Адюльтер. История одной измены

Тянет руку сильнее, утаскивая с напором вверх:

– Поторопись, а то опоздаем.

Крепко вцепляюсь в него, проходя в сантиметрах от края. Ловя отголоски возрастающей паники от вида падающих вниз мелких камней. Восклицаю:

– Мы что, будем здесь ночевать? Или по темноте спустимся вниз?

– Всё увидишь, надо лишь поспешить. Лиз, я когда-нибудь о чём-то не думаю?

Вновь заплетаясь ногами, от обиды выпаливаю:

– Обо мне.

Останавливается так резко, что буквально с напором влетаю в его спину, рискуя слететь вниз. Поднимаю глаза и, уже сожалея об этом на середине пути, встречаю охлаждающий взгляд, пронизывающий до самых костей.

– Именно о тебе я думаю почти постоянно. Только ты не торопишься это замечать.

Насупившись, иду дальше, стараясь не отвлекать, не доставать своими расспросами. Даже ускоряю шаг там, где это возможно. Через двадцать минут наконец-то минуем последний каменный выступ. Без сил приседаю на землю, чтобы отдышаться, лишь через пару минут начиная осматриваться по сторонам.

Пологий зеленый склон, охваченный золотым свечение от заходящего солнца, украшенный десятками различных оттенков цветов. Каменный спуск, ведущий к огромной чаше, образующей прозрачный природный бассейн. Расходящаяся волнами, вспененная поверхность воды. Огромная скала, уходящая в небо, блестящая в лучах солнца, и скатывающиеся по ней многослойные серебряно—голубые ручейки. Почти сто метров вверх… Стою, высоко задрав голову, неспособная оторвать прикованный взгляд от неземной красоты. Никогда бы не подумала, что вблизи со столицей разврата могут находиться столь девственно чистые места. Никого вокруг! Абсолютно никого. Сюда слишком трудно добраться, но оно того стоит. Незыблема фраза "Увидеть Париж и умереть". Возможно, когда-то эти слова были актуальны, да не для тех, кто видел большее… Глядя на эту красоту, Париж меркнет в сравнении. В нём нет ни грамма искренности и чистоты, присущей этим местам, навеки забирающими твоё сердце, стоит лишь один раз здесь побывать.

Не слышу шагов за гулом падающей воды и пением маленьких, ярких птиц. Буквально вздрагиваю от прикосновения к плечам. Медленно стягивает футболку, встречая недоуменный, оторванный от созерцания прелестной картинки взгляд.

– Ты хотела искупаться. Самое время, пока солнце не зашло. Иначе пропустишь всё интересное.

Раздеваемся и заходим в холодную воду. Передергивает от резкой смены температур. Горные реки всегда освежающие.

Слегка придерживая, ведет к краю по скользкому камню на дне "вымытой" чаши. Подходим к самой кромке, опускаясь по пояс, ловя на себе отлетающие брызги от водопада. Здесь вода немного теплее. Прохладная, но не пронизывающая льдом. Поворачивает вокруг своей оси, практически шепча на ушко:

– Смотри.

Приоткрываю от расстилающегося восторга рот, упираясь взглядом в горизонт, залитый красно-золотым солнцем. Впереди только искристая водная гладь и пустота! Будто сидишь на краю обрыва, не видя впереди ничего, кроме уходящего вниз солнца, ослепляющего золотом глаза. А позади – водопад, срывающийся с гор, будто готовый своим потоком скинуть тебя вниз. Устрашающее зрелище! Поражающее воображение! Незабываемый, короткий момент, ради которого стоило пройти ни один километр сложного пути.

Обнимает сзади, даря немного тепла.

– Понравилось?

Киваю в ответ, чувствуя подступающие слезы. Смеясь и зажимая его руки в своих. Дрожу от возбуждения и окружающей тело прохлады. Солнце клонится к закату, бросая последние отблески на зеркальную гладь воды. Считанные минуты до наступления сумерек. Короткий миг, навеки отпечатанный в памяти.

Поднимает, зовя за собой.

– Нет, – прошу, – дай ещё пару минут полюбоваться.

Смеется, целуя в макушку.

– Заболеешь, глупая, вода слишком холодная.

Кусая губы в попытке согреться, остаюсь смотреть на закат, не трогаясь с места. Обнимаю руками колени, удерживая оставшееся тепло. Выходит из воды и раскладывает на плоском камне полотенце. Быстро вытирается вторым и несет его для меня. Всего пара минут и темнота начинает сгущаться. Нехотя вылезаю, встреченная крепкими руками мужа, растирающими полотенцем досуха.

Тело начинает гореть от перемены температуры, будто помещенное в кипяток.

– Где мы будем ночевать? – уточняю смеясь.

– Не переживай об этом, – уверяет спокойным голосом, нежно накрывая губы своими.

Достает из рюкзака походный фонарь, больше похожий на огромный софит, и озаряет близлежащую местность. Сажусь на полотенце, любуясь сочными переливами на воде, мотыльками, летящими в ярком свете.

– Ты всё продумал.

Хмыкает, улыбаясь.

– Как всегда.

– Наверное, я никогда этого говорила… сегодня ты меня поразил.

Неуверенно поправляет мои выбившиеся из хвоста волосы. Словно стесняясь принимать данную фразу как комплимент.

Отвечая не громко:

– Я на это надеялся.

Разливает в пластиковые стаканы янтарную жидкость и выкладывает из рюкзака лоток с фруктовой нарезкой. Отрицательно машу головой.

– Я не буду, иначе не спущусь.

Ухмыляется с прищуром.

– Пей, а то заболеешь. Я покажу тебе легкий путь. Всего десять минут, и мы у байка.

Негодую, готовая его чем-нибудь стукнуть.

– Тогда какого чёрта ты тащил меня по отвесной тропинке, с которой легко свалиться и свернуть себе шею?

Улыбается так заразительно, что отбивает желание злиться.

– Ты же не ищешь легких путей? Зато как крепко всю дорогу держала меня за руку, – делает несколько маленьких глотков. – Теперь скажи, что оно того абсолютно не стоило. Смеюсь, убирая стакан из его рук и залезая на сложенные вместе колени. И, отражаясь в смотрящих лишь на меня глаза, целую в эти поднятые кверху уголки губ.

– Идиот, – тихо выпаливаю между делом.

Нежно отвечает на поцелуй, крепко прижимая к своей груди, тем самым выдавливая из купальника остатки сохранившейся влаги.

Улыбается смиренно.

– Надеюсь, любимый?

Лишь киваю в ответ, повторяя его легкий прищур.

– Надейся.