Хроники Времени. Путь Прометея

На что Гоблин утвердительно кивнул – мол, найдем.

Между тем Азазель положил перед Гоблином Артефакт и уточнил:

– Нам нужно знать об этом предмете все. Он называется «Глаз Гора» – я краем уха слышал о нем, но моих знаний явно недостаточно для полной оценки ситуации.

Гоблин, не медля ни секунды, защелкал клавишами. Он достаточно долго всматривался в экран, щелкал клавишами и почмокивал губами, чем несказанно раздражал Кролика, который буквально выпрыгивал из кресла и из своей шкуры, стараясь подсмотреть то, на что смотрел Гоблин на экране компьютера.

На что Заяц положил ему лапу на плечо и указал на чайник – завари чай, накрой на стол – успокойся. И Кролик ушел в угол, начав там демонстративно-недовольно громыхать посудой.

– Вот что удалось найти, из проверенного, – спустя некоторое время начал Гоблин, и в углу, где тихо шелестел чайник, воцарилась тишина. Мне показалось, что Кролик даже дышать перестал. – Это действительно «Глаз Гора», но не тот, изначальный – который Глаз самого Гора, а Артефакт, созданный на основании его свойств и качеств. По сути, магическая копия божественной силы. Предмет мощный и крайне ценный. Из известных качеств: абсолютная защита своего владельца. Абсолютная. Также, по желанию владельца, может распространяться вокруг на несколько метров. Но диаметр не ясен. Может прятать от окружающих все. Но вот где прячет, до конца не ясно. Может переносить от себя и к себе все. Проводили эксперименты – ограничений не выявлено.

Он замолчал, смотря в первую очередь на Азазеля, как бы спрашивая – продолжать? Тот кивнул.

– Полупроверенные данные. Создан где-то и кем-то в период между Первой и Второй войнами демонов. Присутствовал на поле сражения во Второй войне. Но при этом ни одна, ни другая сторона им не обладала. Как будто некая третья сила использовала его в своих интересах. Повторюсь, автор не ясен – поговаривали, что это кто-то из гномов-изгоев, но никаких оснований для этого нет. Уж больно сложный инструмент – в практике они ничего подобного не делали.

На этих словах он замолчал, не сводя взгляда с экрана.

– Все? – спросил Азазель, смотря на Гоблина.

Тот кивнул, как бы выходя из ступора и закрывая крышку компьютера.

– Много, – вступил в разговор Заяц, вновь открыв песочные часы, – и в то же время очень мало для понимания происходящего.

– Достаточно, – сказал демон, снимая со стены щит и передавая его мне. Другой рукой он протянул Артефакт: – Надень!

Я подчинился, не понимая, но отчасти догадываясь о том, что он задумал.

– Метни в него кинжал! – скомандовал он Кролику. А мне кинул: – Прикройся!

Я поднял щит перед собой, а Кролик, которому не пришлось повторять команду два раза, достал из сапога кинжал и бросил в меня.

Все происходило как в замедленной съемке – кинжал летел по прямой в мою сторону. Но в полуметре от щита он остановился, развернулся и с той же скоростью полетел к своему владельцу. Кролик проворно юркнул под стол, и кинжал, просвистев у него над ушами, ударился о стену позади него и упал на пол.

У меня возник мстительный план. Я перебросил тяжеленный щит Азазелю и громко крикнул Кролику:

– А теперь брось в него.

И тут Кролик проявил чудеса ловкости, молниеносно подобрав упавший кинжал и отправив его в сторону Азазеля. Но тот, к удивлению всех собравшихся, не стал поднимать щит, и кинжал летел ему прямо в грудь. А он стоял и смотрел, но не на кинжал, а на меня, и на его лице застыла ехидная улыбка.

Кинжал проделал все тот же трюк, но без остановки перед щитом. На этот раз он просто остановился перед демоном и полетел обратно. А Кролик был готов – чуть отошел в сторону и ловко поймал его на лету.

– Еще в кого бросить? – азартно спросил Кролик, подбрасывая кинжал в лапах.

– Думаю, не стоит, – спокойно сказал демон, вешая щит на стену. – Все ясно, по крайней мере, в этой области. И думаю, что нам стоит оставить Артефакт Стажеру – он быстро нашел с ним общий язык. А значит, есть шансы на то, что и в дальнейшем все будет так же.

Заяц щелкнул часами и подвел итоги.

– Нам достался Артефакт, – тут он замялся, подбирая слова, – чудовищной силы. И Судьба нам четко дала понять, что он появился неслучайно.

И он указал на песочные часы, которые лежали перед ним, как бы говоря, что они являются аргументом его слов, и продолжил:

– А значит, возникнет ситуация, решать которую придется в том числе и при помощи этого Артефакта.

Он откинулся на спинку кресла, как бы давая понять окружающим, что доклад окончен.

– И пока «эта ситуация», – передразнил Азазель ворчливо-наставительный тон Зайца, – не возникла, я могу вернуться к себе и переодеться? И вернуть книгу на место – она мне очень дорога. Стажер, поможешь? Левый глаз!

Я поднес Артефакт к левому глазу, но не успел сделать отсыл, как с камина, на котором громоздились несколько черных зеркал – своего рода стационарных телефонов этого мира, раздался мелодичный звук. Это значит, что кто-то вызывал Зайца на связь, и демон жестом остановил меня, не желая пропускать возможные новости. Какие бы они ни были.

Глава 2

Долги нужно возвращать. Но чтобы их начать возвращать, изначально нужно что-то одолжить, чтобы у возвращающего был для этого повод.

Стефания шла по дороге в сторону Храма. Она не волновалась – это место не вызывало у нее никаких негативных ощущений. А воспоминания о последнем и единственном визите были самые положительные. Над тем, как она найдет тех, кто ей нужен, она не задумывалась, поскольку Матушка всегда говорила: «Не стесняйся спрашивать у людей – они так же, как и ты, бывают в затруднительных ситуациях. И они так же, как и ты, знают, что такое стеснение. И понимают, что в нем нет ничего постыдного. Все могут потеряться и растеряться, и только немногие могут это признать и попросить о помощи».

Поэтому она точно решила, что стесняться она не будет. Не столько в память о словах Матушки, сколько понимая, насколько та была права.

По мере приближения Храм рос, становясь все больше и больше, приобретая причудливые очертания. С одной стороны, он был строг и категоричен – построенный в стиле готического минимализма, он не создавал ощущения чего-то уютного и привлекательного. Его высокие стены, окрашенные во все оттенки серого цвета, начиная от слегка грязно-белого и заканчивая светло-черным, вселяли спокойствие и полное ощущение покоя. Переходы цветов были хаотичны, но если начать всматриваться в них, то возникала некая гармония. Словно это не краски стены, а игра света и тени. Все было естественно, можно сказать, спокойно. Казалось, будто все эмоции, конфликты, внутренние противоречия начинали успокаиваться, переставая изображать из себя колючий шерстяной свитер.

На встречу Стефании попадались служительницы Храма, все как один одетые в серые рясы. А таких как она – посетителей или гостей – не было видно. Почему так? Но додумать она не успела. К ней подошла одна из служительниц и спросила:

– Кого ты ищешь?

При этом Стефания удивилась тому, что служительница не произнесла ни слова и не открыла рот. Стефания попробовала ответить также, не произнося слова вслух, дополнив их образом воспоминаний, которые сохранились у нее с прошлого визита.

Служительница молча кивнула – видимо, все получилось – и направилась к одним из ворот, позвав девушку за собой мягким, но вполне уверенным жестом.

Проходя через ворота, Стефания поразилась их размерами и толщиной створок. Как будто это не врата Храма, а ворота исполинского замка, построенного для того, чтобы выдержать натиск великанов.

И тут она вспомнила о великане, которого оставила в горах. В этот же миг раздался пронзительный звук, напоминающий крик, как будто сотня сусликов-переростков одновременно закричали на поле. А потом к ним кинулись несколько человек, одетых в светло-черные одежды, с копьями наперевес. На их головах были капюшоны, лица были закрыты повязками. Через мгновенье к черным присоединились тени, которые вышли из стен Храма, окружив девушку и служительницу несколькими плотными кольцами. Угрозы не было – она не ощущалась. Как будто они не угрожали, а удерживали кого-то или что-то в круге.

Через какое-то время полной неподвижности и тишины один из сегментов круга начал расходиться в стороны, явно освобождая кому-то проход. По нему к Стефании и служительнице, которая покорно застыла рядом, опустив голову в пол, шла женщина – та, которую она видела вблизи первый раз и которую Матушка назвала Хранительницей.

Ее платье отчасти напоминало рясу, но очень и очень отдаленно. Скорее это была попытка сделать так, чтобы красивое платье напоминало нечто строгое и официальное. Она шла, не сводя внимательных глаз с девушки – серых, и в то же самое время кажущихся голубыми. Как будто сквозь тучи проглядывал кусочек неба, быстро скрываясь за новыми накатывающими на него облаками.

Она подошла и встала перед Стефанией. Ростом она была не выше девушки, но как-то, и это как-то оставалось непонятным, казалось, что она смотрит на нее с высоты, примерно на голову выше, чем это было на самом деле.

– Кто ты? – спросила она, но на этот раз это был озвученный вопрос.

– Я Стефания, – спокойно ответила девушка, – мы с Матушкой Вербой были у вас в гостях много лет назад. Теперь ее нет. Но она сказала мне… простите, написала, что если у меня возникнут сложности в жизни или просто будет нужен совет, то я всегда могу прийти к Сестрам.

Хранительница подошла к ней и дотронулась большими пальцами рук до ее висков. Стефания ничего не ощутила, в отличие от Хранительницы, чей взгляд из вопросительно-интересующегося превратился в вопросительно-задумчивый.

– Тебе лучше не думать пока о нем, – сказала она, все также внимательно смотря в глаза, – пока мы не будем в соответствующем месте.

– О нем – это о ком? – девушка поняла, но решила переспросить. А пока спрашивала, образ великана с горы вновь возник перед ней. И в ту же секунду вновь вокруг раздался пронзительный крик, и стража, все также напряженно окружавшая ее, вновь ощетинилась копьями.

– О нем, – спокойно, но уже более строго сказала Хранительница и позвала Стефанию вглубь Храма.