Тише шёпота

– Молодец! Умеешь ты всё организовать! – похвалил он и сел рядом.

Даже от такого пустякового комплимента и близости объекта её воздыханий девушка испытала несказанное удовольствие: щёки покрылись румянцем, а сердце затрепетало от радости.

Водитель повернул ключ в замке зажигания и начал медленно выруливать с территории гостиницы. Они ехали по узким, ничем не примечательным улицам, практически лишённым растительности, в сторону Шоссе Туристов. Микроавтобус то и дело потряхивало на неровной, выложенной из бетонных плит дороге.

– Дорогие дети, меня зовут Лена. Вместе со мной вы сейчас отправляетесь в увлекательное путешествие к Генуэзской крепости – главной достопримечательности Судака и одной из визитных карточек Крыма! – широко улыбаясь, начала экскурсовод. – Эта могучая древняя цитадель, возведённая на территории Крымского полуострова в эпоху Средневековья, хорошо сохранила свою оригинальную архитектуру. Скоро вы увидите зубчатые стены, башни, настоящий замок и несколько других фортификационных сооружений…

Константин удобнее устроился в кресле и прикрыл глаза. Голос Елены сразу стал глухим и монотонным и звучал теперь как будто бы издалека. Художник снова вспомнил темноволосую девушку, которую он уже не в первый раз видел в сумбурных беспокойных снах.

В его ночных грёзах она всегда приходила к нему из густого тумана. Смеялась над ним, дразнила, манила куда-то за собой изящной рукой, а затем исчезала в белёсой пелене. В своих смутных сновидениях он, как зачарованный, спешил за ней, старался догнать. Казалось, она уже рядом, сделай только ещё один шаг! Но незнакомка вдруг начинала игриво грозить пальчиком, будто предупреждая: «Нет-нет! Не тронь!» Его ноги тут же словно наливаясь свинцом, тяжелели и не могли переступить через этот запрет. Он упускал её. И так всякий раз! Один и тот же сон! Это наваждение лишало его покоя, а после пробуждения в висках билась лишь одна мысль: «Портрет! Мне нужен её портрет!» И он уже не мог уснуть. Его обуревала жажда творчества. В такие моменты он пытался писать. Но черты незнакомки, окутанные флёром таинственности, таяли и растворялись в его сознании, как мираж, будто продолжая и наяву насмехаться над ним. Горькое послевкусие разочарования и досады долго преследовало Константина после таких неудачных попыток, а голова всегда была тяжела – всё равно что после дурмана.

Прошедшей ночью Она вновь приснилась ему. Но это был совсем иной сон: яркий, точный, реалистичный, наполненный радостью и трепетом от лицезрения её милой улыбки, игривого взгляда чёрных глаз и мимолётного, но такого волнительного касания к тонким пальцам. Образ девушки, который он увидел сегодня, прочно отпечатался в его сердце. Художник еле дождался рассвета и сразу взялся за кисти.

«Как некстати эта поездка! Пришлось прерваться, а работы над портретом предстоит ещё много. Да и дома, в мастерской, есть недописанные картины, – сетовал теперь он. – Может, зря я принял предложение Ларисы Витальевны и поехал в Крым? Хотя… я слишком многим обязан ей и не имею морального права в чём-либо отказать».

Лариса Витальевна Забелина, премилая женщина с деловой хваткой, культуролог и искусствовед каких поискать, ещё во времена, когда Константин учился в художественном училище, работала ведущим сотрудником в одном из музеев Санкт-Петербурга. Уже тогда она заметила выдающийся талант юноши и помогла организовать его первую персональную выставку, а в дальнейшем пристально следила не только за его творчеством, но и жизнью: всячески помогала ему и, более того, стала близким другом и наставником. Именно поэтому Костик согласился сопроводить в обучающей поездке по Крыму десятерых подающих надежды учеников художественной школы её подруги и устроить там для них мастер-классы.

Он вспомнил, как недели три-четыре назад Лариса Витальевна сказала ему:

– Дорогой мой, уважь! Поезжай с ребятами в Крым! Уже всё организовано, заказано и оплачено. От тебя требуется только на экскурсии с ними ездить и проводить пленэры. И Дашу возьми с собой! Она тебе полезна будет.

В путешествие по Крыму они с учениками отправились в середине апреля, когда «большой» сезон ещё не начался и туристов там было мало. Первым посетили героический Севастополь и, переезжая из одного города в другой, останавливаясь на несколько дней, постепенно продвигались к не менее доблестной Керчи – конечной точке их увлекательного и познавательного маршрута. Так за две недели объехали много необычайно красивых мест и достопримечательностей полуострова, и везде ребята делали эскизы[3 - Эскиз – предварительный, неоконченный рисунок, набросок.] и этюды[4 - Этюд – здесь рисунок или картина, выполненные с натуры, обычно часть будущего произведения.]. В их папках уже теснились десятки разнообразных пейзажей, зарисовок исторических памятников, военных кораблей на рейде, монастырей, малых архитектурных форм и различных элементов декора. Всё увиденное вызывало у них бурю приятных эмоций и незабываемые впечатления. Они были счастливы и довольны. Константин тоже любовался крымскими красотами и ловил вдохновение. А Дашка просто радовалась возможности находиться рядом с объектом своих мечтаний и всячески стараясь предугадать его желания, угождала ему.

Микроавтобус медленно въехал на парковку и остановился. Мужчина открыл глаза.

– Вот мы и прибыли на место, – вновь заговорила Лена. – Предлагаю начать знакомство с сооружениями древности.

– С собой берите только фотоаппараты. Этюдники оставьте здесь, они понадобятся вам позже. Не забывайте головные уборы и воду, – громко сказала юным художникам Даша. – Выходим и никуда не разбегаемся!

Дети без лишней суеты и шума покинули «Мерседес» и послушно собрались около девушки. Дождавшись преподавателя, который закончил беседовать с водителем и теперь присоединился к ним, они все вместе дружной группой под предводительством экскурсовода миновали Главные ворота с барбаканом[5 - Барбакан – укрепление перед воротами, напоминающее небольшой форт.] и пошли вдоль восточных стен цитадели.

Грунтовая дорога, местами мощёная рыжим плитняком, вела их от Башни Паскуале Джудиче в сторону музея, к зданию бывшей мечети Падишах-Джами, известной также как Храм с аркадой[6 - Аркада – архитектурное сооружение из ряда одинаковых по форме и величине арок, опирающихся на столбы или колонны, образующих обычно галерею.]. Улыбчивая Елена, активно жестикулируя, увлечённо рассказывала о крепости, её основателях и многовековых периодах завоеваний. Мальчишки и девчонки с открытыми ртами внимали её повествованию и с большим интересом разглядывали в музее сохранившиеся памятники древней истории: расставленные у стен каменные надгробия, витрины со старинной глиняной посудой и резные орнаменты, которые украшали раму входной двери, наличники и капители приземистых колонн.

– Обратите внимание на удивительное смешение символов, – сказал ученикам Константин. – Здесь вы можете видеть поразительное соседство мусульманского михраба[7 - Михраб – ниша в стене мечети, указывающая направление на Мекку.], крестов, генуэзских гербов, сельджукских узоров и латинских надписей.

– Совершенно верно, – поддержала его девушка. – Подобное возможно, пожалуй, только в Крыму. Ведь здесь встречались и тесно взаимодействовали цивилизации, которые приходили сюда с разных концов континента.

После посещения музея они поднялись к Консульскому замку. Но, к большому разочарованию ребят, он оказался совершенно пустым: без интересных экспонатов, образцов какого-либо оружия, рыцарских доспехов, кольчуг и прочих атрибутов, которые, по их мнению, непременно должны были быть в крепости.

– Константин Николаевич, а давайте на самый верх этой горы залезем! Ну пожа-а-луйста-а! – попросили дети, когда они все вместе вышли на смотровую площадку.

Мужчине тоже очень хотелось подняться на вершину, на которой он однажды побывал. Однако его мучили сомнения в безопасности такого восхождения. Он довольно долго размышлял, взвешивал все «за» и «против», но всё же поддался на настойчивые уговоры и в итоге согласился. Они пошли мимо Георгиевской башни по узкой тропинке вдоль крутого обрыва к верхней Безымянной башни цитадели, но девочки вскоре испугались и изъявили желание вернуться обратно. Дашка тоже почувствовала лёгкое головокружение и страх перед этими склонами. Теперь, не опасаясь показаться трусихой, она с готовностью предложила:

– Костя, давай я с ними здесь останусь.

– Хорошо, – с заметным облегчением выдохнул он. – Спускайтесь вниз к Главным воротам и ждите нас там.

Избавившись от впечатлительного балласта, художник с мальчишками с огромным трудом начал взбираться по острым выступам скалы. Обувь их часто скользила на серых камнях, и они порядком устали и запыхались, но всё же смогли добраться до самой последней, Дозорной, или как её ещё называют Девичьей башни.

Прекрасный вид, который открылся им, захватил дух у всех без исключения. С одной стороны в окружении высокой, кое-где сильно облысевшей горной гряды широким пёстрым лоскутным одеялом, хаотично намётанным из белых домов и разноцветных крыш, раскинулся Судак, а с другой открывалась бескрайняя ширь сине-зелёного моря. На его поверхности в лучах яркого солнца игриво искрились серебристые блики и плавно качались небольшие теплоходы у пирсов. Два лихача на водных мотоциклах, недолго покрутив восьмёрки около берега, подпрыгивая на гребнях волн и подрезая друг друга, уже устроили гонки и теперь стремительно неслись вдаль от побережья, оставляя за собой длинный шлейф бурлящей крепкой пены. А в голубом небе, словно куски мягкой пушистой ваты, медленно проплывали кучевые облака. Они казались очень-очень близкими.

Высокий Ромка задрал голову и проговорил задумчиво:

– Когда мне было лет восемь, я мечтал попрыгать на них.

– Ох уж эти фантазии… Меня облака манили и в более взрослом возрасте. Я представлял их своим домом. Теперь и горы добавились. Здесь чувствую спокойствие и свободу. Никогда не понимал чудаков, которые, взобравшись на вершину, считают себя её покорителями. У меня всегда возникало ощущение единения с ней и благодарность за то, что приняла, – сказал мужчина.

Он опустился на поросшую серо-бурым лишайником глыбу, и его подопечные расположились рядом. Обдуваемые нежным морским бризом, они долго любовались красотами этих мест, впитывая в себя их великолепие.

…Солнце уже миновало зенит. С холма, на котором Константин с учениками разместились после экскурсии для проведения мастер-класса, замковый комплекс на Крепостной горе представал перед ними во всей красе. Дети сидели на складных стульчиках со своими этюдниками и увлечённо писали акварели. Каждый из них подготовил уже не одну зарисовку. Художник переходил от одного к другому, смотрел работы, объяснял некоторые ошибки и советовал, как лучше их исправить. Втайне от ребят он тоже сделал несколько эскизов к их портретам. Дашка с неудержимым энтузиазмом и желанием помочь меняла всем в баночках воду.

– Что у них по плану на вечер? – спросил Костя у помощницы, когда они вернулись к микроавтобусу, чтобы отправиться в обратный путь.

– Представление в дельфинарии, а затем ужин в кафе на набережной. Сопровождающий приедет к пяти, – ответила она и с надеждой спросила: – Ты поедешь?

Он отрицательно мотнул головой, и девушка немного расстроилась, что, впрочем, осталось им незамеченным.

По возвращении в гостиницу мужчина ушёл в свой номер. Быстро принял душ, переоделся и сразу же бросился к мольберту. Некоторое время стоял перед портретом и смотрел, а потом прикрыл глаза и, воскрешая в памяти воспоминания, снова ощутил то восхитительное состояние, которое охватило его сегодняшней ночью. Трясущимися от волнения руками он выдавил на палитру краски и продолжил начатое на рассвете.

Несколько часов кряду, не обращая внимания на урчание в животе, художник лишь изредка прерывался, чтобы выпить стакан воды и вновь возвращался к работе.

Смеркалось. Уставший, но совершенно довольный Константин только-только закончил чистить палитру, как в дверь постучали. Он разрешил войти и увидел Дашку.

– Я тебе ужин принесла. Так и знала, что ты за работой даже поесть забудешь! – она поставила сервировочный поднос на низкий журнальный столик. – Всё как ты любишь: салат из свежих овощей и бифштекс средней прожарки. Пить много кофе вредно, особенно на ночь. Поэтому я заказала травяной чай.

Мужчина только теперь ощутил, как сильно проголодался.

– А откуда ты знаешь, что я не ел? – он уселся в кресло около столика и в предвкушении придвинул тарелки. – Выглядит восхитительно и пахнет тоже!

– Догадалась, что ты спешишь к картине, и попросила персонал за тобой шпионить, – с некоторым вызовом ответила помощница. – Их не вдохновила перспектива найти наутро в номере труп талантливого художника, который умер голодной смертью. Засомневались, что это добавит им постояльцев, поэтому согласились.

Костя улыбнулся и начал есть с большим аппетитом.

– Как у вас всё прошло на шоу?

«Слава богу, что он расположен к беседам! Хоть ещё немного побуду с ним рядом!» – девушка присела и, наблюдая, как он орудует столовыми приборами, принялась подробно рассказывать о впечатлениях детей от выступлений дельфинов-афалин, морских котиков и львов.

Удовлетворённый ужином, художник откинулся в кресле и сказал:

– Даш, даже не знаю, что бы я без тебя делал! Было очень вкусно. Спасибо. Ты будто мысли мои читаешь! Как только узнаешь, что мне надо и когда? Всегда помнишь обо всём!

От такой неожиданной похвалы у неё всё возликовало внутри и щёки вновь запылали румянцем.

– Так в этом секрета особого нет. У меня на тебя книжечка заведена. Все твои странности туда записываю и «компромат» собираю! – со смехом пошутила она.

– Так может мне тебя опасаться следует? – наигранно удивился он.

– Нет, Костечка. Меня бояться не надо! Я никогда не причиню тебе вреда!