Оценить:
 Рейтинг: 0

Взлёт и падение. Книга вторая. Падение

Год написания книги
2024
Теги
<< 1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 >>
На страницу:
17 из 22
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– А куда же Дунаев уходит?

– Говорят в Москву на повышение.

– Да не Заболотный будет генеральным, а Галимов. Его профсоюз лётчиков выдвигает.

– А ещё говорят, сокращение будет. Около тысячи человек сократят.

– Слышал звон, да не знаешь, где он. Не сократят, а отделят от авиакомпании. А аэропорт будет сам по себе.

– Не надо ля-ля, Дунаев против этого.

– Говорят же тебе, что он уходит. А ещё будут транспортную авиацию от авиации ПАНХ отсоединять.

– А я слышал, что хотят ещё три самолёта купить.

– На какие шиши?

– А мне говорили, что все самолёты Ан-2 продавать будут. И вертолёты – тоже.

– Кто же их возьмёт? Они же по всей стране стоят.

Самолёты Ан-2 действительно стояли. Зимой полётов практически не было, выполнялись только редкие санитарные задания. У медиков не было денег оплачивать свои заказы. Лётчики сидели на голых окладах и не мудрено, что за зиму из эскадрильи Долголетова уволились почти все молодые вторые пилоты, которые не ушли раньше.

– Когда это было видано, чтобы лётчики десятками увольнялись? – вздыхал начальник штаба. – Ах, беда, беда! Всю жизнь, сколько себя помню, их не хватало всегда. Да что же это делается? Ведь столько денег вбухано на учёбу! И переучиваться их не берут – налёта не хватает. Неужели и, правда, торговать на наших барахолках импортным тряпьём стало важнее?

Командир отряда Токарев надеялся, что с наступлением весны и лета появятся заказы на авиационные химические работы, но ни одно хозяйство не заключило с ними договора. У колхозов не было денег. Бардак в стране продолжался, шёл делёж самых крупных в стране лакомых кусков, таких, как газовая и нефтяные отрасли, чёрная и цветная металлургия, алмазная и шахтёрская отрасли и до каких-то колхозов никому не было дела. С экранов телевизоров не сходили непонятно откуда взявшиеся, как черти из табакерки, Березовские, Гусинские, Ходорковские, Абрамовичи, Потанины, Дерипаски Вексельберги и другие в одночасье ставшие миллионерами и миллиардерами. За всеми просматривалась известная всюду вороватая национальность. А Березовский даже пробился во властные структуры. Пьяный, ничего не соображающий президент назначил его то ли председателем совета безопасности, то ли ещё кем-то.

Колхозы были предоставлены сами себе. А основные продукты питания предпочитали ввозить из-за границы. То, что своё было бы дешевле и качественнее никого не волновало. Ведь из-за рубежа в основном везли залежалый товар, не пользующийся спросом. А в России всё купят. Свои шоколадные фабрики стояли, а полки магазинов были завалены «Марсами», «Сникерсами» и другой сомнительной продукцией. Американские окорочка, привезённые из-за океана, заполонили страну. Мясо сомнительного происхождения также привозили из Бразилии, Польши, Канады и даже с Австралии. Господи, да найдётся ли хоть один пророк в Отечестве? А впрочем, какая разница, чего есть? В России всё съедят. И запьют самогоном. А уж с ним-то переварится любая пища.

Пророков не было. А президент Ельцин продолжал пить горькую и на экранах почти всегда выглядел помятым и с явно заторможенной речью. Но ведь именно такой он и был нужен кому-то. А народ смеялся и плевал на экраны с его изображением.

– И это бывший коммунист? – удивлялись. – Неужели они все были такие? Не мудрено, что СССР развалился. Да он и Россию скоро развалит. С ума сойти, стыдно перед всем миром! О. боже, боже, за что это нам? И как он смог выиграть выборы?

А многие колхозы между тем прекратили своё существование. Некоторые распались на фермерские хозяйства, некоторые существовали только на бумаге. А те немногие, что каким-то чудом сохранились и как-то сводили концы с концами благодаря предприимчивости их руководителей и были способны купить удобрения, предпочитали самолёту наземную технику. И намного дешевле и качественнее. Ну а самолёт оставляли на крайний случай, как например, нашествие саранчи или каких-то других вредителей. Тут уж, хочешь – не хочешь, а деньги находили, ведь промедление – смерти подобно. Или рассчитывались своей продукцией, которую потом продавали своим работникам в магазине на территории аэропорта. Как правило, это были мясо, мёд, яйца и другие сельскохозяйственные продукты.

И Токарев стал задумываться. Еврейская составляющая его отца подсказывала ему: пора заняться своим делом. Сейчас без проблем можно, используя, некоторым образом, ещё считавшееся государственным добро, нажить на нём неплохой капитал. Но конечно не на этой должности командира отряда. Тут – давно ясно – через год, а может раньше, всё развалится окончательно. Ну что тут взять? Похоже, скоро можно будет распоряжаться аэропортом, как своей вотчиной. А вот тут совсем было бы другое дело. Но как?

А примеров было множество. Разворовывались (считай – приватизировались) уже не только крупные, но и мелкие предприятия. В городе Токарев пытался наводить справки и, наконец, на кое-какие каналы вышел, благодаря своей родословной. О-о, тут, как говорится, рыбак рыбака – видит издалека. Виктор Токарев теперь и не скрывал своей настоящей фамилии – Трутман. Когда-то ещё в 50-х годах отец сменил фамилию, так надо было, когда родился сын, а сейчас – ого! – демократия и такая фамилия становилась нужной. Не Ивановым же называться. Да их и без того пол России и все пьяницы. Ну, конечно не все – так многие. Чего с них можно взять? И это с ними Горбачёв хотел осуществить свою перестройку? Нет, не на тех он опирался, не на тех. Вот Ельцин – свой человек. Ну и Наина – чего говорить – тоже своя баба. Эта семейка с известной составляющей даст развернуться в стране нужным людям. А потом… да мало ли, что будет потом. Или, как говорится, мулла умрёт или ишак подохнет. А то чего доброго этот пьяница, которого он за это презирал, долго не проживёт, хотя и здоров, как боров, и тогда времена могут поменяться.

А потом, зачем ему приватизация? О, это такие хлопоты. Лучше использовать государственное предприятие в личных целях. Короче, половить рыбку в мутной водичке. Самое время.

И Трутман только ждал случая. А тут вот, пожалуйста – скоро уходит довольно надоевший своей прямолинейностью Дунаев. Уж это-то он, как командир отряда, знал точно, как и то, что на смену ему придёт бывший заместитель Боброва по лётной подготовке Галимов. Но кто такой Галимов? Лётчик, воспитанный на советских законах. А это значило, что долго он не продержится, советские законы сейчас никому не были нужны. Хотя, чего скрывать, некоторые законы очень даже были хороши.

К тому же Галимов был не так уж и умён по сравнению с Бобровым или Дунаевым. Так что, этот пока ещё не новоиспечённый генеральный директор долго на своей должности не продержится. Ну, год от силы, полтора. А что нужно делать нам? Как там говорили в древнем Риме? Разделяй и властвуй? Разделяй – ого! – и властвуй! Да козыри сами в руки летят! Теперь нужно сделать всё, чтобы отделить лётный комплекс от аэропорта. А затем стать во главе нового объединения – международного аэропорта. Ну, если и не генеральным директором, так его заместителем. А там – будет видно.

И Трутман поставил перед собой стратегическую задачу: всеми возможными способами не очень навязчиво, но аргументировано убеждать нового генерального директора об отделении от аэропорта и его служб и создании только чисто лётной авиакомпании «БАЛ». И в этом ему помогут лётчики.



Уже второй час Дунаев сидел в кабинете и сочинял пространную статью в собственную газету авиакомпании «Крылья». Он всегда с удовольствием читал её, но никогда за время своей работы ничего туда не писал. Считал это делом малозначительным, даже не нужным. Да и время было жалко на это тратить. Как оказалось, зря. Хотя бы раз в квартал нужно было находить для этого время. Ну, не писать статьи самому, а хотя бы давать народу информацию в виде интервью.

Недостаток правдивой информации – этот своего рода информационный вакуум всегда заполняется сплетнями. Вот и сейчас сплетни одна чудовищней другой гуляли по аэропорту об уходе Дунаева с должности. Кто-то «достоверно» знал, что его переводят в Москву на большую должность, кто-то утверждал, что он снова уходит в бывшее территориальное управление на должность первого заместителя.

То, что он уходит, знали все. Ну, разве это скроешь? А вот куда уходит и, главное, почему никто толком, кроме нескольких человек не знали. Никто не верил, что человека, поднявшего авиакомпанию на такую высоту известную всей России и за рубежом, открывшую свои представительства во многих странах могли вот так просто взять и снять с должности. Потому-то и преобладала версия его перевода в вышестоящие инстанции.

На самом деле никто его никуда не приглашал. И никто его не снимал с должности. Решение о своём уходе он принял сам, проанализировав ситуацию и взвесив всё за и против. Человек умный и неординарный он понимал, что его глухая конфронтация с местными властями долго длиться не может. Им там нужны безмолвные исполнители их приказов, зачастую некомпетентных и вредящих производству и по этому поводу он мог спорить и отстаивать свои интересы, невзирая на ранги. Не рабски невнятно возражать, как это всегда делал Глотов и потом согласиться, а чётко и твёрдо отстаивать свою позицию, потому что был уверен в ней. Уверенность подкреплялась знанием дела и опытом работы. Правда, не всегда хватало выдержки грамотно и мотивированно аргументировать то или иное решение. Да и как можно это объяснить не специалисту? Это его раздражало, и споры иногда заканчивались на повышенных тонах.

Ну и теперь вот управление, возврат к старому. Не совсем конечно. Теперь оно уже не будет отбирать заработанные ими деньги. Зря, что ли вступили в рыночную экономику? Теперь за всё нужно платить. За продление ресурса самолётов – платите. За лицензию – тоже. За сертификат – пожалуйста, платите. И так за любую бумажку, за любую подпись на ней. И суммы, надо сказать, не хилые. Наши инспекторы прилетят к вам с проверкой – заплатите им. Но ведь все бумажки нужно ещё дублировать в Москве (зачем?) и там тоже платить. Опять начнутся бесконечные поездки специалистов в управление, отстоящее от них почти на тысячу километров, бесконечные командировки специалистов по различным, иногда просто мелочным, поводам. Ну, это ладно, как говорится, деньги на командировки казённые. А вот дадут ли ему теперь спокойно работать? Вставить палки в колёса бывшему строптивому заместителю начальника управления желающие найдутся. Схема известная: выговор, строгий выговор, а дальше несоответствие занимаемой должности. Ещё проще, чем в советские времена, когда в карманах таскали партбилеты. Ну а уж затем назначение своего человека.

Над аргументацией причин ухода со своего поста и корпел уже второй час генеральный директор и основатель авиакомпании «БАЛ» Дунаев. Он как-то только недавно остро ощутил, в каком вакууме информации жил последние годы коллектив. Отчасти оттого, что постепенно в новых условиях хозяйствования СТК – совет трудового коллектива почти прекратил свою деятельность и практически существовал пока ещё только на бумаге. Коллегиально решения уже не принимались, как когда-то раньше на парткомах, а потом в пору намечавшегося уже заката горбачёвской перестройки на тех же СТК. Обо всём этом он вдруг и ощутил мучительную потребность высказаться. Он, единственный избранный народом генеральный директор, не мог уйти просто так вот, молча, не объяснив коллективу мотивы своего ухода. Решение это далось ему очень и очень нелегко.

Сегодня он должен отдать своё сочинение редактору и уже завтра начать передачу дел новому генеральному директору, пока, правда, официально ещё не утверждённому. Но вопрос уже практически решён и утверждение Галимова – дело нескольких дней.

Три дня назад, когда он был в столице в департаменте авиации с рапортом об отставке, новый молодой директор департамента только и спросил его:

– Чего вы там, Валерий Николаевич, не поделили с местными властями и со своими лётчиками? – И сам себе ответил на вторую половину вопроса: – Ну, с лётчиками ясно – народ строптивый, а вот с губернским руководством…

И он вопросительно посмотрел на Дунаева.

– Не сложилось, – пожал Дунаев плечами. – Да вас наверняка информировали.

– Хотелось от вас услышать. А то, что информировали – да, и не очень уж с лестной стороны. И мне это показалось странным. Ваша авиакомпания входит в десятку лучших компаний России, а по некоторым показателям прочно стоит в первой пятёрке. Про авиацию ПАНХ не говорю, она по всей стране в упадке. Кстати, у вас там ещё летают и Ан-2 и вертолёты, а вот в других предприятиях полностью стали. Казалось бы, нет причин для ухода.

– С производственной точки зрения, может, и нет. Ну а остальное…

И он тоже в свою очередь вопросительно посмотрел на директора департамента. Чего, мол, воду в ступе толочь. Ведь были гонцы у вас губернские, были и представители профсоюза, всё обговорили и вопрос решён. Наверняка уже и с управлением согласовано.

Именно так и понял директор его молчаливый взгляд. И не стал юлить.

– Что ж, Валерий Николаевич, – вздохнул он. – Сдавайте дела, – он посмотрел в какие-то бумаги на столе, – как его…

– Галимову.

– Да, Галимову, – директор бросил быстрый взгляд на Дунаева. – Я не сомневался, что вы в курсе. Его рекомендует ваше губернское начальство и руководство управления. Вы же теперь снова в его составе. Так сказать, на круги своя. А я ведь Галимова совершенно не знаю. Кто он?

«Всё ясно, – подумал Дунаев. – Теперь тут утвердят кого угодно, если рекомендуют местные власти. Утвердят, даже если порекомендуют бомжа. Что ж, демократия. Вот тебе и выборная система! Хотя, за Галимова ведь и управление просит. Не ошиблись бы только».

– Хороший лётчик, – ответил он. – Работал когда-то у Боброва замом по лётной подготовке. Больше я вам ничего сказать о нём не могу. – И чуть помедлив, добавил: – А всё остальное покажет жизнь.

Из кабинета директора департамента он уже, можно сказать, вышел пенсионером, но пока не придёт приказ, будет выполнять обязанности руководителя предприятия.

Вечерним рейсом он возвращался в Бронск. Когда экипаж вышел на связь с диспетчером подхода, тот спросил:

– 849, генерал на борту?

– Так точно, – ответил командир корабля.

– Попросите его после посадки зайти в ПДСП.
<< 1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 >>
На страницу:
17 из 22