвинить человека в якобы совершенном преступлении и уже вместе со знакомым полицейским, который плевать хотел на все законные процедуры и доказательства вины, приступить к активному запугиванию, а если понадобится, то и к избиению. И доведенному до отчаяния человеку ничего не остается как вывернуть карманы, чтобы «представитель закона», залез туда липкой рукой и вытащил все что сможет.

Александр допрашивал Криса Эванса, про которого рассказал Горни Дэвис, а после допроса он направился на встречу с напарником. Через пару часов Виктор и Александр встретились возле полицейского участка. (Полицейский участок и отдел по борьбе с организованной преступностью – разные организации).

– После того, как Грязный Том полетел на небеса, ну или куда он там… – начал Александр, – дряни на улицах стало поменьше. Скорее всего продают ещё то, что осталось, пока не решат кто займет место Грязного Тома. Этот Крис действительно работает в отделе по борьбе с наркотиками и имеет хорошую репутацию среди своих коллег, многие удивились, когда наши за ним приехали, даже возмутились, я бы сказал. Я лично его допрашивал, но он оказался умнее и крепче нашего друга Горни, говорит, что впервые слышит про перевозку наркотиков в полицейских машинах и лично желает отыскать всех виновных в похищении мигрантов – клоун ещё тот! В общем пока что он под наблюдением с запретом на выезд, будем наблюдать с кем он захочет встретиться после нашей беседы. Другие патрульные про которых нам поведал Горни задержаны и находятся в изоляторе, с ними работа пошла успешнее. И выяснилось кое-что ещё, этот Крис родственник главы местного околотка Филипа Вебера, все так как ты говорил, целая организация под носом. Побеседовать с Филипом мысль неплохая, но сам знаешь эта бюрократия шансов нам не оставит, надо нарыть что-то посерьёзнее, прежде чем его судить. С другой стороны, у нас есть повод его навестить; ловко ты нарыл про этот отчет.

– Да что с ним говорить вообще! И так, понятно, что эта сволочь крышует барыг, задерживают одних, садят других – все по старой схеме. Арестуем его прямо сейчас и плевать на ордер и эту бюрократию! Уверен, что эта свинья сдаст всех, если на него надавить!

– Понятно, то понятно. Но если без доказательств на него наехать, то уже у нас могут начаться проблемы. Надавим на него и сам знаешь, что польется. Что тут говорить про суд. Хочешь, чтобы тебя уволили? И меня заодно… На каких основаниях мы будем его допрашивать? Он может пожаловаться судье… Это не дегенерат патрульный. В прошлый раз судья не на шутку разозлился.

Виктору точно было плевать на все законы, которые не позволяли сделать так как он хотел.

– А второй подозреваемый? Эндрю Киль, что с ним? Его надо найти! В отличии от оборотня из отдела по борьбе с наркотиками, он лично передавал деньги в грязные ручонки Горни. Через Эндрю Киля выйдем на Лени и его шайку, а там доберемся до главного. Чувствую, что этот паззл скоро сложится.

– Пока ищем, залёг на самое дно, словно сом.

– Про шлюх Грязного Тома спрашивать бессмысленно?

– Повезет если наши найдут хотя бы их тела. Вряд-ли они ещё живы.

Виктор и Александр вошли в полицейский участок и не удивились, видя насколько траурные лица были у некоторых офицеров, ведь как думали обитатели полицейского околотка их ждет серьезная проверка.

– Доброе утро, господин Филип Вебер. Меня зовут Виктор Даль, а это мой напарник Александр Черных, мы из отдела по борьбе с организованной преступностью. Ну как служба, Филип? – сказал вошедший в кабинет Виктор и севши на стул закинув ногу на ногу повелительно продолжил. – У нас к вам есть парочка вопросов.

– Так точно! Что случилось? Начальство беспокоится? Служба – отлично. Можете лично посмотреть на ее результаты – клетка набита битком барыгами и ворами! План выполняем мое почтение. Если у вас были бы не такие серьезные лица, я бы посчитал, что вы хотите меня оповестить о повышении! – ответил Филип и его отвисшие зеленоватые щеки слегка дернулись. – Вопросы? Ну, задавайте, я на них с удовольствием отвечу.

Из-под Филипа жутко смердело потам, словно он уже неделю просиживает кресло и только делает, что жадно запихивает себе в рот очередную индейку. Выглядел он заметно расстроенно, точно ему сорвали «веселые выходные» в местном заведении, где можно хорошенько отдохнуть и в этом тебе помогут сочные танцовщицы и спиртное, конечно, если у тебя есть деньги. А вот Филипу о деньгах не приходится волноваться, ведь коррумпировали его полностью… и не то, чтобы он этого не хотел, нет! Ему льстит что он является частью организованной преступности Нового города.

– Клетку смотреть не будем. Крис Эванс! Ваш родственничек? Поступила информация о том, что он состоит в связях с мафией и занимается распространением наркотиков. Умно придумали эти ребята перевозить наркотики в полицейских машинах… Ведь посудите сами Филип, кому в голову вбредет останавливать патрульную машину?

– Да, умно, согласен.

– Ну так что… когда вы в последний раз виделись с Крисом Эвансом?

– Что касается Криса, да он мой родственник. И что с этого? Я давно с ним не виделся. Коллеги из отдела по борьбе с наркотиками иногда к нам заезжают, точнее мы их оповещаем о том, что задержали барыгу, может даже важную шишку в мафии, сами та мы не можем такие дела вести, поэтому и сотрудничаем, так сказать. Но сам он не приезжает, обычно из отдела приезжают новенькие и забирают барыгу, ну сами знаете, как это работает. А то что он там чем-то занимается – ничего про это не знаю! И в конце концов, что это за намеки такие, про родственника? Я что его мама? Отвечать за него! Я терпеть не могу беззакония, тем более во внутренних органах! Если он что-то натворил, то пусть отвечает по всей строгости закона!

– Ну это я так, чтобы вы знали, все-таки родственники, как никак. На самом деле у него нет никаких проблем, допрос прошел, вопросов к нему больше нет, обвинения пока не выдвинуты. Дело вот в чем: в ваших электронных отчетах имеется информация о задержании гражданина по имени Эндрю Киль за попытку дачи взятки должностному лицу, вернее сотруднику дорожной полиции, который поступил к вам на службу недавно. Так говорится в отчёте, который после того как он был составлен, спустя короткое время, почему-то удалили, а сотрудника дорожной полиции, который провел задержание и составил отчет уволили, и статью Эндрю Киля поменяли на мелкое хулиганство, и отделался он небольшим штрафом. Как это так получается Филип? Или ваши сотрудники не знали, что все удаленные отчёты можно легко восстановить? Ах да, точно, забыл… Только ведь наша служба располагает такими возможностями. Или может вы не ожидали такого честного сотрудника в рядах дорожной полиции, которой руководит кстати ваш бывший одноклассник Стефан Майер? С ним то вы часто видитесь, наверное. Видимо безалаберно руководит, раз не думая набрал в свои ряды честных сотрудников дорожной полиции. Ну или он не успел объяснить новенькому, какой у вас тут расклад?

– Какой ещё расклад? Вообще не понимаю, о чем идет речь. Трагедия случилась! Знаете, что вчера Стефан попал в аварию? А вы тут про него такое говорите…

Тут вмешался Александр:

– Да знаем про аварию, только криминалисты говорят, что смерть наступила в результате удара тяжелым предметом по голове, несколько раз и сильно!

– Это пусть разбираются криминалисты! Я тут причем? – тут Филип со скрытой злобой посмотрел на Виктора и добавил с некой иронией. – В конце концов, кто знает, что с тобой случится завтра. Ударят тебя битой по голове или ломиком, жизнь непредсказуема. Ну, или попадешь в аварию, как Стефан.

– Это точно! И Стефан Майер не даст соврать.

– Я простой начальник местного околотка. Я не могу за всеми уследить. Для этого и придумали ваш отдел, так ведь? Если кто-то из моих людей у вас вызывает подозрения, то работайте, я препятствовать не стану. И даже если я посчитаю нашу беседу оскорбительной, то я не пойду жаловаться судье, хоть и имею для этого все основания, потому что считаю правильным то что вы делаете парни. Ну как я вам могу помочь? Ходит слух что глава дорожной полиции Стефан Майер, кстати в школе мы учились в разных классах, – тут Филип вновь взглянул на Виктора со значением и уверенно продолжил, – отказался от крупной взятки! Видимо лез туда куда не надо было… Такое мое мнение, если вдруг выяснится, что это убийство!

– Куда это он лез?

– Мне от куда знать? Это так, частное мнение. Что касается моей работы, я делаю всё, что в моих силах, и я возмущен, что вы господа считаете, что здесь гнездо коррупции. В последнее время много парней из органов были уличены в связях с мафией. Куда все катится господа? Мерзко на это смотреть.

Прежде чем уйти, оборачиваясь, Виктор сказал:

– Кстати насчёт клетки, я все-таки на нее взгляну, когда ты поросёночек окажешься в ней. Там будешь рассказывать эти сказки! Ну а пока работай, Филип…

***

(Нет никакой мафии…)

Спустя день, под самое утро Виктору вновь причудился тот странный сон… «Ремень? Почему я забыл вдеть в брюки ремень?» – подумал Виктор, чувствуя какую-то необъяснимую усталость, которая появилась после того, как впервые увиделся тот нелепый сон.

Приезжая на работу, Виктор даже не подозревал, что его поджидает сюрприз.

– Ты не поверишь! – начал Александр встретив Виктора у входа. – Вчера ночью Эндрю Киля взяли за жопу! Да ещё и шлюх Грязного Тома нашли люди Филипа, обеих! Представляешь? Вот такое начало дня!

– Ну хоть что-то хорошее случилось, – сказал Виктор и направился в комнату допросов.

– Вот, возьми, – сказал Александр. – Этот блокнот с интересными пометками, мы нашли в штанах Эндрю Киля. Там что-то вроде ежедневного плана.

– Ну, Эндрю, как дела у мафии? – сказал вошедший Виктор и сел за стол.

Александр и начинающий следователь Роман вошли вслед за Виктором и встали за его плечами.

– Нет никакой мафии, – ответил Эндрю и всем своим видом дал понять, что скорее отгрызет себе язык, чем начнет хоть как-то сотрудничать, даже если ему предложат такие деньги, какие он не заработал бы за несколько жизней.