Очерки по истории Центральной Евразии
Е. С. Медведев
В. Ф. Медведев
Книга «Очерки по истории Центральной Евразии» описывает богатую и захватывающую историю взаимоотношений Казахстана, России и Речи Посполитой.
Очерки по истории Центральной Евразии
В. Ф. Медведев
Е. С. Медведев
© В. Ф. Медведев, 2018
© Е. С. Медведев, 2018
ISBN 978-5-4493-9934-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1.
Гунны и их наследники
«Они были гневом Господним. Так часто, как его возмущение вырастает против верующих, он наказывает их Гуннами, чтобы, очистившись в страданиях, верующие отвергли соблазны мира и его грехи, и вошли в небесное королевство»
Исидор, История готов
К I тысячелетию нашей эры Дальний Восток, Сибирь и Среднюю Азию наполняли тысячи родов и племен. Бурлил восток бурятской, тунгусской, китайской, монгольской речью, азиатские степи гудели под копытами сакских конниц, вгрызались в золотые недра Урала чудь и меря. Кипела жизнь и шла борьба. Одни народы исчезали с лица земли, другие – появлялись. Выходили из бескрайних степей, вскормленные молоком кобылиц, выходили из лесов, скрытые до поры непролазными чащами. Ковался новый мир.
В ходе этой многолетней борьбы на передний план выступает многочисленное и воинственное племя гуннов. Китайцам они были известны еще с XIII века до н.э., когда всего лишь одно слово «хунн» (человек, мужчина) уже приводило их в трепет.
Позже древнеримский историк Аммиан Марцеллин так описывал их в своих «Деяниях»:
«Гунны так закалены, что не нуждаются ни в огне, ни в приспособленной к вкусу человека пище; они питаются кореньями диких трав, полусырым мясом, которое кладут на спины коней под свои бедра и дают ему немного попреть. Никогда не укрываются в какие бы то ни было здания.
У них нельзя встретить даже покрытого камышом шалаша. Они кочуют по горам и лесам, с колыбели приучаются переносить голод, холод и жажду».
К I веку н.э. гунны, объединяясь с частью монгольских и тюркских родов, двинулись вслед за солнцем. Впереди той орды шли отступавшие более мелкие племена. В начале IV века гунны вторглись в Прикавказские степи, смяв аланское сопротивление. Впереди лежали плодородные земли Тавриды, к тому времени занятые готами и славянами, и нужно было подчинить или вытеснить их всех.
В одном из сражений, где норманны выступали вместе со славянами, гуннский царь Баламбер лично зарубил славянского князя Бокасу. Некому стало объединять народы против захватчиков, и те получили возможность прочно утвердиться на землях от Волги и Дуная до Рейна. Степи Причерноморья превратились в Дикое Поле, где кроме гуннов кочевали, уцелевшие от погромов, старые племена.
Жесткие законы и железная дисциплина позволяли этой военной деспотии выкачивать высокие доходы в государственную казну и перекраивать карту Европы на свой манер. Войска гуннского вождя Аттилы состояли из представителей гуннов, бастарнов, скиров, остроготов, гепидов, герулов, ругов, алеманов, отчасти франков, бургундов и тюрингов, кроме того, здесь были булгары, угро-финны, венеды, перебежчики из числа римлян и греков.
Постепенно в западной Европе назревали силы сопротивления гуннскому засилью. И вот, 15 июня 451 года на Каталаунских полях (территория современной Франции), встретились две грандиозных армии. Таких, каких еще не знала прежде Европа. Недаром эта битва вошла в историю как одна из кровопролитнейших – она унесла жизни около 165 тысяч человек.
Гуннский вождь Аттила против римского полководца Аэция. Римляне с германцами стали одерживать верх, и случилось так, что не ведающие до того поражения гунны, дрогнули и заколебались. Тогда Аттила с пламенной речью обратился к войску:
«…идущих к победе не берут никакие стрелы, а идущих к смерти, рок настигает и во время мира. Кто пребывает в покое, тот уже похоронен! Не мы ли, безоружные, одним лишь видом обращали противников в бегство? Пусть же снова вскипит ваша ярость! Это поле сулит нам удачу! Я первым пущу стрелу во врага!»
Но эти холмы, где раньше жили кельтские племена каталаунов, принесло удачу вовсе не ему…
Аттила, прижатый к реке, готовился дать свое последнее сражение. Он сложил огромный костер, чтобы при случае взойти на него, но не даться живым.
Пока у гуннов шли мероприятия по обороне лагеря, Аэций держал совет со своими военачальниками. Он хорошо знал как готов, своих союзников в этой битве, так и гуннов, своих врагов. Недаром ведь 20 лет провел он у них заложником. Он утверждал, что гунны не так опасны для Рима, как готы, ибо не принимают римского образа жизни. Отбитые, они вернутся в свою степь. А вот готы, вкусившие блага цивилизации, после уничтожения гуннов, станут непреодолимой силой. Не уйдут, так как их очень много. Они, потеряв главного противника, беспрепятственно расселятся на всех землях Империи и создадут более опасную угрозу Риму. Поэтому, к всеобщему удивлению, Аэций дал гуннам беспрепятственно уйти за Рейн. В дальнейшем он надеялся использовать их в борьбе против ненасытных германцев.
Замыслам Аэция не дано было сбыться. В 453 году в возрасте 56 лет, Аттила умер. Вот как писал об этом готский историк VI века Иордан в своей «Гетике»:
«Он взял себе в супруги – после бесчисленных жён, как это в обычае у того народа, – девушку замечательной красоты по имени Ильдико. Ослабевший на свадьбе от великого ею наслаждения и отяжелённый вином и сном, он лежал, плавая в крови, которая обыкновенно шла у него из ноздрей, но теперь была задержана в своём обычном ходе и, изливаясь по смертоносному пути через горло, задушила его. Среди степей в шёлковом шатре поместили труп его, и это представляло поразительное и торжественное зрелище. Отборнейшие всадники всего гуннского племени объезжали кругом, наподобие цирковых ристаний, то место, где был он положен; при этом они в погребальных песнопениях поминали его подвиги. После того как был он оплакан, они справляют на его кургане „страву“ (так называют это они сами), сопровождая её громадным пиршеством. Сочетая противоположные чувства, выражают они похоронную скорбь, смешанную с ликованием. Ночью, тайно труп предают земле, накрепко заключив его в три гроба – первый из золота, второй из серебра и третий из крепкого железа. Для того же, чтобы предотвратить человеческое любопытство перед столь великими богатствами, они убили всех, кому поручено было это дело»
Со смертью Аттилы величие гуннской империи подошло к концу. После ее распада в 474 году на этих землях остались славянские племена венедов, со временем прозвавшихся антами, из-за союза, в который они объединились.
Антский союз наводил ужас на кочевников, на жителей западной Европы и Ближнего Востока. Полки антов прошли по Галлии, Италии, Испании и в 547 году наголову разгромили готского короля Тотиллу, прогнали кочевников и утвердились в Прикаспии, Прикавказье и в Причерноморье.
Глава 2.
Авары
Эти обры воевали и против славян и притесняли дулебов – также славян, и творили насилие женам дулебским: бывало, когда поедет обрин, то не позволял запрячь коня или вола, но приказывал впрячь в телегу трех, четырех или пять жен и везти его – обрина, – и так мучили дулебов. Были же эти обры велики телом, и умом горды, и Бог истребил их, умерли все, и не осталось ни одного обрина. И есть поговорка на Руси и доныне: «Скинули как обры», – их же нет ни племени, ни потомства…»
«Повесть временных лет», Нестор Летописец
Пока гунны топтали Европу, за Уральским хребтом, на землях среднего течения Иртыша, росло и крепло другое образование кочевников – Тюркский каганат. В VII веке он распадется на Западно-Тюркский и Восточно-Тюркский каганаты. Но при хане Дизавуле, в VI веке, это государство было еще очень прочным. В своем шатре, украшенным шелковыми коврами и драгоценными сосудами, хан восседал на высоком золотом троне, окруженным спокойным величием Алтайских гор. Здесь он принимал подарки, заключал союзы, отсюда посылал войска в набеги на Персию. Купцами к нему ездили не только ближние славяне, но и дальние греки и римляне. Когда в 580 году к нему прибыл римский посол, с дружескими уверениями, хан сказал:
«Не вы ли, римляне, говорите десятью языками, и на всех одинаково хорошо обманываете? Мы, тюрки, не ведаем ни обмана, ни лжи. Передайте вашему императору, что я найду способ отплатить ему. Он уверяет меня в своем благорасположении, и в то же время дружится с аварами, нашими беглыми рабами…»
Он имел в виду взбунтовавшееся племя вархонитов, которое в конце V века, объединившись с остатками разгромленных тюркютами жуан-жуаней, снялось со своих кочевий и ушло на запад.
Это объединение откочевало за Волгу, полонив селящихся там славян-землепашцев, и образовало Огро-Аварское ханство. Их хан Боян успешно водил свои войска на антов и франков. Жестокое и воинственное племя надолго оставило злую память о себе от Волги до Лабы (Эльбы).
В VI веке авары объединились с племенем лангобардов, укрепив свое присутствие в Центральной Европе, особенно в Панноннии (совр. Венгрии).
У самих же византийцев авары слыли лживым и коварным народом, отличаясь крайней жестокостью и вероломством. Все свои силы они направляли на завоевания и ограбление других народов.
Булгарское племя кутригуров, которое, по словам Менандра Протектора, было «против антов и исполнено лютой ненавистью», присоединилось к аварским набегам.
Видя, как силится и крепнет власть обров, к ним стали съезжаться и другие кочевые племена, в том числе и из Азии. Ханство росло как на дрожжах. Его могущество возросло до такой степени, что авары стали требовать от греков полного им подчинения. С теми же требованиями были отправлены послы к северным славянам. Но представители вернулись с таким ответом от князей:
«Мы сами привыкли отнимать, а не уступать земли. И так будет всегда, пока на свете есть мечи!».
Но, на самом деле, погрязшие в междоусобицах и раздорах, князья не могли объединиться и дать должного отпора. Авары поодиночке разбили их и обложили данью еще большей.
В 635 году болгарскому хану Кубрату удалось объединить разрозненные булгарские племена и, вместе со славянами, нанести аварам серьёзное поражение, после которого обры утратили над булгарами бывший контроль.
В конце VIII века франкский король Карл Великий объединив свои войска со славянскими, окончательно разгромил полчища аваров.
Уцелевшие аварские роды растеклись и растворились в соседних народах – болгарах, венграх, славянах. А по Руси с тех пор пошла поговорка: «Погибоше яко обре».
Глава 3.