Тайна старинного портрета. Повесть

– А это, что? – глядя с нескрываемым удивлением на Кузьму, спросил Матвей.

– Это то? Связь со сторожкой. – Стал объяснять дед, – Ты, наверное, уже успел заметить на столбах фонарей камеры обзора. – Он недоговорил. Так как услышал вызов в

наушнике:

– Говорит пост. Кто там у вас, Кузьма Николаевич?

– Это лесничий. Пропуск у него на ферму в порядке, я проверял.

– Хорошо. – Связь прервалась.

Матвей настороженно слушал переговоры, затем спросил:

– Так теперь и мышь приблудная не пролезет незамеченной к кормам?

– Выходит так. – Ответил равнодушно дед и добавил, указывая на зажигалку:

– Антиквариат?

– Немецкая еще, трофейная. Умели, гады делать, да?

– Не знаю. – Ответил неопределенно Кузьма.

– Ты где служил, а? Во время войны?

– Мал был еще. Партизаны приютили. В разведку ходил. Там меня, как шандарахнуло в

голову с тех пор даже летом мороз по телу ходит, вот и хожу одетым.

– Врешь? Не может такого быть?!

– Ну не чувствую я, понимаешь температуры не чувствую.

– Да, вот оно как бывает.

– Слушай, а ты не боишься, ну тут до тебя…

– А у меня и страху с тех пор нет.

– А я вот струсил бы, вот даже сегодня, проезжал мимо и знаешь страшновато. Говорят,

они и зверьков чуть ли не всех потравили.

– Как они? Говорят, все, что он один был.

– Да? – переспросил Матвей, но, переведя разговор на зверьков, старался не говорить о

своей оплошности.

– Остался ж молодняк, покажи мне его?

– Сейчас доложу обстановку, чтобы менты не приставали, – объяснил дед Кузьма, доставая из кармана тулупа рацию:

– Пост, я охрана, докладываю, идем к клеткам молодняка. Лесничий осмотрит материал

необходимый для ремонта.

– Пост принял. – Ответили в наушник.

Кузьма неторопливо спрятал рацию в карман:

– Ну, пошли, вон они у нас, особо, за двойной оградой. Кузьма достал из кармана ключ и открыл калитку, ведущую в огражденный внутри зверофермы дворик.

– Здесь они, видишь, спят все.

Матвей подошел к клеткам, осмотрел их.

– Так их выходит, еще больше, чем было? – спохватившись своих слов, быстро добавил:

– Мне Алеся раньше показывала.

– А вот у нас рекордсмен, – указывая на клетку, стоявшую в стороне от рядов молодняка, говорил Кузьма, – Это самец с особым серебристым мехом.

Он подошел к клетке и наклонился над ней. Матвей, оглянувшись по сторонам, убедился, что телекамер здесь не было видно, наклонился и достал из—за голенища нож. Спрятав его за спину, он медленно приблизился к старику. Кузьма выпрямился, подзывая жестом Митрофанова:

– Иди скорей сюда, вот посмотри, какой он красивый, правда, сейчас свет лампочек

плохо освещает, а вот днем…

– Боюсь, дедуля, что на том свете ты теперь будешь сторожить.

Лесник быстрым движением направил нож в живот Кузьме. Но с юношеской прытью сторож отскочил в сторону. Лезвие просвистело мимо, уткнулось со всего размаху в сетку клетки. Дальнейшая развязка поединка наступила в считанные секунды. Ударом валенка дед Кузьма выбил нож из руки лесника. Потом, свалив Матвея, уткнул его лицом в снег, а руки скрутил за спиной, прочно и быстро связал их ремешком. После этого он отошел в сторонку и уже молодым голосом, скомандовал охране:

– Капитан Смирнов! Приказываю, задержан опасный преступник!

Немедленно ко мне с носилками.

Вскоре два крепких парня в милицейских куртках охраны унесли на носилках связанного по рукам и ногам хрипевшего в бессильной злобе лесника….

Елена Прекрасная

Глава первая

В воздухе стоял пряный аромат цветов. Легкий июльский ветерок, чуть касаясь, шевелил верхушки высокой и сочной травы, перебирая листики стебельков и от этого, казалось, что травинки шепчутся меж собой о сказочных, сокровенных тайнах, скрытых в их непроходимых дебрях.

Вот бы забраться туда в зелень этих джунглей стать хоть на минутку таким, как трудяга муравей, помочь ему перетащить огромную в три муравьиных роста соринку. Потом взобраться по скользкому, блестящему, словно лакированная жердь, стебельку к роскошному цветку клевера и попить, как пчела, нектар.

– Жу—жу—жу—жу—у—у—ж! – жужжит басовито шмель.