Я переиграю тебя. Реванш

– А ты? – набравшись смелости, спрашиваю я. – Ты была готова к этому?

Сестра тяжело вздыхает, переводя на меня опустошенный взгляд, и мое сердце начинает разлагаться. Мне даже не нужны больше слова. Я считываю неопровержимые доказательства своих догадок в родных, до смерти печальных глазах, и всю душу пробивает новой порцией грусти и сожаления. С трудом получается совладать с этой невыносимой, едкой смесью, чтобы совсем не расклеиться, и, прочистив горло, интересуюсь:

– Как давно?

Честно, не надеюсь, что сестра захочет откровенничать, но она все-таки отвечает:

– С самого начала, как Влад нанял его.

Я едва не захлебываюсь воздухом. С самого начала? Как такое возможно? И как я могла не замечать этого столько лет?

– Мы были очень осторожны. Никто, кроме Влада, не знал о нашей связи.

– Влад знал? – еще одна порция шока выбивает из легких весь воздух, а Лиза горько усмехается.

– Влад всегда обо всем знает, Кара. Ты либо наивная, либо глупая, если постоянно считала иначе. И я говорю не только про меня и Андрея, но и про действия всех остальных членов семьи, включая все твои побеги из дома. От нашего брата не сбежать, если он сам не позволит это сделать.

– Что ты хочешь этим сказать? – будучи окончательно сбитой с толку, уточняю я. – Влад сам позволял мне всегда сбегать?

– Разумеется.

– Но зачем? Почему?

– Эти вопросы нужно задавать не мне, а ему. Но вряд ли он ответит.

Молчаливо соглашаюсь, пытаясь проанализировать слова Лизы. Но это слишком сложно. С каждым днем я все больше путаюсь в своих мыслях и не могу связать все воедино.

Лишь одно я знаю наверняка – про побег со свадьбы Влад точно не знал, иначе он не вытряхивал бы позавчера из меня информацию как на допросе. Ему стопроцентно ничего неизвестно. А вот как он мог знать о связи Лизы с Андреем и позволять им в тайне встречаться для меня загадка наивысшего уровня. Без помощи сестры мне ее не разгадать.

– Почему он разрешал вам встречаться? – оглянувшись назад, чтобы проверить, нет ли по-прежнему никого рядом, выпытываю я.

– Потому что я его об этом попросила.

– Вот так просто? Всего лишь попросила, и он согласился?

– С Владом никогда не бывает просто. Но с ним можно найти способ договориться, если постараться.

– И как ты это сделала?

– Взамен на его разрешение на мои тайные отношения с Андреем я пообещала, что продолжу быть образцовой женой Ильи. Сказала, что не стану пытаться найти способ развестись с ним или просто сбежать от него. И взвесив все «за» и «против», Влад дал добро. Неохотно, но все-таки дал. Тогда были сложные времена для него. Он доказывал всем Золотым семьям, что он ничуть не хуже, чем наш отец, и достоин уважения, даже несмотря на свой юный возраст. Поэтому ему не нужны были лишние проблемы, и он закрыл глаза на мои встречи с Андреем. И неоднократно прикрывал меня перед мужем, чтобы избежать проблем.

Сказать, что я в шоке, – ничего не сказать. По двум причинам. Первая – в моей голове до сих пор не укладывается, что самая правильная и послушная Гордеева, оказывается, уже более пятнадцати лет имеет тайного любовника из рабочего класса. Вторая – Влад позволил этой связи продолжаться и даже помогал сестре сохранить ее в тайне. Уму непостижимо.

В последние дни у меня все сильнее возникает ощущение, будто я все эти годы жила в коробке и не видела дальше своего носа. Была настолько сконцентрирована на войне с Владом за свою свободу, что не удосужилась осмотреться по сторонам, чтобы узнать, что происходит в жизнях других членов семьи.

– Ты прости меня, Кара, – вдруг произносит Лиза, вытягивая меня из удручающего потока мыслей.

– За что? – недоумеваю. Если кому и нужно извиняться, так это мне.

– За то, как повела себя в прошлый раз. И за то… что сказала, – запнувшись, проговаривает она, напоминая мне о своих странных словах.

– Ничего страшного… Я понимаю твою реакцию. Теперь понимаю.

– Нет, ты не понимаешь, – повышает голос, но тут же выдыхает и возвращает себе спокойствие: – Я не должна была так говорить, как бы сильно ни шокировала меня новость об Андрее.

– Возможно, но… Ты уж прости, но я не уловила сути твоих слов.

– Вот и отлично. Я была не в себе и сказала какую-то глупость. Просто… – сестра вновь возвращает взгляд к фотографии, и по ее щеке скатывается одинокая слеза, которую она быстро стирает пальцем. – Андрей… Он был для меня не просто любовником. И не просто мужчиной, в которого я влюбилась с первого взгляда. Он был моим светом, понимаешь? Он был единственным счастьем в моей жизни. Именно наши редкие встречи удерживали меня от того, чтобы не сойти с ума от жизни с мужчиной, который вызывал во мне только тошноту и омерзение. В самом начале брака с Ильей именно Андрей останавливал меня от того, чтобы не пустить себе пулю в лоб.

– Господи, Лиза! – хватаю сестру за руку, ошалело всматриваясь в ее бледное лицо.

Ее слова повергают в ужас, липкий холод пробегает по коже, кровь стынет в жилах.

– Да, мне было настолько плохо, Кара. Пусть на людях и тем более перед вами с Ари я держалась, ведь вы тогда были маленькими, но стоило остаться одной или еще хуже – наедине с Ильей, и я душевно умирала.

– Почему ты об этом никогда не рассказывала? Даже когда я стала старше? Я бы поддержала, я бы попыталась хоть как-то помочь.

– У тебя не получилось бы, милая, – с проблеском тепла в глазах произносит Лиза, вынимая свою руку из моей хватки. – Ты никак не могла бы помочь. Только Андрей спасал меня. И пусть я знала, что могу потерять его в любой момент, я не была готова услышать об этом. К смерти никогда нельзя быть готовой. Особенно к смерти человека, который был любовью всей моей жизни, – с надрывом заканчивает она, дрожа всем телом.

Она не плачет, как я. Не воет на весь сад от раздирающей боли. Но всего этого и не надо, чтобы суметь прочувствовать ее душевную агонию. Она яркой вывеской пестрит в зеленых глазах – пустых, потухших, потерявших всякую надежду хоть на толику женского счастья. Особенно, когда Лиза подносит руки к своей шее и снимает тонкую золотую цепочку с маленьким кулоном в виде орхидеи.

Смотрит на нее несколько секунд с безграничной тоской и слабо улыбается, будто вспоминая о чем-то.

– Андрей подарил мне это на первом свидании – ее голос хрипнет из-за подступающих слез, которые она в очередной раз мастерски сдерживает. – Сказал, что орхидея символизирует любовь, нежность и красоту и что для него я ассоциируюсь с этим цветком, представляешь?

– Нет, – еле слышно выдавливаю я. – Не могу в такое поверить.

Сестра усмехается, с любовью всматриваясь в кулон.

– Вот и я не могла поверить, что такой хмурый мужчина может быть таким романтичным и открытым в проявлении своих чувств. А точнее, он был таким только со мной. Сначала я думала, что он просто соблазняет меня, вешает лапшу на уши, но как показали годы – он тоже влюбился в меня с первого взгляда и не переставал любить до самой смерти. О таком пишут в книжках, а я прожила в реальности. Пусть тайно, пусть наши встречи были редкими и короткими, но Андрей – это лучшее, что случалось в моей жизни.

Не передать, чего мне стоит снова не разрыдаться во весь голос. Если несколько минут назад меня переполняли только собственные боль от утраты и скорбь, то теперь я перенимаю эту горькую смесь и от сестры. И пусть изначально я считала, что сильнее меня горевать по Андрею никто не может, то теперь понимаю – мои страдания ничтожны по сравнению со страданиями Лизы.

– Прости меня, Лиза, – еле живым голосом бормочу я. – Прости меня за то, что лишила тебя единственного счастья в жизни.

– Нет, не стоит извиняться, – качает головой и смотрит на меня со всей серьезностью. – Я тебя ни в чем не виню, родная.

– А должна. Ведь это я…

– Нет, прекрати, – обрубает меня на полуслове. – Повторяю: ты ни в чем не виновата. И, поверь мне, Андрей ни за что и никогда не винил бы тебя в своей смерти. Даже думать так не смей. Андрей любил тебя больше жизни. Ты давным-давно стала для него гораздо больше и важнее, чем работа. И он стопроцентно поругал бы тебя за то, что ты коришь себя за его гибель.

Сердце пробивает болезненной дробью, стоит лишь на миг представить, как Андрей ворчит на меня. Быстро отгоняю эти мысли. Невыносимо. Адски больно и мучительно. И мне становится еще хуже, когда Лиза, прикрыв глаза, на миг прикладывает кулон к губам, а затем опускает его в яму с фотографией.

– Нет, что ты делаешь? Это же подарок Андрея, – хочу вытащить украшение из земли, но сестра перехватывает мои руки.

– Я хочу, чтобы он был здесь. Это всего лишь кулон. У меня на память от Андрея остается куда более ценное… – замолкнув, она прикладывает руку груди, и я предполагаю, что она говорит об их совместных воспоминаниях и сильных чувствах к нему.

Губы сестры дрожат, в глазах плещется вселенская тоска, которую не приглушат никакие мои слова или действия. Никогда. И мне становится страшно. Поистине страшно. После того, что Лиза мне рассказала, я всерьез опасаюсь за ее жизнь.