Врата вечности

Алпина поразил взволнованный голос Фергюса. Он привык к тому, что тот всегда говорил сухо и лапидарно, словно древний житель Лаконии.

– Ты ожидаешь нападения на остров, повелитель Фергюс? – спросил он.

– Все возможно, – неопределенно ответил Фергюс. – Поторопись, Алпин!

– Я пошлю Алуна с его группой, – ответил Алпин. – Ты его уже видел в деле. Он не подведет в любой ситуации.

– Хорошо, – с облегчением сказал Фергюс.

Однако даже после этого разговора спокойствие к нему не вернулось. Его душу, словно яблоко, точил изнутри червь сомнения. И он не был потрясен, когда спустя несколько часов раздался звонок Алпина, который гневно произнес:

– Мы опоздали, повелитель Фергюс! Совет тринадцати опередил нас и захватил остров Эйлин-Мор.

– Мне нужны факты, а не эмоции, – сухо сказал Фергюс, чувствуя, как зачастило сердце в его груди.

Алпин рассказал, что отряд эльфов под командованием Алуна на двух морских катерах направился к острову Эйлин-Мор уже через два часа после звонка Фергюса. Но на подходе к острову они увидели, что его окружила эскадра, состоящая из пяти парусных военных судов. Один из фрегатов два раза выстрелил по острову, после чего высадился десант на шлюпках. Все это время эльфы наблюдали за происходящим издали, под прикрытием небольшого рифа, находившегося в миле от Эйлин-Мора. Подходить ближе, а тем более ввязываться в бой они опасались из-за многократного численного превосходства противника. Это было бы самоубийством.

– Или Алун был не прав? – с тревогой спросил Алпин, дойдя до описания этого эпизода в своем рассказе. – Возможно, надо было напасть на эскадру?

– И геройски погибнуть, – сказал Фергюс. – Нет, Алун поступил правильно. Ты не ошибся, отправив его на остров.

– Да, – с облегчением выдохнул Алпин. – Через час шлюпки вернулись на фрегаты. И эскадра ушла от острова.

– А что Алун?

– Он продолжает наблюдение за островом. Возможно, там оставлена засада. Но никакого движения не наблюдается. Алун спрашивает, что делать. Он и его бойцы готовы высадиться на Эйлин-Мор, несмотря на опасность, которая может их поджидать. Мы ждем твоего приказа, повелитель Фергюс.

– Пусть дождутся меня, – ответил Фергюс. – Я скоро буду.

Уже через час он вылетел из Берлина, а через три часа пролетел на гидросамолете над островом Эйлин-Мор. Как Алпин и говорил, остров как будто вымер. Фергюс приказал пилоту сделать еще два круга, а затем отдал команду садиться на воду. Одновременно с этим к острову подошли два катера с эльфами, которыми командовал Алун. Они высадились на остров одновременно с Фергюсом и сразу же рассыпались редкой цепью, чтобы не стать удобной мишенью, если враг подстерегал их на маяке.

Фергюс быстро поднялся на вершину холма. Он без сожаления взглянул, проходя мимо, на разбитую решетку. Эльф тревожился за тех, кого он оставил на маяке, поддавшись внушению самообмана. И прежде всего за Оливию, носившую в своем чреве его правнука или правнучку.

Но Оливии не было. В башне Фергюс увидел только Аластера, стоявшего за мольбертом, а также Скотти с ножом в горле и капитана Уолрика, которые лежали в неловких позах на полу. Кровь уже подсохла и бурой скользкой пленкой покрывала каменные плиты.

– Что здесь произошло, Аластер? – спросил Фергюс.

Но художник, увлеченный своей работой, даже не услышал его. Зато Скотти тихо застонала. И Фергюс заметил, что ее веки дрогнули.

– Она жива! – закричал он, обернувшись к столпившимся в дверях эльфам, которые с ужасом смотрели на эту картину. – Поднимите ее!

Не дожидаясь эльфов, Фергюс опустился на пол рядом со Скотти и протянул руку к ножу. Но его удержал Алун.

– Повелитель Фергюс, – тихо сказал он, – если ты извлечешь нож, она умрет. И, вероятнее всего, она не переживет ни поездки в катере, ни полета в гидросамолете. Ее можно спасти, только доставив врача на остров.

Фергюс понял, что Алун был прав. Не говоря ни слова, достал мобильный телефон и набрал номер. Услышав голос в трубке, сказал тоном, не допускающим возражений:

– Доктор Джейсон, вы нужны мне на острове Эйлин-Мор. Самолет ждет вас в аэропорту.

– Что произошло? – спросил его невидимый собеседник. – Что-нибудь с вами, Фергюс?

– Нет, но с близким мне существом, – ответил эльф. – У Скотти нож в шее, но она еще жива. Мы что-нибудь можем сделать до вашего приезда, Джейкоб?

– Ни в коем случае не трогайте ее, – потребовал доктор Джейсон. – И даже не прикасайтесь к ней. Я скоро буду.

Фергюс сделал еще несколько звонков, отдавая приказания, чтобы доктор Джейсон оказался на острове как можно скорее. А затем он обратился к Алуну, который все это время продолжал стоять рядом с ним, восхищаясь, как легко Фергюс разрешал самые сложные проблемы.

– Алун, уберите человека в подвал. Положите его в ящик со льдом, рядом с эльфийкой, которую вы там найдете. А затем тщательно осмотрите все помещения на острове и сам остров. Засады здесь явно нет, но, возможно, для нас оставили какие-нибудь сюрпризы. Вроде мин-ловушек. Джеррик способен на такое.

– Уже осматривают, – деловито ответил Алун. – Я распорядился.

Фергюс с одобрением посмотрел на него. Но ничего не сказал и вышел из комнаты. Он лучше кого-либо знал этот остров и сам собирался обойти его, чтобы осмотреть все укромные уголки. Он был уверен, что Оливию перевезли в шлюпке на фрегат. Но оставался шанс, что ее убили и скинули со скалы в какую-нибудь расщелину или в море. Фергюсу было страшно даже думать об этом, но он должен был выполнить свой долг, каким бы тяжким тот ни был.

Остров Эйлин-Мор был крошечным, но Фергюс вернулся к маяку только два или три часа спустя. Зато он уже не сомневался, что Оливия жива и находится в плену у его врагов. Это было плохо, но оставалась надежда на то, что ему удастся спасти девушку в скором будущем. Фергюс хорошо все обдумал за это время, и решение уже созрело.

– Скотти жива? – Это было первое, что спросил Фергюс, увидев Алуна.

– Еще дышит, – кивнул тот. – Крепкая оказалась старушка. Не думаю, что я прожил бы даже пять минут после такого удара в шею. Мастерский удар, что и говорить. Его нанес профессиональный убийца.

– Кажется, я знаю, кто это был, – сказал Фергюс. – И ты тоже. Накануне ему удалось спастись от нас в кампусе Royal Holloway university. Но следующая наша встреча будет для него последней. Клянусь тебе, Алун!

В небе раздался звук мотора снижающегося гидросамолета. Через минуту он опустился на поверхность моря.

– Доктор Джейсон! – радостно воскликнул Фергюс. И попросил: – Алун, помогите доктору подняться на маяк. А то он немного толстоват для такого восхождения.

Алун с готовностью поспешил выполнить эту просьбу. Но когда он спустился на берег, то увидел, что Фергюс значительно преуменьшил габариты человека. Доктор Джейсон был не толстоват, а откровенно толст. Он напоминал крупный валун, обтесанный морскими волнами почти до шарообразной формы, и был такой же блестящий и гладкий, даже голова у него была абсолютно лысой. На его круглом лице сияла улыбка. Алуну пришлось потрудиться, чтобы доктор Джейсон поднялся на вершину холма. Эльф то подталкивал человека в спину, то тянул за руку, помогая преодолевать подъем и изгибы тропинки. Кроме того, что эльф нес большой черный саквояж доктора, в котором лежали хирургические инструменты, необходимые для операции. И когда они подошли к маяку, то оба утирали обильно выступивший пот.

– Это было что-то феерическое, Фергюс, – жизнерадостно произнес, увидев эльфа, толстяк. – Я никогда еще не передвигался с такой скоростью, как во время этого путешествия на ваш остров. Особенно последнюю часть пути, когда забирался на холм с помощью этого милого молодого человека.

– Рад видеть вас, Джейкоб, – сказал Фергюс. – Но, признаюсь, мне хотелось бы, чтобы повод для нашей встречи был другой.

– А когда он был другой? – удивился доктор Джейсон. – Вы вспоминаете обо мне только тогда, когда случается какая-либо неприятность. Но я не обижаюсь. Такова участь всех эскулапов мира. И почему я должен быть исключением? В конце концов, когда я давал клятву Гиппократа, «Per Apollinem medicum et Aesculapium, Hygiamque et Panaceam juro…» и так далее, то не думал, что стану всеобщим любимчиком. И что со мной будут искать встречи исключительно из-за моего веселого нрава.

Фергюс в душе вынужден был признать, что доктор Джейсон прав. В свое время, оставшись с новорожденным Альфом на руках, он долго подыскивал врача, которому мог бы доверить младенца, если бы тот вдруг заболел. И пришел к выводу, что это должен быть человек. Любой лекарь из мира духов природы, оказав ему или Альфу медицинскую помощь, мог донести на них Совету XIII. А это было равносильно исполнению смертного приговора, который был вынесен Альфу еще в утробе его матери.

Но опасность представляли и врачи из мира людей. Альф был только наполовину человек. Некоторые физиологические и анатомические особенности духов, которые непременно обнаружились бы при тщательном медицинском осмотре ребенка, вызвали бы у любого врача вполне законное недоумение. И вопросы, ответить на которые Фергюс затруднился бы, не открывая тайны происхождения Альфа.

Фергюс долго искал подходящую кандидатуру. И, однажды, совершенно случайно, он встретил доктора Джейсона, который тогда только что закончил медицинский колледж и еще не успел сузить свое восприятие мира до аксиом, изученных им за годы обучения. Джейкоб Джейсон, молодой, мечтательный и только начинающий полнеть, считал, что мир, в который он входил на правах последователя Гиппократа, в том числе и мир человеческого тела, намного многообразнее, чем это описывалось в учебниках. Он собирался, после нескольких лет практической работы, сам написать учебник для будущих врачей. Книгу, в которой каждое слово было бы истиной, потому что противоречило закостенелым догмам. Поэтому, когда к нему обратился Фергюс, молодой врач очень обрадовался. Он счел, что встретил редкие мутации, что-то вроде представителя негроидной расы с голубыми глазами, изучение которых позволит ему заполнить множество страниц будущего методического пособия.

Фергюс не злоупотреблял походами к врачу. Альф тоже почти не испытывал недомоганий, отличаясь редкостным здоровьем. Так что они вполне могли бы обойтись и без доктора Джейсона, как это выяснилось со временем. Но Фергюс, будучи главой Сопротивления, исправно поставлял доктору клиентуру из числа своих соратников по борьбе с диктатурой Совета XIII. И доктор Джейсон охотно лечил их, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. Его будущий учебник от количества новых страниц распухал буквально на глазах, даже быстрее, чем сам автор.

Доктор Джейсон уже не сомневался, что на Земле существует целая раса людей-мутантов, корни которой уходят в такое далекое прошлое, что с ним не сравнятся даже египетские пирамиды. Возможно, предполагал доктор, это потомки инопланетян, некогда посетивших Землю и бросивших свое семя в лоно первобытных женщин. Это было поистине великое открытие, и не только в области медицины.

Но сообщать об этом научному и мировому сообществу раньше времени доктор Джейсон не собирался. Он считал, что плод должен созреть, прежде чем его можно будет сорвать и предъявить миру. Иначе мир, раскусив незрелый плод, с отвращением выплюнет его и ославит доктора Джейсона как шарлатана. Или попросту забудет его, как великое множество других ученых, посвятивших себя науке, и только загубивших свою жизнь. Доктор Джейсон не собирался следовать по их пути.

Фергюс, по своим причинам, активно его в этом решении поддерживал и всячески поощрял. Их взаимовыгодная дружба крепла год от года. Учитывая, что человек живет намного меньше духа, Фергюс рассчитывал однажды воздвигнуть над могилой доктора Джейсона монументальный памятник, а его неизданный учебник надежно спрятать в той же расщелине, в которой он хранил золотой диск. Эльф не сомневался, что эти реликвии достойны друг друга и могут лежать рядом. Каждая из них, окажись она в руках людей, произвела бы настоящий переворот, который мог бы стать Армагеддоном для привычного всем мира.

Но дружба Фергюса и Джейкоба Джейсона никогда не переходила определенных границ, причем устанавливал их эльф. Поэтому сейчас, даже доверяя доктору, Фергюс рассказал только то, что счел нужным.