Благодарение

Творчество Алексея Маркова интересно прежде всего страстностью. Алексей Марков – это десятки человек, живущих обнаженно, призывающих других принимать каждый новый день открыто, по-хозяйски.

Сегодня солдат Алексей Марков и в «атаки» поднимается, и «высоты» штурмует, и по «минному полю» ползет… Ирония, насмешка, взрыв обиды – все это – многообразие характера поэта Алексея Маркова, его восприятие действительности, его творчество:

Я говорю ему: «Огромна

Беда. Наверно, не снесу!»

А он меня не слышит ровно,

Хоть держит уши на весу.

И даже веки напрягает,

Чтобы скрестить со взглядом взгляд,

Глядит с участьем, не мигает,

Но смотрит мимо, в желтый сад!

Солдат может быть излишне грубоватым. Поэт – излишне резким. Но суть одна: равнодушие, ложь никогда не найдут приюта в сердце поэта-воина. К стихам и поэмам Алексея Маркова надо привыкнуть, как надо привыкнуть к нашему северному лугу, и ты оценишь все краски, все запахи, которые так щедро и многолико представлены на этом лугу.

***

Алексей Марков родился в Ставропольском крае. Яков Филиппович Марков, отец поэта, воевал на гражданской. Возвратившись в село, пришлось бывалому воину наняться батраком. Батрачили вместе с женой, пока не скопили на корову. Зато какая была радость, когда мать привела телку с базара. Отзвуки этой крестьянской радости словно живут в душе поэта и сегодня.

Алексей рос хозяйственным, внимательным. Рано утром отправлялся на реку Куму и сидел, пока не клюнет… Домой приносил рыбу, которой семья не один день была сыта. Отец рано начал брать сына с собой на поденные работы в Орджоникидзе, Беслан, Грозный и другие города. Алексей помнит, как ездили на железнодорожных платформах, в товарняке, как однажды в теплушку их рвались бандиты, а отец стоял у дверей с топором. Помнит ночевки на вокзалах, а то и под открытым небом…

В восемь лет пошел в школу. Однако закончить удалось только четыре класса. Начался голод. Умер отец.

Алексей с матерью оказался в нагорном Дагестане. Вместе с местной ребятней он собирал урожай кукурузы, резал табак. Незаметно для себя стал осваивать кумыкский язык. Несколько позже мать определила его в интернат. Здесь мальчик впервые стал писать стихи. Писал на кумыкском. Одно из стихотворений осмелился послать в кумыкскую республиканскую газету «Ленинский путь». К удивлению самого автора и его юных друзей, стихи опубликовали!

Окончив восемь классов, Алексей поступил в педагогическое училище в городе Буйнакске. Здесь судьба свела его с Расулом Гамзатовым. Молодых людей объединила страстная тяга к поэзии. Алексей Яковлевич вспоминает, как они с Расулом уходили далеко в горы и там читали в полный голос друг другу стихи – он на русском, а Расул на кумыкском.

По окончании педучилища Алексей получил назначение учителя русского языка и литературы в школу-семилетку в небольшом высокогорном ауле. Эти два года работы в дальнем ауле были для молодого учителя испытанием воли и мужества! Но он сумел выдержать. Появились друзья среди местного населения, и ученики подружились со своим учителем, тем более что он был увлечен спортом и вместе с ребятами устраивал соревнования в беге, прыжках, метании, как правило, выходя победителем.

Почти перед самой войной Алексей, в ту пору уже неоднократно печатавшийся в русской дагестанской газете «Дагестанская правда», был вызван в Махачкалу. Ему предложили работу в Народном комиссариате. Одновременно он внештатно сотрудничал в газете, выполняя редакционные задания в разных концах республики.

В самом начале войны Алексей был призван в армию. В 1942 году в Махачкалинском книжном издательстве вышла первая книжка А. Маркова «Коля Большаков», под редакцией Эффенди Капиева. Книжка эта – небольшая поэма о мальчике, который помогает Красной Армии.

Окончив школу младших авиационных специалистов, Марков воевал в составе 3-го Украинского фронта. Войну закончил под Берлином.

В 1946 году поступил учиться в Литературный институт имени А. М. Горького. Еще будучи студентом, написал, а затем опубликовал в «Новом мире» под личной редакцией Твардовского поэму «Вышки в море» – о нефтяниках, материалом для которой послужили дагестанские впечатления.

Поэма «Вышки в море» была богато насыщена описаниями природы Дагестана, яркими картинами нелегкого труда нефтяников Избербаша, добывающих нефть со дна Каспийского моря. Однако в характерах героев было немало схематичного, поверхностного.

Дагестанскими впечатлениями насыщены многие, особенно ранние стихи Алексея Маркова, В 1956 году в издательстве «Советский писатель» вышла книга «Ветер в лицо», получившая положительную оценку критики.

Но по-настоящему нашел себя поэт, когда начал работу над эпопеей о великом русском ученом и гражданине Михаиле Ломоносове. Это – поэма не просто о научных открытиях Ломоносова, главное внимание в ней обращено на великую его борьбу за становление русской науки, за свой народ, который «в силах доказать, что может собственных Невтонов и быстрых разумом Платонов Российская земля рождать».

Завершалась поэма такими многозначительными строками:

Он встал на площади, как слепок

Судьбы народа своего,

Что в счастье сдержан, в горе крепок,

Не тронь – не тронет никого.

Поэму «Михайло Ломоносов» горячо приняли читатели. Высокую оценку она получила.

Большой удачей Алексея Маркова критика назвала поэму «Ермак». Это произведение отличает необычайная образность, высокий профессионализм поэтической строки. Поэт детально и тонко рисует характеры действующих лиц, начиная от рядовых казаков и кончая образами Ермака, его сподвижника Ивана Кольцо и самого грозного царя Ивана IV.

Перу Алексея Маркова принадлежат также поэмы «Березы светятся» – о русских людях, отдавших свои знания и жизни просвещению феодальных окраин России.

Стихи Маркова проникнуты глубоким философским мировосприятием, очень темпераментны по мысли и чувству.

В последние годы поэт как бы возвратился к теме Востока. Из-под его пера вышли многие десятки «кварт» – название придумано автором, – четверостиший, в которых поэтичность всегда сочетается с глубоким содержанием.

***

Судьба поэта Алексея Маркова завидна тем, что она не давала ему возможности расслабиться, замельтешить перед аудиториями разных вкусов и поколений. Алексей Марков упрямо, как в окопе, держал оборону, вел себя несуетно, по-солдатски. Поэт истово стремится наполнить слово чувством, а строку – содержанием.

Нелегкая судьба – лучший учитель поэта. Но она не довлела над всей жизнью и творчеством его. И в дни грустных раздумий о путях и судьбах творчества именно читатель не раз был для Алексея Маркова вернейшей опорой.

«Очень, очень понравились ваши стихи. Я еще в вагоне некоторые пропел в уме, и даже пожалел немножко, что я не композитор и незнаком с музыкальной грамотой. Знаете, работаю я мастером-строителем, все время с живыми людьми, приходится каждый день переживать, расстраиваться, и вдруг… книжка хороших стихов!»

Есть поэты, обласканные нашей критикой, но есть и другие, не знающие покоя от постоянных злых ее ухмылок. К поэту Алексею Маркову, я бы сказал, критика никак не относится… Да и существует ли вообще современная большая забота о поэзии? Ведь на подробный и умный разбор творчества большого поэта не у каждого критика хватит пороху. Речь должна будет вестись вокруг резко очерченного человека в своих взглядах, симпатиях и антипатиях, поэта, несущего высоко и отважно свой меч, свое карающее слово.

Опровергнуть или признать Алексея Маркова непросто. Мы ратуем, как ратовал Владимир Маяковский, за «хороших и разных» поэтов, но, к сожалению, не всегда сами умеем различить, где «хороший и разный», где бездарный и совершенно ненужный, а, различив, осторожничаем, не «лезем в драку», ждем, надеемся, что кто-то сделает это за нас…

***

Не надо думать, что критика существует только для писателя. Критика – явление общественно значимое. Обидно, когда критика видится этакой «смиренной старой девой», которая привыкла ворчать лишь в своем доме, и то по выбору «с кем и на кого», а на воле старается сохранить «веселую мину» нормально живущего организма… Не только Алексею Маркову, но и многим другим поэтам недостает внимания и заботы критики.

Жизнерадостность, остроумие – постоянное настроение Алексея Маркова. Недаром его «кварты» насыщены лукавой и пронзительной веселостью:

«Мы – популярней, чем Христос!» —

Сегодня битлы говорят.

– Прости, господь, – он произнес,

– Не знают дети, что творят.

Или вот эта мещанско-эгоистическая манера – торжествовать всюду, независимо от степени достоинства, нужности, порядочности:

Поселилось как-то эхо