Лжешь, душечка! А это не Гортензио?
Бьянка:
Тебе он нравится. Так я сама
Похлопочу, чтоб он тебе достался.
Катарина:
А, значит, ты предпочитаешь деньги
И Гремио хотела бы в мужья?
Бьянка:
Как! Ревновать меня ты можешь к Гремио?
Нет, шутишь ты – теперь я понимаю,
И ты шутила надо мной все время.
Сестрица Кет, ну развяжи мне руки.
Катарина:
Шутила я? Тогда и это шутка?
(Бьет ее.)
Входит Баптиста.
– Ааааааааа! Лильвовна! Скажите, чтоб она не так сильно меня лупила!
– Лильвовна! Я не сильно! А это специальные пощёчины! Им в театральных училищах учат! Хлоп! Помните, Артёмкину? В прошлом году школу окончила? У Вас училась, кстати? Так она в Щуку поступила, сейчас там учится. На днях к нам в школу приходила, как раз нам показывала, чему их там обучили за полгода – смачные затрещины давать со звуком…. Хлоп! Классно да?
Баптиста:
Да что ж это такое? Ну и наглость! —
Ты, Бьянка, отойди. Бедняжка! Плачет!
Сядь вышивать, не связывайся с ней.
(Катарине.)
Стыдилась бы! Вот дьявольский характер!
Обидела сестру. А ведь она
Тебя не задевает: ты слыхала
От Бьянки хоть словечко поперек?
Катарина:
Она меня своим молчаньем бесит!
Я этого не в силах перенесть!
(Бросается к Бьянке.)
Баптиста:
– Аааааа! Лильвовна! Я ее боюсь!
– Смирницкая! Я до тебя не дотрагиваюсь! Это фальшивые хлопки!
– Да у тебя рука тяжёлая!
– В моем присутствии! – Ступай-ка, Бьянка.
Бьянка уходит.
Катарина:
Меня вы не выносите, я знаю,
Все – для нее. Она получит мужа,
А мне остаться старой девой, что ли,
И из-за вас в аду мартышек нянчить?
Молчите! Сяду вот и буду плакать,
Пока мне не удастся отомстить.
(Уходит.)
Баптиста:
Ну есть ли кто несчастнее меня! —
(Перевод Мелковой П.)
– Лильвовна! А что значит, ‘мартышек в аду нянчить’?
– Ну это такое наказание старым девам.