Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
La Critica (первая книга казанской трилогии)
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Да?!.. – Марта приподнялась на локте и воззрилась на меня.
– Может, я сделаю из твоего пепла две длинные дороги. Или найму вертолёт, чтобы пролететь над Тихоокеанским побережьем. Или отправлюсь в Кейптаун.
Марта снова приняла позу «когда я умру». Я встал из-за стола и сел на край её ложа.
– Ну-ка, подвинься, – тихо сказал я.
Марта, ёрзая, освободила мне место с края. Я лёг и положил правую ладонь на её живот. Своей рукой Марта накрыла мою, потом резким движением села на мои ноги. От её стремительности я вздрогнул.
– Испугался?! – весело спросила Марта.
Я улыбался и молчал, глядя на неё. Марта смотрела лукаво. Я чувствовал подвох. Стальская оскалила зубы и зарычала. Это выглядело так мило, что я не смог сдержать смех.
– Тебе смешно, да?! Смешно, да?! – с наигранной злобой спросила она.
Мне было смешно, но я побаивался её, потому что чувствовал: она за что-то на меня злится, хотя и пытается скрыть этот факт своей озорной игрой. Подозревает меня в чём-то, а я чист, как С
Н
NO
.
«Пупу-питу!» – пришла смс-ка на мой телефон. Я инстинктивно повернул голову вправо – в сторону звука. В это мгновение Марта нагнулась и вцепилась зубами мне в грудь. Я завизжал от неожиданности и боли. Это выглядело смешно и нелепо. Я совершенно неосознанно оттолкнул Марту от себя на край кушетки и вскочил на ноги.
– Ты что, Стальская?!.. Совсем дура, что-ли?! – нервно дыша, спросил я.
Марта с упрямым видом молчала. Прядь волос упала ей на лицо, закрыв левую половину, и она не спешила её поправить. Она подпирала спиной стену, прерывисто дышала и сердито смотрел на меня. Я снял футболку и в отражении зеркала её косметического столика осмотрел место укуса; чуть ниже правой ключицы был отчётливый след от зубов.
– Да что с тобой такое?! – недоумевающе и капризно спросил я.
В этот момент в дверь комнаты раздался короткий стук, и почти сразу вошёл Стальский со словами: «У вас не заперто, так что я вхожу».
Увидев эту немую сцену, Глеб стушевался и, показывая на дверь, пробормотал:
– Дверь не заперта… У вас тут игры… Приятно знать, что после стольких… дней брака, вы ещё занимаетесь сексом.
– Что-о-о? – просипела Стальская.
– Нужно ехать. Тебе сообщение приходило? – обратился Глеб ко мне.
– Куда? – претенциозным тоном спросила Марта.
– Тебе не надо, – делая защитный жест рукой, ответил Стальский сестре. – Оставайся на компьютере и жди изменений в макете.
Я стоял в ступоре, с футболкой в руке. Моя мысль блуждала между имевшей место попыткой Марты меня загрызть и тревогой в голосе Стальского, говорящего о безотлагательной необходимости нашего с ним срочного отбытия по (пока ещё) неведомому мне адресу. Наверное, моя челюсть приоткрылась, потому что, когда в следующее мгновение Марта вскочила с кушетки и вышла из комнаты, я со стуком закрыл рот и начал надевать футболку.
– Компьютер прихвати, – указал Глеб на стоящий открытым на косметическом столике ноутбук.
Это могло означать только то, что мы едем к Сицилии. Я закрыл крышку ноута, отсоединил шнур питания, взял прибор подмышку и вышел вслед за Стальским, на пороге не забыв выключить свет. На душе было тревожно. «Я так и знал. Я так и знал», – твердил мой внутренний голос. Но, что конкретно имел в виду этот голос, я сказать затруднялся.
*****
Последний – двадцатый номер – La Critic’и целиком и полностью состоял из материала с последних страниц. Мы повторили всё, что было сказано за последние почти два года. Это была точка.
*****
Авторы La Critic’и благодарят всех (постоянных и случайных) читателей за внимание и прощаются. Просто и со вкусом цитируем слова Царя Василича: «…Светит солнце или метёт вьюга, PEAS! братья и сёстры, любите друг друга!..»
Счастье – штука личная и субъективная
С. Дали
Глава о первом дуновении восточного ветра
Мой сон незаметно перешёл в бодрствование. Такое иногда бывает. За окном было позднее утро. Позднее, морозное, солнечное, загородное пригожее утро. Снизу доносились голоса, приглушённый смех. Затарахтела рожковая кофемашина. «Кто это у нас в гостях?» – подумал я. Вариантов не так много. Я аккуратно высвободился из объятий Марты. Она всегда во сне сжимала меня, как плюшевого зайца. Я не жаловался, напротив. Я – счастливый мартовский заяц, однозначно.
– Сколько времени? – не открывая глаз, писклявым сонным шёпотом спросила Марта.
– Самое время… Самое время…
– Что?..
– Не знаю, спи дальше.
Пока полоскал рот, в голове играла песня со словами: «Чувства так явны, мысли просты. Люблю это утро – в нем главное – ты». Прополоскав рот и пос… мотрев на своё отражение, я спустился вниз. Пока спускался, в голове играла песня, в которой были слова: «На часах давно уже утро, ты цветёшь как незабудка». Коротко говоря, я был настроен лирически.
Зашёл в гостиную. За кухонной стойкой сидели Глеб и Марк. Последний что-то объяснял, рисуя пальцем по столешнице.
– Привет, Марк Апрелий, как… дела? – немного смущаясь, проговорил я.
– Я кое-что уже объяснил Глебу, – с места в карьер устремился Марк.
Такова была манера его делового общения, опуская всякие там «привет», «как сам», «как здоровье у дядюшки из Минска» и прочее.
– Предпоследний иск доставляет неприятности. Я же тебе говорил, что весь массив мы опровергнуть не сможем.
Я не сразу научился понимать Марка. Первое время я всё переспрашивал и уточнял, но потом настроился на частоту ментальных импульсов нашего адвоката. Сейчас до меня предельно ясно доходили смыслы. Марк заговорил литературно-юридическим языком:
– Образно говоря: давление в котле достигло предела, пару больше некуда выходить, все свистки закупорены, дальше только взрыв, который камня на камне не оставит от вашего финансового благополучия, а может и от личной свободы тоже. Пароварка под названием La Critica… Вы меня поняли.
Мы со Стальским обменялись тревожными взглядами. Марк продолжил:
– Не знаю, сколько времени ещё я смогу тянуть енота за подтяжки. Самое время переписывать имущество на третьих лиц. Действовать нужно оперативно, пока не наложили судебный запрет на распоряжение. Представитель истца уже, знаете ли, ходатайствовали, но судья – моя знакомая… Но, она не сможет откладывать вечно. Ха!.. «Не имей сто монет в облигациях, а имей сто друзей в организациях».
– Понимаю, – закивал я. – Сколько у нас времени?
– Полторы-две недели, – ответил Бимерзкий.
Другие электронные книги автора V.S.
Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей