По следу «Серого». Автобиографическая повесть (книга первая)

Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды,

От потрясенного Кремля
До стен недвижного Китая,
Стальной щетиной сверкая,

Не встанет русская земля?
Так высылайте к нам, витии,
Своих озлобленных сынов:
Есть место им в полях России,
Среди нечуждых им гробов.[12 - Стихотворение А. С. Пушкина «Клеветникам России». А. С. Пушкин. Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959—1962. Том 2. Стихотворения 1823—1836.Воспроизводится по изданию: А. С. Пушкин. Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959—1962. Том 2. Стихотворения 1823—1836. © Электронная публикация – РВБ, 2000—2018. Версия 5.0 от 1 декабря 2016 г.]

В русском человеке есть черта: в трудные минуты жизни, в тяжелые годины легко отрешаться от всего привычного, чем жил изо дня в день.

Был человек – так себе, потребовали от него быть героем – герой…

А как может быть иначе…?

Писатель, академик, лауреат Государственный премий СССР А. Н. Толстой писал: «В старые времена рекрутского набора забритый мальчишечка гулял три дня – и плясал, и, подперев ладонью щеку, пел жалобные песни, прощался с отцом и матерью, и вот уже другим человеком – суровым, бесстрашным, оберегая честь Отечества своего, шел через альпийские ледники за конем Суворова, уперев штык, отражал под Москвой атаки кирасиров Мюрата, в чистой нательной рубахе стоял – ружье к ноге – под губительными путями Плевны, ожидая приказа идти на неприступные высоты.»

…Затаив дыхание, вслушиваясь в каждое слово, стараясь ничего не пропустить, мы стояли у репродуктора 3 июля 1941 года, когда по радио выступал Председатель Государственного Комитета обороны И. В. Сталин.

Только потом, по прошествии многих десятков лет, анализируя события, мы пришли к выводу, что совсем не случайно руководитель нашего государства лишь спустя две недели обратился к народу с подобным заявлением. Как известно, на это были свои причины. Вот почему у поколения людей фронтовых лет начало войны запомнилось не по выступлению И. Сталина, а Вячеслава Михайловича Молотова и голосом Юрия Левитана.[13 - Долгое время после войны голос Юрия Борисовича Левитана не звучал на радио. Такое решение было принято руководством Советского радио было, так как своеобразный тембр диктора люди запомнили на всю жизнь. Он ассоциировался со словами «…От Советского Информбюро». Слишком много было пережито за это время…]

Вначале в «верхах» недооценивали противника, рассчитывали на скорый успех, ошибочно полагая, что с фашистами можно справиться еще на границе, не допустить продвижения их вперед по русской земле.

Сравнивая первое официальное обращение В. Молотова к народу и июльское – И. Сталина, находишь для себя ответы на заданные вопросы. Именно Сталин дал понять, что война предстоит тяжелая и долгая, что «нужно сделать для того, чтобы советские люди поняли это и перестали быть беззаботными, чтобы они мобилизовали себя и перестроили свою работу на новый, на военный лад, не знающий пощады врагу… Войну с Германией нельзя считать обычной. Она является не только войной между двумя армиями. Она является вместе с тем, великой войной всего советского народа против немецко – фашистских войск.»

А сообщения Совинформбюро становились все тягостнее и тяжелее:

«23 июня оставлен город Гродно, 27 – Барановичи, 28 июня – фашистами оккупирован Минск, затем Ровно, 30 июня – Львов, 16 июля – Белая Церковь, 19 сентября – Киев…»

Ура – патриотизм понемногу стал уступать место трезвому расчету и реальной оценке событий, были предприняты колоссальные усилия, чтобы наша пропаганда и контрпропаганда наконец – то стала реально освещать ход военных действий.

…Шел 95-й день войны.

Возле сельсовета в ожидании очередной сводки собрались люди. Обсуждая положение войск с обеих сторон, мужчины, которых в деревне оставалось все меньше и меньше: юноши непризывного возраста, старики, да те, кому по болезни отказали в военкомате в призыве, стояли у старой у старой школьной карты, вывешенной прямо у крыльца и горячо спорили.

Мнения разделились.

«Оптимисты» – те, которые доказывали, что не сегодня – завтра Красная Армия соберет силы для своего мощного удара и опрокинет немца навзничь, обвиняли своих оппонентов – «пессимистов» в «пораженческих» настроениях.

Споры были жаркими:

– Да, мы пока терпим временные неудачи, – констатировали «оптимисты». – Но ведь мы не ждали врага – у нас руки были связаны пактом о ненападении. Как мы могли готовиться к войне? С кем? Ну, скажите, кто мог предположить, что Гитлер вдруг окажется таким подлецом и грубо нарушит все соглашения?

– А Польша? А Испания? А Франция, наконец? – доказывали другие. – Это, что, по-вашему, не доказательство? Это разве не предупреждение всему миру, нам? Хищник он и есть хищник. Сколько волка не корми… К войне надо было готовиться загодя, а мы считали Гитлера своим другом. В задницу его чуть ли не целовали… Тьфу, доцеловались. Прости, меня, Господи.

Неизвестно, до чего дошел бы спор, если бы из репродуктора не зазвучал голос Ю. Левитана.

– Чш-ш-ш! – цыкнули на них сзади из толпы. – Тихо! Начинается!

Мы с Виктором бочком протиснулись к карте. Как не прискорбно было сознавать и смотреть на красные кружки и линии, обозначавшие положение наших войск, но они отодвигались все дальше и дальше от границы вглубь страны, неумолимо приближаясь к Москве. Синий пояс, словно кольцо все плотнее и плотнее сжимался вокруг столицы.

Враг уже занял рубеж: Кингисепп – Слуцк – Нежин – Ромны – Миргород – Новомосковск.

От Москвы до Новомосковска – около 30 километров, от Новомосковска до нашей деревни – около 400.

…Осень 1941 года. Враг – у стен Москвы.

В октябре полным ходом шло строительство оборонительного рубежа вокруг Горького.

Согласно плану «Барбаросса», после захвата Москвы фашисты планировали нанести три удара. Один – в полосе Москва – Тула (но Тулу, город русских оружейников, как известно, немцам так и не удалось взять – крепкий был орешек – не по зубам Гитлеру), раздвоив его еще на два: на Горький и на Куйбышев. Второй – по Вологде, третий – по Ростову и Сталинграду.

Горький находился на пути намечаемых действий авиации противника для ударов по промышленным районам Урала. Такова была стратегия Гитлера.

Но советские войска своим мужеством и несгибаемой стойкостью сорвали планы немецко – фашистского командования, остановив его войска у самых стен столицы, а затем, перейдя в решительное контрнаступление, вовсе отбросили их назад. Миф о непобедимости фашистской армии был полностью развеян, но сил у врага было еще очень много, поэтому надо было готовиться к самым кровопролитным и тяжелым сражениям, создавать мощные рубежи укрепления, не дать возможности фашистам оправиться от первого поражения и продвигаться по нашей земле.

Наш участок – молодежной бригады села Балахониха – район села Шониха, что в 40 – 45 км. от Горького. Именно туда мы выехали на строительство рубежей обороны.

К тому времени я уже работал учетчиком в колхозе. Сейчас, пожалуй, редко встретишь такую должность. А тогда была.

В мои обязанности входила проверка качества и учет конечного результата, количества труда, а именно: сколько за день было вспахано, засеяно земли или собрано урожая, скошено травы и т. д.

Работа очень ответственная, поэтому человек, занимающийся подобным делом, должен быть, прежде всего, честным, порядочным и принципиальным.

Скажу прямо, в процессе общения с людьми возникали всякие ситуации.

Бывало, подходил ко мне кто-нибудь из наших ребят и по-свойски начинал упрашивать меня, чтобы я ему «приписал» несколько лишних саженей к выработке.

Ничего не поделаешь, приходилось отказывать даже самым хорошим и близким друзьям, за что они на меня вначале обижались:

– Тоже мне, друг называется! Такую мелочь для друзей сделать не можешь!

– Не «не могу», а не хочу! – отвечал я им. – Думайте что хотите, но делать я этого не стану! Поймите, мы делаем одно общее дело, и, обманывая других, мы обманываем прежде всего себя. От нас требуется конечный результат, и мы должны его дать! Причем фактический, а не фиктивный. Улавливаете разницу между словами? Ничего не напоминает? Фиг, фига! Представьте себе такую картину: пишут нам бойцы письма с фронта и расписывают, сколько десятков фрицев они убили за день. Вы им верите?

– Конечно, чего ж не верить?

– Вот-вот, верите. А они, допустим, на самом деле ни одного фашиста не уложили.

– Как так?

– А вот так! Хвалятся. «Липа» все это.

– Зачем же им врать?

– Чтобы вам пыль в глаза пустить, – решил я им «подыграть». – А теперь ответьте, скоро кончится война при таком положении дел?

– Конечно, не скоро!